Лень, страх и жадность

Сейчас перед "Минервой" стоял вопрос организации оперативной базы для себя и Железного Альби. А Альби нельзя было забрать далеко от Хогвартса, поэтому выбор возможных вариантов был сильно ограничен. Можно было вырыть нору и замаскировать ее. Но для кошки Минервы жить в норе — бррррр. Не нужно ей такого. В итоге, после недолгого размышления была выбрана Визжащая Хижина. Неплохо было бы скрыть ее поди Фиделиусом — вот только хранителем ни она, ни Железный Альби быть не могут. Хранитель секрета должен находиться вне периметра, иначе тот падет. Также нельзя стереть хранителю память о секрете — тогда секрет также падет (когда хранитель перестанет осознавать секрет). После короткого перебора вариантов, кошка остановилась на Поппи Помфри. Ты была замазана в куче делишек Альбуса, и дерьмом больше — дерьмом меньше роли не играет.

Уже через полчаса Железный Альбус и Минерва обустраивались в Визжащей хижине. Собственно, вещей у них никаких не было, но для настоящего мага это не проблема — была бы палочка. Еще через пару часов "хижина" сверкала чистотой и порядком — Минерва владела ремонтными заклинаниями не хуже семьи Уизли. Припасы нужны были только на нее — Альбусу хватало магического поля Хогвартса. Но уж о себе то Минерва сможет позаботиться. Наконец, когда все дела были закончены, подельники уселись за столом поговорить за жизнь. Минерве хотелось вылить на кого-то то, что у нее было на душе. А Альби в текущем состоянии кроме как попиздеть не на что и не годился. Усевшись, Шмеле принялся томно вздыхать.

— Чего пыхтишь, Альбус?

— Жаль, что пришлось так рано покинуть Хогвартс, Минерва. У меня в тайниках было припрятано много чего полезного.

— Разве Филиус не наложил руку на все в твоих покоях?

— Кое-что ценное я хранил не в моих покоях, а в хитроумных тайниках.

— Это например, что? Уж не философский ли камень? В жизни не поверю, что Фламель кому-нибудь отдал бы его. Я даже не верю, что это камень.

— Мантия-невидимка Смерти, хотя бы.

— Но погоди — она ведь принадлежала Джеймсу.

— Ну, незадолго до его смерти я взял ее на исследования.

Отвечать на такое пиздецовое заявление было нечего. Это означало, что Альбус признался, что практически лично угробил семью своих вернейших сторонников, потому что ему так захотелось. Минерве вдруг расхотелось иметь какие-то дела с этим скотопидаром. Да и почти полгода без зельеварческой и ментальной обработки положительно сказались на ее мозгах.

— Можешь наведаться по потайному ходу в Хогвартс.

— Я мог бы, если бы Филиус не перекрыл все потайные ходы в Хогвартс. Совсем он отбился от рук и погрузился во тьму. При настоящем директоре не бывает потайных ходов в Хогвартс.

— А ты каким директором был?

— Правильным, с точки зрения Общего Блага.

— Ладно, делай что хочешь, — от "Общего Блага" у Минервы последнее время начали ныть зубы, как у покойного Снэйпа простреливало плечо, при упоминании Воландеморта.

Годлумтакати практически все свое время стал проводить в Хогвартсе. Во-первых, благодаря директору Флитвику, он получал достаточто новых знаний по интересующих его вопросам. Все они требовали поиска доплнительной информации и значительной отработки, как отдельных элементов, так и вопроса в общем. Подход Флитвика к обучению сам по себе был новой страницей в магическом искусстве, до того неизвестной Годлумтакати. Например, Флитвик изобразил на одном из заданий, как он видит стандартную оборону нагеря в полевых условиях. В масштабе один к пяти — натрансфигурировал кукол солдат, палаток, анимировал куклы, установил дозоры и защитные заклинания. Потом изобразил поиск защитных заклинаний. Затем — детектор поиска защитных заклинаний. Взлом обороны. Штурм лагеря. Встречный Штурм. Отступление. Ловушки на пути отступление. Установка ловушек нападающими на предполагаемом пути отступления защищающихся. И это все — подготовка демонстреции и подробные объяснения (!) — заняли у мастера Флитвика всего три четверти часа. Флитвик, конечно, не был действующим наемником, но будучи мастером чар и действующим дуэлянтом осваивал и навыки смежных профессий.

— К сожалению, мистер Гиена, военное искусство — высокое искусство, изящное — значительно ослабилось после войн первой половины века. Казалось бы — военное искусство, и увяло от войны! Слишком была нарушена связь поколений. И последняя глава в книги этого искусства ковалась в смешанных боях — с достижениями и магловской и магической военной мысли. Те адепты, которые не участвовали в войне, чрезвычайно отстали. Те, которые участвовали — почти все были выбиты. Поэтому все что я показал Вам сегодня — это, так сказать, методичка начального уровня, между тем, в Британии практически неизвестная. Проходить мы эту тему будем до конца учебного года, а практиковаться и обучаться по этой теме следует всегда.

— Директор Флитвик, но почему я, когда читал хронику так называемой "войны" в семидесятые-восьмидесятые, не заметил ничего подобного? Такое ощущение, что школьники, впервые дорвавшиеся до авады и бомбарды, нападали на домохозяек, вооруженных бытовыми посудомоечными заклинаниями. Неужели ни у кого не хватило денег на две-три команды профессионалов? Они закончили бы эту "войну" детей в песочнице за пару дней! Не говоря уже о том, что магловское оружие позволяет уничтожать врага не на дистанции в тридцать футов — пушки и самолеты позволяют курочить что угодно с расстояния в две мили.

— Пока столкновения происходили между гражданами, все плевали на эти маргинальные разборки. Предположим, уже завтра так называемый Воландеморт захватит власть в министерстве. И что? Кого это волнует? Большая часть старых семей — это не выскочки типа Малфоев, а по-настоящему старых — может даже не по старости, а по поведению. Они закроются в своих мэнорах под защитой, и будут плевать на голову осаждающих. Все эти Малфои и прочие Воландеморты как раз и стремятся к власти над маглорожденными, потому что ни на что большее их убогих потуг не хватит. И смею надеяться, после того как я пробуду директором хотя бы десять лет, вся эта садистская кодла никогда больше не сможет взять власть. Потому что МОИ выпусники не будут долбаным стадом, которое себе Дамблдор растил на убой общего блага. А Ваши начинания, со временем, мне в этом помогут. Вы ведь планируете расширение деятельности клуба, мистер Гиена?

— Да, сэр. Со временем, я надеюсь, курс получит продолжение. От ствола физической (а затем и магической) подготовки отростут ветви магловской и магической самообороны. Но ближайшие два года рано об этом говорить, сэр.

Годлумтакати не собирался освящать свой "курс" Флитвику. Не на той стадии доверия они находятся. Вот через пару лет можно и пересмотреть кое-что между ними. Плюс, основным методом "самообороны" Годлумтакати была максимизация насилия. Это Филиус может спеленать старшекурсника, или, скажем, опизденевшего от мочи в голове Снэйпа, без нанесения тем фатальных повреждений. Годлумтакати не находится на том же уровне силы, что и Филиус, поэтому методы его будут КРАЙНЕ травматичны. Посте такой самообороны ему придется покинуть Хогвартс, скорее всего, навсегда. А образование ему после такого, возможно, получится получить где-нибудь в Северной Америке. Или в Южной. Он еще не решил.

— Я Вас понял, мистер Гиена.

Урок мастера Флитвика, как его про себя (абсолютно заслуженно!) называл Годлумтакати, был законспектирован в один из двух пар блокнотов. Поэтому, когда он вернулся в общежитие, в его комнате его уже ожидала Гермиона. Краткую суть урока она уже прочитала через парный блокнот (Во время последней отлучки в Маг Лондон Годлумтакати прикупил две пары "защищенных" блокнотов — в первой паре записывали "Знания Рода" — то, что накопали самостоятельно; вторая пара была расчитана под личные уроки директора Флитвика). Годлумтакати пересказал девочке урок директора, некоторые вещи зарисовывая на страницах — т.к. пока не мог показать тот мастер класс магической демонстрации, который походя обозначил Флитвик. Затем они распределили обязанности по поиску информации, и перешли к обсуждению того, что записали вчера вечером в Знания Рода. Годлумтакати был недоволен.

— Гермиона. Не нужно переписывать источник один в один. Нужно максимально кратко, но в то же время полно для самостоятельного применения описать заклинание. Если я захочу почитать источник — я возьму и почитаю его. Ты наверное и уроки зубришь один в один?

Гермиона смутилась и покраснела.

— Это хорошо, что у тебя хорошая память, — поспешил загладить Годлумтакати свою оплошность. Еще разлада ему не хватало, — но для обучения подобный метод не подходит. У тебя о всем должно быть собственное мнение, а не набор зазубренных букв.

— Учителя всегда хватили меня в младшей школе! — привела железный, как она думала, аргумент Гермиона.

— Значит это были плохие учителя, которых нужно гнать в шею. Какой мне был бы толк зазубривать какую-нибудь книгу о стрелковой подготовке наизусть. Как ты думаешь, помогло ли бы это мне пристрелить Снэйпа?

Молчание Гермионы было вполне себе красноречиво.

— Поэтому тебе нужно тренироваться в пересказе. Везде видеть суть. Я знаю, ты трудолюбивая девочка — вот и начни учиться по-настоящему, для себя, а не для учителей. Им на тебя плевать.

— Хорошо, — еле слышно, ответила нахохлившаяся девочка.

— Кстати, я сам недавно был неправ. Серьезно неправ. И только сейчас почему-то заметил это.

— Это когда?

— Когда запросил директора Флитвика назначить первой темой ту, что он сегодня мне преподал. Я думал в первую очередь о том, что может пригодиться на каникулах — нам нужно заработать денег для семейного бюджета. И это, в целом, правильно.

— А до каникул нужно то еще и дожить.

— Да, дорогая. Ты такая умная! — Годлумтакати каждый удобный случай старался либо похвалить Гермиону, либо подарить ей что-нибудь; так или иначе, он проявлял заботу, чего та от сверстников никогда не видела, — В Хогвартсе слишком много опасностей. Мы присмотрим друг за другом, но этого может нехватить. Нужно попросить его один урок выделить под технику безопасности проживания в Хогвартсе — как защититься от ядов, проклятий и прочих "школьных шалостей".

— Ты еще обещал рассказать мне, как ты избавил меня от той вспышки "внимания" рыжего! И до сих пор ничего не сказал!

— Я расскажу дома. Тут могут быть уши. Даже несмотря на наше невероятное владение антиподслушивающими заклинаниями.

Нарцисса изволила посетить Сириуса на Площади Гриммо. Благодаря "Благотворительному" отделу-шараге Сириуса тот имел возможность практически ежедневно посещать Азкабан, став основным каналом связи между сидельцами и их родственниками. С передачей писем, на самом деле, была куча проблем. Любой предмет, передающийся заключенным, подлежал куче проверок. Поэтому в основном Сириус передавал информацию лично, и, таким образом, был в курсе практически всех околоазкабанских сведений. Единственное что его беспокоило — как бы кто-то не решился прикопать такого осведомленного парня, как он. Спасало только то, что он наотрез отказался передавать хоть какие-нибудь секретные данные, и не собирался давать никаких обетов. Хватит, надавался.

— Сириус, ты ведь видел Беллу, как она? Я, конечно, читала твое письмо, но расскажи сам.

— Плохо, Нарцисса. Она все время не в себе. Едва отреагировала на твое имя. В время бредит, что ОН освободит ее. Боюсь, мы ее не сможем вытянуть оттуда.

— Погоди, Кузен. Никогда не говори никогда. Разве ты не читал всей этой бредятины в газетых, что неведомый злоумышленник накрыл Фиделиусом дом Поттеров в Годриковой Лощине?

— Нет, что-то я упустил этот инцидент.

— Суть я тебе уже рассказала. Министерство пришло в ярость — как же так, дом Героев, монумент, практически, к котором не зарастает народная тропа, кто-то украл. Им даже не пришло в голову, что это ОНИ украли дом у наследника Поттеров. Так вот, эти идиоты запустили в Годрикову Лощину дементоров, чтобы те высосали магический фон и Фиделиус, таким образом, вскрылся.

— Узнаю мудаков в нашем министерстве. Ситуация, конечно, интересная, но как эти дементоры у Фиделиуса помогут с Азкабаном? Зачем ты это все мне рассказываешь?

— Дело в том, что потом эту историю в прессе замяли. Дальше молчок. Но вот Люциус по своим каналам, — Нарцисса проигнорировала гримасу и рык Сириуса, — выяснил, что из отправленных тридцати дементоров осталось только четыре. Свидетели видели сгорающих насмерть дементоров. Окончательно. Оставшихся четырех дементоров отозвали, пока они целы.

— Интересно. Значит кто-то, так или иначе связанный с наследством Поттеров, либо настолько силен, что поджигает дементоров как дрова в камине, либо владеет каким-то хитроумным методом их уничтожения?

— После такого Азкабан можно будет брать голыми руками.

— Это, конечно, не надежда вытащить Беллу, но хоть что-то. Ты права, что сообщила это мне — рано или поздно я с этим человеком пересекусь. Но это работа на перспективу. Цисси, ты же не хочешь, чтобы Древний и Аристократический род Блэк вымер? Ну пжалуйста.. — Сириус сделал собачьи глазки.

— Чего тебе, лентяй?

— Мне нужна жена. Чтобы продолжить род Блэк. Подумай над этим — уверен, лучше тебя никто не справится.

— А как же твоя "свобода", Сириус? Ты помнишь, ради чего покинул отчий дом?

— Сейчас я тут главный. Некому мне мозги трахать. И жена мне это делать не будет — ты об этом позаботишься. Но делать что-то надо. Наше поколение наполовину вымерло. Что бы не произошло, приоритет у нас может быть только один — наше выживание.

Нарцисса задумалась ненадолго, явно что-то прикидывая.

— Есть тут один вариант, дамочка не от мира сего. Тебе понравится. Двоюродная сестра Лавгуда, в Хогвартсе не училась, ты ее наверняка даже и не видел. Только учти, засранец — это твой единственный шанс, иначе все, на что ты сможешь расчитывать — шлюхи да охотницы за наследством. Ну, еще можешь с аммортенцией поохотиться на маглорожденных. И вообще, что я с тобой вожусь. Пришла пора тебе сеять дикое зерно. Соблазни тройку-четверку магл, ты ведь это умеешь. Ты успеешь и больше. Род Блэк не должен прерваться, любой ценой. А через полгода я устрою тебе свадьбу с этой Риверсайд.

Годлумтакати и Гермиона остались в спортивном клубе после завершения "официального" времени занятий клуба. На сегодня Годлумтакати запланировал познакомить Гермиону с основой "самообороны", как он ее видел сам. После того, как все посторонние посетители клуба ушли, Годлумтакати вытащил из подсобки самовосстанавливающийся манекен, выпрошенный у Флитвика. Отойдя от манекена на десять ярдов, он жестом подозвал к себе Гермиону.

— Вот, перед нами противник, среднестатистический волшебник. Он задумал что-то недоброе. Что ты будешь делать, чтобы победить его?

Гермиона, не будь дура, сразу же шагнула за спину Годлумтакати и указала пальцем в сторону манекена:

— Муж, убей врага.

Годлумтакати не стал медлить, в левую руку из рукава выпал вальтер, и он произвел три выстрела по манекену, после чего тщательнее прицелился, и выстрелил контрольный в голову. Затем сменил магазин в пистолете и спрятал того в рукав, после чего развернулся к Гермионе.