Наместный маг 2: Пест - ломаный грош

Шаман бросается в юрту и выхватывает два мешочка из-за пазухи. Из первого он достает щепотку трав и бросает ее в огонь. Второй мешочек он начинает трясти в руках. Раздается ритмичный перестук косточек.

Старик начинает издавать странный звук, одновременно похожий и на вой, и на скрип. Глаза закатываются и руки высыпают косточки из мешочка на пол. По юрте распространяется сладкий запах. Старик припадает к косточкам, почти тычась носом. Оглядев и обнюхав каждую косточку, он поднимается с колен. Ноги, подкашиваясь, выводят его из юрты.

— Что это было? — спрашивает его молодой мужчина.

— Великий маг юга учится злиться, — с хрипом произносит старик. Подрагивающие руки вытирают пот со лба.

* * *

Пест сложил руки на подоконнике у окна, подбородок уперся в руку, лоб в стекло, а глаза посматривали на улицу. На улице шел дождь. Стекло намокло, по нему стекали капли. Стекло и без этого было мутным и не совсем ровным, а во время дождя вообще мало что можно было разобрать.

— Я не понимаю, почему никто ничего не делает? — спрашивает вслух юный ведун.

— Может, потому, что я тут ни при чем? — отвечает Людвиг. Он склонился над большим свитком, который развернул на столе. — Посмотри, что придумали фракийцы в сражении при Талкосе! Это потрясающе!

— Ни при чем? И как так вышло, что дождь идет только над городом? Час пешего ходу от ворот — и дождя как не бывало? А?

— Совпадение...

— Неделю? Неделю эта чертова туча не уходит, и ты называешь это совпадением? — Пест снова отвернулся к окну.

— Да, совпадение! Не мог мой маяк такое устроить! Ты лучше глянь в карту! Тут тако-о-ое!

— Зачем? — пожал плечами Пест — Мне не интересно...

— А ты вообще хоть чем-то интересуешься, кроме учебы?

— Нет, — снова пожатие плечами. — Что в этом такого?

Людвиг отстраняется от карты и задумчиво смотрит на Песта.

— Так нельзя, рано или поздно ты прочитаешь слишком много и сойдешь с ума! Ты должен как-то отдыхать!

— Я отдыхаю...

— Ночью? Когда приходит эта, как ее... Не смотри на меня так! Я прекрасно понимаю, чем вы занимаетесь ночью!

— Она приходит погреться, мы просто лежим в обнимку! Она же о...

— Можешь называть это как хочешь! — Людвиг поднял руки в примиряющем жесте. — Дело твое, но тебе надо развеяться. Или хоть иногда менять сферу деятельности! И вообще! Как ты додумался взяться за эту математику? Это же полный бред!

— Это не бред, просто надо привыкнуть, что считаешь то, чего нет, — глубокий вздох Песта. — Я вот люд простой лечу!

— За серебрушку в портовом районе! И вообще! Ты будущий дворянин! Мог бы этикет хотя бы почитать, — юный воздушник поймал взгляд Песта. — И не надо на меня так смотреть! Ты можешь презирать все дворянство, но ты будешь одним из дворян через несколько лет!

— Это ничего...

— Это очень многое меняет! — перебил Людвиг. — Ты вообще задумывался о том, где ты живешь? А?

— Как где? В свободных селах на востоке государства Гвинея...

— А почему твои села свободные? А? Не думал? — Людвиг начал сворачивать свиток. — Да потому, что ваши села пока никому не нужны! Ваши села в такой дали, что никто и думать не станет переться в эту тьмутаракань и пытаться там наводить свои порядки. Живут — и слава Единому, помощи не просят. Раз в год отправить боевых магов погонять нечисть, да и только.

Людвиг убрал свиток в тубус и аккуратно поставил у кровати. Пест наблюдал за ним и не перебивал.

— Но вот в захолустье появляешься ты. Народ начинает жить лучше, вон и урожай у тебя получается огромный, и помощи от боевых магов тебе не требуется, торговать твои родичи начинают, монеты у них заводятся, — Людвиг умолк и пытливо уставился на ведуна, который оторвался от созерцания стекла.

— Ну? — поторопил его Пест

— Что ну? Сборщики налогов от Государя к вам поедут! Думаешь, не узнают, что у вас деньги завелись? Им только мысль подай! Пока они ни ухом ни рылом, что в тех землях вообще кто-то живет! Так, слыхали, хутора там стоят. Но когда услышат, что там деньги водятся...

— Государев налог — десятина! — вставил свое слово Пест. — Уж десятину-то уплатим!

— Ну, допустим, сборщик налогов тебе попадется честный — уплатишь десятину раз, уплатишь два, а то и три, а потом Государь твою землю, села твои и родичей твоих пожалует барону какому! С земли доход идет? Идет! Значит, можно жаловать молодчику какому, кто подсуетился быстрее...

— Да как же так! Я же взрос тамо...

— А вот так! Ты бы хоть законы читал! Ты только над учебниками корпишь! Ты хотя бы почитал... да вот, к примеру: "Устои крови благородной славного государства Гвинеи". Там все популярно объяснено...

— Так ты не тяни! Рассказывай!

— Я? Ты больше года живешь в городе и не удосужился узнать ни статус своей родной земли, ни как ее получить! Тебе надо — ты и ищи! — Людвиг подхватил плащ и направился к выходу.

В этот момент за окном показалось солнце. Дождь закончился.

— Вот! Пожалуйста! Даже дождь закончился! А ты говорил... Я в тренировочную комнату!

Не успел Людвиг дотянуться до ручки двери, как та открылась сама. В комнату вошел Ратмир. Дыхание тяжелое, руки сжаты в кулаки, а глаз налился кровью.

— Вы что творите, кретины? — яростно начал учитель с порога. — Я должен бегать за вами и подтирать ваш зад?

Людвиг и Пест переглянулись. Оба впервые увидели Ратмира таким взбешенным.

— Кто разрешил делать маяк этому идиоту? — разъяренный Ратмир ткнул пальцем в Людвига.

— Так запрета же не было...

— Вам нужно каждый раз говорить, при каждом вашем чихе, что заклинания Людвига могут разнести полгорода, и применять их можно только в тренировочной комнате?

— Так это ж маяк, чтобы облако притянуть...

— Вы видели, сколько облаков притащил Людвиг? Шаманы на севере выли в один голос, когда над ними тучи к Вивеку шли. Полгосударства на ушах, сбор большой семерки ректоров Гвинеи, чуть не военное положение, а у нас один свихнувшийся маг и ведун из простолюдинов с облаками баловаться изволят!

До Песта начало доходить, что же они натворили и голова вжимается в плечи.

— Ладно, этот себя не контролирует! Ты-то куда смотрел?

Людвиг тем временем начинает заводиться. Кулаки сжимаются, вздуваются мышцы на шее, глаза заволакивает голубая пелена.

— Мы. Старались. Приманить. Облако! — сквозь зубы начинает говорить Людвиг рублеными фразами. — В. Тренировочной. Комнате. Облаков. Нет!

Ратмир поворачивается к юному воздушнику и видит глаза. Вздох через крепко сжатые челюсти. Нижняя челюсть сама собой выдвигается от злости чуть-чуть вперед.

— Завтра ко мне. Оба. С утра! — с этими словами Ратмир разворачивается и выходит, хлопнув дверью.

* * *

Несмотря на сияющий с небосвода молодой полумесяц, в тренировочной комнате два юных мага и одна ведьма обложились толстыми книгами. Спать никто не собирался. Ведьма на поверку оказалась неграмотной, но вслед за юношами тоже выбрала пару книг, которые Пест записал на себя в библиотеке.

По большей части книги оказались по ритуалистике. В них было больше всего картинок. Кара'кан аккуратно перелистывала эти книги, и когда находила интересную картинку, то несла книгу Песту. Тот читал, что обозначает то или иное изображение, пробегал глазами текст и примерно пояснял смысл. Ведьма делала вид, что все поняла. Но справедливости ради стоит отметить, что иногда ее увлекало, и она чертила некоторые пентаграммы на песке.

Людвиг мусолил только одну книжку. Надпись на обложке гласила: "Быстро создаваемые плетения школы воздуха в условиях прямого боя". Людвиг ломал голову над плетением для сдачи ранга по боевой магии. Все варианты с оборонительной тактикой были отброшены. Слишком тонкими были манипуляции у любого заклинания защиты.

— "Таран" — примитивно, "поток" — бесполезно... Из простого остается только "лезвие", — задумчиво бормотал под нос Людвиг, пролистывая очередную страницу.

— Лезвие — самый прямой путь для тебя! — подтверждает слова Людвига Пест. Юный ведун уже встал с книгой в руках и пошел к расчищенной площадке. — А я тут кое-что нашел! Этот рисунок некроманты используют, но нам тоже сгодиться.

— Сдалось тебе это? Я бы сейчас с удовольствием выспался. У нас первые выходные за месяц выпали!

— Не могу я так все оставить, — вздыхает Пест и начинает измерять на площадке что-то шагами. — Чтобы ведьма к ведуну впритирку жалась? Не бывает такого. Она за мной как хвост идет, словно привязанная. Значит, это проклятье такое.

— Ну, тебе виднее. Можешь спихивать на проклятье. Хотя... — Людвиг с прищуром взглянул на Кара'кан, увлеченно рисующую картинку на песке, и на Песта, начавшего копировать рисунок ритуального круга некромантов. — А ты не думал, что Кара'кан в тебя влюбилась?

— Ну, ты хоть чушь не неси! — буркнул Пест, не отрывая взгляда от начатого рисунка. Людвиг не заметил, что его вопрос очень заинтересовал еще одного человека. Ведьму, которая от сосредоточенности на вопросе замерла и перестала рисовать на песке пальцем. После ответа юного ведуна она спрятала лицо в челке, склонив посильнее голову, и покраснела. — Кто она и кто я? Чтобы ведьма с ведуном шашни водила? Да ни в жизнь! Ты мне вот что лучше расскажи.

Пест взял прямую палку и принялся чертить на песке глубокие линии.

— Я вот прочел тут, что земли даруются людям благородной крови. При этом земля не должна быть убыточна, и может прокормить наместника и его семейство.

— Ага, что в этом такого?

— Так, а мы? Мы-то с тобой дворяне будем?

— Если окончим учебу... — задумчиво произнес Людвиг. — Вернее, когда закончим.

— Выходит, согласно государеву указу о "Праве выкупа земель бесхозных, дохода не несущих" я могу землю свою выкупить? — Пест прочертил несколько линий по песку и придирчиво разглядывал их, оценивая углы и четкость линий.

— Для начала надо вообще узнать, есть ли среди "бесхозных земель, дохода не несущих" твои земли. Не забывай, что у нас в Гвинее зависших и спорных земель хватает, — Людвиг наскоро перелистывал книгу, словно искал в ней что-то определенное. — Это для начала. Также надо примерно прикинуть стоимость. Одна дорога на твоих землях вылетит в копеечку, ну и заодно прибавит кучу проблем. Дорогу надо охранять, мосты — чинить, пошлину собирать.

— А ежели от дороги отказаться? — Пест, оторвав взгляд от линий, поднял голову на Людвига.

— Скажешь тоже! — Людвиг ухмыльнулся и тоже поднял взгляд на ведуна. — Если ты думаешь, что в государевом земельном приказе упустят возможность повесить содержание хоть одной дороги на дворянина, то это ты зря. Как бы тебе целый графский удел не всучили вместе со всем восточным лесом.

— Это за что же? Мне всех земель не надо! — округлил глаза юный ведун.

— А кто тебя спрашивать будет? Мне рассказывали, что на востоке надо несколько дней по лесам продираться, чтобы в село попасть. Так это? Если это правда, то от таких сел больше убытка, чем дохода. Села ведь надо защищать, годовое слово держать, суд вершить и смотреть, чтобы чего не утаили. А толку с такого села, если оно само по себе посреди леса стоит? Нет с таких земель дохода. Но! — Людвиг поднял палец вверх, обозначая важность момента. — Если с тех сел доходят гонцы с просьбой о помощи, то государев Военный приказ отреагировать обязан. 1-2 боевых мага, хочешь или нет, но пошлешь в лес, а так — это будет твоя проблема. Неурожаи и мор в тех землях — снова твоя проблема, оборона и дружина — опять твоя проблема.

Чем дольше говорил Людвиг, тем сильнее хмурился Пест.

— А годовое слово — это... — не успел спросить Пест.

— Это единственная обязанность дворянина перед простолюдином, — пожал плечами Людвиг, словно это само собой разумелось. — Дворянин обязан принять и выслушать одного гонца от люда, что на его землях живет.

— Я про такое не слышал.

— На эту обязанность все давно плюнули, но право слова от народа раз в год упомянуто в своде законов славного государства Гвинея, — Людвиг снова вернул взгляд в книгу и что-то в ней искал глазами. — Ты еще не забывай о долге "воями на военное дело Гвинеи". Если вдруг война или еще какая напасть — ты должен воинов предоставить для ведения военных действий. То есть тебе еще воинов держать за свой счет, оружие и доспехи им тоже за твой счет.

— Тебя послушать, так землеуправление сплошь убыток! — буркнул Пест, продолжая вычерчивать и задумчиво разглядывать уже нарисованные символы. — И туда потраться, и сюда...

— Я тебе это рассказываю, чтобы дошло до тебя. Налоги брать придется со своих деревень, чтобы справится со своими обязанностями, — Людвиг замер с книгой, палец начал скользить по странице книги, а губы что-то быстро зашептали. — Лед... Размерность и затраты... Пест! А ты со льдом как?

Пест обернулся на юного воздушника и пожал плечами.

— Я со льдом не мастак. Так, ледышку круглую ворожить учился, да воду остудить быстро, коли надо.

— Попробуем "Ледяной шип"? Нам только воды надо несколько ведер, — глаза Людвига блеснули азартом. — Лед и снег сродни воздуху, должно получиться! Это же такого можно сотворить!

— Я сейчас ритуал проведу, проклятье в деталях разберу, а ты пока кадку под воду придумай и воды натаскай, — Пест взял из сумки несколько толстых свечей и принялся их расставлять по ключевым точкам. — Авось и выйдет что-нибудь со льдом.

Людвиг поднялся на ноги и заспешил к выходу из комнаты, спохватился и вернулся, чтобы положить книгу, и снова убежал из комнаты.

Пест же в это время еще раз оглядел свое творение и подошел к Кара'кан. Взяв ее под локоть, он произнес:

— Пойдем, попробуем с твоим проклятьем разобраться.

Девушка отложила свою книгу и направилась за ведуном. Без наставлений Песта Кара'кан встала именно там, где необходимо, и прикрыла глаза, словно уже знала, что сейчас будет происходить.

Пест активировал плетение, и вдруг произошел хлопок. В комнате повисла черная дымка, а в ней, посреди некромантской звезды, в воздухе зависла Кара'кан. Из ее головы тугими черными веревками, очень похожими на тугие корни, вверх уходила корона. Высота короны была около метра.

Пест замер, изумившись разнице между размытым видом ведовского ритуала и тем, что видел сейчас. Во время проведения ритуала некромантов можно было подойти, рассмотреть и даже пощупать проклятье, а вот во время ведовского ритуала возможны были только мелкие аккуратные движения, и вдобавок нельзя было останавливать речитатив. Разница была колоссальной.

Пест, осторожно переступая нарисованные линии, подошел к ведьме и принялся водить пальцами по толстым переплетениям черных "кореньев", пытаясь понять их смысл. По рассказам учителя ведовства старухи Аккилуры Пест узнал "корень" проклятья оборотня, корень кривого языка и корень ночной алиньи. Но главное, что обнаружил Пест — это корень рока. Заметив его и распознав, Пест с усмешкой прикоснулся к этому корню.

— Значит, и ведьмы за силу свою ответ держат, — Пест вздохнул, и на лице растянулась горькая улыбка. — Все ответ за силу свою держат. Никто без рока ей право повелевать не получит.