— Ой, прошу прощения, — ответил он, принимая вызов и, стянув рубашку через голову, бросил ее в корзину для белья. Затем он снял штаны и отправил их следом. — Благодарю, — заявил голосом человека, уверенного в своей победе, продолжая все так же невозмутимо стоять в прихожей. Из одежды на нем оставались только боксеры и белые носки.

Не сдвинувшись с места, Уэсли усмехнулся. И когда мы с Алисией достаточно покраснели, он не выдержал и тихо фыркнул. Опомнившись, сестра взглянула на меня, рассмеялась и направилась в ванную. Уэсли подхватил сумку и пошел вниз по коридору к моей комнате.

— Не могу поверить, что ты это сделал! — воскликнул я, бросившись за ним следом.

Оказавшись в комнате, Уэсли повернулся ко мне и демонстративно оттянул резинку боксеров от своего живота.

— Не волнуйся, это только для тебя. — Он подошел ближе и обнял меня. — Это правда? Ты действительно собираешься переехать вместе со мной?

Я положил руки ему на спину, кончиками пальцев проводя по его лопаткам.

— Я люблю тебя и поэтому хочу жить вместе с тобой.

Уэсли обнял меня крепче и, опустив голову, втянул в глубокий поцелуй. Мои колени тут же ослабели, и тело ответило на его близость. Я изо всех сил зажмурился, стараясь успокоиться, но рука Уэсли меня опередила. Кусая губы, я прижался к нему.

— Нет, Уэсли. Не надо. Алисия...

Он потерся об меня бедрами, давая почувствовать свое возбуждение. Его рука неторопливо и умело ласкала меня сквозь штаны, постепенно сводя на нет все мое сопротивление.

— Мм, ты уже влажный. Хочешь сделать это? — рука Уэсли замедлилась, а сам он прихватил зубами мою нижнюю губу.

Предвкушение пронизывало мое тело, проходило по нему волнами, и мне было невыразимо трудно сказать "нет".

— Уэсли, мы не можем. Только так. — Я потянул резинку его боксеров и, проскользнув внутрь, взял его член в руку. — Поцелуй меня, — прошептал я, надеясь, что его губы помогут заглушить стон, рвущийся из горла.

Уэсли кончил всего на несколько секунд раньше меня, и, должен признаться, — это укрепило мою уверенность в себе. Потому что несмотря на то что мы занимались этим множество раз, и я знал, что Уэсли получает не меньшее удовольствие, чем я — мне всегда было немного страшно, что я могу сделать что-то неправильно или недостаточно хорошо. Но вот доказательства, на моей футболке. И я не сдержал довольной улыбки.

— Теперь мне придется сменить майку, — смущенно сказал я, оттягивая ее низ от живота.

Как только Алисия увидит меня переодетым, она сразу же догадается, что между нами только что произошло.

— Извини, — пробормотал Уэсли, тяжело дыша. И удовлетворенно. Подойдя к кровати, он положил свою сумку на матрас и вытащил оттуда шорты и майку. — Я заходил домой перед началом работы, — добавил он, натягивая шорты. — Надеялся, что родители к тому времени уже ушли на работу, и, к счастью, оказался прав. Ах да, и не беспокойся о том, чтобы помочь мне с вещами. Я знаю, что тебе, наверное, не захочется идти ко мне домой, и, честно говоря, не представляю, на что мать с отцом способны. Попрошу помочь кого-нибудь из приятелей.

— Мм, ладно, — ответил я. На самом деле я как-то не подумал об этом раньше и поэтому обрадовался, что Уэсли сделал это за нас обоих. Я не знал, что делать с его родителями. От одной мысли о них меня начинала бить нервная дрожь.

Уэсли наблюдал за мной, и я нерешительно улыбнулся.

— Спасибо.

— Не волнуйся об этом, — сказал он, снова приближаясь ко мне вплотную. — Но я должен тебя предупредить кое о чем.... В первую же ночь на новом месте я тебя трахну.

От этих слов я мучительно покраснел.

Один Уэсли обладал уникальной способностью провоцировать меня на смелые поступки.

— Обещаешь?

Глава 21

Проснувшись около одиннадцати и сидя в постели, я собирался с мыслями перед разговором с мамой. Уэсли рано ушел на работу, у Алисии были занятия в школе. Решившись, я выбрался из кровати и, приведя себя в порядок, пошел на кухню, где насыпал себе в пиалку хлопьев. Устроившись перед телевизором, я принялся ждать, когда встанет мама, снова и снова мысленно репетируя предстоящий диалог. Все это время она относилась к ситуации с пониманием и неизменно поддерживала нас с Уэсли, но я все равно жутко нервничал. Будущий переезд должен был стать большим шагом в наших с ним отношениях, но он касался не только нас.

Мама вышла из спальни около полудня и, не переставая зевать, налила себе чашку кофе. Я сложил грязную посуду в раковину и, обернувшись, прислонился к ней спиной.

— Завтракать будешь?

— Нет, перекушу хлопьями или чем-нибудь еще, — ответила она, потягивая кофе и рассеянно глядя на буфет.

— Мне не сложно. Я могу пожарить блины или, может быть, ты хочешь французские тосты?

— Не беспокойся, дорогой, я в порядке, — сказала мама и, поднявшись, ушла в гостиную. Упав на диван, она на мгновение прикрыла глаза.

Я сел рядом и протянул ей пульт. Пощелкав каналы, она остановилась на новостях, и мы молча сидели пару минут. Мои руки сделались липкими от пота, а сердце бешено стучало, как будто после километровой пробежки.

— Мама, я, хм... Я хочу переехать вместе с Уэсли.

Она посмотрела на меня поверх края чашки.

— Ты меня спрашиваешь или ставишь перед фактом?

— Я... не знаю. Наверное, и то и другое.

Отвечая, я не мог заставить себя встретиться с ней глазами, хотя и знал, что она по-прежнему смотрит на меня.

— Я знала, что рано или поздно это случится, — тихо произнесла мама, словно разговаривая сама с собой.

Она поставила кружку на журнальный столик.

— Мы уже обо всем подумали. И даже если во время учебы я буду работать неполный рабочий день, мы все равно сможем себе это позволить. Сейчас у меня на счете около семи сотен долларов и Уэсли работает полный рабочий день, так что... — я сделал паузу, собираясь с мыслями.

— Но не кажется ли тебе... что вы торопитесь? — спросила мама, складывая руки на коленях.

— Возможно... Но это ведь нормально, — не совсем удачно возразил я.

Конечно, она была права. И я не мог не понимать, что со стороны все выглядело именно так, но моим самым большим желанием было жить вместе с Уэсли.

— Торен, ты действительно этого хочешь? — Мамины слова прозвучали более чем серьезно, обозначая значимость момента.

Нахмурившись, я опустил взгляд и сделал глубокий вдох.

— Я люблю его, мам. Поэтому мой ответ "да" — это то, чего я хочу.

Мамины глаза расширились, и она удивленно уставилась на меня, как будто совсем не ожидала услышать нечто подобное. Затем на ее лице появилась улыбка, смягчив его черты.

— Наверное, мне не стоит тебе об этом рассказывать, тем более что Уэсли просил меня не делать этого, но... Вчера он заходил ко мне на работу. Знаешь, он так мило нервничал, когда просил, чтобы я разрешила вам жить вместе, — закончила она с теплым смехом.

— Что? Он приходил к тебе? — переспросил я, недоумевая, почему Уэсли не хотел, чтобы мне об этом стало известно.

Мама кивнула и слегка наклонила голову к плечу, все еще посмеиваясь. Из ее груди вырвался тихий вздох.

— Забавно, но вы двое так напоминаете мне нас с отцом, когда мы были в вашем возрасте, — наконец сказала она, при этом ее глаза сделались грустными. Она опустила взгляд на колени, на которых лежали ее руки, и ее пальцы сжались.

Я не знал, что делать или говорить дальше, оказавшись не готовым к такому повороту.

— Мам, ты все еще любишь папу?

Сдвинув брови, она обеспокоено посмотрела на меня и выдавила из себя улыбку.

— Конечно, я люблю его. Он подарил мне вас с сестрой. И я всегда буду любить его за это, — ответила она. Но улыбка не могла скрыть ее тоску.

— Это не то, что я имел в виду. Любишь ли ты его по-прежнему?

Мамины глаза наполнились слезами, и она спрятала лицо в ладонях. А я даже представить себе не мог, что теперь делать. В эту минуту она выглядела такой легко ранимой и уязвимой, что мое горло болезненно сжалось.

— Ах, Toр, я не знаю. — Ее руки упали на колени, как если бы они вдруг наполнились свинцовой тяжестью. — Мне кажется, что... Я ведь была так зла на него и все пыталась понять, что я сделала неправильно. Мы познакомились еще в средней школе, но уже тогда я знала, что он тот, с кем я хочу прожить до конца жизни. Все вокруг думали, что мы слишком торопимся, но это не имело никакого значения, потому что он был всем, о чем я когда-либо мечтала. А потом, спустя четырнадцать лет, наступил тот день... Подумать только, целых четырнадцать лет! Я-то думала, что мы счастливы! Ведь у нас двое прекрасных детей. И хороший дом. И я наивно полагала, что у нас было все! Я верила... что мы были счастливы.

Мамины слова перешли в рыдания и, бросившись к ней, я крепко обнял ее за плечи. Она казалась такой хрупкой, и все, чего я хотел — это защитить ее. Вот почему я так сильно ненавидел отца.

— Мам, прости меня, — прошептал я жалобно, не зная, как ее утешить и что еще сказать.

— Нет, это неправда, — отозвалась она, вытирая слезы. — Я чувствовала, что что-то не в порядке, но продолжала себя убеждать, что это не так. Понимаешь, мы с ним были больше похожи на соседей по комнате, чем на супружескую пару. И когда он наконец признался, я ужасно разозлилась! Мне было так больно от того, что я не смогла сделать его счастливым... Что рядом с ним был кто-то другой, кто смог сделать это за меня. И тогда я сгоряча наговорила ему кучу ужасных слов, не имеющих никакого отношения к правде. Я просто хотела сделать ему так же больно, — закончила мама, пристыжено опуская голову.

Я закусил губу, теряясь в потоке мыслей и чувств. Я никак не мог понять, почему она сказала то, что сказала. Не умея выразить словами все, что крутилось у меня в голове, я лишь крепче обнял ее.

Мама подняла на меня глаза, одновременно сжимая мою руку.

— Боже мой, Тор, мне так жаль. Я не собиралась вываливать все это на тебя, — она отпустила мою руку, чтобы смахнуть волосы с моего лица. — Но именно поэтому я так горжусь тобой. Несмотря ни на что, ты был достаточно сильным, чтобы признать о себе правду. Ты был честен с самим собой и со мной. И поэтому я тебе верю. Только тебе решать, готовы ли вы с Уэсли сделать следующий шаг. В этом я целиком и полностью полагаюсь на тебя. И когда вчера Уэсли пришел ко мне на работу, я знала, что могу доверять и ему тоже. Вам обоим. Поэтому я собираюсь разрешить тебе переехать вместе с ним.

Не смея поверить в услышанное, я смотрел на маму широко раскрытыми глазами. И только сейчас осознал, что ждал ее окончательное решение, затаив дыхание. Мама улыбнулась, и я еще раз ее обнял. Мои глаза покраснели от непролитых слез, которые я безуспешно пытался сдержать.

Глубоко вздохнув, мама погладила меня по голове.

— Прости, что заставила тебя выслушать все это. Думаю, мои чувства к нему еще не угасли. Хотелось бы мне знать, будет ли когда-нибудь по-другому, — добавила она, вытирая глаза. — Просто будьте максимально искренними с собой и друг с другом, и тогда вы оба будете жить долго и счастливо, — закончила мама со смехом. К ней вернулся ее обычный жизнерадостный тон.

Я был рад тому, что узнал от нее. И надеялся, что ей стало хотя бы немного легче и спокойнее. В глубине души я не думал, что у мамы когда-нибудь получится разлюбить папу, но теперь я понимал, зачем она обо всем мне рассказала. И, мне кажется, я также начал понимать, как тяжело пришлось отцу.

— Может я все-таки сделаю французские тосты?

Мама засмеялась и кивнула. Последовав за мной на кухню, она налила себе вторую чашку кофе.

— Ах! Я разрешу тебе переехать к Уэсу только при одном условии, — предупредила она с улыбкой. — Ты должен обещать, что время от времени будешь приходить в гости и готовить для нас с сестрой.

— Хорошо, обещаю, — ответил я, разбивая яйцо в миску.

— Серьезно, я даже не представляю, откуда у тебя такие прекрасные кулинарные навыки. Уж точно не от меня, — принялась размышлять мама вслух, опираясь на раковину.

Разбив еще одно яйцо, я добавил в смесь немного молока, ваниль и щепотку корицы. Пока я готовил, мы обсуждали, какие вещи мне нужно будет взять с собой. Потом сели за стол и составили список того, что нам с Уэсли понадобится на новом месте. Около двух мама начала собираться в клинику. Огорчившись тому, как быстро пролетело время, я проводил ее и обнял на прощание.

Закрыв за мамой дверь, я тоже стал собираться: впереди меня ждала моя работа.

Глава 22

Мои комод, тумбочка и книжные полки были пусты. На полу стояла корзина для белья, заполненная одеждой, и повсюду разместились картонные коробки, забитые книгами, компакт-дисками и другими вещами. Обернув шнур вокруг настольной лампы, я положил ее в одну из коробок и заклеил верх скотчем. Еще оставалось разобраться со шкафом. Я огляделся, удивляясь тому, что без моих вещей комната стала казаться меньше в размерах.

Позднее мы с мамой спустились в подвальное помещение, где хранились кое-какие вещи жильцов дома, и нашли в нашей кладовке пару одинаковых позолоченных настольных ламп, кофеварку, диван и два маленьких столика. Оказывается, мама напрочь позабыла о существовании этих ламп и здорово удивилась своим прошлым вкусовым предпочтениям в декоре. Их, конечно, нельзя было назвать красивыми, но они все равно выглядели довольно интересно и необычно благодаря своему ретро-стилю.

После мы с Алисией доверху забили машину вещами и направились к моему новому месту жительства. Разгрузка как раз была в самом разгаре, когда рядом с нами остановился красный форд F-150. В кузове автомобиля каким-то образом помещались коробки, круглый стол, четыре стула и небольшой комод. Первым из машины выбрался Уэсли, а следом за ним со стороны водителя показался Джереми Рид. Закрыв дверцу, он обошел ее спереди. Уэсли поздоровался со мной, пропустив часть с поцелуем, за что я был ему благодарен: в присутствии Джереми я и так чувствовал себя более чем неловко. В этот момент, сбежав по лестнице со второго этажа, из подъезда появилась Алисия, готовясь забрать очередную партию вещей. И я невольно заметил, что взгляд Джереми задержался на ней немного дольше необходимого.

— Привет! Я Алисия, младшая сестра Торена, — поздоровалась она, протягивая ему руку.

— Приятно познакомиться, — отозвался Джереми с улыбкой.

Мы с Уэсли переглянулись. Алисия покраснела, и, вероятно, сейчас она и думать забыла о Майке. Сестра вытерла лоб подолом майки и снова улыбнулась. Джереми понадобилось несколько секунд, чтобы оторвать взгляд от ее загорелого живота с пирсингом в пупке, в котором красовался камушек сапфира. Мы с Уэсли опять переглянулись.

Не откладывая, они с Джереми занялись переноской стола, комода и коробок в квартиру под номером 204. А мы с Алисией прихватили стулья и оставшиеся в нашей машине вещи. Затем, рассортировав коробки по комнатам, присели за кухонный стол немного передохнуть. Я разглядывал белые стены пока пустой квартиры, поражаясь новым ощущениям: было удивительно думать об этом незнакомом месте, как о своем новом доме. Нашем с Уэсли доме. Я глупо улыбнулся, за что получил пинок от сестры.