Стремящийся к небесам

Молчаливо стоявший Кенпачи наконец не выдержал и крикнул:

— Какого хрена вы тут болтаете?! — он схватился за рукоять меча, но...

Монстр сделал выпад, который даже Ичиго едва смог заметить, и ударил своего "Господина".

— Не мешай, когда другие разговаривают, — сказал тот ему, когда капитан с трудом пытался подняться. — С тобой я поговорю позже.

Отчего-то Кенпачи вопреки обыкновению не кинулся на обидчика, а просто замер на месте, хотя всем своим видом он выражал нечеловеческую злобу.

— Ну, и какую же другую сторону ты увидел во всем, что я делаю? — Куросаки улыбнулся, давая понять, что он знает ответ, но просто хочет услышать это от Зампакто.

— Не уверен, что раньше бы ты догадался без чьей либо помощи, впрочем... — череп осклабился. — Я всё равно скажу. Куросаки Ичиго, что если ты и не был никогда... хорошим? Вдруг всё, что ты делал, спасал Рукию и Иноуэ, боролся с Эспадой... Может быть, всё это служило одной-единственной цели — унять твою жажду крови? Никогда не думал об этом?

Парень, вместо того чтобы ответить, рассматривал жуткий пейзаж, но сдвинутые брови говорили о том, что слова заставили его задуматься.

"Может всё это служило одной-единственной цели?"

Может быть. Но он не хотел в это верить. Ведь не в надежде найти сильных противников он отправился в Общество Душ за Рукией? Он просто не мог позволить, чтобы её убили. А потому...

— Куросаки! — грубый окрик вывел его из задумчивости. — Да не слушай этого идиота! Ты ведь такой же, как и я! Уж поверь мне, ведь мы бились с тобой.

Его Меч полыхнул светящимися глазницами и оборвал Зараки:

— Вы похожи только средствами, которыми достигаете своих целей. Но у тебя, в отличие от Ичиго, цели и средства одинаковые. Драка ради драки, — он повернулся к рыжеволосому парню. — Не стань его подобием, ладно? Хватит и того, что у меня такой хозяин...

— Эй, — Ичиго посмотрел на зампакто через плечо. — А я, кажется, знаю, как ответить на твой вопрос. Все твои предположения верны отчасти. Как и раньше мое самое сильное желание — защищать тех, кто мне дорог. Хотя, и кроме этого я хочу кое-чего. Но это, прости, уже не твое дело. А цель... Слушай, Зараки, мы и вправду с тобой очень похожи! Мне нужна сила, больше силы, чтобы с помощью неё обрести ещё большую силу. И так до тех пор, пока я не найду этому предела или не буду абсолютно уверен, что моим друзьям и близким никогда не будет грозить опасность. Доволен?

— Хм, — череп качнулся из стороны в сторону. — Глупее и не придумать. Знаешь, твой ответ был таким банальным... Ну, что ж, если так, тогда мне остается пожелать тебе удачи. Какая следующая остановка, если не секрет?

— Какие могут быть секреты, — вздохнул Куросаки. — измерение Короля.

* * *

Их осталось только трое, и Сасакибе переводил взгляд то на одного, то на другого.

— Догадываетесь, почему вы остались? — спросил он, наконец.

— Я так думаю, вы искали, с кем бы распить сакэ, — ответил Кьораку с преувеличенно задумчивым выражением лица. — Но тогда зачем тут ребенок?

Хитсугая дернул бровью, но промолчал.

— Очень смешно, капитан, — поморщился Сасакибе. — Но у меня слишком мало времени, чтобы отвлекаться на подобные шуточки. Дело в том, что в связи со сложившейся обстановкой понадобится помощь. Нет-нет, ни я, ни нулевой отряд в этом не будет участвовать. Это ведь ваша роль — стоять на страже...

— А какая роль тогда отведена вам? — спросил Тоширо. — Просто наблюдать?

— Да как ты!.. — лицо бывшего лейтенанта первого отряда исказилось от злости, но секунду спустя к нему вновь вернулось спокойствие. — Мы — защищаем Короля, мальчишка. Защищаем, когда такие слабаки как вы не могут справиться со своей задачей!

Кьораку отвернулся и уже собирался терпеливо ждать, пока Сасакибе закончит свою очередную тираду про немощность Готея и прочую чепуху. Но вместо этого Шунсуй вновь взглянул на их нынешнего командира и спросил:

— Помощь... Вы подразумеваете под этим наших двух гостей?

— Совершенно верно, — кивнул Сасакибе. — А вы не так глупы, как я думал о вас. Что ж, тем лучше. Да, эти арранкары вполне могут оказать вам поддержку в предстоящей... битве. А главное, что они будут сражаться вдвойне яростно. Против того, кто их предал. К тому же, если и умрут — не велика потеря. Итак, вы двое, передайте им мои слова. Пусть сражаются за тех, кто дал им второй шанс!

— А если они этот шанс потеряют, — пробурчал Кьораку. — Ну-ну, просто блестящая идея.

— Это что, была ирония? — спросил Сасакибе. — Капитан Кьораку, простите, что вновь повторяюсь, но... Если жизнь шинигами, сколь бы бесполезной она ни была, хоть что-то для меня значит, то уж жизнь арранкара... Ох, только не говорите мне, что вы прониклись теплыми чувствами к порученным вам пленникам?

Шунсуй ничего не ответил и, развернувшись, пошел к терассе, что со всех четырех сторон окружала двор десятого отряда. А за ним последовал и Хитсугая.

Некоторое время Сасакибе смотрел им вслед, а потом прикрыл глаза и заговорил, будто с кем-то общаясь.

— Да... Так точно, я сделал всё, как вы приказывали. Арранкары также будут участвовать... Но... Вы уверены, что Готею не следует оказывать поддержку? Я понимаю, что приказы не... Что значит, прорыв произойдет в любом... Слушаюсь, буду ждать дальнейших указаний, лейтенант...

Глава 22 — Прощайте...

Сейчас Ичиго вновь ловил себя на мысли, что совершает очередную большую глупость. Но по-другому он просто не мог. Тот странный разговор с черепоголовым заставил его чуть иначе взглянуть на себя. Изменился? Если только совсем немного. Хоть он, Ичиго, и стал куда сильнее, чем раньше, но цель-то его... Она ведь осталась прежней. И сейчас он вновь вошел в свое знакомое тело. Чтобы снова увидеть их. Тех, ради кого он рвется наверх.

Буквально каждый метр этого города был знаком Ичиго, он ведь вырос здесь. Дороги и перекрестки, многоэтажки и маленькие уютные домики. Место, по которому он будет...

— Ты скучал? — спросили его.

— Не знаю, — ответил парень. — До возвращения как-то не задумывался об этом, а сейчас... Кажется, будто и не уходил никуда.

— Ты плохой человек, Ичиго, — сказала Арисава, поравнявшись с ним.

— Точно, — кивнул он не поворачиваясь. — И даже сам не представляю насколько.

Девушка шла рядом и не сводила с него глаз. Боялась ли она его сейчас? Вряд ли. Кем бы он ни стал, для неё этот хмурый рыжий парень навсегда останется всё тем же Куросаки. Пришедшим в детстве заниматься в додзё, плачущим от каждого удара и сияющим при виде своей матери. Потом потерявшим её и постепенно ставшим немногословным нелюдимым почти что социопатом, до которого удалось достучаться немногим людям. Отец с двумя сестренками души в нем не чаявшими, добрая, рассеянная и местами неуклюжая Иноуэ, потом молчаливый здоровяк Садо, ах да, еще странноватый отличник Исида...

— Прости, — тихо проговорила Арисава. — Прости меня, Ичиго.

— Да за что, Тацуки? — теперь уже парень взглянул на неё. Он улыбался. — По-моему, это мне следует просить прощения. За то, что ничего не сказал тогда и...

— Но ты ведь рисковал жизнью ради того, чтобы спасти Орихиме!

— И что? — удивился Ичиго. — В этом ведь нет ничего странного. Скажи, разве могло быть иначе? Разве я...

Внезапно он остановился и повернулся к замершей девушке. Он медленно протянул руку и осторожно коснулся её щеки. Арисава громко вздохнула, но не произнесла ни слова. Ичиго смотрел в её карие глаза и видел в них отражения себя прежнего. Губы девушки приоткрылись и она прошептала:

— Ичиго...

— Скажи, Тацуки, я... Я такой же, как и раньше? Или во мне уже не осталось ничего от того человека, которого ты знала? — Ичиго всё так же требовательно смотрел на неё. — Прошу, ответь, мне это важно.

— Ты совсем не изменился, — девушка прикрыла глаза, а её маленькая ладонь легла поверх руки парня. — Поверь.

— Не лги мне, — попросил Ичиго и опустился к самому её лицу. — Ты продолжаешь так говорить, даже когда увидела, каким я стал монстром?

Арисава не шелохнулась. Казалось, она даже не услышала сказанных им слов. Или не захотела услышать. Сложно сказать, что же было сейчас у неё на душе. Может и вправду её полнил дикий страх, настолько сильный, что лишал каких-либо чувств? Может...

Руку Ичиго обожгли слезы.

— А я ведь ненавидела тебя. Правда. Когда Иноуэ возвратилась одна. Я клялась, что убью тебя, за то, что оставил её. Я...

— А сейчас? — спросил Ичиго. — Скажи, что ты чувствуешь сейчас?

— Сейчас... — Арисава открыла глаза. — Сейчас мне тепло и спокойно.

— Это... — запнулся Ичиго. — Это хорошо. Спасибо. Ведь там, куда я иду...

Тацуки отстранилась от него. Она поняла?

— Так значит, это не возвращение? — спросила она. — Ты здесь не останешься?

— Прости.

"Прости"

Прости.

"Прости меня, даже если мне придется повторять это до самой смерти"

Ичиго почувствовал легкое дуновение духовной силы и повернулся.

— Э-э... Мы не очень тебя отвлекаем?

— Нет, всё в порядке, — ответил Куросаки и тихо добавил, обращаясь к девушке. — Как бы ни было мне жаль, но я не могу исполнить твое желание. Но я буду просить прощения уже не за это...

Ладонь коснулась её лба и на лице Арисавы заплясали кроваво-красные отблески.

— Мы уже можем отправляться? — подойдя, спросил у него Шинджи.

— Дайте мне еще немного времени. Я хочу завершить очень важное дело.

* * *

Посреди урока дверь в класс распахнулась и все сидевшие там с удивлением посмотрели на него. Ни на кого, не обращая внимания, парень прошел между плотными рядами парт и схватил за руку удивленную девушку, которая даже сказать ничего не успела. А буквально несколько секунд спустя дверь в класс захлопнулась. Запоздало поднялся гомон, который учитель безуспешно стал пытаться заглушить.

— Извини, но нам нужно идти, — сказал он. — Все вопросы потом.

И лишь топот двух пар ног эхом отражался от стен школьных коридоров. Наконец, они вышли наружу и девушка, которую всё это время тащили за руку, смогла отдышаться. На улице их ждал смуглолицый здоровяк, стоявший всё это время как статуя, и даже никак не отреагировавший на их появление.

— В чем дело? — пытаясь справиться со сбившимся дыханием, спросила Иноуэ. — Что происходит, Исида?

— Долго объяснять, — помотал он головой. — Мы просто должны сваливать. В городе опасно! Ну же, идем!

Он потянул её руку, но девушка не двинулась с места. Орихиме посмотрела на Урю, на Садо, и уверенно сказала:

— Что бы ни случилось, Куросаки-кун нас спасет! Он ведь не умер... Я верю. Верю, он не может умереть! И я...

Пощечина заставила её умолкнуть. В глазах Исиды плясало пламя ярости. Оно почти опаляло Иноуэ.

— Он чертов предатель! — его глаза блуждали из стороны в сторону, а обычно спокойное лицо исказилось в жуткой гримасе. — Этот ублюдок Куросаки... Да как долго ты будешь жить иллюзиями?! Надо было сразу сказать, что тебе, что он не умер! Он кинул всех и свалил с Айзеном!

Исида замолчал, и повисла тишина. Нет, не абсолютная. В школе смешивались в неразборчивый шум сотни голосов, на улице пели самые смелые птицы, которые не испугались криков Урю...

И хохотал Ичиго.

— Ха-ха-ха! — он держался за живот от смеха. — Исида, ты в своем репертуаре! Нести такой бред... Иноуэ, скажи, можно в такое поверить? Я похож... Похож на предателя?

Он стоял перед школьным крыльцом, возле которого также стояла девушка с Урю и Садо.

— Ты... — прошипел парень в очках.

— Ичиго, — пробасил Садо.

— Здорово, Чад! — улыбнулся тот и, подойдя, попытался похлопать его по плечу. — Давно не виделись.

Урю тем временем вытянул вперед руку и в ней голубовато-белым пламенем вспыхнул лук квинси. Он не глядя, ударил подбежавшую к нему Орихиме, и девушка упала, не устояв на ногах.

— Я убью тебя, Куросаки Ичиго, — проговорил он. Голосу вновь вернулось спокойствие и холодность, а это значило, что он отнюдь не шутил. — И не буду жалеть об этом.

— Что ж, попробуй, — ухмыльнулся тот и обратился к Садо. — Эй, Чад, не хочешь ему помочь?

Тот не сказав ни слова, повернулся и отошел в сторону, сев прямо на цветочную клумбу. Он не собирался вмешиваться. Ичиго покачал головой и ударил себя в грудь, выбивая душу. Тело упало на землю, а вместо него все увидели арранкара в белой одежде и с разбитой маской, которую венчал единственный обломанный рог.

— Вот, Иноуэ-сан, — сказал Исида, не спуская с того глаз. — Это и есть твой "Куросаки-кун".

И в следующий момент разделяющее их расстояние наполнил густой поток полупрозрачных стрел.

— Эй, Исида! — сквозь этот поток, почти не испытывая сопротивления, шел Ичиго. — Разве можно желать смерти друга?

Легкий удар рукой выбил лук, который медленно растворился в воздухе.

— Чудовище! — крикнул Урю, увидев, как горит на том одежда. — Ты не Куросаки!

Ичиго прикрыл один глаз, и ухмыльнувшись, двинул того раскрытой ладонью по лицу.

— Во-первых, ты не прав, — сказал он. — А, во-вторых, нельзя бить девушек.

Из уголка губ Урю стекала струйка крови, но этот же самый уголок... поднимался вверх. Исида улыбался. Очки съехали набок, и всё это вместе выглядело довольно смешно. Ичиго издал звук, похожий на то, будто он хрюкнул. Следом прыснул от смеха Урю. Оба держали друг друга за грудки и хохотали.

— Ты придурок, Куросаки!.. — сквозь смех прокричал он. — Дурень! Какого черта ты не сказал нам, что собирался делать?!

— Завались, Исида, — фыркнул Ичиго. — Ты же меня знаешь, сам бы я ни за что не подверг вас опасности. Лучше скажи, почему это вы не приперлись за мной?

Иноуэ так и сидела на школьной дорожке, переводя удивленный взгляд с одного ржущего дурака на другого. Она абсолютно не понимала, что это сейчас вообще произошло и почему так быстро успокоился Исида, так желавший убить Куросаки.

— Это... — Ичиго прекратил смеяться и разжал руки. — Вообще-то мне уже пора. Я пришел, чтобы попрощаться. Да, с тобой, Исида, с тобой. Чад... И с тобой, Иноуэ. Сегодня утром я этого еще не понимал, но сейчас знаю, что снова защищаю вас. Глупо, да?

— Куросаки! — Урю так и не поправил очки, и вместе с серьезным выражением лица это снова вызвало улыбку Ичиго.

— Нет, я ничего не скажу. И не позволю вам пойти вместе со мной. А если... Нет, что я говорю. А когда я вернусь, то для нас всех наступит мир и спокойствие. Я обещаю.

Раздался резкий звук сонидо и Куросаки исчез.

— Идиот! — запоздало крикнул Исида.

Садо подошел и поднял тело Ичиго. Орихиме, наконец, встала на ноги, но не смогла и слова вымолвить.

— Ичиго сказал не ходить за ним, — вздохнул здоровяк.

— Знаю! — рявкнул Урю, всё же догадавшись поправить свои съехавшие очки. — И на этот раз я не собираюсь никуда лезть, чтобы спасти его задницу! Может тогда этот дурень чему-нибудь научится!

Ясутора сгорбился, хотя вес тела своего друга наверняка едва ощущал.

— Мы не сможем помочь ему, — проговорил он, а чуть погодя добавил. — Мы слишком слабые, чтобы идти за ним...