Цена за Жизнь

— Я люблю тебя, Силь. Мне не нужна девушка, — убийственно серьёзно ответил он.

Я засмеялась. Нет, этот пострел точно сведёт меня в могилу своими шуточками.

Внезапно я поняла, что на лице Веза нет ни тени улыбки и смех застрял в горле тяжёлым комом. Я нервно сглотнула. Что ж творится, люди добрые! Он меня решил окончательно добить! Они сговорились что ли все?!

— Ты серьёзно? — я покачала головой, всё ещё не веря в реальность происходящего. — Вез, это попахивает мелодрамой. Ладно Дариус, ему по статусу положено быть идиотом и влюбляться в первых встречных красавиц, но ты-то! Ты-то откуда набрался этих глупостей! Демоны вообще не знают такого слова, как "любовь"! Нет его в тёмных языках!

— Ты однажды сказала, что не важно кем мы родились. Я не знал Адденской жизни, я вырос среди Драконов и людей. А люди умеют любить. От них я научился этому.

— Но, Вез... Прошу, скажи, что ты шутишь...

Его взгляд говорил сам за себя — грустный и насмешливый. Кажется, он искренне забавляется моей растерянностью. Да что ж творится-то?!

— Везельвул, сотворённое дитя Дарша дай Драгона, ты запутался в своих чувствах. — Впервые я употребила это обращение по отношению к своему сыну, словно напоминая о его положении. Он дернулся, словно я дала ему пощёчину. — Завтра мы оба посмеёмся над этой... шуткой... Но сейчас я ухожу. Я не хочу, чтобы ты сказал то, о чём потом пожалеешь. Я не хочу рассеивать твои иллюзии по отношению моих чувств к тебе.

Я никогда не бросаю слов на ветер. Развернувшись, я зашагала к выходу, провожаемая недоумёнными взглядами и мыслями. Изумруд попыталась было последовать за мной, но Дариус и Валера ухватили её за руки, не давая сдвинуться с места. Правильно. Не нужно мне сочувствия, сестричка. Дай мне спокойно подумать и понять, где я допустила ошибку.

Здание клуба было почти скрыто среди деревьев. Я шагнула на одну из тропок и побрела в ту сторону, где, мне казалось, никто не помешает предаваться самоедству.

Он догнал меня, этот идиот. Ну почему Изи не остановила его? Ну почему? Почему я сейчас скажу то, о чём в последствии пожалею.

Мы стояли под раскидистым деревом. Я прислонилась к шершавому стволу и провела ладонью по испещренной трещинами коре. Это дерево умирало, оно отжило свой срок. Тысячи лиц, десятки встреч видело оно. Оно давало приют влюблённым и беглецам, выслушивало клятвы и рыдания. Но даже оно сейчас боялось. Оно чувствовало, что этот разговор станет его концом.

— Почему ты ушла, Ольга?

— Не называй меня так, — я поморщилась, — Это имя чужое мне, как тебе Вячеслав.

Он смешался:

— Но разве ты не Ольга Сильвер дай Драгон?

— Нет, — улыбнулась я, — Я Оливия. Ольгой звали мою мать, она была славянкой.

— Мать? Я думал у вас нет семей....

— У Драконов нет... — я не стала объяснять. Не нужно ему знать. Может, я сумею обойти в нашей назревающей ссоре скользкую тему происхождения и размножения Драконов... — Везельвул, иди в зал. Празднуй среди людей свой успех. Радуйся и мечтай о будущем вместе с ними. Ты пытаешься услышать ответ в безмолвии.

— Ольга... Силь, почему ты не хочешь дать мне шанс? Ты ведь никогда не относилась ко мне как к сыну. Почему же ты не хочешь быть моей девушкой? Валерий ничего не скажет, он будет только рад. Я смогу сделать тебя счастливой.

— Ты? Нет, он всё же ребёнок. — Я вздохнула и сползла по стволу, не обращая внимания на то, что кора оставляет затяжки на тонкой ткани платья, — Вез, ты как ребёнок, который мечтает о белоснежной яхте, ещё не научившись толком плавать сам. Ты ничего не можешь мне дать, а я никогда не смогу перестать защищать тебя. Это не любовь, это привязанность, опека, возможно материнский инстинкт, но не более того.

— Силь. Ты так говоришь, потому что боишься потерять силу. Изи рассказывала мне об этом. Но я же не просто Сотворённый, во мне есть капелька от вас, Драконов.

— Дело не в этом, Вез. Я не хотела говорить об этом, но иначе в твою голову ничего не вбить. Понимаешь, мы, Драконы, не появляемся на свет из материнской утробы. Мы рождаемся из ненависти и боли. Мы люди, которые погибли от рук себе подобных, но так и не поверили, что всё кончено. Мы потерянные души. У новорождённого Дракона нет ничего, кроме чужой человеческой памяти и сжигающей душу боли. И каждый из нас находит собственный стержень, помогающий не сломаться. Для Изи это её красота и стервозность, для моего брата Рубиуса это жажда власти, а для меня это эгоизм. Я забочусь лишь о себе самой. Я люблю лишь себя. Этот принцип сильно облегчает мне жизнь.

— Но ты ведь спасла меня, пожертвовав своей свободой! Ты любишь меня!

— Нет, Везельвул, даже в случае с тобой я не ломала свои принципы. Я согнула их, но не сломала. Я связала наши жизни, зная, что сумею защитить тебя. Я заботилась о тебе и хранила тебя оправдывая это тем, что таков способ спасти мой народ. Это не любовь, Везельвул, это Долг. Я эгоистка, я не полюблю никогда и никого, я никогда больше не поставлю чью-то жизнь выше своей собственной.

— Ты бесчувственная стерва. — Спокойно произнёс он. — Не знаю, норма ли это для Драконов, или только вы с Изумруд такие, но я не могу понять такого. Я верил, что ты любишь меня, верил, что я тебе не безразличен, я видел это в твоих глазах! Я не знаю чему теперь верить!

— Не верь ничему и никому, мальчик, — я вздохнула, — не верь, не бойся и не проси. Ты принц Аддена, ты Власть. Ты не выживешь, если не поймёшь одного простого правила: имеет значение лишь твоя жизнь. Нельзя отдать её ради другого, нельзя прожить жизнь за другого, нельзя поставить чьё-то счастье выше своего.

— Это твоё кредо?

— Нет, это истина. Я расскажу тебя как я её осознала и суди сам, имею ли я право так говорить...

Я рассказала тебе о том, кто такие Драконы. Ты знаешь, что я симбиоз магии и человека. Но я не упоминала о том, как я стала Драконом, даже не говорила о том, как я жила когда-то. Наверное, это глупо, но я расскажу тебе, дитя. Что бы там ни было, я твоя мать, приёмная мать. Мой долг объяснить тебе, предупредить, защитить от этой ошибки.

Я родилась в этом мире в те времена, когда люди эти ещё не знали ни техники, ни единого бога. Я из народа, называемого этрусками, богоизбранного народа. Меня звали Оливия, я принадлежала к аристократии этрусков. Мне повезло, в нашей культуре женщина была не просто вещью, а личностью и полноправным членом общества. Родители любили и лелеяли меня и брата, они не делали между нами различий. Я, как и он, скакала верхом среди полей, училась сражаться и читать. Мы жили в странном, но отнюдь не плохом мире.

Когда мне исполнилось двенадцать, я впервые влюбилась. Он был намного старше меня, но это не имело никакого значения. Такие браки были не редкостью... Я вышла замуж за человека, рассталась с семьёй. Лишь Илия, мой брат-близнец, оставался мне близок как никто...

А потом я совершила то, что сделало меня Драконом, что убило Оливию. Я заменила мужа на храмовом алтаре, отдала жизнь чтобы не забрали его. Я отдала свою жизнь и жизнь так и не рождённого мною младенца... Мне было почти четырнадцать лет...

Боги диктовали нам свою волю ежеминутно. Даже перемена направления ветра считалась жрецами знаком свыше. Но яснее всего боги высказывались тогда, когда им предлагали жертву. По внутренностям жертв жрецы читали повеления высших сил. Мой муж... муж Оливии должен был стать такой жертвой. Я любила его, я была глупа и молода. Я решила, что имею право выбирать. И я заменила его на белом мраморе алтаря, а он не попытался меня остановить.

Я помню как кривая сталь вошла в моё тело, я помню собственный крик и безумие в глазах Илии, ворвавшегося в храм. Я помню металлический вкус крови, пошедшей горлом и песнопения жрецов. Даже тогда я думала о нём, о своём любимом. Я цеплялась за ускользающую ниточку жизни, чтобы ещё хоть миг побыть рядом с ним.

Илия кричал, кричал что не позволит мне, не даст совершить глупость. Он и сам знал, что уже поздно, с этой грани не возвращаются, но он продолжал.

А жрецы продолжали эту тягучую, бьющую по ушам песню, призывая богов, которых не было...

И тут я увидела его глаза. В них было облегчение... Он радовался, что не его жизнь сейчас дрожит на кончике зазубренного ножа.

Я умерла в тот миг. Моя любовь, всё, во что я верила, умерло. На меня обрушилось понимание того, что я сотворила во имя этого иллюзорного чувства, что звала любовью. Я убила собственное дитя, я отдала свою жизнь и я забрала кусочек души своего брата.

Я захотела жить... Захотела так сильно, что всё остальное перестало иметь значение. Жить, не там, в мире призраков, а здесь. Я закричала и потянула руки к небу.

"Боги", молила я: "Дайте мне крылья, чтобы улететь отсюда. Исцелите мои раны... заберите мою боль... Я отдам всё, за миг полёта, за миг жизни"....

И магия пришла. В тот момент, когда брат вырвался из удерживающих его рук и, проскользнув мимо жрецов, упал на меня.

Сила залила нас, власть и магия... дикая магия. Она нашла сосуд, человека, который мог поверить в то, что возможно всё. Человека на грани между жизнью и смертью. Человека, чьим единственным желанием было жить...

И мы стали Драконом. Я и мой брат. Одним Драконом. Одним существом. Много позже мы разделились, но в тот момент... мы стали Драконом. Мы стали Кровавым Драконом.

И мы уничтожили храм. А потом мы стояли в вихре магии, расправив крылья навстречу небесам. Мы кричали, рычали, пели, рыдали... Мы были этим миром, чувствовали каждое живое существо.

Никто не знает, кто такие Драконы. Даже рассказывая правду — мы врём, умалчиваем, уходим от истины на расстояние удара сердца...

Никто не знает, что такое — Крылья Дракона.

Но тебе я скажу.

Миры живые. Они неразумны, но живы. Димагия — их кровь. И крылья Дракона — это кровь породившего их мира. Кровь и слёзы. Лишь умирающий ребёнок в силах позвать мир, в силах забрать его кровь себе...

Наша звероформа — лишь иллюзия, дань человеческим представлениям о Драконах. Истинный наш лик — тот, что сейчас ты видишь перед собой.

Я — Дракон.

Я умерла там, на алтаре, Вез. Я и мой брат мертвы. Это тело — порождение магии. Это тело создано моим сознанием и материально, лишь потому, что я верю в его материальность. Наши личности сгорели в преображении. Та девочка не я, и мой брат не Рубиус. Говоря "я", я подразумеваю "она". От тех детей в нас осталась лишь память...

И эта память заставила меня спасти тебя там... в Аддене... Даже не тебя — не рожденного мною ребёнка, убитого моей любовью...

— Силь... — он отвёл взгляд, но я успела увидеть, как в его глазах стояли слёзы, — Силь, как ты можешь... Как ты можешь быть так жестока... Твоя история страшна, но это не повод... — он сорвался на крик, — Не повод причинять другим боль! Любовь существует. Я никогда бы не предал тебя! И Валерий...

— Ты ещё ребёнок, Вез. Ты ещё многого не понимаешь. — Оборвала я его. — Я выбрала свой путь, и не тебе его изменить... Полюби другую, забудь об этом разговоре, об этом дне. Забудь мой рассказ, тебе станет легче. Но не забывай никогда, что всё имеет свою цену. Твоя жизнь для меня стоит намного меньше моей. Пока я защищаю тебя, но пройдёт век... и если встанет выбор — я убью тебя чтобы не умереть самой, чтобы защитить свой народ или потому, что мне прикажет брат. Не забывай, что я Дракон, и не пытайся судить меня по человеческим меркам. Я не человек... намного больше, чем ты можешь себе представить...

Я отвернулась и медленно пошла вдоль аллеи. Где-то в глубине того, что ещё осталось от Оливии, я рыдала. Я не понимала, как могла так втоптать в грязь чувства этого мальчика. Но Я-Дракон не знала что такое жалость. Везельвул лишь инструмент, с помощью которого ДракОН удержит мир в Сфере. Я забочусь о нём только потому, что это моя расплата за глупость.

Только почему мне больно? Почему хочется вернуться и сказать, что всё это ложь...

Почему? Может, тогда, взглянув в глаза самому большому страху Дракона, я стала чуть более Человеком? Но я не хочу... не хочу... этого...

А чего же тогда я хочу?!

Позади вспыхнуло пламя. Везельвул стоял раскинув руки в стороны. С его ладоней тёк огонь, пожирая старое дерево. Он не плакал, он не кричал, он не звал меня, не просил вернуться — просто уничтожал всё вокруг.

Внезапно я вздрогнула, почувствовав необычно мощный всплеск димагии. Может ли быть...

"Изи..."

"Ты уже разобралась с новоявленным Ромео? И как результаты? Мне начинать приготовления к свадьбе?"

"Не издевайся, и без тебя хреново! Лучше скажи, есть ли у Веза сила прорвать сферу запрещения?"

"Какую сферу? Запрещения? Это ты издеваешься!"

"Мир только что вышел из кокона! Какие тут шутки! Везельвул каким-то образом вскрыл защиту!"

"Не может быть!"

"Не важно может или нет, это свершившийся факт! Собирай всех наших, забирай нашего неуёмного воспитанника и дуйте домой".

"А ты..."

"Да, я в Утопию. Рубиус должен принять решение после того, как я кое-что ему расскажу. Скорее всего, Везельвул перестанет быть частью нашего плана".

"И что с ним будет?!"

"Ничего. А ты волнуешься за него?"

"Ещё скажи, ты не волнуешься".

"Иди, Изи... Всё с ним будет хорошо. Поживёт в Утопии, выучится магии, взойдёт на Трон и проживёт свои три сотни лет вспоминая нас с тобой и обмениваясь с Драконами визитами и послами".

"Ладно... Передавай привет Рубиусу".

"Передам, если он меня не убьёт раньше".

"А что ты натворила такого?"

"Я сегодня буду гонцом принесшим плохие вести..."

Глава 9. Кладбищенская история.

"А вы не подумали, что я могу и отозваться...?!"

Демон неуёмным сатанистам.

— Значит все было напрасно! — Рубиус откинулся на спинку кресла и закусил губу. — Творец меня раздери! Война всё-таки начнётся.

— Скорее ты Творца, — машинально подколола его я, хотя настроения шутить не было.

— Ты уверена, в том, что ты видела, Силь? Скажи, ты действительно уверена что это не остановить!?

— Руби, — я вздохнула, — провидение никогда не было твоим коньком, ты даже на секунду не можешь опередить настоящее, а я развивала этот талант почти три тысячелетия! Я не могла ошибиться. С каждым днём я вижу всё отчётливей и отчётливей, я спать не могу, меня настигает рёв пламени! И ты ещё спрашиваешь, уверена ли я!

— Но может это лишь один из вариантов будущего...

— Брат, я тебя не узнаю! Ты же знаешь, что у Великой Реки одно русло! 1Я видела то, что произойдёт. Видела, но изменить не смогу. И ты не сможешь. Даже если мы запечатаем Утопию, что-то случится и либо падёт завеса, либо кто-то уснёт с сигаретой в постели, либо... Пойми, я не гадалка с хрустальным шаром! Истинное будущее — вот что я вижу!