Посох

— Куда-куда. Ты же сам прекрасно понимаешь, что всю жизнь просидеть в Межмирье Нико не может. А выпустить его за пределы купола я тоже не могу: слишком уж высока цена его свободы, — при этих словах монах дёрнулся, как будто пытаясь дотянуться до скрытого под плащом меча. — Поэтому мы сейчас с тобой идём на поиски места, где можно будет построить ему достаточно удобный и большой дом, в котором можно было бы провести всю жизнь не воя от скуки.

— А почему не в Весеннем или Морском мирах, — спросил он. Там ведь намного уютней — климат помягче...

— А потому, что его ищут маги, кто-то из совета, я думаю, а эти меры уже засвечены: в Морском мы были без щитов, в Весеннем был старейшина Тергем. Учитывая то, что последние пять дней он провёл в ... несколько некомфортных условиях, думаю, сил поставить щит у него тоже не было. Да и портал проследить довольно просто. Вот так вот. Вот и остаётся этот мир, как самый комфортный из всех доступных нам сейчас. Не на вулкане же его селить, в конце-то концов.

Марий задумался. Потом кивнул, подтверждая правдивость моих слов, и спросил:

— Лире, насчёт старейшины... Ты не подумай, я ему доверяю полностью, — зачастил он, увидев, как я сощурилась: терпеть не могу, когда кто-то пытается оклеветать отца. Пытается, потому что никто ещё не ушёл от меня после такой попытки целым. Марий тем временем продолжил: — Просто... ты уверена, что это точно старейшина Тергем, а не кто-то в его облике?

— Да, — я кивнула, смягчившись, — уверена: сама проверила. И его, и Горага.

— Ну если так, тогда идём дальше.

В тот день мы ничего подходящего не нашли, впрочем, как и в следующий. В поисках подходящего для строительства места прошла неделя. Я разгуливала по горам с Марием, Учитель ходил с эльфом, уверившись в его честности (уж не знаю как — мне он рассказывать не стал, и даже Нико, что совсем на него не похоже, смолчал). Нико сидел в Межмирье, от скуки помогая отцу срисовывать на непонятно откуда взятую бумагу раз этак в сто уменьшенную пентаграмму. Все были при деле. И вот, где-то через семь — восемь дней, нам с Марием повезло: мы наткнулись на спрятанную меж гор долину. Пройти к ней можно было через небольшой проход отделявший два горных хребта и заметный только в близи, да и то не очень. Его совершенно случайно нашёл Марий: он споткнулся обо что-то и упал так, что будь там на самом деле гора, как нам и казалось, наверняка бы разбил голову, а так просто свалился в проход. Нам стало интересно, и интерес этот был вознаграждён.

Кстати, стоит заметить, что в горах почти не было животных, а из птиц мы видели только орлов. Может, здесь зима не постоянна и имеет место сезонная миграция? Но как бы то ни было, место мы нашли. И даже с горным ручьём, так что Нико никогда не останется без воды.

На следующий же день, мы с эльфом направились туда и принялись растить дом на подобие эльфийских, только расположенный значительно ниже — всего в метре от земли. Хотя, как сказал Фай, их дома тоже поначалу были примерно в метре-двух от земли, но деревья то растут — вот и вышло, что живут они теперь кто в пятидесяти метрах от земли, а кто и в ста, и в ста пятидесяти (да, встречаются у них и такие исполины). Обычно дерево-дом растёт довольно долго, но учитывая нашу ограниченность во времени, мы просто не оставили ему выбора. Я обеспечивала непрестанный доступ воды к корням, а Фай, посадив семечку, принялся что-то нашёптывать, водя над ней руками. В итоге вместо пяти лет мы вырастили дерево-дом всего за пять дней. В это время Марий с отцом (надо же было кому-то прикрывать его куполом) сходили в Весенний и купили мебель. Лавочник, которому и достался заказ, был невероятно счастлив: когда-то давно, когда ещё только переехал из города в деревню, он привёз с собой мебель на продажу, но её никто не покупал — селяне предпочитали делать всё своими руками, благо неподалёку была роща, так что недостатка в древесине они не испытывали.

К тому времени, когда отец принёс мебель, мы с эльфом как раз закончили формировать и расширять комнаты внутри дерева, по общей внутренней площади получив дом, площадью едва ли уступающий монастырю. Принесённой мебели хватило только на пять спален, кухню, прихожую и гостевую, но мы не расстроились — остальное можно докупить или сделать самостоятельно потом. Также обустроили ванную — воду брали напрямую из протекающей под деревом подземной реки, откуда она поступала в два крана, на одном из которых отец нарисовал руну огня. Больше всего споров было, когда делали канализацию. Дело в том, что заклинание, используемое на канализацию, сродни заклинанию перемещения, то есть отходы попросту перемещаются из одного места в другое. Я очень хотела это самое другое место сделать над зданием совета магов, но отец не позволил, да и рассудка я пока не лишилась. По крайней мере, окончательно. В итоге решили скидывать отходы в находящееся неподалёку ну оч-чень глубокое ущелье, так что туда заклинание и провесили, постаравшись максимально скрыть следы его присутствия.

Также в деревне были куплены доски, из которых мы не без помощи магии построили хлев/конюшню/сарай — за счёт расширения внутренней площади помещения смогли разделить его на три отельных с отдельными входами. Сразу же туда были переведены лошади, а также немного купленной в Весеннем живности: десяток курей, корова и кошка — последняя сама приблудилась. Проверив зверушку на наличие личины и подчинения и не обнаружив таковых, решили оставить — а вдруг мыши заведутся. Да и веселее будет.

Оставалось только навесить купол, используя за основу плетение купола Межмирья. За основу — потому что мы с отцом его немного подкорректировали, и теперь оно не только не пропускает магию наружу и не даёт себя обнаружить, но ещё и позволит хозяину по желанию изменять погоду в своих пределах. Продумывали мы его довольно долго, но получившееся заклинание за счёт того, что вместо пяти миров соединяет только три — Вулканический и Туманный мы отбросили, вышло намного менее энергозатратным, чем могло бы быть. А ёщё мы решили отказаться от пентаграммы: слишком уж она бросается в глаза, а нужна лишь для привязки барьера, — и замкнуть заклинание на дерево-дом.

И вот наступил великий день: мы с отцом пошли в долину вешать купол, Гораг, снабжённый амулетом, защищающим от поисков, отправился на охоту, Марий с Фаем пошли с нами — что-то доделывать, Нико остался в Межмирье один, чему, впрочем, не расстроился: он увлечённо отрабатывал с мечём показанные Горагом вчера вечером приёмы.

Очертив границы долины — пусть у нас вышел и не круг, зато теперь барьер охватывает всю долину, гранича с окружающими её горами, отец начал читать заклинание, формирующее барьер. Я стояла рядом, делясь маной и следя за тем, чтобы не было ошибок в плетении — пусть у него и больше опыта, но всё же, под конец он начнёт уставать, и ошибки вполне возможны но совершенно нежелательны.

Завершив последнюю стадию создания барьера — привязку к людям (проще говоря, запрограммировав на пропуск всех здесь присутствующих — Нико добавим в матрицу распознавания, когда придёт), я с удивлением поняла, что солнце уже давно стоит в зените. Устало утерев пот — несмотря на холод, мне было жарко, — я облегчённо вздохнула: нашего с отцом резерва, пусть едва-едва, но всё же хватило на создание купола, не пришлось качать энергию из мира.

Зайдя под купол, пошла в дом вздремнуть: надо подождать, пока резерв заполнится хотя бы на одну десятую — иначе долго я под щитами не прохожу, не говоря уж о том, чтобы ещё кого-то скрывать. И пусть на сами щиты тратится энергии в размере примерно одной сотой моего резерва, они устроены так, что без запаса маны, превышающего затрату на них десятикратно, просто исчезают. Что за нехороший человек их создавал? Надо будет доработать...

С этими мыслями я и уснула, ещё не зная, что с нами приключилась беда, и любое промедление лишь увеличивает её размер.

Счастливо спит незнающий человек. Спит, и видит сладостные сны.

Глава 11

Долгожданные, но всё же неожиданные проблемы

Проспала я всего пару часов, но проснувшись, удивленно осознала, что мой резерв почти полон — наверное, следствие сна под куполом. Бодро вскочив с кровати, пошла в кухню что-то перекусить — хоть резерв и восстановился, но всё же кормить организм тоже надо. Вернувшийся с охоты Гораг сидел на стуле, и что-то читал (и где только достал книгу?), Марий что-то увлечённо готовил, поясняя свои действия эльфу, ходящему за ним хвостиком и внимательно слушающему. (Готовящие мужчины? Я в шоке.) Отец ещё не проснулся. Соорудив себе бутерброд с сыром и ветчиной, при этом нагло уперев последние с разделочной доски парней, прошамкала что иду за Нико и вышла на улицу. Осмотрелась. Купол уже начал действовать и растопил весь снег, кое-где даже начала прорастать трава. Ещё месяц и здесь будет просто благодать.

Набросив на себя уже привычный набор щитов от слежки: чтобы не слышали, не видели и не могли найти магически — накрыла всё это неким подобием купола — чтобы не выпускал магические эманации внутри щитов наружу. Последний был изобретён специально для транспортировки (хм, звучит глупо, но другого слова и не подобрать) Нико из Межмирья в Дом.

Представляя, как обрадуется монах переходу из уже опостылевшего ему Межмирья в Дом, не заметила, как пролетели пол часа пути и вот я уже стою на грани. Привычно проскользнув под купол, крикнула:

— Нико, собирай...— слова застыли у меня в горле, на волю вырвался лишь полу хрип — полу вскрик удивления и предчувствия беды. Вызван этот звук был тем, что я увидела, что творится вокруг.

Рядом с центром пентаграммы валялся меч Нико, обугленный в рукояти. Как может обуглиться металл? И, тем не менее, это было так. Ошмётки дорожной сумки монаха и его плаща пепельными хлопьями разбросаны по краям купола, словно клочки горелой бумаги. Следы подпалин на земле, местами проплавленной до состояния камня. И кровь... пентаграмма не просто напиталась кровью, она пульсировала алыми всполохами, словно вобрав в себя чью-то жизнь, наиболее краснея в центре, рядом с мечом. И Нико нет... Что же здесь произошло?

Я стояла с краю, пытаясь осмыслить увиденное и понять. Понять, что случилось с другом. На негнущихся ногах подошла к испорченному клинку, и тут меня охватило... сияние, наверное? Как описать, когда воздух вокруг светиться, но ты знаешь, что это не солнце и не магия, а просто мельчайшие капли росы парят вокруг, рассеивая поглощённые утром свет и тепло? И еле слышным звоном складываясь в так любимую мною с детства звёздную песнь.

Вот капельки пришли в движение, собираясь в одну большую, которая тут же вытянулась, и через миг передо мной стояла высокая стройная девушка. Посторонний наблюдатель, увидев нас рядом, сказал бы, что мы сёстры. Нет, мы не были схожи чертами лица, да и выше меня она примерно на голову, а то и больше, но вот расцветка... Те же бело-голубые волосы, разве что не заплетённые в косички и потому наверняка достигающие земли — точно сказать не могу, так как они закручивались воздушным потоком вокруг тела девушки на манер спирали. Те же зелёно-голубые глаза, постоянно меняющие оттенок, словно волнующееся море. Те же тёмно-серые брови и ресницы и голубоватые губы. Да, по масти мы с ней очень схожи... Знать бы ещё почему. Хотя...

Девушка пела песню. Ту самую, которая помогла мне выстоять в битве против неудач. Ту самую, что лечила сердце после первой влюблённости. Ту, что я раньше всегда считала Песнью Звёзд.

— Ну что ж, Лире. Раз обстоятельства так сложились, то давай знакомиться, — промолвила она, завершив песнь.

— Давайте, — ошеломлённо произнесла я, усиленно пытаясь взять себя в руки. Девушка лишь улыбнулась такому ответу.

— Меня зовут Линнет Оуни. Думаю, ты уже догадалась, кто я. Нет? — Я покачала головой, поскольку не отошла от шока до конца, и мысли ворочались медленно, нехотя. — Ах, да, ты же не знаешь, что тоже являешься Хранителем. В общем, ситуация такова: я с ... одним человеком, — при этих словах Линнет поморщилась, — мы и есть Посох Равновесия. Долгое время мы были скованны друг-другом в одном теле — Хранителе Посоха. Но вот случилось непредвиденное: Хранителей стало два, следовательно и Посох разделился на две части, что уже само по себе опасно, хотя и терпимо. Но теперь человек, бывший скованным телом Хранителя свободен. — Я побледнела, заметив это, она сказала, — ты правильно догадалась, Нико всё равно, что мёртв.

Видя, что хочу знать, как всё произошло, она продолжила:

— Тренируясь, он, видимо, поранился, а стоял при этом в центре пентаграммы. Пара капель крови на рисунок, и она активировалась. Твой отец ещё не до конца её проанализировал, потому и не знает, для чего она была создана. Я тебе могу сказать и так, ведь эта пентаграмма — моя разработка. Именно здесь я запечатала того человека, а с ним и себя, в Посох, сделав Хранителем своего друга, присутствовавшего при ритуале. Он не имел дара, что позволило ему без каких-либо последствий стоять в активированной пентаграмме. Она работает на магии крови. В прошлый раз донором была я, сейчас им стал Нико. Теперь он запечатан в этом мече, — она указала на обугленный клинок, а человек, которого сковывала я, освободился. И его нужно как можно быстрее запечатать вновь, иначе магии во всех мирах придёт конец.

— А как? — Поступающая широким потоком информация затопила мой мозг. Я чувствовала, что Линнет можно доверять, но не могла понять, что мне делать. А сердце тихо стонало от боли: сегодня я потеряла друга. Хотя, может не навсегда? Вон Линнет пережила такой же ритуал, а ведь смогла показаться мне.

Чуть нахмурив брови, девушка сказала:

— Запечатать его смогу только я. Но для этого мне нужно вновь иметь телесную оболочку. Не спорь со мной, Лире, — не терпящим возражений тоном произнесла она, видя, что я уже открыла рот, чтобы что-то сказать, — для этого нужен не только большой резерв и талант к магии, что у тебя, несомненно, есть, при моей незначительной помощи, но и опыт. А последним ты похвастаться уж никак не можешь. Так вот, для того, чтобы уничтожить Тарина, мне нужно тело. Твоё тело, Лире.

Глаза девушки посерели — совсем как у меня, когда расстраиваюсь или волнуюсь.

— Ты согласна отдать мне своё тело, зная, что после этого умрёшь. На кон поставлена судьба всего мира. Что ты мне ответишь, Лире?

— Я, — сглотнула пытающиеся вырваться наружу рыдания — о чём-то таком я и подозревала. Умирать не хотелось. Смерти магов, а также магических существ хотелось ещё меньше. Разочарование, что не смогу помочь жить дальше Нико расстраивало ещё больше. Такая простая фраза: "что ты мне ответишь, Лире"... А действительно, что я отвечу? Как легко было в школе восхищаться Жанной Д'арк и жалеть её, и думать, какая она молодец: ведь наверняка знала об ожидающей её судьбе, но всё же помогла, спасла людей. Да, я ею восхищалась. И я не отступлю от своего идеала. Может, когда-то кто-то будет восхищаться мной... хотя вряд ли кто-то вообще узнает о том, как умерла магичка Лирема Тордеи. Умерла, спасая миры....