Стоит сказать, что всё это происходило в атмосфере непрекращающихся раскопок. Учёные, не видя причин откладывать свои изыскания, быстро примчались на место и оперативно приступили к первичному изучению артефакта. Что именно они там изучали, было никому неизвестно, а первая линия охранения, состоящая из бойцов управления "C", отмалчивалась. Наконец, примерно через месяц, глава исследовательской миссии заявил, что первичные исследования завершены, и найденный артефакт будет готов к отправке в более безопасное место. Однако, как это водится, вмешался неучтённый фактор.
* * *
В этот день батальону Харпера выпал отдых. Многие восприняли это как дар небес, и майор, хоть и не показывал этого, чисто по-человечески мог понять своих подчинённых. Местные СТО и ополченцы заставляли десантников попотеть, причём повторялось это из раза в раз. И если на первых порах ВКД сравнительно легко выносили местных за счёт лучшего снаряжения и подготовки, то в последнее время воевать с ними становилось всё труднее, пусть даже бои были учебными. Подчинённые Уильямса, демонстрируя прямо таки иезуитскую хитрость, каждый раз выдумывали всё новые ловушки, и бойцы ВКД из раза в раз несли всё большие "потери". Разумеется, со стороны казалось, что десантники выходят из боёв с мизерными потерями, но для самих бойцов каждая такая "потеря" была сродни пощёчине. Впрочем, Джек полагал, что такие встряски будут только на пользу личному составу — ведь многие десантники, несмотря на боевой опыт, отчего-то чувствовали себя неуязвимыми в бою против территориалов. И тем больнее были "щелчки по носу" от местных военных. Хорошо, что люди в основе своей были адекватными, и никто не стремился подловить обидчиков вне учений и, так сказать, доиграть в раздевалке. Такие поползновения жестко пресекались с обеих сторон. Также такие бои были очень полезны для новых подчинённых Харпера. С каждым разом действия солдат становились всё более слаженными, и это приятно грело душу майора. Ведь, когда их снова пошлют в бой, его батальон будет представлять из себя хорошее, усиленное боевое подразделение, причём с опытом работы против ополчения, использовавшего партизанскую тактику. А именно с таким противником последние десять лет десант и сталкивался.
Внезапный писк зуммера бронекостюма отвлёк майора от раздумий на тему собственной роты и того, чем бы удивить местных на следующих учениях. Прочтя пришедшее по зашифрованному каналу сообщение, Харпер резко подскочил и понёсся поднимать солдат. Вернувшаяся исследовательская экспедиция сообщила на планету, что ими были обнаружены неизвестные корабли, которые при попытке учёных активировать ретранслятор попытались перехватить суда. Крейсер сопровождения остался задерживать неизвестных, а экспедиция вернулась через масс-реле, чтобы сообщить о возможной угрозе. Джек представлял, что начало твориться на планете после такой новости. Мобильные комплексы ПКО спешно выводились из расположения частей и уходили в труднодоступные районы, образовывая над колонией людей "ракетный зонтик". Местное население переводилось в специальные убежища, построенные в горах на такой случай, а ополченцы получали военное снаряжение на складах и спешно выслушивали инструкции. Полк, к которому был приписан Харпер, должен был прикрывать отход САГовцев для ускоренной эвакуации артефакта с места раскопок в более безопасное место, после чего, взаимодействуя с СТО, приготовиться к возможному отражению атаки из космоса. До человеческо-турианской войны остались считанные сутки.
Конец второй части.
Часть 3. Непокорные.
За несколько суток до вторжения на Шаньси. Лёгкий крейсер "Варяг".
Капитан Рудзов любил свой корабль. Хотя во всём ВКФ трудно найти капитана, не любящего свой крейсер, но у Андрея Федоровича это была именно любовь. Среди команды даже ходила расхожая шутка, что если бы Рудзов не был уже женат, то пошёл бы под венец с "Варягом". Впрочем, истинная причина столь трепетного отношения капитана к кораблю не была ни для кого секретом. Рудзов ещё в Академии ВКФ был сторонником маневренного боя, справедливо считая, что в бою с более развитым противником сложно надеяться на броню и щиты, ведь люди, по большому счёту, в космосе недавно, в отличие от гипотетических чужих и легендарных протеан. И крейсер был воплощением корабля мечты Андрея Федоровича — слабая защищённость по сравнению с обычными и, тем более, линейными крейсерами компенсировалась чудовищной маневренностью. "Варяг" мог буквально танцевать, вытворяя в космосе такое, что остальным кораблям и не снилось, вплотную приближаясь по маневренности к эсминцам. Правда, была в этой бочке мёда и своя ложка дёгтя: платой для корабля за такую маневренность была не только ослабленная броня, но и малая авиационная группировка — всего пять истребителей и два челнока. Также на "Варяге" вместо традиционных для крейсеров четырёх гамма-лазеров "Пульсар" стояло всего два. С улучшенной системой наведения, правда, что не могло не радовать. Но против своих более тяжёлых собратьев крейсер всё равно, что называется, не котировался — сказывалось различие в огневой мощи. Поэтому уделом подобных кораблей было сопровождение конвоев и охота за группами эсминцев и фрегатов гипотетического противника. Именно гипотетического — несмотря на полыхающие вот уже десять лет колониальные войны, до эскадренных боёв дело не доходило.
Вот и сейчас крейсер Рудзова использовался по своему прямому назначению — в паре с эсминцем "Воспрещающий" прикрывал экспедицию к очередному масс-реле. Задачей научных кораблей было активировать ретранслятор, после чего по открывшейся для человечества трассе прыгнет эсминец и, разведав ближний космос вокруг выходного ретранслятора, доложит о наличии опасностей или их отсутствии. После этого через реле пройдёт остальная эскадра — научные корабли и сам лёгкий крейсер. Обычная исследовательская миссия, ничего сложного. Рудзов сидел на месте командира корабля, наблюдая за работой подчинённых и время от времени проверяя работу систем с капитанского пульта, ожидая сигнала от эсминца. Через полчаса после прыжка через реле пришел сигнал от "Воспрещающего" — путь свободен, можно прыгать.
— Подходим к ретранслятору, — раздался голос пилота в динамиках, — всем приготовиться к прыжку.
На корабле взвыла сирена боевой тревоги, оповещая экипаж. На судне тут же началось шевеление — пилоты занимали места в кабинах истребителей, готовясь по приказу вылететь сразу после перехода, операторы орудий готовили свои смертоносные машины к немедленному открытию огня, а технические бригады вообще сидели на иголках с самого прыжка, готовясь в случае неисправности по первому сигналу резко броситься устранять отказ.
Эскадра начала сближение с реле. Когда корабли подошли достаточно близко, сенсоры масс-реле засекли корабли и ретранслятор начал формирование прохода. Со стороны это выглядело очень эффектно — в космические корабли из голубого ядра удалили огромные молнии, передавая им энергию на масс-ядра и одновременно разгоняя суда для прыжка, а через несколько секунд корабли исчезли в синих, растянутых в пространстве вспышках перехода.
— Десять секунд до выхода, — оповестил пилот экипаж, — запускаю обратный отсчёт.
— Десять..., — женским голосом начал отсчитывать секунды компьютер.
— Девять...
— Восемь...
— Семь...
— Шесть...
— Пять...
— Четыре...
— Три...
— Два...
— Один...
— Выход.
Корабль дрогнул, выходя в реальный космос. За обзорными экранами красовалась тьма, а недалеко висел неактивный ретранслятор. Чуть ближе висел в пространстве "Воспрещающий", прощупывая сенсорами окружающее пространство.
— Все системы в норме, дрейф в пределах тысячи семисот, — пришел доклад пилота.
— Прекрасно, лейтенант, — принял доклад Рудзов, — идём на соединение с другими научными кораблями и начинаем движение в сторону ретранслятора.
* * *
То же время. Турианская патрульная эскадра.
Командующий Вариус Кассан, сидя на месте командира корабля, предавался скуке. Десятки раз пройденный патрулем маршрут вызывал у военного только это ощущение. Что поделать — вверенный эскадре сектор находился вдалеке и от территории Батарианской Гегемонии, и от систем Терминуса, и самое интересное, что могло произойти, был, пожалуй, лишь отлов контрабандистов. Но увы — согласно договору между Иерархией и Цитаделью, турианский ВКФ обеспечивало также охрану масс-реле и прилегающих к ней систем, даже если сам ретранслятор был неактивным. Слишком был велик страх перед неизведанными системами, что лежали по ту сторону. Договор... Кассан про себя усмехнулся. А ведь были, наверное, времена, когда Иерархия не выступала цепным псом Цитадели. Что же произошло после Восстаний кроганов, что некогда гордые и независимые воины превратились в охрану, покорную воле Совета? О, у Вариуса было достаточно времени подумать над тем, как турианцы докатились до такого состояния.
Наверное, всё дело в современном мире и его устройстве, думал турианец. Мало кому известно, но раньше место турианцев в Совете занимали как раз кроганы. Это было одной из наград за помощь в Рахнийских войнах. Вот только скоро плодовитость кроганов обернулась для них демографическим кризисом, который они попытались решить в привычной для них манере. Результат известен всей галактике — кроганы получили генофаг и вернулись в свой умирающий мир, а их место в Совете занял народ Кассана. Вот только, на взгляд Вариуса, проблемы это не решило. Зомбированные пропагандой обыватели не задумываются, но сейчас от очередной галактической войны пространство Цитадели отделяет лишь система сдержек и противовесов, созданная Советом искусственно. На руку турианцам играл Фариксенский договор, делая их флот доминирующим во всей галактике — одних дредноутов у Иерархии было больше, чем у остальных рас вместе взятых. Вот только на поверку это преимущество было лишь мнимым, ведь кораблям требуется нулевой элемент, и требуется его не просто много, а очень много. И это притом, что восемьдесят процентов добычи нулевого элемента так или иначе находится в руках азари, а собственных запасов в случае ввода в строй всех кораблей турианцам хватит в лучшем случае на полгода активных действий. Не говоря уже о том, что, благодаря волусам, именно в руках азари была сосредоточена экономика Цитадели. Эти железные колобки (прим. авт. конечно Кассан назвал волусов по другому, но такое сравнение лучше всего отражает его отношение к банкирам) создавая наднациональную валюту, решили прогнуться и привязали кредит к нулевому элементу, фактически отдавая регулирование курсом валюты в руки азари. И ушли под крыло Иерархии, пока осознавшие масштаб подставы саларианцы не устроили им какую-нибудь эпидемию, благо турианцы тогда как раз нуждались в услугах квалифицированных финансистов. К слову, именно продвинутые технологии в области биоинженерии в сочетании с отменной разведкой и подготовленными диверсантами позволяют саларианцам удерживать свои позиции на политической арене галактики, ведь никому не известно, какое биологическое оружие разработал сумрачный гений пучеглазых. Лично Кассан не сомневался, что в случае войны у Сур'Кеша найдётся в закромах пара интересных вирусов, способных обеспечить любому разумному весёлую жизнь. Вот так и живёт сейчас всё пространство Цитадели — на словах все друзья, а на деле готовы вцепиться друг другу в глотки, стоит кому-то получить преимущество (прим. авт. Это, на мой взгляд, объясняет, по какой причине в оригинальном ME людям удалось за короткие сроки добиться успеха — вокруг них плясали все основные игроки, стараясь получить в союзники). И, что самое поганое, турианцы сейчас на положении кроганов — способные выиграть войну, они, как бы того не хотели, проиграют мир. И выход, по мнению командующего, был лишь один — турианцам нужен был новый союзник. Именно союзник, достаточно самостоятельный, чтобы иметь собственные производства и не висеть мертвым грузом на шее Иерархии, но в то же время недостаточно сильный, чтобы диктовать всей галактике свою волю. Ну или хотя бы новый враг, способный напугать до усеру всю Цитадель, а Иерархия под видом войны сможет получить столь необходимые для неё ресурсы.
— Командующий, — отвлёк Кассана от размышлений оператор систем слежения, — на масс-радаре обнаружены четыре отметки. Двигаются к масс-реле.
— Отсканировать корабли, определить государственную принадлежность, — среагировал Вариус. В том, что это именно корабли, турианец не сомневался — пусть масс-радар показывал лишь само наличие тела в пространстве, не делая различий между кораблём и астероидом одинаковой массы, но, исходя из траектори движения, можно было определить, является ли объект небесным телом или имеет искусственное происхождение.
— Командующий, корабли на запрос не отвечают, — пришёл доклад от оператора, — в базе данных корабли отсутствуют, — удивлённо продолжил "вперёдсмотрящий".
— Всё с ними ясно, — подумал Вариус, — гости из Терминуса пожаловали. У них там чего только не летает. На Омеге вообще, по слухам, целая подпольная верфь имеется. И только в их системах корабли летают без ответчиков.
— Начать сближение, — приказал Кассус, собираясь отсечь "гостей" от масс-реле, окружить и досмотреть, — фрегатам, курс 0-1-0 и 3-5-2, отсекайте их от ретранслятора. Крейсерам держаться позади, приготовить досмотровую команду и занять места по боевому расписанию.
* * *
Манёвр чужих кораблей не остался незамеченным для людей.
— Сэр, на радаре шесть целей, — отрапортовал оператор систем слежения, — две отметки класса "крейсер" и четыре класса "фрегат". Совпадений в базе данных нет.
Естественно, нет, подумал Рудзев. Человеческим кораблям здесь взяться неоткуда, а кроме них у корабля есть лишь данные протеанских кораблей. Хотя отсутствие совпадений несколько ободряет. Тот факт, что чужие корабли даже отдалённо не напоминают протеанские, говорит скорее о том, что чужие явно не их представители. Хотя кто знает, как далеко шагнула инженерная мысль инопланетян за пятьдесят тысячелетий.
— Взять корабли на сопровождение, но огня не открывать, — скомандовал Андрей Фёдорович, — Приступить к прогреву "Пульсаров" и плазменных пушек. Научным кораблям — полный вперёд и приступить к активации масс-реле. Рулевому — вывести корабль между чужим флотом и научниками, "Воспрещающему" — держаться сзади-слева от нас и приготовиться к атаке.
* * *
— Командующий, они активируют масс-реле.
Кассан мысленно выругался. Видимо, корабли с Терминуса оказались оснащены гораздо лучше, чем он предполагал. По крайней мере, перестроения эскадры говорили о том, что на кораблях гостей их заметили гораздо раньше, чем хотелось бы. Надо будет потом отписать об этом в докладе. Если в Терминусе научились делать сенсоры, способные обнаруживать корабли на уровне турианских патрульных крейсеров, то это серьёзно осложнит жизнь флоту. А вот активация масс-реле была серьёзным проступком, всё же нарушение законов Цитадели, будь они неладны. Что-ж, теперь Вариусу волей-неволей придётся исполнять "интернациональный долг", как бы он сам к нему не относился.
