Редублеман

— И давно это было? — спросила я тихо.

— Вче-че-р-ра...

— А ревешь ты потому, что сегодня он отказался от встречи, да?

— Д-да...

— Эх, Верчонок, — я больше ничего не говорила, просто притянула ее к себе и обняла. — Глупышечка, ну что ты... А вдруг у него просто на работе неприятности?

— Ага, как же... Не оправдывай.

На этом мы тему ее мужчины закрыли. Следующие три часа, я рассказывала истории с работы и то, как отпраздновала свои двадцать девять, перебинтовала ее руку, оказалось порез не сильный, обрезала ее локоны до одной длины. Получилось не очень, но я знала, подруга найдет, как правильно подать свой новый образ. А под конец, надев на ее руку пакет, отправила купаться. Пока она мылась, я быстро убралась на кухне, накрыла легкий ужин, поставила шампанское в холодильник и встретила припозднившегося гостя.

— Добрый вечер, — поздоровалась я, внимательно рассматривая неизвестного.

Неужели это из-за него моя Верчонок поранилась? Вернее, расстроилась настолько, что решила кардинально и собственноручно изменить себе имидж, в процессе стрижки, разбила бутылку, поскользнулась на винной луже, ударилась лицом о раковину, а в довершение всего, упав на пол, порезала осколками руку?

— Добрый. А вы, простите, кто? — начинающий седеть брюнет, благодаря недюжинному росту смотрел на меня сверху вниз и хмурился. Ему явно не нравился нож в моей руке, но вряд ли он тревожил мастера спорта по боксу. Последнее было легко предположить, от одного лишь вида крепких рук с пакетом и букетом.

— Это зависит от того кто вы. Не смотрите так, явитесь вы на минуту позже, я бы вышла с ложкой для помешивания салата, а не с ножом для его нарезки.

— Понял — кивнул он. — Я Виктор...

— А фамилия?— полюбопытствовала из вредности и добавила: — И чтобы не задерживать вас более, скажите сразу, зачем пришли.

Светло-голубые глаза напротив, прищурились, но он все-таки ответил:

— Красников Виктор Владимирович, надеюсь биографию и подноготную рассказывать не нужно.

— Надейтесь. — Улыбнулась я, а он еще сильнее поджал губы.

— Я просто друг Веры. Хочу ее увидеть. Она дома?

— Она в ванной.

— Понял.

— Подождете, просто друг? — Не удержалась я от подтрунивания.

— Подожду. — Ответил сухо и выдвинул вперед, и без того внушительный подбородок.

— Тогда проходите на кухню. Цветы можно поставить в вазу на подоконнике, а торт в холодильник, бутылку вина лучше всего спрятать.

— Почему?

— Она сегодня об одну такую порезалась, а затем еще и ударилась... — и задумчиво, — или было все наоборот.

— Спасибо. Учту. — Мужчина передал мне пакет и букет, разулся, снял куртку, но и шага сделать не успел, когда я добавила:

— В любом случае, не пугайтесь, все проходит и это пройдет.

— Что пройдет?

— Ммм, ее смена имиджа,— сообщила тихо. Нужно же хоть чуть-чуть его предупредить подготовить.

— Не понял.

— Увидите, — прошептала я, услышав, как в ванной щелкнула щеколда и отворилась дверь. — Вы главное не реагируйте слишком бурно...

Я не успела договорить, зато вовремя ретировалась на кухню, до того, как Верчонок с всхлипом 'Вик?' мгновенно преодолела разделяющее их расстояние. Дверь к себе я закрыла уже под ее тихие причитания на его груди. По сути, мне уже можно было уходить, но голодный взгляд на только что накрытый стол и недорезанный салатик, меня остановил. К тому же просто друг принес очень вкусный торт, его надо попробовать, а заодно дождусь, когда успокоившаяся Вера даст нашему девичнику официальный отбой.

Однако, ее я не дождалась. Через полчаса на кухню вошел Вик, всклокоченный, с расстегнутой на груди рубашкой и свежим засосом на шее, там, где его ранее точно не было.

— Как она?

— Спит. — Мужчина прошел к столу и сел напротив.Минуту буравил меня тяжелым взглядом, а затем глухо спросил: — Так что случилось?

Все ясно, это сверка данных. Я улыбнулась.

— Ничего особенного, — по-хозяйски наполнила тарелку, стоящую перед ним, передала салфетку и нож. А попутно выдавала хорошо профильтрованную информацию, без женских слез и размышлений на тему: 'Этот, козел, испугался и ушел!'. — Как я поняла, она ждала вас, одевалась и бегала по квартире. Пока проверяла готовность утки, уронила бутылку, поскользнулась на вине, а дальше как в кинофильме...

— Очнулась, гипс, — завершил он за меня и задал вопрос: — А волосы?

— Спонтанное решение, принятое без меня.

— Она вам позвонила?

— Нет, я сама пришла, пожурить ее за молчание в мой день рождения. Правда, я теперь знаю, чем оно было обусловлено. К слову, я Соня, — протянула через стол ему свою ладошку и предложила: — Давай на ты, иначе чувствую себя старухой.

Он мягко, прямо-таки щадя, пожал мою руку.

— Михайлова, да? Много слышал.

— И я о тебе. — Кротко улыбнулась. За последние часы я действительно узнала о нем многое. — Останешься здесь или?..

Он некоторое время молчал, тщательно пережевывая птицу, а затем ответил:

— Подожду, когда проснется.

— Хорошо. Но должна предупредить, это будет только утром. В смысле, она проснется только к утру. — И на его вопросительный взгляд пояснила: — Экстракт валерьяны в убойной дозе.

— А это зачем? — Прищурился сердито. Ага, так я тебе ее и сдала.

— Возможно, ей не понравился стилистический эксперимент.

Следующим утром на работу меня поднял отнюдь не будильник, а звонок перепуганной Веруни, которая, судя по фоновым звукам, стоит на балконе кухни, в то время как на плите что-то шкворча поджаривается. Голос ее был приглушен, тон насторожен.

— Соня?!

— Привет, дорогая. Как ты?

— В ужасе, — прошептала она, зажимая трубку ладонью. — Проснулась, а рядом Вик. А я страшная после слез, с носом опухшим, еще и этой прической корявой...

— Ай-яй-яй, а вчера ты мои старания хвалила, — пожурила с улыбкой. — Как бинты?

— Он уже поменял и... — она протяжно вздохнула. — Соня, что ты ему сказала?

— Ничего лишнего. Дословно уже и не вспомнить...

— Ну, Соня! Хоть образно. Очень прошу. Я не понимаю его совсем.

— Это еще почему? — спросила сквозь зевок.

— Он меня теперь оставлять одну не хочет. До ванной на руках донес. Сам готовит завтрак... С сестрой решил познакомить, чтобы я в среду с ней в кафе посидела, а на следующих выходных мы по магазинам пройдем... Не поверишь! Смотреть мебель в его квартиру.

— Да это страшно, — я тихо усмехнулась, — его семья и мебель в его квартиру по твоему вкусу, это ни в какие ворота.

— Соня, прекрати! И скажи прямо, о чем он расспрашивал и что ты ему рассказала. Не может нормальный мужик так реагировать, вот честно, он...

— Очень похож на твоего отца, — произнесла я за нее, — а ты боишься поверить. Верчонок, он знает лишь то, что ты во время готовки, нечаянно разбила бутылку и упала. Все. Исходя из всего произошедшего, я могу сказать лишь одно. Вик не скоро еще купит вино в стеклянной таре, ну а ты еще не скоро покажешь новый свой прием.

— Почему? — раздалось удивленное сопение на том конце провода.

— Потому что лучше, если он тебя всему сам... научит. Поиграй в скромницу хотя бы месяц, а вот уже потом начни познавать азы. В общем, дай ему почувствовать себя новатором.

Несколько мгновений она молчала, на заднем фоне перестало шкварчать и мужской голос предложил не мерзнуть на балконе.

— Иду, — отозвалась Веруня счастливым голосом и тихо спросила уже у меня: — Думаешь, поможет?

— Конечно. Мужик за штурвалом чувствует себя увереннее, это раз. И два, если он захочет повторения, то вначале постарается удивить тебя.

— Ясно, — прошептала подруга и уже хотела отключиться, как я решилась на еще один совет.

— И о бывших на слова. Иначе испугается.

— Кто испугается? — раздалось мужское на заднем фоне. Кажется, кое-кто тихо подобрался сзади и подслушал мое последнее предупреждение. Но на вопрос я отвечать не стала. Отключилась. Веруня взрослая, разберется.

Предчувствие странная составляющая моей жизни, появляется редко и всегда знаменует о важном, но еще реже мною принимается. Я никогда на него не опиралась, зато знаки искала в каждом мало-мальски подходящем случае. Глупо, ничего не скажешь, особенно если учесть что значимость мелочам я придавала по собственной воле и, в конечном счете, стала их заложницей. Отношения с Борей прекрасное тому подтверждение. А ведь я могла не обращать внимания на его взгляды¸ вздохи, сообщения по типу: как ему хорошо в моей компании. Я могла сконцентрироваться на ровесниках и парнях немногим старше меня, которые работали там же или рядом с офисом. Могла. Не захотела, потекла по течению. И пусть поворот к водопаду,в конечном счете, привел меня в тихую гавань одиночества, я перестала создавать знаки на пустом месте и начала прислушиваться к себе. Наверное, именно поэтому, войдя в квартиру вместе с Димасей после загруженной трудовой пятницы, я остановилась в прихожей словно бы столкнувшись с воздушной стеной. Казалось, стены душат, давят, выталкивают меня наружу, прочь из прихожей, квартиры, дома.

— Соня? — позвали маленькие дьявольские глазки, и младший потянул меня за руку. — Ты почему стоишь, разувайся.

— Подожди, — я сжала его пальчики в своей ладони, оглянулась, подмечая все ли на местах, и медленно выдохнула. Шкаф, полки, тапочки, сумка, картинка на стене, обои в цветочек, свеже возведенная стенка... Предчувствие тревоги отступало по ходу осмотра и напоминания — я дома. Правда, осадок остался и неприятный холодок в груди.

— А знаешь, — я привлекла внимание Олеговича на себя, — давай сбежим из квартиры.

— Куда?

— В лес, — объявила важно, уже точно зная, куда мы поедем.

— К разбойникам? — обрадовался он. Так, спасибо Шреку и его принцессе, теперь у ребенка что не лес, так обязательно с ватагой мужиков в трико.

— Нет, к бабушке. К моей бабушке, там у нее лес под боком и озеро, а еще есть огород небольшой... — я не успела расписать все прелести территории, а Димася уже начал составлять программу развлечений.

— Клад пойдем искать! Возьмем лопатку, мешок и... веревку... В ванной есть! — вспомнил он ее местоположение и отправился за искомым. Я следом, думая о том, что лучше шнурки ему дам, а не растяжку для белья. К тому же набор необходимого инструментария впечатлял, словно бы не кладоискатель, а киллер собирается на дело. Сдается мне, если клад не сыщем, он в яме закопает меня.

Менее чем через два часа мы оказались на месте, и в первые за несколько месяцев меня встретили не вопросом о Боре, а удивленно радостным:

— Чей касатик? — она смотрела на младшие дьявольские глазки с умилением и теплом, совсем позабыв о том, что нарушила железную традицию собственного гостеприимства — не поцеловала меня при встрече и не пригласила в дом.

— Коллеги по работе.

— И как тебя зовут? — ко мне бабушка моментально потеряла интерес.

— Дима, — ответил он, взвешивая в руке лопатку и уже присматриваясь к калитке, ведущей в огород.

— А отчество свое знаешь?

— Олегович, — произнесла я за него и получила прищуренный взгляд бабули.

— Тот самый Олег?

Я прикусила губу, чтобы не выругаться. Поздравляю, Соня, ты забыла, что совсем недавно наговорила матери. Вот теперь выкручивайся как можешь, лишь бы без последствий и потерь.

— Другого, — сообщила как можно увереннее и взгляда не отвела.

— Правда? — не поверила она, но вопросами донимать не стала, вспомнила о гостеприимстве и пригласила в дом. — Входите-входите, и лопатку свою берите, — это уже она сообщила ребенку, который взгляда от калитки на огород все так же не отрывал.

Нас покормили, не смотря на заверения в сытости, не могла же я сорвать ребенка в дорогу, не позаботившись о том, чтобы он поел.

— После дороги оголодали, — изрекла бабуля. Затем нас так же насильно напоили и, включив свет на улице, приказали: — Спать.

— А клад? — Олегович посмотрел недоверчиво. Он так мечтал о путешествии в лес, а тут вдруг спать?

— Стемнело, — изрекла бабушка, едва Дима попытался вырваться из цепких пут ее заботы.

— Мы с фонариком!

— Там дождь, — последовал ее ответ, и мы недоверчиво обратили взоры к окну. Вот что значит саманный дом, на улице ливень, а тут не слышно ничего.

— Не пойдем? — Димася посмотрел на меня большими светло-зелеными глазами, и мне спешно пришлось искать варианты для его отвлечения.

— Играем в прятки?!

Я быстро разделила дом на игровую зону и 'темный лес', куда ходить не стоит, к таковым отнесла маленькую кухню с погребом, и спальню бабушки, чтобы ее не тревожить. Казалось бы, осталось всего лишь две комнаты, но малыш так здорово прятался и так легко находил меня, что я уверенно записала бабулю в предательницы и начала прятаться и от нее. Вышла на улицу, позволив Димасе дважды обследовать каждый уголок, а затем уже вернулась в дом. Тихо, на цыпочках хотела пройти в зал, пока он крутился в другой комнате, но была замечена им полпути.

— Соня! Попалась, попалась... — он повис на моих ногах, затем опомнился и отскочил, — ты водишь.

Взгляд на часы и я развела руками:

— Извини, продолжим завтра.

— Но... — и я впервые увидела, как большие светло-зеленые глаза становятся влажными, как с длинных ресниц скатывается слезка.

— Завтра, — повторила непреклонно и постаралась объяснить, а не приказать: — Иначе, разбойники подумают, что мы хотим откопать их сокровище, и сами его выроют.

— Клад! — возликовали дьявольские глазки и, позабыв об игре в прятки, начали искать инструментарий.Чтобы завтра с самого утра, отправиться на поиски сокровища. Сдается мне будет одна определенная разбойница, спозаранку копаться в грязи, ставить метки и карту рисовать. Уж если играть, то по-крупному.

— Да-да-да, клад. Завтра. А сегодня спать! — мое требование оборвал звонок от Олега. Услышав отца, младший тут же переменился, а я с изумлением услышала:

— Не скучно. Нет. Хорошо. — И совершенно феноменальное: — Хорошо, что не приедешь, нам больше достанется!

После этого телефон вернули мне и с самым серьезным тоном сообщили:

— Папа хочет об-обстоятел-телно, — с запинкой повторил явно новое слово, — с тобой поговорить.

— Слушаю, — тихо произнесла я в трубку и совсем не ожидала услышать на той стороне смеха.

— Мне дали отставку. Представляешь?! — я уж подумала, что речь идет о последнем проекте и Олега увольняют, как вдруг услышала: — Впервые в жизни, меня сказали 'хорошо, не приезжай'. Не знаю, как тебе это удалось, но я в долгу, Соня. В неоплатном.

И тон такой, словно бы в отношении отца и сына произошел сдвиг, а причина тому я. Странно это.

— А подробнее? — попросила тихо.

— Завтра.Я вечером буду, поговорим, — пообещал он с улыбкой в голосе и я тоже улыбнулась. Правда, поймав в зеркале сияющий бабушкин взгляд, сникла. Попрощалась коротко, пожелала удачи и отключилась. Ни к чему радоваться его тону голоса и думать,что ты для него нечто большее, чем есть. Хватит. Путь грез я уже выбирала ранее, и он не привел меня ни к чему хорошему.