По выложенной брусчаткой дороге лениво катилась гружёная овощами телега. Солидный пожилой господин прогуливался по уютной боковой аллейке, цокая тростью по мраморным плитам тротуара. Группа рабочих в кожаных фартуках и толстых рукавицах тащила куда-то увесистые холщёвые тюки. В доме напротив, на втором этаже, миловидная дама распахнула ставни и выставила на подоконник длинный деревянный ящичек с геранью.
— Рановато выставлять рассаду, — произнёс Влад.
Клемм не согласился:
— Отнюдь, господин Де'Сенд. Нас здесь погода не балует, и лето по всем признакам будет дождливым. Вот и используют хозяйки каждый солнечный денёк. Сами же видели, какие у нас тут погоды стоят. И так уже месяц.
— Что да — то да.
Вдохнув напоследок поглубже, Клемм прикрыл окно и, не поворачиваясь, спросил:
— Ну так что, молодой человек, мне будет позволено узнать чуть больше, чем остальным?
— Пожалуй, что так, господин Клемм. Но позвольте сперва полюбопытствовать, давно ли вы догадывались?
— С момента нашего знакомства, хотя, признаться, это не ваша вина, а скорее специфика нашей глубинки.
— И в чём же она заключается, если не секрет?
Старый промышленник, усмехнувшись в бороду, повернулся к Владу и пристально на него посмотрел.
— Вот кабы не было мне много лет, и не видал я всю эту чиновничью братию раньше, то на вас, господин Де'Сенд, в жизни бы не подумал. И даже шпага ваша к месту — эдакий вы щёголь, у которого в голове карьера, да девицы на званных вечерах. Да только, думается мне, вы этой шпагой, в отличие от некоторых, владеть умеете. Олег всё вас проверить хочет, напрашивается вроде как по-дружески. А вчера имел честь убедиться, что колете вы со знанием дела, да и кисть у вас, как говорят, рабочая.
— Но ведь не в шпаге дело?
— Не в шпаге, — согласился Клемм. — Вы, молодой человек, грамотно всё делаете, да только отродясь здесь таких ревизоров не бывало. Сидит в Королевской канцелярии наш с бароном общий знакомец и блюдёт, чтобы все дела да пересуды до нас доходили вовремя: кто к нам поедет, когда и с каким вопросом. Да и самому человечку накажут, что делать и как себя вести, а если заартачится, то и об этом нас предупредят, чтобы знали наперёд о таком казусе. Здесь Север, господин Де'Сенд, здесь капиталы крутятся, алмазы, железо, порох и прочее. Коммерция, она такая, любит, чтобы поспокойней, а уж если и у государства интерес, то и подавно. Времена у нас бывали разные. Или вы думаете, что первый раз фон Вальцы в долги влезают?
— Я изучил их, кхм, кредитную историю, — сказал Влад.— Да, такие задолженности роду фон Вальцев не внове. Но не барону Отто. Он, несмотря на молодость, крайне способный управленец. И только последние годы на него...
— Всё разом навалилось, — закончил за Влада Клемм. — Одно за другим: долги, нападки Дорштейна, поветрие три года назад и теперь вот это. О вашем прибытии нас предупредили поздно, чего никогда не бывало раньше. Наш знакомый послал весточку поздно, проблему описал сумбурно, чего раньше за ним не замечалось, а под конец предупредил, что наверху зачем-то намеренно утаивают, кто вы такой и зачем прибыли. Мы всё узнали по факту. К тому же вы, хоть и ненавязчиво, задавали много вопросов.
— Все грамотные ревизоры так поступают.
— Да, но вы спрашивали вещи нехарактерные для чиновника. Все больше о людях и местах, а не про деньги. Обстоятельства, при которых вы появились, тоже были из ряда вон. Я сразу подумал, что вы не затем сюда приехали, чтобы взимать с барона его долги, хотя, честно говоря, я удивился, когда узнал от Отто, что вы проштудировали отчёты, которые вам подсунул этот индюк Хофф. Там же всё вылизано и вычищено так, что и комар носа не подточит.
— О, поверьте, это не так, — возразил Влад. — Я в какой-то мере знаком с бухгалтерским делом и документооборотом. Кое-какие заметки для моих 'коллег' я оставил. Упростил им работу.
— Что ж, пусть так, — уступил Клемм. — Однако в любом случае вы выделялись на фоне тех, кто нас обычно навещал, и догадок на этот счёт у меня была уйма. Теперь же, как я понимаю, вам что-то от меня требуется. Так что не будем ходить вокруг да около. Излагайте, господин Де'Сенд, и мы, надеюсь, договоримся.
Влад выдержал небольшую паузу, после чего утвердительно кивнул. Дело так и так двигалось в этом направлении, и тянуть дальше не было смысла. Он подался вперёд, упёрся руками в резной подоконник и, отстранённо глядя в окно, сказал:
— Я разыскиваю государственного преступника. Одного из организаторов покушения на Его Королевское Величество Альберта XII. Следы его вели в Бернхольд, затем круг поисков сузился до Марбурга, но здесь меня постигло фиаско: сегодня ночью был убит мой единственный осведомитель. Тем не менее, я успел с ним переговорить, он настоятельно рекомендовал обратиться за помощью именно к вам.
— Ищете смутьяна, значит, — Клемм недобро ухмыльнулся. — Тайная канцелярия, стало быть?
Влад едва заметно кивнул.
— Что ж, тогда мне и впрямь лучше найти с вами общий язык, — добавил промышленник. — Что вы хотите лично от меня?
— У меня есть сведения, что разыскиваемый был вхож в высшее общество Марбурга, среди представителей которого нашёл немало сторонников и сочувствующих. Он предельно осторожен, но новое лицо и новые идеи не утаишь от публики. Мне говорили, что вы внимательный человек, и пропустить такую фигуру не смогли бы.
Крепко задумавшись, Клемм отошёл от окна и вернулся к своему рабочему столу. Взгляд его упал на бутылку коньяка, и он, недолго думая, налил себе рюмку и тут же выпил, после чего предложил пару капель и гостю, но Влад вежливо отказался.
— Был в начале осени один эпизод, — начал рассказывать Клемм, прогуливаясь по кабинету. — Я, признаться, был тогда в отъезде, но Кирилл, мальчик мой, пересказал те события весьма подробно. Он у меня парень смышлёный: мало в чём участвует, но всё подмечает и запоминает.
Так вот, в те дни среди местной золотой молодёжи появился один примечательный человек. Знаете, из той породы, что зовутся властителями дум. Мало кто знал его близко, но факт был в том, что буквально все были от него без ума. Остроумный, галантный и, что самое главное, большой философ. Вокруг него быстро вырос кружок по интересам, куда оказалось не так уж и просто попасть. Мой Кирилл не смог, хоть и пытался, однако заметил, что люди там собирались отнюдь не праздные. Более того, когда мы с ним обсуждали этот вопрос, оказалось, что вслед за своими отпрысками в этот кружок последовали и многие люди старшего поколения, моего поколения. Марбургские чиновники, купцы, крупные мастеровые и промышленники. Впрочем, никому до этого не было дела, пока среди них не были замечены несколько офицеров стражи. Блюгер, который все эти увлечения тайными обществами на дух не переносил, тут же поднял большой переполох, а с провинившихся полетели погоны.
Было это в конце зимы. С того момента ни об этом странном человеке, ни о его обожателях мы ничего не слышали, а те, кто имел к нему отношение, либо стали вести себя по-прежнему, либо отстранились от общества, но то были единицы. Я тогда подумал, что наш шеф вспугнул очередного заезжего шарлатана. Я, как вы могли узнать, выписываю газеты и журналы из столицы, и в тот момент мне как раз вспомнилась заметка о громком деле салона месье Крюи, надувшего около двухсот известных и весьма уважаемых людей на сумму в полтора миллиона крон. Ну, я и провёл параллели.
— Мишель Крюи был человеком образованным, и к тому же знатоком Атмирской философии, истории и мистицизма, — добавил Влад, припомнив, о чём ему как-то за кружкой пива поведал коллега из второго отделения. — К тому же он знал подход к людям. Не будь он жаден до золота, мог бы сделать хорошую политическую карьеру. А вместо этого оказался в тюрьме.
— Его, однако же, очень многие знали лично, а наш персонаж так и остался загадкой. Блюгер до него добраться не смог и решил, что тот покинул город.
— Мой человек утверждал, что так оно и было. И это, похоже, не было связано с моим приездом.
— Да, это произошло намного раньше.
Подумав немного, Влад достал из-за пазухи сложенный вчетверо листок, куда заранее выписал имена из отчёта Фереса, и передал его Клемму.
— Знакомы ли вам эти люди?
Промышленник выудил из нагрудного кармана пенсне, водрузил себе на нос и пробежался глазами по списку.
— Я знаю почти всех.
— Есть среди них люди, о которых вы столько что говорили?
— Да, многие.
— Есть у вас какие-нибудь соображения по этому поводу?
— Хм, — Клемм почесал в затылке, размышляя. — Дайте-ка подумать. По большей части это уважаемые в Марбурге люди, хотя и не все они принадлежат к аристократии, коммерческой или чиновничьей элите. Вот, например, Фомке Бреннер, так тот и вовсе пекарь, хотя и знаменитый на всю округу. В кружок он не ходил. А ещё меня удивляет, что здесь есть имя Ги Огюстена — он в эту компанию никак не вписывается.
— Кто этот человек?
— Городской повеса, мот и страшный пьяница. Ещё в молодости он промотал всё отцовское наследство, скатился ниже некуда, а потом, когда ему было уже за тридцать, умер его почтенный дядюшка. Умер, как это бывает, бездетным, и всё его имущество перешло к Ги, который тут же принялся за старое. Огюстен кутил и с местной молодёжью, и с заезжими повесами, пристрастился к вытяжке из корня ласса, снова просадил всё, что мог, а последние полтора года волочился за одной молодящейся вдовой и жил на ёё средства. Его в уважающее себя общество не подпустили бы и на пушечный выстрел.
— Значит, не только среди городских элит наш приятель пускал корни, — рассудил Влад. — Надо бы проверить людей из списка, и здесь я прошу вашей помощи, господин Клемм.
Промышленник снял пенсне и потёр переносицу, затем вернулся к столу и выпил ещё рюмку коньяка. Влад тактично ждал, разглядывая в окно пестрые розоватые облака — первые предвестники заката. Стрелки часов приближались к половине пятого.
— Я могу помочь, — проговорил наконец Клемм. — Однако же осмелюсь спросить, что я получу взамен? Не считайте меня корыстным, однако в сложившейся ситуации у меня и без того полно забот.
— Я всё понимаю. Давайте поступим так: вы поможете мне в моём деле, а я в свою очередь обязуюсь помочь вам и барону в преодолении текущего кризиса, замолвлю за вас словечко перед чиновниками из налоговой палаты, а мой шеф найдёт способ приструнить Дорштейна. Если вы гарантируете мне, что я получу в ближайшее время информацию о моём подопечном, то я прямо сейчас переключаюсь на решение ваших проблем. Эти сонные мухи организуют карантин, даже если мне придётся засадить половину из них в темницу.
— В таком случае хочу предупредить, что мне придётся привлечь к этому делу господина Блюгера, — заявил Клемм.— Без него ни оказать давление, ни уж тем более допросить кого-либо мы не сможем. Вас ведь именно это интересует?
— Да, конечно. А Блюгер надёжен?
— Надёжней меня, если уже на то пошло. И к тому же он очень проницательный человек, хоть по нему и не скажешь — полезное качество для начальника стражи. Полагаю, что он тоже вполне мог сообразить, что вы птица совершенно иного полёта, нежели хотите казаться.
— Вы меня расстраиваете, — с легкой усмешкой сказал Влад. — Такое ощущение, что моя легенда — жалкий мыльный пузырь.
— Отнюдь, — поспешил успокоить его Клемм. — Дело не в вас. Просто мы тут самые тёртые калачи, каких вдали от Столичного округа редко встретишь. Я в силу опыта и знания местных реалий тонко чувствую фальшь, а шеф Блюгер уж и подавно. Вам же необходимо было стать тем, для кого все двери открыты, а аристократы и чинуши всюду услужливо стелют соломку. Назовись вы агентом Тайной канцелярии или военным, то множество путей для вас стали бы недоступны.
— Невольно вздрагиваю, как подумаю, что могло бы случиться, не будь вы на моей стороне, — признался Влад.
— Для вас — ничего хорошего, — самодовольно заверил Клемм. — Впрочем, зная Тайную канцелярию, мне бы этого с рук просто так не сошло.
— Что ж, — Влад подошёл к промышленнику и протянул ему руку. — Тогда я рад, что нам удалось договориться. Ведь удалось?
Клемм лукаво прищурился, налил две рюмки коньяка, после чего ответил Владу крепким рукопожатием.
— Вполне, — сказал он, добродушно улыбнувшись.
На то, чтобы устроить в Марбурге полноценный карантин, ушло два дня.
Влад без какой-либо жалости давил на бургомистра и прочих несогласных. Для убедительности он намекал о своих серьёзнейших связях и тряс толстой пачкой документов, подтверждающих его полномочия. Разумеется, важные люди, упомянутые Владом, даже не имели чести быть с ним знакомы, однако старик Розенкранц лично давал своим агентам разрешение на подобный шантаж, да и документы выправлял подлинные, заверенные оригинальными подписями и печатями. Что ни говори, а прикрывать своих людей шеф Тайной канцелярии умел, и Владу было даже страшно подумать, каким образом его начальник ухитрялся договориться со столькими высокопоставленными людьми разом.
Убедившись, что проницательность большинства местных чиновников, в отличие от Блюгера и Клемма, оставляла желать лучшего, Влад не без удовольствия подметил, что никто даже не поинтересовался, с какой стати человек, уполномоченный проводить ревизию, вдруг стал распоряжаться.
— Большинство из них и не заикнутся по поводу ваших полномочий, — с недобрым огоньком в глазах говорил Клемм. — Этим обстоятельством, господин Де'Сенд, следует воспользоваться.
И Влад пользовался. Для начала организовал штаб по борьбе с эпидемией, куда вошли он сам, шеф Блюгер, доктор Штерн, Дмитрий Клемм и ещё несколько уважаемых людей из марбургских чиновников и торговцев. Этому штабу предстояло координировать все дальнейшие действия. Шахтёрский посёлок оцепили местных добровольцев, Марбург разделили на шесть изолированных районов, любое перемещение между которыми поставили под строгий контроль. Роту солдат Сорокового Бернхольдского, расквартированную вместе с драгунами, привлекли к охране ратуши, госпиталя и пропускных пунктов. Патрули стражи вкупе с отрядами дружинников прочёсывали улицы и подворотни, разыскивая пьяниц и бродяг. Они же ходили по домам, выявляя всех, кто болен или испытывал недомогание. Тех, кто мог ходить самостоятельно, отправляли на обследование, лежачих больных врачи были обязаны посещать на дому. Помимо госпиталя, где разместили большую часть больных, в городе имелось две муниципальных больницы и пять частных клиник, которые Влад заставил работать согласованно, принимая всех нуждающихся вне зависимости от кошелька и положения в обществе.
— Среди практикующих врачей лишь малая часть может позволить себе клинику, в которой можно разместить хоть сколько-нибудь приличное количество человек, — объяснял Штерн, рисуя на карте города отметки. — А учитывая, что в клинике доктора Шнитке нет возможности организовать отдельный изолятор для больных кровяной лихорадкой, медицинских учреждений нам хватает впритык — по одному на каждую из карантинных зон.
— Госпиталь Святого Франца при этом примет на себя основную ношу, — добавил Влад. — Он будет обслуживать шахтёрский посёлок, а также принимать больных из всех остальных районов Марбурга. Будет трудно, но там можно разместить больше людей, чем во всех остальных стационарах вместе взятых.
