Марта много значила для меня, пусть я об этом и мало задумывался. Она стала для меня по-настоящему родным человеком. Чем-то средним между мамой, бабушкой и няней. Она была похожа на маленький смерч, такая же неотвратимая. Она налетела и окружила меня теплом и заботой в первый же день нашего знакомства и так и не отпустила, приняв под свое крыло. Она сходу отмела условности, ее не волновали мое происхождение, прошлое, возраст. Она видела и принимала меня всяким, со всеми моими странностями, тайнами, вспышками раздражения и меланхолии. Она всегда оказывалась рядом, если мне нужна была помощь. Она могла быть разной, но всегда искренней и живой. Без нее я не смог бы так быстро влиться в жизнь замка, понять и принять ее. Она самовольно приняла на себя роль моего стража, охраняя меня от внутренних демонов, спасая от кошмаров. Такая хрупкая и такая сильная. Такая незаменимая. Я уже просто не представлял себе жизнь без нее. Я никогда не видел ее больной. Я перестал воспринимать ее как человека. Я не знал названия существу, которое она олицетворяла для меня, но я просто не представлял, что она однажды может исчезнуть. Я забыл, что люди смертны. Я забыл, что морщины — признак старости, я воспринимал ее облик как должное, он не имел никакого значения и проходил мимо моего сознания. И сейчас, когда эта "незначительная" деталь, наконец, дошла до моего мозга, когда я осознал, что в этом замке лишь двое полукровок, а остальные обычные люди, я снова увидел кладбище, и могилы, десятки могил, и я один как перст возвышаюсь над ними.

Тишину замка разрезал вой. Такой пронзительный, надрывный, полной неизбывной звериной тоски. Я даже не сразу понял, что этот звук вырывается из моего собственного горла. Потом послышались хлопки дверей, топот ног, голоса. И через минуту в маленькой коморке стало не протолкнуться. Меня попытались оторвать от руки Марты. Но я не отпускал. Пока знакомые пальцы насильно не разжали мои, и я зачем-то вцепился уже в эту руку, намертво. Меня подняли с пола и куда-то повели. Я не сопротивлялся, словно кукла механически передвигая ноги, и все не отпуская эту, знакомую, руку. Возможно, мне что-то говорили. Я не слышал. В ушах продолжал стоять вой, хоть я не издал вслух больше ни звука. Меня куда-то усадили и насильно всучили кружку с горячим отваром. Я машинально отпил и, наконец, решил узнать, чья же это рука. Проследил по ней вверх и встретился взглядом со знакомыми пронзительными глазами. Только почему-то не голубыми, а темно серыми. Я непонимающе моргнул, понемногу выходя из ступора и возвращаясь в реальность. Осознав, кого именно захватили в плен мои пальцы, прикрыл глаза и, наконец, отпустил лера. Возможно, надо было извиниться. После моей хватки у него точно синяки останутся. Вот только я не мог произнести и слова, будто враз онемел. Лер тоже молчал. И тоже пил. Правда не отвар, а что-то покрепче. Градусов на шестьдесят.

А когда допил, приказал Шиме присмотреть за мной, а сам пошел распоряжаться насчет тела Марты и ее похорон. Откуда я знаю? Оттуда, что отказался оставаться с Шимой. Просто, молча, встал и пошел за лером. Тот покосился на меня, но прогонять не стал. А я так и ходил за ним хвостиком. Остаток ночи, весь следующий день, и следующую ночь. Зачем? Сам не знаю. Просто ходил и все. Может, мне надо было удостовериться, что он не уйдет так же неожиданно, как и Марта. Не оставит меня. Лер не прогонял. Может, понимал, что мне это нужно. А возможно, ему самому не хотелось в это время оставаться одному. И когда, ложась спать, он обнаружил меня рудом, только вздохнул и приказал мне постелить на полу. Вот я и спал там как пес у постели хозяина. А рано утром ушел.

С тех пор для людей мало, что изменилось. Жизнь продолжалась, а смерть не была чем-то необычным. Погоревали и хватит. Я так не мог. Я очень сильно ощущал свою потерю. И кошмары вернулись, приходя почти каждую ночь. Но надо было продолжать жить. И я честно старался. И, похоже, не я один. Лер тоже горевал и искал утешение. И, в конце концов, его нашел.

Шел снежник, первый месяц зимы. По правде говоря, никакого снега пока не было. Начало зимы выдалось довольно теплым. Так, припорошит ночью или инеем покроет землю, а днем все растает под ярким зимним солнцем. Я околачивался во дворе, маясь от безделья. Зимой всегда было меньше работы. На охоту меня сегодня не тянуло. Настроение было лениво-расслабленным. Так что я просто сидел на бревнышке и бездумно смотрел в одну точку. И вот в какой-то момент стража засуетилась. Завертела воротом, открывая решетку и откидывая мост. Я с легким любопытством покосился на вход и резко повернулся всем телом, впиваясь острым взглядом в пришельцев. Сонную хмарь как ветром сдуло. По мосту пешком шел лер, ведя свой Вихрь в поводу. А на коне верхом ехала молодая женщина с ребенком лет шести. Гости? Где только лер умудрился их подобрать? И зачем притащил их в замок? В груди что-то недовольно шевельнулось. Предчувствие?

Проведя коня во двор, лер остановился и помог спуститься гостям на землю. Кинул поводья подбежавшему Долу, бережно взял женщину под руку и повел к входу в замок. Я присмотрелся к женщине повнимательней. Дорогое зимнее темно-зеленое приталенное пальто, подбитое серым мехом с широкими рукавами и большим капюшоном, из-под которого выглядывали медовые с рыжинкой распущенные волосы, вьющиеся кокетливыми кудряшками. Светло-розовое платье под ним и низкие оранжевые сапожки с острыми носами. Какой кошмар. Она наповал убивает мое чувство прекрасного! А еще кольцо с неимоверно большим карбункулом. Если же не обращать внимания на одежду, женщина была довольно симпатичная. Только вот взгляд все портил. Как можно так мило улыбаться и одновременно внимательно и жадно рассматривать обстановку вокруг? Выбрала бы что-нибудь одно! А то улыбка сразу начинает казаться фальшивой. Впрочем, она такая и была.

Когда троица подошла ко мне вплотную, мне в нос неожиданно ударил запах жженных семечек приквы, а на языке разлился сочный ягодный вкус. Я пораженно замер. Магия? Здесь? Притом незнакомая! Откуда? В замке магии почти не было. В основном бытовая, как туалет и ванна, например. Добавим к этому некоторую одежду лера и несколько его же побрякушек-амулетов. Вот, собственно, и все. Я постарался незаметно принюхаться. Поводил носом из стороны в сторону и с удивлением понял, что запах идет от мальчика. Наблюдая за женщиной, я совсем забыл о втором госте и, если бы не запах, мог его и вовсе проигнорировать. Лер, полностью поглощенный общением с гостьей, меня, кажется, и не заметил. Все трое прошли в замок, а я задумался.

Что это за магия? Я мысленно еще раз перебрал все запахи и вкусы, которые когда-либо ощущал. Нет, ни на что не похожа. Хм. Может дело не в магии, а в мальчике? В том смысле, что это не взрослый маг. И магия, может быть, тоже не сформировалась окончательно. И пока она не определилась со стихией и направлением, пахнет именно так? Конечно, подтвердить это нечем. Но теория мне нравится. Пойду ка я схожу на кухню — источник всех сплетен и новостей, может, чего узнаю о наших гостях.

Как я и предполагал, пронырливая и любопытная Леора успела подслушать все, что могла и теперь спешила просветить любого, кто пожелает узнать о гостях.

— Лер встретил их в лесу. Ее зовут лересса Элоиза. А мальчика лер Гордиан. У их кареты сломалась ось. И пока слуга чинит карету, лер предложил ей свое гостеприимство. На улице холодно, и негоже лерессе мерзнуть посреди леса, когда всего в паре лиакров от них находится замок благородного лера. Тем более она с ребенком.

Все ясно. Надеюсь, они скоро уберутся. Я хмыкнул и отправился обратно на свой наблюдательный пост. Смотреть, как лер любезничает с этой лерессой, у меня не было никакого желания.

Но гости уходить не торопились. Слуга с каретой куда-то запропастился, а посланные за ним люди не нашли ни кареты, ни слуги. Лер благородно предложил даме переночевать в замке, а утром лично проводить ее, куда она скажет. Лересса согласилась. На следующее утро леру Шинариону взбрело в голову предложить даме прогулку. Элоиза призналась, что спешить ей некуда и она с удовольствием примет предложение мужчины. Обрадованный, лер тут же воспользовался ситуацией и не преминул предложить Элоизе погостить в замке подольше и даже найти для лерессы дуэнью, чтоб соблюсти приличья. Остаться Элоиза согласилась, а от дуэний отказалась (Интересно, под каким предлогом?!). И вот лересса уже декаду живет у нас. И никуда уезжать, похоже, не собирается. Гарх! Что тут вообще происходит?! Нет, понятно что. Но как-то слишком стремительно. К тому же, все эти дешевые уловки прозрачны как стекло. Неужели лер ничего не видит?

Лер не видел. Он впервые за полтора месяца со смерти Марты так искренне улыбался. И я с какой-то щемящей тоской понимал, что он влюбляется. Лересса была вдовой, а ребенка Шинарион помехой явно не считал. Элоиза умело изображала слабую нуждающуюся в защите женщину. Лер ощущал себя спасителем и героем. В ход пошли подарки и романтические ужины. Одна декада сменилась второй, потом третьей... Когда мне окончательно надоело на каждом углу любоваться этим цирком, я начал сбегать в лес. Тишина, покой, и никаких воркующих леров! Я раздраженно пнул сугроб.

Да, уже пошел второй месяц зимы, а Элоиза никак все не уедет! Я вздохнул. Что-то я слишком близко к сердцу воспринимаю эту возню. Ну, окрутила лера очередная вертихвостка. Ну и что? Как окрутила, так и раскрутится. Не может же он совсем ничего не замечать? Просто фактов пока маловато, лересса осторожна. А как накопится достаточно нестыковок, так мозг и включится. Надеюсь. А пока пусть радуется. Все же мне хотелось видеть лера счастливым, пусть и с этой мымрой. Главное, чтобы жениться не надумал. Но до этого еще далеко. Делать предложение раньше, чем пройдет хотя бы полгода со дня знакомства просто неприлично. Подумают, что девушка не так уж чиста и невинна (читай беременна). Лересса, правда, уже давно не девушка, но традиция есть традиция. А лер благородный человек, и так опозорить "невинную деву" себе не позволит.

Сегодня была прекрасная погода, безветренная и солнечная. Я с удовольствием вдыхал морозный воздух и думал, что такой замечательный день не позволю испортить дурацким мыслям об Элоизе.

"Давай наперегонки, Хим!"

Химера тут же согласилась. Я привычно представил, как отделяю от себя Хим, и рядом со мной возникла волчица. Почему-то Хим предпочитала именно этот облик. Может, потому, что он был у нас первым? Может, еще почему. Не важно.

"Догоняй!"— Я бросился вперед. Конечно, при желании она меня могла спокойно обогнать, поэтому ставилось условие: сквозь преграды не ходить, по воздуху не летать. Чтобы ненароком не задеть препятствия, которые она даже не могла отодвинуть, ей приходилось выбирать путь с осторожностью и постоянно притормаживать. Так что мы были примерно на равных. Конечно, она периодически пыталась мухлевать, и если попадалась, следовала штрафная секунда ступора от меня. В общем, было весело. Я уже успел несколько запыхаться, когда до меня долетели чьи-то крики:

— Ай! Отстань! Тупая агрессивная тварь! Оставь меня в покое!

Я резко замер, определяя направление источника звуков. Рядом замерла Хим.

"Хим?" Химера меня поняла с полунамека. Мгновенно обратилась крохотной птичкой и устремилась в нужную сторону. Я прислонился к дереву и слился с ней сознанием, смотря на мир ее глазами. А вот и источник шума! Это был парнишка лет шестнадцати. Он сидел на ели и прицельно пулялся шишками в караулившего его под деревом гаруза. Гаруз — тварь действительно тупая и крайне агрессивная. Настолько тупая, что ментальные посылы Хим на нее вряд ли подействуют. Походил на большую (полтора метра в холке) серую кошку. Только голова по форме напоминает лягушачью, пусть и покрытую шерстью. А еще ее пасть полна кинжально острых зубов в два ряда. Была бы тварь хоть чуточку умнее, парня уже бы сожрали. Ее когти вполне позволяли карабкаться по деревьям. А она бестолково прыгала под веткой, на которую умудрилась залезть ее добыча.

Я задумался. Помочь, или так оставить? Гаруз в конце концов устанет прыгать и уснет. Если парень будет вести себя тихо, тварь о нем и не вспомнит, когда проснется. Тут в ответ на мои эгоистичные мысли возмутилась Хим. Все-таки она у меня странная. Откуда эта тяга всех спасать? Не помню за собой подобных черт. А ведь она часть меня. Ну да чего уж теперь. Если Хим увидела на горизонте очередного убогого, поздно дергаться. Все равно в покое меня не оставит, пока своего не добьется. Лучше сразу уступить. Я достал из колчана стрелу, снял с плеча лук и двинулся в сторону этой парочки.

Главное — в глаз попасть, благо они размером с блюдца. Это любую немагическую тварь убьет, какая бы огромная она не была. Я остановился в пятидесяти ликрах от гаруза, выглянул из-за заснеженной ели и прицелился, ожидая, когда гархова кошка замрет хоть на несколько мгновений. Наконец, гаруз притомился и сел передохнуть, не сводя пристального взгляда с жертвы. Отличная мишень. Я выстрелил, попав точно в правый глаз. Гаруз рухнул в снег, а я направился к страдальцу, который почему-то не спешил слезать с дерева. Завидев меня, выходящего из-за деревьев, парень замахал руками.

— Хэй! Ты не мог бы помочь мне слезть с дерева?

Интересно, как он тогда туда забрался? Хотя, со страху творят и не такое. Я вздохнул. Может, оставить его так? Устанет сидеть и сам свалится, как перезрелый фрукт. А снег смягчит падение.

— Пожалуйста, скорее! У меня руки закоченели и совсем не держат!

Я снова вздохнул. Ладно. Если уж начал спасать, так спасай до конца. Я достал веревку, с которой не расстаюсь с того злосчастного падения, и полез на дерево. Забравшись наверх, закрепил веревку на ветке, расположенной выше парня, и приказал ему:

— Давай, ползи сюда и залезай мне на спину. Я тебя спущу.

Парень со скоростью хромающей улитки пополз в мою сторону. Я закатил глаза, терпеливо дожидаясь его на развилке. Наконец, он до меня добрался, и я присел, подставляя спину.

— Хватайся и держись крепче.

Я дождался, пока он устроится, встал и, отклонив корпус и отталкиваясь ногами от дерева, начал быстро спускаться. Наконец, мы добрались до земли, и я стряхнул с себя груз. Парень мешком рухнул в снег и застонал. А я полез обратно за веревкой. Когда я вернулся к нему, парень активно разминал конечности. Меня встретили широкой улыбкой, которая придавала ему какой-то совершенно хулиганский вид. Рыжий, кудрявый, веснушчатый, с носом-картошкой и хитрыми карими с желтым ободком глазами.

— Привет! Спасибо, что спас меня. Меня, кстати, Корком зовут. А тебя?

— Бонам.— Коротко представился я уже однажды выдуманным именем.

Корк дернулся и удивленно моргнул. Но тут же пожал плечами и снова улыбнулся. Что ему не понравилось в моем имени?

— Чем я могу отплатить тебе?— Тут же поинтересовался он.

Я пожал плечами. Мне ничего не было нужно.

— Простого "спасибо" мне достаточно.— Заверил его я, уже раздумывая в какую сторону мне двинуться дальше. Корк мотнул головой и тут же пояснил: