Полечу в пропасть

— Что? — произношу я, стараясь показать свое неудовольствие тем, что мне даже не дали дойти до комнаты после школы, дабы отдохнуть.

Сестра подходит поближе ко мне и показывает пальцем в гостиную, в которую ведет большой коридор. Я просовываю голову, пытаясь увидеть, на что она показывает, и наконец-то замечаю несколько силуэтов.

Они уже здесь?

Черт!

— Они уже здесь? — спрашиваю я, отлично зная ответ.

Я чувствую, что вот-вот упаду на месте. Всё было бы неплохо, если бы я не была такой стеснительной. Дело в том, что в компании родственников или незнакомых мне людей, родители или другие люди найдут всегда причину, по которой можно меня опозорить. Одно неверное движение, неправильно слово — и все сразу же знают об этом. Лично я всегда держу язык за зубами, но всё равно делаю что-то неправильно, и тогда уж я — позор для семьи. Возможно, я даже чуть-чуть социофоб, потому что в кой-то мере боюсь знакомиться с людьми от того, что могу сделать что-то неправильное и они утратят ко мне интерес, или хуже того — станут моими врагами. Примерно это же и случилось с Крисс. Я не знаю, что сделала не так, и из-за чего она меня возненавидела на всю жизнь. Но, если уж это и действительно так — она меня ненавидит — то, значит, я в чем-то провинилась.

— Да, — молвила Фиби и посмотрела на мое лицо, выражающее странные эмоции. — Господи, Дженна, мы знаем их всю жизнь, а ты до сих пор стесняешься! Они же наша семья! Так, иди быстро приведи себя в порядок, мы поужинаем, ты можешь присоединиться, — я всё ещё стояла в ступоре, пытаясь как-то оправдать себя. — Не стой, как столб! Иди быстро, ты должна успеть хотя бы поздороваться с ними.

Я прошмыгнула в комнату, недовольная и злая. Не то, чтобы я так уже ненавидела общаться с людьми, ведь иногда это действительно приносит удовольствие, как, например, общение с Фиби. Но там будут дети.

Дети.

Для меня это ужасно. Я никогда не любила детей и никогда не могла найти с ними общий язык. Но близняшки.... Это — самое худшее несчастье: они приставучие, глупые, а ещё и жутко любопытные! Это.... Это... Я очень завидую тем людям, которые умеют нормально разговаривать с детьми, потому что у меня это не очень выходит. Может, во мне что-то не так, но я их даже в какой-то мере боюсь. Именно — боюсь.

Я выбираю одежду, желая быть более-менее нормальной в их обществе. Одежды у меня мало, потому что я не особо разбираюсь в ней, да и, тем более, не особо нуждаюсь. Мне нравятся хорошо одетые люди, но я никогда таковой не являлась, хотя многие в этом сомневаются. Я люблю также естественную красоту, которую не надо подчеркивать чем-либо.

Я беру какую-то белую футболку с непонятными инициалами на ней и, не торопясь, одеваю. Затем джинсы.

Ну, не могла бы сказать, что я чем-то отличаюсь видом от своего обычного, но в этом что-то есть, потому что я надела неплохой кулон, который отлично сочетается с надписью.

На время я забыла об опухоли мозга. Это мне даже нравится. Не думаю, что от этого что-то изменится но, если же я могу хотя бы на время забыть об этом, значит, это важно.

Я просто живу.

Существую.

Вдыхаю воздух.

Мечтаю.

Надеюсь.

Не знаю, всё ли я делаю из этого. Но что-то точно. Мне трудно сказать, что моя жизнь хороша. Я практически ничего не попробовала, и сейчас, наверное, многие бы начали писать список, типа, 'что сделать перед смертью'. Я никогда не была на стороне таких вещей. Во-первых, по-моему, всё должно идти своим чередом. Во-вторых, слишком поздно. В-третьих, зачем что-то менять, что-то делать, если знаешь, что смерти не избежать? Зачем делать то, что заставит тебя полюбить жизнь, и тут бац — ты умираешь. Зачем создавать лишние проблемы? Не знаю.

Я ничего не понимаю.

Я выхожу из комнаты и замечаю наших гостей: Сара, она же миссис Уилсон, мистер Уилсон, маленькие близняшки — Кэйт и Мэри, и старший брат — Джейк. Мне всегда нравился Джейк, во-первых, тем, что он так же, как и я, ненавидит все эти штуки, типа семейных обедов. Во-вторых, он старше, и его не надо развлекать. А в-третьих, тем, что, когда мы общаемся с ним, я чувствую себя лучше.

— Здравствуйте! — пробормотала я, и сразу же очутилась в объятиях миссис Уилсон. Она — сестра моей мамы.

— Привет, милая! Как школа? — первое, что спросила она.

М-да. Школа.

— Неплохо, — сказала я и села рядом с Джейком на диван, тот поднес руку к своему к виску, и, будто пистолетом, выстрелил себе в голову.

Я тихо захихикала.

— Дженни! — услышала я вопль, и сразу же обернулась на голос. Конечно же, кто бы сомневался, что это близняшки. — Поиграй с нами!

Господи, только не это.

— У меня что-то голова болит...

— Дети! Не приставайте к Дженнифер! — упрекнул мистер Уилсон, я вздрогнула, услышав свое полное имя, но была благодарна, что он избавил меня от этих двух назойливых девчонок.

— Дженни, у тебя уже есть парень? Что-то ты витаешь в облаках, — провозгласила Сара, и я поперхнулась собственной слюной.

Джейк рядом со мной засмеялся.

Сукин сын.

— Нет, конечно же, нет, — промямлила я, и шутливо пихнула Джейка.

— Как у такой красивой девушки не может быть парня? — искренне, казалось, поразилась Сара, задумчиво глядя на меня.

— Ну, вот как-то так... — еле слышно пробормотала, а затем сверкнула натянутой улыбкой. Я могу быть приветливой, если захочу.

— Действительно, как дела в школе? — переспросил парень, от чего я вздрогнула. Не стоит заводить эту тему.

— Всё как всегда...

— Что-то не так, правда? — этой фразой он удивил ещё больше, и я задумчиво склонила голову набок.

— Откуда ты знаешь? — подавленно сказала. Надо же. Меня так легко разоблачить.

— Знаешь, — произнес, глядя в пустоту, — мне кажется, что ты впервые ведешь себя... как человек.

* * *

Следующие несколько часов прошли как в тумане, а сейчас я просто смотрела в пустоту; странные мысли лезли мне в голову.

И я словно почувствовала то, чего у меня никогда не было.

'Семья'.

Я никогда ещё не чувствовала этого потому, что никто не давал мне этого... да, конечно, у нас были разные счастливые моменты, но всё это казалось таким мимолетным, а сейчас всё было по-другому. Я никогда не верила в то, что могу действительно насладиться ужином с двумя надоедливыми детьми и их родителями. Но мне понравилось. Да, понравилось. Они не ставили меня в неудобное положение и никогда не говорили о том, о чем мне бы не хотелось говорить. Я села за стул, и, раскрыв блокнот, начала сочинять стих.

Звезды покинули небеса,

Улицы пусты, я иду одна,

Откинув надежду на все чудеса,

Я уже практически около дна.

Кричать, когда никто не слышит,

Бежать, не зная, от кого.

И рядом с тобою дышит

Кто-то... где-то... далеко.

В такие ночи пишут бывшим, сходят с ума,

Шагают в "никуда" через "ничего".

Похоже, что у меня какая-то псевдочума

И не пойму когда, куда и чего.

Ампутировать, забыть, из памяти стереть...

По-моему, без тебя будет легче... умереть.

Я рухнула на кровать, устав от этого дня.

Как жаль, что именно сейчас моя жизнь начала рушиться...

15.

Что же изменилось? Я не могу определенно ответить на этот вопрос. Мой характер? Нет, не уверена. А что же тогда? Что смогло поменять меня настолько, что я понимаю, что моя смерть не за горами, но мне практически всё равно на это? Всё равно на собственную жизнь? Ух...

Я поднимаюсь с кровати, не сразу осознавая, что мне нужно в школу. А как только поняла это, я громко застонала от безысходности. От этого звука проснулась Фиби, чему я очень удивилась. Обычно она спит, совсем не обращая внимания на всё вокруг, и это иногда меня очень бесит, потому что если мне что-то от нее надо — она спит, а сейчас же наоборот.

— Ты чего? — спросила она, посмотрев на меня.

Я повернула голову в её сторону. У Фиби бардак на голове, но даже в этом что-то есть. Она такая красива, хотя и сама этого не осознает.

— Да так, ничего, — протянула я. — Просто школа...

— Не повезло тебе, сестренка. В университете не лучше, но тебе я бы тоже не позавидовала.

Лично для меня школа всегда была наихудшим кошмаром. Дело в том, что если ты учишься в университете, ты можешь сам выбирать, кем ты хочешь стать. А в школе мы учим всё подряд, независимо от того, хотим мы этого или нет. Я всегда мечтала вырасти и выбрать то, что я хочу знать, а все другие, ненужные знания отбросить в сторону. Но, если я умру, мне не суждено это сделать... Возможно, это и к лучшему: не будет никаких обязательств, не нужно ничего решать.

— Эй, ты чего застыла? Одевайся, иди, тебе в школу пора, — сказала сестра.

Я моментально вернулась в реальность, быстро поднялась с кровати и пошла в душ, на несколько минут забыв обо всем, хотя даже сейчас не верю, что об этом можно забыть.

Одеваться я решила как всегда — не броско. Простые, обыденные джинсы и немного вызывающая майка с номером '17'. Не помню, когда и почему я купила её, но она мне безумно нравится. Подчеркнула глаза с помощью туши и всё, с меня хватит. Я практически никогда не крашусь. Мне нравится так.

Я вошла в кухню, на которой уже вовсю хозяйничала Фиби, взяв на себя ответственность за готовку.

— Что будешь есть? — спросила она.

Я пожала плечами, сказав этим, что мне всё равно.

— У нас ещё осталась лазанья, будешь?

Я кивнула, хотя и не очень любила лазанью, но это тоже сойдет. Сестра начала делать завтрак, а я тем временем принялась пялиться в одну точку. Я так часто делаю, когда нечем заняться.

'Ты не убежишь от самой себя'.

'Жить так — это то, чего ты хотела?'

'Никто не застрахован от смерти'.

Я тряхнула головой, пытаясь избавиться от этих глупых мыслей, которые только и делали, что лезли в мой безумный мозг, но всё равно ничего не вышло.

— Что-то ты сегодня не очень разговорчива, — сказала сестра, а я громко засмеялась. Она посмотрела на меня недоуменными глазками. — Что?

— А когда это я была разговорчива?

— Ну да, в этом ты права, — отрезала она, недовольно зыркнув глазами в мою сторону, и вернулась к готовке.

Я всегда удивлялась своей сестре. Она то говорит без умолку, то может перекинуться несколькими фразами, не объясняя причины расстройства, что меня очень нервирует.

Лазанья уже разогрелась, и мы молча, в гнетущей тишине, начали уплетать еду, иногда перекидываясь бессмысленными фразами. Я не была бы против поговорить, но мне и так хорошо. Если некоторые люди испытывают потребность в общении, то я в любом случае не из их числа. Я люблю слушать тишину, каждый звук, но иногда мне кажется, что тишина слишком громкая. Я не знаю, как это объяснить. Возможно, этому и нет объяснения.

Я встала со своего места, взяла исхудалый портфель и вышла на улицу. Солнце ударило мне в лицо и я, будто вампир, попятилась назад. Мне потребовалось пять секунд для того, чтобы привыкнуть к его свету — обычная акклиматизация, которая мне просто необходима. Я прохожу свой дом и смотрю на небо.

Безоблачное.

Знаете, я всегда думала: 'Наслаждайся своей молодостью. Ты никогда не сможешь быть моложе, чем сейчас'. А что я имею сейчас? Болезнь, от которой люди лишь в некоторых случаях, при желании, выживают? Разбитое сердце, точнее, нет, потому что я вообще не уверена, что у меня есть сердце. Куча врагов? Самую худшую в мире школу? Родителей, которые сейчас на другом конце земли?

Как можно этим наслаждаться? Да никак.

Я никогда бы не пожелала такой жизни кому-то другому, но, если бы был шанс, что моя боль перейдет кому-то другому, я бы не упустила его. Я бы передала свою боль кому-то другому без лишних слов и рассуждений. Возможно, я слишком глупа и слишком эгоистична, но я так бы и сделала. Даже если бы пришлось убить кого-то, я бы всё равно это сделала.

'Странная'.

Да знаю я, знаю.

* * *

Я вошла в кафетерий. Прошел уже практически весь учебный день, осталась только алгебра и всё — свобода. На всех уроках учителя даже не спрашивали меня, будто знали, что не стоит этого делать. Я не переживала, но осадок того, что меня может кто-то спросить о чем-то, а я не готовилась, определенно, был.

Взяла я простенькую еду, так как и всегда: диетическую колу, яблоко, которое я уже приготовила дома, и легкий салат. Я не знаю, почему у меня именно такой рацион выработался, но я всегда ела только такую еду. Не помню, чтобы я когда-то брала гамбургер или что-то вроде того. Некоторые девушки вырабатывают всякие диеты, а у меня, можно сказать, такие диеты каждый день. Действительно, странная.

Что-то щелкнуло в моей голове, не знаю, что, но я начала направляться к 'элитному' столику, который стоял посреди столовой. Почему его так назвали мне неизвестно, может быть, из-за того, кто там сидит, но, по-моему, все столики одинаковы.

'Ты сможешь сделать это'.

Меня встретили удивленные лица, но я постаралась скрыть свое неудовольствие этим за типичным безразличием.

— Привет, — уверенно, с приподнятой головой сказала я вполне даже естественно. Я смотрела только на Крисс, которая только что обернула голову.

Кажется, она вскрикнула или издала стон возмущения, я не совсем поняла этого, потому что ранее таких странных звуков не слышала.

— Что ты тут делаешь? — прошипела она, яростным взглядом меча в меня.

Крисс оглянулась по сторонам, словно подумала, что сейчас кто-то выйдет и нападет на неё, проделав что-то с её безупречной внешностью. Я усмехнулась, подумав об этом, но быстро сделала естественное выражение лица, как ни в чем не бывало.

У Крисс красивые белокурые волосы. Макияж у неё для меня слишком броский, но в этом тоже есть что-то особенное. Не знаю, может быть, её внешность всё решает. Она не то, чтобы слишком высока, но ноги у неё достаточно длинные, так что она выше меня. Сейчас я её практически догнала в росте, но мне всё равно неудобно стоять рядом с Крисс. На ней красивый топ и джинсы, которые полностью облегают её фантастическое тело. Нельзя сказать, что она распутно одета, но и скромно — тоже нет. Я, если сравнивать с ней, одета скромно... очень даже. Мне всегда нравились красивые, независимые внешности, только не так, чтобы сама внешность излучала изящность, но и чтобы сам характер был настолько сильным, чтобы я могла это почувствовать. У Крисс это не так. Да, у неё красивые волосы; да, у неё модная одежда; да, у неё неприятный, но в какой-то мере актуальный макияж; да, у неё идеальная внешность. Но её характер всё портит. Я не могу судить её, я ещё недостаточно знаю, чтобы говорить такое о ней; но я достаточно знаю о ней того, чтобы сказать, что она ничего хорошего в этой жизни не сделала.

Я сделала глубокий, успокаивающий вдох.

'Скажи ей'.

— Крисс, извини меня, — девушка поджала губы, словно совсем не ожидала такого исхода событий. Я и сама не ожидала, но останавливаться было поздно.

Мне казалось, что это выглядит нормально, но мне всего лишь казалось. Ник удивленно вытаращил глаза, глядя на меня с изумлением.

'Сможешь'.