Гении места или Занимательная география

— И не говори, — поддерживает его Мо. — Я уже боюсь, когда эти двое начинают так переглядываться. В прошлый раз это кончилось тем, что Фарид у нас на глазах испарился. Так, Тариг и недо-Тариг, быстро колитесь, что вы еще от нас скрываете!

— София, пожалуйста... — тон у Фарида жалобный, просящий.

— Тебе нечего стыдиться, — отвечает Софи твердо. И, повернувшись к остальным: — А вы, между прочим, могли бы и сами догадаться! Вам известны все факты, осталось только выводы сделать!

Мо набирает полную грудь воздуха, собираясь высказаться по полной программе. Но его останавливает рука Лины на плече.

— Мо, давай выслушаем ребят.

Кифэйи выжидательно смотрят на пару Таригов. Фарид упрямо молчит, и говорить приходится Софии.

— Он же рассказывал вам. Про голос. Как он его услышал. И про то, что заснул потом с наушниками... — она обводит всех по очереди взглядом. — Не понимаете?

— Нет, — на удивление слаженным хором.

— Он спал и слушал голоса этих, чужих. А сон — это ключ к подсознанию. Он... он научился... Он понимает их! Не язык! А, может быть, и язык. Но на каком-то уровне... Он их понимает. Поэтому он смог. Поэтому!

— Вон оно что... — тянет Мо, сузив глаза. — А казачок-то засланный... Я так и думал, — делает лишь шаг к Фариду, как тут же между ними встает Тагир.

— А ну-ка, остынь!

— Так, только без драки! — с камня поднимается Михаил. — Мо, Тагир!

— Да было б там с кем драться, — Тагир смотрит исподлобья. — Я его одной рукой по стенке... по дереву размажу.

— Эй, спокойно, этого парня могу бить только я, — "кстати" вступает в разговор Мика.

— Да не охренели ли вы?! — взрывается Мо.

— Стоп. Стоп. Стоп! У меня идея, — Лине удается пресечь зарождающийся конфликт и привлечь внимание к себе. — Смотрите. Фарид не может нам объяснить, как это делается, так? Но, может быть, он сможет это показать? Он же перенес Тагира сюда, верно?

— Верно, — хмуро кивает Тагир. — Но меня это ничему не научило.

— Потому что ты был в отключке!

— А ведь это... это может сработать, — Фарид шагает из-за спины брата. Смотрит на Мо. — Ты мне не доверяешь, я знаю. Рискнешь? Телепортироваться со мной? Думаю, должно получиться. Если ты со мной... ты поймешь. Любой поймет, мне кажется. Ну?

— Я согласен, — без раздумий, без колебаний.

— А почему именно Мо? — возражает Михаил. — Мы все здесь в равном положении. Все не знаем, что с родными.

Магомед поджимает губы, но молчит. А за него неожиданно отвечает Лина:

— Потому что он один. У тебя есть Софи. Мы с Микой, Фарид теперь с Тагиром. А Мо...

Никто не произносит ни слова, Мо с вызовом переводит взгляд с одного лица на другое.

— Нет возражений? Отлично. Спасибо за поддержку, Лина, — он кивает ей, такой непривычно серьезный. — Фарид, что делать?

— Ну... гхм... пойдем. Вон туда. Только... Нам надо...

— Что?! Не мямли, Фарид!

— Мне придется обнять тебя! Мы должны быть... ну... в телесном контакте.

Мо останавливается на полпути, оборачивается.

— Еще скажи, что мы целоваться должны!

Клоун, к которому они все привыкли, снова вернулся.

— Да нет... необязательно... Тьфу, Мо, прекрати! Думаешь, мне хочется?!

— Пошли уже, — Мо решительным жестом берет Фарида за руку. — Чего тянуть?

Они немного постояли, не решаясь прикоснуться друг к другу.

— Ты решил — куда? — Фарид чуть подается вперед и задает этот вопрос на ухо Мо.

— Да, — отвечает тот шепотом.

— Господи, они такие трогательные, — демонстративно шмыгает носом Мика. — Мальчики, не стесняйтесь!

— Мика! — дружно шикают Миша и Лина.

— Готов?

— Да.

— Поехали!

Словно в ритме какого-то замысловатого танго Фарид обхватывает Мо одной рукой за спину, а другой за плечи, прижимая к себе. И, одновременно, делает шаг вперед. Шаг, еще один. Почти танцевальные па. Спустя секунду танцоры исчезают.

Мо, Фарид и Лидия.

— Магомед! А я не чаял вас увидеть так скоро! — отец Владимир поднимается навстречу вошедшим мужчинам. — Сестрица ваша, Софьюшка, сказала, что болеете вы.

— Уже здоров, — коротко отвечает Мо, скупо кивнув священнику и ответив на рукопожатие. — Как она?

— Вы знаете — лучше! Врач был еще раз, говорит, состояние стабильное, но в больницу надо бы. Но вы же не велели... А я же тут при ней почти все время, да еще женщины помогают — Таисия Александровна и Екатерина Матвеевна. И Людмила Анатольевна заходила вчерашнего дня, сказала, что... Да о чем это я! — прерывает сам себя отец Владимир. — Знаете, у вашей мамы пальцы шевелиться стали, вот вам истинный крест, — широко осеняет себя знаменем.

— Правда? — Мо не сводит взгляда с лица матери. Он странно спокоен, даже невозмутим.

— Истинная!

Мо не торопится с продолжением разговора, все так же глядя на мать. И через какое-то время отец Владимир решается задать вопрос.

— А это... вы это доктора привезли?

Магомед не сразу понимает, что речь идет о Фариде.

— Доктор? Ну, в каком смысле. Доктор наук, угу. Профессор... этой, как ее... квантовой физики.

— Вообще-то, я тракторы ремонтирую, — Фарид протягивает священнику руку. — Фарид Куркин.

— Отец Владимир, не слушайте его. Профессор у нас чертовски скромен, — изумленный взгляд священника заставляет Мо прекратить понятные только им с Фаридом шутки. — Это мой... двоюродный брат. Со стороны отца.

— А я сразу так и понял, — с видимым облегчением улыбается отец Владимир, — что вы родственники! Вы очень похожи. Вот с Софочкой вы не похожи, а с Фаридом — очень!

Фарид хмыкает, делая какое-то странное движение бровью.

— Оставьте меня наедине матерью, пожалуйста.

Эта просьба Мо выполняется незамедлительно.

______

— А вы действительно профессор физики?

Чертов Мо и его дурацкие шутки!

— Физика — это мое... увлечение. А вообще-то я действительно занимаюсь ремонтом тяжелой техники.

— Да что вы говорите! А газонокосилку починить можете?

— Надо посмотреть.

____

Нет слез — мужчины не плачут, это общеизвестно. Нет трагических жестов — фигура у кровати неподвижна. И слов нет, только тихое дыхание. И одно-единственное слово срывается с узких, упрямо поджатых губ. Самое первое, самое главное, и других нет у него сейчас. Едва слышным шепотом. Мама. Мама.

____

— Как она? — Фарид с Мо остались вдвоем, отец Владимир тестирует за окном починенную газонокосилку на прошлогодней пожухлой траве, вторгаясь в их разговор приглушенным жужжанием.

— Странно, — Мо трет лоб. — Линку бы сюда... Мне кажется, я чувствовал смутный отклик, но такой слабый.

— Что будешь делать?

Мо какое-то время внимательно смотрит на Фарида. И тот, кажется, понимает, о чем думает его старший собрат.

— Нет, Мо, нет. Я не смогу забрать вас двоих. Просто не смогу.

Мо рассеянно кивает.

— Ладно. Да я и не уверен, что...

— Вот и я тебе то же самое сказать хотел! — горячо поддерживает его Фарид. — Мне кажется, что ее надо здесь оставить. Мне вообще почудилось...

— Что?!

— Этот отец Владимир что-то знает... Или — чувствует. Не так прост священник.

— И?..

— Думаю, он на каком-то уровне понимает, как важна твоя мама для этого места. И он как-то... помогает ей. Ты в животворящую силу молитвы веришь?

— Издеваешься?!

— Ну и зря, — Фарид невозмутим. — Мне отец говорил, что...

— Да мало ли что говорят! — раздраженно перебивает Мо. Осекается. И, потом, хмурясь: — Но ты прав, наверное. Я тоже отчего-то так думаю. Что ей тут лучше будет. Только не знаю, почему так. По крайней мере, сейчас лучше оставить все как есть. А потом... потом видно будет.

— Ну и правильно, — кивает Фарид. — Тогда давай возвращаться, если ты не против. Ты понял, как?..

— Не совсем. Как мы вернемся? Здесь тоже есть вход в этот... в тоннель?

— Нет. Я сам толком не понимаю, как это работает. Так похоже, что на нас нечто вроде... маячка. Или петли. Или страховки. Не знаю! Но смысл в том, что как только ты захочешь вернуться, ты должен... ну, позвать. И тебя притянет туда, назад. Откуда мы и пришли. Только это должно быть очень энергозатратно, — Фарид недовольно морщится. — Нет! Все равно не понимаю, как. Но...

— Главное, что это работает. Давай возвращаться. Только с отцом Владимиром попрощаемся. Не стоит его пугать своим внезапным исчезновением.

______

Им пришлось выйти за границы поселка. Отцу Владимиру сказали, что приехали на машине, но у нее колесо спустило неподалеку от деревни, и сейчас они пойдут, заменят колесо и поедут назад. Мо и Фарид сошлись во мнении, что священник раскусил их вранье, но сделал вид, что поверил. Странный он, по крайней мере, по их, кифэйским меркам, странный.

Сделали от силы пятьдесят шагов вглубь леса — совсем другого, непохожего на тайгу в районе Мишиной обители. Из виду скрылись — и ладно.

— Готов?

— Чур, теперь я тебя обнимаю.

— Чего это?

— А вдруг тебе понравится?

Фарид хмыкнул, но позволил себя обнять. Практически тут же они исчезают.

После. Мика, Лина, Фарид, Михаил, София и Тагир.

— Вон! Вон они! Как здорово! Так быстро! — их обступили, гомонили и спрашивали наперебой. А потом все почти одновременно замолчали, внимательно глядя на Фарида и Мо. В первую очередь, именно на Мо.

— Ну? — озвучил общий вопрос Михаил. — Ты понял?

Мо стоит в центре группы кифэйев, слегка наклонив голову, как будто прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Потом поднимает лицо к ночному небу, словно там есть ответ. Делает пару шагов назад и резко опрокидывается. Но упасть не успевает.

— Черт! Куда он делся?!

— Вот и ответ на наш вопрос, — усмехается Миша.

— Как вы думаете, куда он отправился?

— Либо к отцу, либо к сестре, — отвечает с видом эксперта Фарид. — Вернется — видно будет, где был.

— Хоть бы предупредил, — ворчит Мика. — Клоун хренов.

Лина подходит к Фариду, привычным уже жестом прикасается к его лбу. Хмурится, качает головой.

— Я знаю, — не дает ей сказать Фарид. — Я знаю. Это потому что нас двое.

— И потому что часто! Фарид, тебе нельзя туда соваться в ближайшее время! Ты понимаешь?!

— Понимаю, — серьезно кивает Фарид.

— Это что — нам опять ждать тут неизвестно сколько?

— Есть хочешь?

— А вы, типа, не хотите? — Мика присаживается на корточки и начинает потрошить рюкзак. — Ну, насильно заставлять не буду.

— Да ты лопнешь, если одна все сьешь!

После того, как запасы Мики смели вчистую, народ разбрелся кто куда, в основном, расселись на камнях, в изобилии торчавших из стен оврага. София привалилась к плечу брата и тут же мирно засопела, Фарид о чем-то негромко переговаривался с Тагиром, Лина сидела, прикрыв глаза — то ли дремала, то ли думала. И только неугомонный Рокс отправился бродить по окрестностям. Живот приятно грела еда, а ногу — спрятанный в голенище унта нож, умыкнутый с кухни Михаила. Ручка у ножа неудобная, зато острый, следит Мишка за кухонной утварью. А ей как-то сразу стало спокойнее, не привыкла она с голыми руками по лесу шастать. А сидеть на месте стало совсем невмоготу. Розыски ее принесли неожиданный результат. В десяти минутах ходьбы через бурелом обнаружилась охотничья заимка. А это значит — крыша, укрытие от ветра, снега, дождя и иной непогоды. А внутри печка-буржуйка, спички, небольшой запас дров и кое-какие продукты: соль, сахар, макароны, чай. Но самое главное — укрытие и тепло.

— Хорош мерзнуть на улице! — Мика поспешила вернуться и обрадовать остальных своей находкой. — У нас теперь есть крыша.

— Где нашла? — удивился Миша, поднимаясь на ноги.

— Кто ищет, тот всегда найдет! Пошли за мной, тут недалеко.

И они пошли.

— Здесь у нас будет временный пункт наблюдения за врагом, — Мика деловито проверяет, как занялись уложенные в печь дрова. — Надо сюда инструменты принести, топор обязательно, продуктов, посуды чуть-чуть.

— Ты прямо в своей стихии, — усмехается Миша.

— Еще скажи, что я плохо придумала!

— Отлично придумала, — Михаил с наслаждением вытягивается на узком топчане. — Господи, как же я устал... Интересно, где там сейчас Мо?

После. Мо и Алия.

Все прошло гладко. Странно гладко и быстро. Не было тех боли и страха, о которых предупреждал Фарид. То ли дело было в том, что Фарид оказался в некотором роде первопроходцем, то ли в том, что у самого Мо уровень выше, но самостоятельно переместиться не составило ни малейшего труда. Он толком ничего не успел ни заметить, ни почувствовать — и вот перед глазами уже Алькин дом. Понятия не имеет, как это выглядит со стороны: будто он взялся из воздуха или упал сверху — он не знает и ему это неинтересно. Поднимет голову. Этаж второй, окна темны. Неудивительно, час ведь поздний. Ночь или — нет, делает поправку на часовые пояса, поздний вечер. Алька спит уже, наверное. Черт, да кого он обманывает!

Он барабанил в дверь, пока не поднял из теплых постелей заспанных соседей. Чтобы выяснить страшное, но подсознательно почему-то ожидаемое. Слушал словно сквозь вату рассказ соседки. Вчера увезли Алию Алиевну. Квартиру вскрывали с милицией, да. Как только она два дня в школу на уроки не пришла. В какой больнице? Так-то одна она у нас, ЦРБ. Но Алию Алиевну вчера перевели в железнодорожную больницу, она ведомственная, там оборудование лучше. Недалеко она. Вон по улице до конца, потом направо повернете, через два перекрестка налево и идите, пока не упретесь в больницу. Только не пустят вас, уже поздно. Наскоро кивнул соседям, пробормотал извинения и вниз по лестнице. Не пустят его? Да пусть попробуют. Алька жива. Жива, и он должен увидеть ее и узнать, что с ней!

Он шел по темным улицам с редкими островками света фонарей и еще более редкими прохожими. Отчего-то знобило, хотя на нем была теплая добротная куртка с Мишиного плеча, а на ногах — Мишины же ботинки на вязаные носки, в размере обуви они с Михаилом не совпали, по счастью, в большую для Мо сторону. А все равно изнутри медленно полз по венам и артериям холод, непонятно откуда, будто из сердца. Мо прибавил шагу.

________

В первый раз ему в полную силу пришлось применить свои способности Альфаира. Не мягко, почти незаметно, для того, чтобы обаять понравившуюся девушку. А прямо, даже грубо, добиваясь своего от дежурной медсестры. Но вышло, хотя на лбу выступила испарина — он никогда не делал такого раньше. Даже не знал, что умеет вот так — заставить человека, вынудить пойти против своего желания. В данный момент Мо не мог даже понять, как это у него получается и не собирался анализировать. Главное, что он добился желаемого и сейчас шел за хорошенькой медсестрой по коридору больницы. Реанимация. Он и не сомневался.

На пороге палаты замер. Зажмурился. Чем он прогневил судьбу, что двух самых дорогих женщин в своей жизни он видит теперь бесчувственными, с закрытыми глазами?! Выдохнул резко, открывая глаза.

— Я за Асафом Кутдусовичем, — пискнула за его спиной медсестра, на которую Мо перестал давить своей волей.