Некромантка. Общий файл

— Так, — Джет вперилась учеников своего брата жёстким взглядом, — могу я поинтересоваться, что такие лоботрясы делают в комнате ученицы?! Насколько я помню, у вас уже идут занятия!

— А...Э...

— И это всё, что вы можете сказать? Не густо. И как таких слабоумных в школу взяли?..

Рей не выдержал и огрызнулся:

— Во-первых, мы освобождены от занятий, а во-вторых наш Мастер велел позаботиться о его новой ученице! И это уже совсем не ваше дело!

Юноша перевёл дух и только потом начал осознавать, что и кому сказал. Возможно, почти для всех учеников Школы Высших личность дуэньи и была секретом, но не для близнецов. Им уже приходилось видеть эту женщину... Правда, хотя портрет в галерее фамильного особняка Ареса был в знак траура покрыт туманной пеленой, любопытные маги смогли разглядеть изображение молодой женщины с весёлыми злыми глазами и жесткой улыбкой. И вот теперь эта же женщина стояла перед ними — ни время, ни профессия не смогли скрыть её схожести с Аресом, и оставалось только гадать, как Джет'ара ди Айре смогла вернуться из небытия в мир живых.

Дуэнья ядовито улыбнулась.

— Пока вы находитесь рядом с моей подопечной, это моё дело.

Наёмница окинула комнату придирчивым взглядом, пытаясь понять, что заставило её насторожиться. Конечно, келья, отданная девочке ни в какое сравнение не шла с апартаментами, отведёнными самой Джет, но тут явно не в обстановке было дело. Случайно взгляд дуэньи упал на небольшое зеркало: отражения юных магов и её самой казались тусклыми, далёкими, но вполне реальными, живыми. Отражение подопечной — неестественно ярким и чётким, словно приклеенным на поверхность зеркала. И это было скорее таинственно, чем жутко.

— Идите, — высокомерным жестом Джет указала близнецам на дверь. — Вы свободны, дальше Геллой займусь я.

Маги выскользнули из комнаты тихо и незаметно, но каждый из них ободряюще улыбнулся девушке, словно пытаясь её защитить и поддержать. Впрочем беловолосая девочка не обратила на это внимания. Она спокойно и внимательно смотрела на свою новую наставницу.

Тёмная не боялась. Она уже давно поняла, что ей не имеет смысла бояться за себя — ведь теперь она, увы, бессмертна. Страх внушала только неконтролируемая сила, способная в любой момент вырваться и начать убивать. А ещё ужасал голод, уже ставший неотступной тенью на краю сознания. Но удивительно, после своего пробуждения Гелла чувствовала себя на удивление сытой и довольной, словно ей удалось заполнить бездонную дыру у себя в душе. Ей больше не хотелось крови и боли, и девушка была счастлива.

— Что мне надо делать? — тихо спросила Шестая, внимательно глядя на свою дуэнью. Она чем-то нравилась Гелле, казалась родной и понятной, но в тоже время вызывала необоснованную злость. И девушка пыталась анализировать свои ощущения.

— Учиться, конечно же.

Джет усмехнулась, глядя на серьезную некромантку с наивным взглядом ребёнка. Медленно прошла к окну, стараясь не запутаться в длинном подоле непривычного платья. Наёмница с удивлением осознала, что уже давно разучилась выглядеть высокомерной и ухоженной младшей дочерью Семьи, но её это вовсе не огорчало.

— Разве маги знают как учить тёмных жриц?

— Нет, конечно! — фыркнула Джет, — И знаешь, как их это злит? Наши Высшие привыкли быть первыми во всём. И то, что им недоступно, влечёт их сильнее всего. Как запретные тайны*. На этот раз им стукнуло в голову сделать из тебя величайшую некромантку, но как они собираются осуществлять свой план, они и сами не знают.

— Зачем им это? — сразу напряглась Гелла. Она не желала, чтобы её силу использовали в дурных целях — она и так приносила только смерть и боль. И если её заставят убивать по повелению Совета Высших, она уничтожит всех магов. Всех. Во благо остального мира.

— Ведь ты... — Тут Джет запнулась, сообразив, что едва не проговорилась. Совет настоятельно просил её не упоминать при Шестой о том, какая важная миссия на неё возложена. Мол, девочка ещё не готова. И хотя наёмница была не согласна с ними (она всегда была не согласна с мнением Высших), вот так сходу нарушать приказания Высших она не рискнула. У неё ещё будет для этого время.

Прищёлкивая пальцами, она сделала вид, что пытается судорожно подобрать верное определение, чтобы не обидеть свою послушницу.

— Не хочу убивать неосознанно? — мрачно уточнила Гелла, присаживаясь на край кровати. — А что если я вообще не хочу убивать?! Может, я вообще не хочу быть тёмной жрицей? Что тогда?

Гелла говорила тихо, с ожесточением, с ненавистью к своей силе, от которой невозможно избавиться. Другая на её месте давно бы сорвалась на крик, со слезами на глазах кричала "Не хочу и не буду!", но тёмная уже знала, что это бесполезно. Если от судьбы не уйти — то зачем тратить время на оплакивание того, что уже никогда не совершится? Разумом Гелла понимала, что лучшим выходом для неё будет научиться подчинять себе силу смерти, чтобы та не подчинила себе свою носительницу, но не могла ничего поделать с отвращением к самой себе.

— Кто меня будет учить? — совершенно без перехода спокойно спросила Гелла.

— Смотря чему, — лениво отозвалась Джет, садясь на краешек стола. В платье, конечно, неудобно, да и для подопечной это не очень хороший пример, но старая привычка всё равно пересиливает. — Всему, что связано с магией, тебя будет обучать Арес. Я так понимаю, с ним ты уже знакома?

— Да, — осторожно подтвердила девушка, задумчиво хмурясь. Глаза стали непроницаемо-синими. — Получается, что магии учат только Мастера? Личные учителя?

— Можно и так сказать...

— Но зачем тогда нужна вся эта школа? Ален... или это был Рей?... один из близнецов упоминал, что у них много предметов...

— Как это, для чего нужна школа? Маленькие стихийные бедствия лучше держать в одном месте — один замок восстановить проще, чем полстраны! — рассмеялась Джет. — Нет, конечно же, колдовать здесь запрещено. Это всего лишь закрытая школа для не в меру одарённых мальчишек. Высшим же надо как-то контролировать излишне амбициозное молодое поколение. И учить их думать. Но это, боюсь, — женщина неприятно усмехнулась, — бесполезно.

— То есть, — дрогнувшим голосом спросила Гелла, — я буду учиться вместе со всеми?

— Да, конечно. Арес считает, что ты совершенно не умеешь общаться с людьми, поэтому стать затворницей он тебе не позволит. Если я не ошибаюсь, тебя определили в одну группу вместе с близнецами, так что они помогут тебе освоиться.

Джет легко вскочила, быстро подошла к двери, едва не запутавшись в длинном подоле.

— Завтра я разбужу тебя. Уроки здесь начинаются рано. Отдыхай пока.

Наёмница улыбнулась своей подопечной и быстро вышла. Если бы не ещё одно предписание Совета, она непременно поселила девочку поближе к себе, чтобы меньше за неё волноваться. Юные маги слишком жестоки, а тёмная ещё недостаточно самодостаточна, чтобы спокойно принимать чужое презрение.

(*Запретные тайны — сведения об основе мироздания, которые магам лучше не знать, во благо их самих же. В контексте словосочетание употреблено в значении "запретный плод").

— Так-так-так... И кто это тут у нас?

Гелла оторвалась от учебника и подняла безмятежный взгляд на юного мага, стоявшего перед ней. Наставник ещё не вошёл в класс, и все пока развлекались, как могли: Ален и Рей опять с кем-то спорили, что-то возбуждённо доказывали, бурно жестикулируя; пара спокойных ребят вдумчиво обсуждала какие-то заклинания, в их речи то и дело мелькали словечки, вроде "направляющий вектор", "фаза", "сопротивление". За задней партой двое магов ожесточённо спорили о ходе одного исторического сражения, перед ними расстилались иллюзорные карты, по которым ползали мигающие синие и красные стрелочки. Про правило "не колдовать" знала, похоже, одна Гелла.

Сама тёмная рассеянно листала учебник по истории, подложив под него Книгу Крейи. Девушке было интересно сравнить, как некоторые события воспринимают жрицы и маги — кое-где тексты полностью совпадали, но в некоторых местах настолько противоречили привычным с детства фактам, что хотелось шипеть и плеваться от злости.

— Маленькая блондиночка учит историю, — к первому магу, высокому и светловолосому, подошёл ещё один, невысокий, невзрачный, неприятный. — Да ты хоть читать умеешь, девочка?

— Вас это удивляет? — спокойно отозвалась Гелла, возвращаясь к чтению. Ей была неприятна и непривычна эта ситуация, ведь в храме её тоже не любили, но предпочитали просто не замечать. Так что девушка решила свести общение с магами к минимуму, но их похоже такая ситуация не устраивала.

— Их удивляет, что с ними девушка учится, — это уже подоспевший Ален. Позади него стоит Рей, привычно ехидно скалится и чуть растягивает слова:

— Да нет, не удивляет их это. Их пугает присутствие нашей очаровательной Геллы!..

— Ну ещё бы, — серьёзным голосом подхватывает Ален, — А вдруг какая-то девчонка будет лучше них учиться?! Это ж несмываемое пятно на репутации! Какой кошмар!

— Ночной, — хихикнул Рей и тут же продолжил, не давая другим и слово вставить: — Только они в этом не признаются!

Гелла низко опустила голову. Она уже знала эту привычку близнецов говорить как один человек, чтобы никто не мог перебить их. Иногда её смешили их реплики, иногда раздражали. Сейчас — злили. Но не её.

Бывшая послушница Гелла была благодарна близнецам, что они вступились за неё. Тёмная жрица исходила яростью, что кто-то лезет в её дела. Она была уверена, что справится сама.

К близнецам подошли ещё двое магов, до этого обсуждавшие заклинания. Они были спокойны, сдержанны и немного надменны, и смотрели на Геллу с вежливым исследовательским любопытством.

— Успокойтесь, — размеренно и холодно произнёс один. — Я тоже не понимаю, зачем надо было оставлять девушку учиться с нами. Магических сил она не имеет, а для незаконных отпрысков Семьи есть общие гимназии.

— А я о чём говорю, Гидеон? — приободрился самый первый. — С каких пор девчонок стали зачислять в Школу?

— С тех самых, когда большинство остальных деградировало! — огрызнулся Ален, с удивлением и лёгкой обидой оглядываясь на подошедших.

— Не будь столь категоричен, Ален, — парень, названный Гидеоном, положил магу руку на плечо, спокойно улыбнулся. — Я не имею ничего против дочери твоего Мастера. Раз уж он убедил Совет, что ей необходимо учиться с нами, значит у него были веские причины, верно?

— Вообще-то, я не родственница Ареса, — безразлично произнесла Гелла, с неохотой отрываясь от чтения. Она решила прояснить ситуацию раз и навсегда, чтобы избежать повторения подобных неприятностей. — Почему я учусь вместе с вами, я не знаю. Сила у меня есть, но использовать её я не могу. Если есть ещё вопросы — задавайте.

— Разве женщины обладают магической силой? — выкрикнул кто-то из магов.

Гелла снова опустила взгляд в книгу, находя нужную строчку, и спокойно бросила через плечо:

— Я — тёмная жрица.

"Вот и всё. Мосты сожжены. Я сама подвела черту. Мне страдания не нужны — ведь я приняла пустоту и ступила за самый край, где не надо слёз и молитв. И та, что шепнёт "Выбирай", никогда не предложит битв за право остаться собой — почему, Богиня, ответь?! Если выбор — вечно не мой, мне достанется только Смерть, да и та не хочет меня забирать в белизну Садов*. Я очень хотела понять истоки вражды богов, бежала к себя — от себя. По каплям копила тепло. Проклинать, никого любя, отныне моё ремесло. Снова в горле что-то саднит, на истерику мало сил — ведь дети, оставшись одни, не просят Богиню "Спаси!" Всё просто: вот я, вот черта, превратившая тело в клеть.

Внутри меня пустота. А это хуже, чем смерть".

(* Белые Сады — загробный мир)

Скрип пера казался излишне громким, тонкие нервные руны быстро бежали по холодной белизне бумаги, никак не складываясь в слова и предложения. Гелла бездумно смотрела сквозь парту, её мысли витали где-то далеко, терзая душу плачем. Бывшая послушница наконец призналась, кто она. Призналась не магам — самой себе, и это запоздалое осознание слишком больно ранило девушку. Ей хотелось куда-то убежать, спрятаться, забиться в угол, чтобы никто не видел, как она скулит и плачет от жалости к себе. Но Гелла сидела с каменным лицом и, ни на что не реагируя, записывала лекцию историка, даже не понимая, что она пишет.

Она не чувствовала взгляды, устремлённые на неё. Она ничего в этот момент не чувствовала: безвольное тело склонилось над партой, послушные руки стремительно вычерчивали руны, но душа и сознание отсутствовали... Если бы Тень пожелала вырваться именно сейчас, она не встретила бы сопротивления. Но тёмная сила чутко дремала на самом донышке неподвижных глаз, снисходительно наблюдая за метаниями глупой девчонки.

За ней наблюдали и остальные. Кто-то с удивлением и жгучим, злым любопытством. Кто-то с презрительным равнодушием. Кто-то — просто с презрением. Ну надо же! Впервые — в Школе Высших — девчонка! Глупость, дерзость, попрание вековых традиций! Но всё происходит при молчаливой поддержке Совета, и всем остаётся только молчать и ждать, когда же маленькая тёмная жрица оступится первой.

— Гелла.

Голос у историка, Мастера Рэма, был глубоким и чистым. Он мог говорить часами даже перед такой неблагодарной аудиторией, как юные маги. Мастер видел, что их сейчас интересуют мелкие проблемы, а уж никак не всемирная история, но всё равно продолжал вещать в пространство — для себя. Он наслаждался звучанием своего голоса, чёткостью и логичностью речи и лишь немного жалел, что его ученики слишком глупы, чтоб оценить всю красоту лекции. Он был опьянён музыкальностью собственного голоса, он был счастлив выдыхать чёткие красивые слова, но один отвратительный звук мешал Мастеру — у кого-то скрипело перо. Тихий ровный звук выводил мага из себя, бесил, доводил до белого каления. У Мастера Рэма начал дрожать голос, мужчина стал сбиваться, терять нить повествования.

Так больше продолжаться не могло.

Рэм обвёл тяжёлым, нехорошим взглядом притихшую, словно вымершую аудиторию. Абсолютную тишину не нарушал ни единый звук: все ученики уже давно привыкли к странностям своего учителя, и на его лекциях старались вообще звуков не издавать, и даже переговаривались мысленно, несмотря на расходы энергии.

Взгляд наставника остановился на девушке, сидящие рядом с ней близнецы попытались слиться с партами, лишь бы не привлечь внимание сурового мастера. Но Шестая не реагировала, словно выпав из реальности, и мастер-маг расценил это как вызов, оскорбление.

Рэм хищно сощурил блеклые серые глаза, растянул губы в подобии ухмылки. Совет велел не трогать девчонку? Что ж-ж-ж. К ней никто и пальцем не прикоснётся. Ведь довести до слёз всего парой фраз Мастер мог и своих великовозрастных учеников-оболтусов.

— Гелла.

Ноль внимания. Словно и не слышит его вовсе. Но такая мысль даже не пришла магу в голову: как же так — его прекрасный, сильный голос и не услышать?! Да разве это возможно?! Конечно же, нет, а значит девчонка просто много о себе возомнила и её следует хорошенько проучить.