Если б взгляд альва мог резать — его ученик лишился бы жизненно важных частей тела прямо сейчас.
— Мы не в игры играем, Ваше Высочество, — мягко сказал Герланд, переведя взгляд на Ташино бледное лицо. — Это деловой подход. И наши планы — не ваше дело. У вас своих забот по самое ваше очаровательное горлышко. — Альв подался вперёд. — Но поскольку в моих интересах обеспечить безопасность этому горлышку... предлагаю сделку.
К этому Таша была готова.
— Какую? — спокойно и устало уточнила она.
— Завтра я сообщаю вам всё, что мне удастся вытянуть из представителя этой организации.
— Хорошо. А я, в свою очередь...
— А вы, в свою очередь, не делаете больших глупостей и стараетесь выжить при поиске ваших неуловимых убийц.
Таша, ожидавшая другого, недоверчиво моргнула.
— И всё?
— Вы же у нас поразительно свободолюбивое создание. Кошачья натура даёт о себе знать. Или птичья, кто его знает, — с нескрываемой иронией заметил Герланд. — Заговори я сейчас о том, что вы нам должны, вы взбунтуетесь, а так... рано или поздно вы захотите править, и тогда поймёте, что без нашей поддержки вам не обойтись. Мы подождём. Ждать мы умеем.
— Не захочу. — Таша смотрела прямо в синие альвийские глаза: это был цвет холодной озёрной бездны, обманчиво пригретой солнечными лучами. — С меня достаточно одного проклятья. Оборотничества.
— А какое же второе проклятье вам грозит?
— Власть.
Герланд задумчиво провёл по губам тонким пальцем.
— Вы меня не разочаровываете, Ваше Высочество, — неожиданно произнёс он. — Надеюсь, когда-нибудь у этих земель будет достойная королева. — Альв встал. — Завтра, на этом же месте, в этот же час.
Небрежно повёл рукой — и в зеркале воцарилась чернота.
Таша прикосновением включила светильник на тумбочке. Задумчиво проследила, как Алексас синхронно со своим отражением стирает кровь со стекла.
— Смотрю, Советник очень заинтересован в том, чтобы меня убили, — невесело улыбнулась она.
Алексас небрежно швырнул тряпку в мусорную корзину:
— Неравнодушных не любили во все времена.
— 'Кровавый рассвет'... эйрдали... — Таша в растерянности перебирала пальцами по одеялу. — Значит, это и есть та организация, в которой состояла Кэйрмиль?
— Очевидно.
— Можно подумать, они затеяли покушение на короля лишь затем, чтобы подставить Норманов. И избавиться от них таким образом, раз по-другому не получилось. Но это же бред, верно? — Таша озадаченно подпёрла рукой подбородок. — Я имею в виду, организовывать такое... и так рисковать лишь для того, чтобы подставить какого-то там герцога...
— На мой взгляд, сейчас не это самое важное. — Алексас встал посреди комнаты. — Можешь меня какое-то время не отвлекать?
Таша, кивнув, пару минут наблюдала за тем, как её рыцарь накладывает на комнату защитную паутину — уже знакомыми дирижёрскими пассами.
— Значит, они тоже хотят свергнуть Шейлиреара? — спросила она, когда Алексас опустил руки.
— Как видишь. Но, боюсь, их конечные цели не совпадают с целями 'Венца'.
— Ну да, непохоже, что их интересует восстановление Бьорков на престоле. Наверное, они хотят править сами?
Ответить Алексас не успел: их прервал стук в дверь и крик служанки 'ужин!'.
Покосившись на свою правую руку, на которой ободком серебрилось широкое кольцо, Алексас распахнул дверь. Смерил девушку внимательным взглядом.
Отступив в сторону, изогнул кисть в любезном приглашающем жесте:
— Входите.
Когда служанка переступила порог, Таша заметила, как дверной косяк на миг засветился красным.
— В каждом встречном теперь будешь подозревать эйрдаля? — хмыкнула Таша, усаживаясь за накрытый стол, когда их снова оставили наедине.
— Я бы на твоём месте не был столь весел. — Алексас, сдержанным жестом отпилив от своего мяса небольшой кусок, отправил его в рот. — Им ничего не стоит прокрасться сюда, взять форму и прийти к тебе под видом служанки.
— Но твоё кольцо никогда не лжёт. — Она указала на серебряную полоску, обвивавшую его палец. — Или ты ему не доверяешь?
— Лучше полагаться не только на кольцо. Всё можно обмануть, кроме сердца, — серьёзно заметил Алексас.
Таша кивнула в знак солидарности.
— Вино? — спросила она, заметив два широких бокала с бордовым напитком: казалось, в стекло заключили жидкий рубин.
— Да. Тёплое, с мёдом и специями. — Потянувшись за одним из бокалов, Алексас протянул его Таше. — Тебе тоже заказал, а то ты замёрзла.
Она без возражений приняла поданное, и стекло приятно согрело холодные пальцы.
— За нас, — проговорил Алексас, поднимая свой бокал. — За грядущую победу. За Ночь Середины Зимы. И за Ленмариэль Бьорк.
Таша удивлённо взглянула на него.
— Я помню, что у неё сегодня день рождения, — мягко сказал Алексас, заметив этот взгляд.
Её удивление стало приятным.
— Да, — кивнула Таша. — Конечно.
'Тебя нет, мама'...
— За Ленмариэль Бьорк, — эхом откликнулась она.
Вино обожгло горло, прокатившись тёплой волной по телу, прогнав затаившийся холод в кончики пальцев.
Ужинали почти молча, в приятном ленивом довольстве. Вскоре Ташины пальцы окончательно согрелись; следом за теплом и сытостью пришла сонливость.
В какой-то момент Алексас, решительно поднявшись из-за стола, принялся взбивать её подушку.
— Это ты таким образом деликатным образом намекаешь, что мне пора спать? — уточнила Таша, вздохом скрывая зевок.
— Скажешь, неправ? У тебя глаза уже закрываются. И ушко теребишь.
— И что? — осознав, что она действительно трогает указательным пальцем мочку собственного уха, Таша поспешно опустила руку. — Я часто так делаю.
— Именно. Ты теребишь ухо, когда хочешь спать. Давно заметил.
— Наблюдательный ты мой, — проворчала Таша, поднимаясь из-за стола.
Скинув сапожки, она прямо в платье заползла под одеяло. Конечно, под платьем была ещё майка, но поскольку спать им с Алексасом предстоит в одной комнате...
В этот миг Таша вдруг сообразила, что ещё летом её нисколько не смущала ночёвка по соседству со своими рыцарями. Более того, её никогда не пугала перспектива, что Джеми — а именно он находился рядом большую часть суток — увидит больше того, что позволяли видеть правила приличия. Наверное, потому что увиденное всё равно нисколько его не заинтересовало бы.
Но всё дело было в том, что теперь Таша отчётливо осознавала: рядом с ней тот, кого увиденное, скорее всего, очень даже заинтересует.
Поэтому она следила, как Алексас заботливо подтыкает ей одеяло, с некоторой неловкостью.
— Колыбельную? Сказочку? — услужливо предложил тот, выпрямившись. — Весь в вашем распоряжении, моя королева.
— Нет, спасибо. И вообще, укладывать меня спать — прерогатива Арона-а... ах. — Таша зевнула, прикрыв рот ладошкой. — Тебе такая роль не идёт.
— Удивишься, но я рад это слышать. — Алексас поклонился с лучезарной улыбкой. — Свет не выключать?
— Можешь выключить. Я не боюсь темноты, когда я не одна.
Он коснулся светильника, прежде чем прошествовать обратно к столу, и комнату затопила тьма. Потом Таша услышала тихое, на грани слышимого звяканье: Алексас поднял со стола свой недопитый бокал.
— Спокойной ночи, моя королева.
— А ты почему не ложишься?
— Пока не хочу. К тому же надо допить вино.
— Тогда зачем выключил свет?
— Тебе он будет мешать, а я вполне могу обойтись без него.
Таша смотрела прямо перед собой. Темнота, воцарившаяся вокруг в первый миг, потихоньку рассеивалась перед её глазами; она уже видела озарённый лунный светом потолок почти так же хорошо, как при свете.
— Что мы будем делать завтра, Алексас? Ждать, пока Герланд с нами свяжется? Просто ждать?
— Да. Просто ждать.
— Нет, надо проследить за Гастом! Эйрдали...
— Не волнуйся. Мы его защитим.
— Хорошо. Но ведь из-за этой статьи... меня теперь... узнают...
Мысль потерялась в забытьи, на миг утащившем её в сонную бездну. Когда Таша открыла глаза, Алексас уже был рядом, глядя на неё сверху вниз.
Странно, и когда она успела смежить веки?..
— Спи, — без улыбки сказал её рыцарь. — Завтра всё решим. Обещаю.
Сон окутывал её мягким ленивым облаком.
Таша не знала, действительно ли она сумела разомкнуть губы или ей это уже приснилось:
— Алексас?
— Да?
Она чуть улыбнулась.
— Я рада, что ты со мной.
Некоторое время юноша стоял рядом с кроватью, вглядываясь в безмятежное личико, трогательно беззащитное во сне.
Потом коснулся Ташиной щеки кончиками пальцев. Медленно и бережно провёл по ней тыльной стороной ладони: от скулы до подбородка, осторожной, скупой, сдержанной лаской.
Любой сторонний наблюдатель заметил бы, каких усилий ему стоило отвести руку.
Подняв своё вино на уровень глаз, первый рыцарь Её Высочества Тариши Тариш Бьорк улыбнулся лёгкой и нежной улыбкой.
— За тебя, моя королева, — послышался шёпот во тьме.
ГЛАВА ПЯТАЯ. НЕЖДАННЫЕ ВЕСТИ, НЕЗВАНЫЕ ГОСТИ
Госпожа Лиден дремала в кресле, когда в дверь башни звездочёта тихонько постучали.
Старушка, вздрогнув, открыла покрасневшие глаза. За окном было ещё темно; она задремала всего с час назад, хотя ей казалось, что этой ночью она не сможет заснуть.
— Кто там?..
— Это я, — послышался тоненький голосок.
Вскочив с прытью, совершенно неожиданной для женщины её возраста, госпожа Лиден опрометью метнулась к двери.
— Лив Кармайкл, ну я тебе задам, юная лэн! — рявкнула она, отпирая запор. — Ты что это удумала, из дома сбегать?! Думаешь, Таша тебя за такое по головке погладит, когда узнает? И мне всё равно, зачем...
Морщинистая рука, уже протянувшаяся схватить Лив за шиворот, замерла в воздухе.
Госпожа Лиден была женщиной, немало пожившей на этом свете. Впрочем, она и в молодости была женщиной неглупой и чуткой. А потому взгляд тёмных глаз девочки, смотревшей на приёмную бабушку без малейшего страха или чувства вины, не мог её не насторожить.
О, нет, страха во взгляде Лив не было ни капельки. Она смотрела на хозяйку дома очень, очень внимательно. Крайне внимательно.
Так смотрит коллекционер на редкую бабочку... прежде чем пронзить её грудку булавкой.
— Лив? — почему-то шёпотом вымолвила летописица.
— Вы же сами знаете ответ, госпожа Лиден. — Тот, кто стоял у порога в теле ребёнка, посмотрел на что-то за спиной старушки, и детские губы скривила чужая, пугающая улыбка. — А, вот и ты, собственно. Конечно, сегодня ты задержался дома.
Мягко отстранив госпожу Лиден, Арон встал напротив незваного гостя.
— Что тебе нужно, Лиар? — отчеканил Зрящий.
Палач склонил голову Лив набок.
— Может, предложишь брату войти? — непринуждённо заметил он. — В конце концов, это тельце подвержено болезням, как и всякое смертное тело, а если ты застудишь Ташину сестру... не думаю, что Таше это понравится.
Арон помолчал. Потом молча отступил в сторону, одной рукой удерживая дёрнувшуюся госпожу Лиден: та явно не собиралась просто стоять и смотреть, как в её дом входит зло в человеческом облике.
Тем более в таком.
— Уютно у вас тут, — одобрительно заметил тёмный амадэй, устраиваясь в кресле. — Неплохое место для витья семейного гнёздышка.
Холодный, насмешливый голос никак не вязался с телом, не достававшим до пола худенькими ножками.
— Я спросил, что тебе нужно, — ровно повторил Арон.
— Поговорить, представь себе. — Амадэй скрестил детские ручки на груди. — Я же мог соскучиться по любимому брату?
— Как ты захватил это тело?
— Глупая девочка захотела лично заглянуть в зеркало в конторе колдуньи, дабы увидеть, как её живая и здоровая сестра идёт по Броселиану. Собственно, тут и появился я. — Улыбка Лиара стала шире. — Она сопротивлялась, конечно, но даже не понимала, чему. Моя благодарность, братишка: облегчил мне работу. Обмануть её было очень легко. Не волнуйся, долго не задержусь. Даже мне не под силу вламываться в чужое тело дольше, чем на несколько часов. — Он рассеянно оглядел кухню. — А ты становишься умнее, братишка. Эти убранные зеркала... Предусмотрительность меня радует. Однако до высшего балла ещё работать и работать. Ты забыл самое главное: если я чего-то не добился, значит, я этого не хотел.
— Мне казалось... ты не можешь...
— И ты ещё думаешь, что я чего-то не могу? После одиннадцати веков нашего знакомства? Снова падаешь в моих глазах, братец. Только набрал очки — и опять на последние места...
— Что. Тебе. Нужно. Ты так и не ответил на этот простой вопрос.
— Ты не хочешь принимать мой ответ, увы. Поговорить с тобой, только и всего. А заодно сделать доброе дело и привести домой блудную дочь. Думаешь, Лив так просто поехала бы обратно в Фар-Лойл?
— Поговорить о чём?
— Кажется, у нас давно не было общих тем, — в голосе амадэя прозвучала почти ностальгия. — А с минувшего лета появилась одна... она одна и есть, собственно. Так что выбор небольшой.
— Что ты сделал с Ташей?
— Ага, это уже на что-то похоже. — В тёмных глазах читалась унизительная насмешка. — Ты удивишься, но ничего. Пока я скорее занимаю позицию простого наблюдателя. Мне и делать особо ничего не надо... а Таша никак не может понять, что каждый шаг, который она делает, приближает её ко мне. Ах, как жаль, что тебя нет рядом, дабы помочь ей добрым словом и мудрым советом...
— В позицию 'простого наблюдателя' как-то не вписывается эпидемия в Фар-Лойле.
— Что ты, это так, ерунда. Просто чтобы не мешать моей девочке расправлять крылья в естественной обстановке. А то ты снова посадишь её в клетку своего контроля и морализаторства, и прощай, Её Высочество Тариша Тариш Бьорк, прекрасная, гордая и непокорная. Останется лишь маленькая, милая и кроткая Таша Кармайкл.
— А как насчёт покушения? Оно зачем тебе понадобилось? Решил развязать себе руки?
— Если ты не забыл, я не единственный злой гений в нашем королевстве. И оно могло понадобиться не только мне.
В глазах Арона отразилось удивление, и сразу — мрачное понимание.
— Зачем ты пришёл? — спокойный голос Зрящего стал самую чуточку резче.
Лиар перестал улыбаться.
— Таша пока в Броселиане, но ненадолго, — когда Палач заговорил, из голоса его исчезла издевка: он был любезным, почти сочувственным. — Завтра-послезавтра она отправится дальше. Куда, тебе знать не дано. Что касается Фар-Лойла — жители деревни окажутся вне опасности через два дня, но до этого времени тебе придётся ещё не раз делить свои живительные силы с умирающими. И теперь весь вопрос в том, что ты выберешь... догнать Ташу, пока это ещё возможно, или же остаться здесь и спасти десяток-другой невинных жизней. Непросто, должен признать.
Арон смотрел на брата, не опуская руки с плеча госпожи Лиден.
Тёмные глаза не-Лив, смотревшие на него в ответ, были невозмутимы и внимательны.
— Вердикт, — наконец мягко напомнил Лиар. — Я и так его узнаю, но хотелось бы услышать от тебя.
— Я не играю по твоим правилам, — тихо проговорил Арон.
— Играешь, братишка, играешь. Даже если сам этого не понимаешь. Если хочешь, я уйду, но теперь у меня есть открытая дверь в этот дом. Однажды заняв чьё-то тело, в другой раз мне не потребуется ни разрешений, ни зеркал. И я вернусь позже, только и всего.
