Улей. Игра в кошки-мышки

— Ага, — кивнул я, подхватил оружие, мешок и выскочил на улицу. Оставлять вещи в салоне опасался, мало ли что, кому потом претензии предъявлять? А снаряды, как я понял, здесь в цене, и желающие поживиться бесхозным добром, найдутся быстро.

— Это ты зря так, с вещами, тут не воруют. Кривой мигом оторвёт башку, если кого поймает на этом, — сообщил мне тот же рейдер, с которым я заговорил перед выходом на свежий воздух.

— Да я не воровства боюсь, просто, уже привык всё своё носить с собой. Мало ли что случится, вдруг придётся драпать со спущенными штанами и времени в автобус вернуться не будет? — немного слукавил я.

И вновь я уснул, стоило колонне возобновить движение. Под бронёй и защитой пулемётов совсем размяк, та тугая пружина, сжавшаяся под сердцем, понемногу, виток за витком расслабилась.

Проснулся, когда автобус остановился.

Сквозь бойницы мелькали узкие лучи фонарей, где-то впереди светила целая гирлянда ламп.

— Где мы? — спросил я у соседа.

— К Засечному приехали, небольшой стаб перед Атлантисом, он тут вроде заставы, фильтрационного пункта и культурного центра для тех рейдеров, кому нужно только гульнуть как следует и баб пощупать, в Атлантисе-то правила жёщще, там мигом в чёрный список внесут, и тогда даже в Засечном никто общаться не станет, — охотно сообщил рейдер, потом наклонился вперёд и протянул через проход правую руку. — Я Мох, девять месяцев тут уже, считай, инкубационный период прошёл, и я полноценно родился, ха-ха. А ты новичок, я в курсе. Старое имя можешь не называть, не стоит за него держаться.

Рейдер оказался смешливым парнем, гыгыкал, плоско шутил, рассказал пару весёлых историй. Тонкого юмора не показал, но и навязчивости от него не было. С такими людьми как он, хорошо отдыхать в компании, снимать стресс пивом и водочкой с девочками. После мутного и скрытного Шпига, новый знакомый казался отличным и располагающим к себе приятелем.

— А вот и контролёры, сейчас посмотрят, сверят ментокарты с нами, и можем катить дальше, — сказал он. В салоне зажглись светодиодные плафоны на потолке, потом скрипнула дверь, к нам зашли двое мужчин и сразу направились ко мне и Петровичу.

— Новички? — спросил один из них, сам среднего роста с причёской 'ёжиком' и внимательным взглядом серых глаз. Был одет в простые коричневые штаны с накладными карманами чуть выше колен, тёмно-серую рубашку и жилетку-сеточку с кучей кармашков и карманов, которые все были чем-то заняты, судя по их оттопыренному виду.

— Ага.

— Да.

— Давно?

Мы с Петровичем сообщили, потом назвали возраст и место, откуда пришли. И вот тут вышла закавыка — Шерстинск неизвестный знал, а вот про тот городок, в котором я оказался, нет.

— В Атлантисе на КПП скажите, чтобы вас к Магдалене отвели, ясно? И сам сообщу туда сейчас, если вы вдруг забудете, — сказал он, после чего развернулся и вышел из автобуса.

— Кто такая Магдалена? — едва за парочкой закрылась дверь, обратился к Моху.

— Особистка, вроде как. Новичков сортирует, подозрительных типов раскалывает. Она ментат неплохой у них, ментокарты снимает, с таких как вы, кто только что в Улье появился.

— Ментокарты? Сынок, ты бы по-человечески рассказал, — попросил Петрович.

— Да есть такая штука — ментокарта. Листок бумаги, иногда в пластике ламинируют его, и там всяческие точки, крючочки да палочки. Вроде как в прописи школьной, но работает, как штрихкод на продуктах. Для каждого такая запись уникальна, повторов нет, изменить невозможно, если только золотую жемчужину не съешь. Но после такого, ты богом станешь, сможешь хоть в элитника превращаться, хоть скопировать любого из рейдеров и даже выйти во внешний мир и не занести туда болезнь. Через перегружающийся кластер, к примеру.

— Легенда это всё! — тут же сказал сосед через два кресла впереди. — Нет золотой жемчужины, как нет и главного кластера! Сами рейдеры придумывают сказки, а потом в них верят. Это вроде философского камня, в средневековье.

— Средневековье, было на Земле, а здесь Улей! — запальчиво ответил Мох. — Тут есть всё, здесь другие законы, ясно? Я сам слышал...

— Слышал, как твой знакомый рассказал о случае, когда тот подслушал беседу двух трейсеров, которые шептались, как им довелось услышать от одного рейдера про жемчуг золотой, после чего тот рейдер ушёл в центр Улья и обещал вернуться через год.

— Да иди ты... — огрызнулся на него Мох, потом обратился ко мне и Петровичу. — Вы его не слушайте, он сталкер обычный, даже не трейсер, а уж про стронга, ему лишь мечтать и остаётся. Вот и копит желчь, ничему не верит.

— Сынок, ты мне про карту эту расскажи, что за зверь вообще? Может мне её, и делать не нужно.

— А это уже не от вас зависит, — пожал он плечами. — На любого новичка делают ментокарту, или рейдера, если до этого такого не случилось. На некоторые стабы даже могут не пустить, если ты не желторотик, а бывалый ходок, но в базе про тебя нет ничего.

— Так что это? Палочки-точки это ерунда, для чего она вообще нужна? — прервал я его разглагольствования.

— Чтобы различать рейдеров. Здесь же кластер за кластером перезагружается. За год, один и тот же город может раз пятнадцать мигнуть, бывает, что два одинаковых человека становятся иммунными — и тот Петров, и этот Петров, оба на одну морду. Или разные люди, но крещёные Ульем одним именем, Монахом, к примеру. И как их тогда различать? Как узнать, что вот этот Монах — честный сталкер, а вон тот — гнилой мур? Вот тогда и достают ментокарту и сверяют.

— И карта никогда не врёт? — уточнил я.

— Никогда. Что-то там с особыми волнами, которые испускает наш мозг и тот паразит, который в нас сидит. Эти волны накладываются друг на друга и создают уникальное и эксклюзивное ментополе, которое и видит ментат.

— Хм, понятно. Типа паспорта?

— Не совсем. Паспорта тут тоже есть, на цивильных стабах выдают. Гражданство даже есть! В общем, ментокарта — это ментокарта, а паспорт — просто паспорт.

— Сынок...

— Зови меня Мохом, хорошо? — перебил моего товарища парень.

— Хорошо, хорошо, — закивал Петрович, — я же не обидеть хотел, привык к молодёжи так обращаться, вот к языку и приклеилось. Мох, а расскажи ещё что-нибудь про Улей, а? Про муров, стабы, ментатов, про Атлантис, куда катим сейчас, чем здесь можно заняться человеку с прямыми руками, ещё интересно, все ли копии человека иммунные или только одна?

— Ок, — кивнул тот, — что знаю и успею — расскажу...

— Дамы и господа, — прозвучал насмешливый голос в динамиках салона, — прибываем к конечной остановке — Атланстису. Просим не забывать свои вещи, но если забудете спораны и горох, то мы вас простим за эту забывчивость и поблагодарим, вспомним добрым словом за стаканчиком сакэ в уютном баре.

Нас высадили на бетонной площадке, ярко освещённой мощными прожекторами. За площадкой начинался небольшой подъём, дальше стояли бетонные блоки, два шлагбаума, блок-пост...нет, скорее всего, караулка, просто окна совсем маленькие, совсем как бойницы. У шлагбаумов стояли несколько человек с оружием, к счастью, на нас оно не было направлено: пистолеты и ножи покоились в кобурах и чехлах, автоматы висели на плече или за спиной.

— Пошли, Петрович, представимся местным важнякам, — сказал я.

— Потопали, — вздохнул он.

Немного бил мандраж, когда с десятком своих попутчиков, двигался к 'блоку'. Возле шлагбаума обратился к первому попавшемуся солдату:

— Меня и товарища должна ждать Магдалена. Как пройти к ней?

Тот удивлённо посмотрел на меня, потом усмехнулся:

— Ждёт Магдалена?

— Угу, — кивнул я.

— Свидание назначила, что ль?

— Свищ, пошёл отсюда, живо! — произнесла молодая женщина, незаметно оказавшаяся рядом. Высокая, но, какая-то болезненно худая, даже бесформенный камуфляж не скрывал её худобу. Автомата у неё не было, вместо него, на левом боку, висела кобура с большим пистолетом, справа узкий длинный кинжал или, быть может, кортик с крестообразной гардой, витой рукоятью и навершием, в виде какой-то зверушки.

— Да, Люси, понял, — торопливо произнёс хохмач, и очень быстро умчался подальше от нашей компании.

— Вы, новички, про которых с Засечного сообщили? — строго спросила она Петровича, обратившись, видимо, как самому старшему.

— Новички, ага, а вот про то, что там и откуда сообщали — не в курсе, — развёл тот руками. — К некой Магдалене, нам сказал один солдатик сходить, когда в Атлантисе окажемся.

— Идите за мной, — приказала она, повернулась спиной, и быстро пошла прочь от блок-поста. Мы тронулись следом. Через минуту мы стояли у небольшого двухэтажного здания, которое очень напоминало караулку, откуда вчера таскали снаряды. Отличия были в стенах и окнах: вместо кирпича — бетонные блоки, вместо стандартных окон — узкие и очень длинные, горизонтальные, в которые сможет пролезть только очень худой человек или ребёнок. Это если он протиснется сквозь прутья решётки.

На входе дежурил постовой, за решёткой, делящей коридор пополам. Экипировка у бойца, та ещё: мощный бронежилет пятого класса защиты с фартуком и воротником, тяжёлая каска с протипопульным забралом, в руках незнакомый автомат буллпап, с большим магазином, коротким, но внушительного калибра, стволом.

По его требованию, нам с Петровичем пришлось сдать все свои вещи, которые на наших глазах упаковали и запечатали в брезентовые мешки с металлическими застёжками. Почти такие же, используют инкассаторы, но на порядок меньшего размера, в эти, можно барана откормленного спрятать, тут же сообщил мне тихо Петрович.

Проводница привела меня и Петровича на второй этаж, усадила в неудобные кресла с деревянными ручками, и обитыми тёмно-красным дерматином и скрылась за дверью кабинета, рядом.

Вновь появилась секунд через пятнадцать и кивнула моему товарищу:

— Заходите, вас ждут для беседы.

Вышел мой товарищ, спустя двадцать минут, подошел ко мне и протянул руку:

— Дед!

— Что? — не понял я, но протянутую ладонь, машинально пожал — Какой дед?

— Я — Дед. Эта с-с... серьёзная девушка дала мне новое имя по местным правилам и всего лишь потому, что я её внучкой назвал, — покачал головой он. — Ступай, она тебя теперь зовёт.

В небольшом кабине, за представительным столом, на котором стоял большой моноблок, сидела девушка, не старше двадцати лет, считай, ровесница моя. Строгий, тёмный костюм, белая блузка со стоячим воротничком, застёгнутая под горло, минимум косметики, волосы зачёсаны назад и собраны в хвост. Худенькая, с небольшой грудью, и потому, кажущаяся совсем дюймовочкой.

— Здравствуйте, я Магдалена, мне нужно задать вам несколько вопросов.

— Здравствуйте, меня...

— Стоп, — девушка выставила в мою сторону ладонь, — никаких имён, есть определённые правила, которые никому не стоит нарушать без особой причины. Мы здесь одни, так что, не запутаемся при общении.

— Как скажете, — покладисто ответил. — Спрашивайте.

— Ваш товарищ, Дед...

Я едва сдержался, чтобы не засмеяться, уж очень не шло это имя моему спутнику.

-... сказал, что очень многое про Улей он узнал от вас, в том числе правила приготовления живца. Откуда вы узнали всё это?

— Столкнулся с парой местных, они и рассказали, и при этом, чуть не убили. Приняли, в тот момент, за заражённого, да и было с чего — выглядел и чувствовал себя, крайне плохо.

— Кто они, и где это было?

— Да откуда мне знать, — пожал я плечами. — Рейдеры, охотники на мутантов, как я понял. При себе были крупнокалиберные винтовки с глушителями, оптическая аппаратура, думаю, лазерные дальномеры, баллистические калькуляторы... да чёрт знает, что там ещё при себе имели. Дали напиться живца, рассказали про этот мир и отправили восвояси, правда, опасался, что пристрелят в спину.

— Почему опасались?

— Чтобы охоту им не испортил или не навёл тварей на их точку. Догадаться несложно, вариантов-то кот наплакал.

— Но стрелять не стали?

— Если сижу перед вами, то ответ и так ясен.

— Знаете, что я ментат?

Я молча кивнул.

— И то, что ментаты умеют забираться в чужие мысли?

— А вы умеете?

— Умею, и сейчас вижу, что вы лукавите. Что вы скрываете? Ваши ответы неполны.

'Зараза телепатическая, — улыбнулся я, — иди мужу мозги полощи'.

Мох немного рассказал про таких, как моя собеседница. Мысли они читать не умеют, лишь видят эмоции, чувствуют настрой человека, его желания и очень точно различают правду и ложь.

— Не знаю, что вам сказать... я сказал, как было: встретились, поговорили, разошлись.

— И всё?

— Всё, — кивнул я.

— До этого и после, вы встречались с рейдерами или кем либо ещё из, как вы сказали, местных?

Я чуть подумал и почти всё рассказал. Почти — умолчал про белую жемчужину. Эта тема — табу, вообще, будет лучше, если я про неё и сам забуду и поверю в то, что иммунный с самого начала. Может быть, жемчужина сейчас где-то во мне лежит и найдётся много народу из тех, кто решит распотрошить новичка, наплевав на суеверия.

— Вам сама Фортуна помогала, буквально с самого первого момента, как попали в Улей. Дед сказал, что у вас необычный Дар. Расскажите, как он появился.

Я мысленно прошёлся по всей родне своего товарища, который уже во второй раз не смог сдержать свой язык. И ведь опять на том же самом месте его развязал.

— Мне стало очень страшно, спрятался и хотел стать невидимым... в итоге так оно и вышло.

— Я ещё никогда не слышала, что так быстро и такой силы может появиться Дар Улья у новичка, — покачала головой девушка и вдруг резко спросила. — Вы съели жемчужину? Да или нет?

'Твою... зараза, Петрович, не дед ты, а Трепло!', — мысленно взвыл я.

— Да или нет?

— Мне обязательно отвечать?

— Желательно. У нас стаб со строгими правилами, мутных личностей мы немедленно выпроваживаем за его пределы. Немедленно, — девушка особо подчеркнула последнее слово.

Машинально я посмотрел на узкое окно, за которым ночную черноту разгонял свет фонарей.

— Да, съел.

— Откуда она у вас?

— У тех сектантов нашёл. Один из трупов хранил на груди в футляре, и я посчитал, что это очень ценная вещь. Потом, при разговоре с охотниками...

— Трейсерами, рейдеров, которые охотятся на мутантов, называют трейсерами, — перебила девушка.

— Да мне всё равно. В общем, они рассказали про жемчужины... я ещё испугался, что обыщут меня и отберут такую ценную вещь, и потому сразу её проглотил, как только отошёл от них.

— Я же говорю, что сама богиня удачи на вашей стороне, — чуть-чуть улыбнулась девушка и вновь задала неприятный вопрос. — Какого цвета была жемчужина?

— А это обязательно говорить? Это моя личная тайна.

— Вы помните, что я сказала про мутных личностей?

— Да мне плевать, — хмуро ответил я. — Зато потом расскажу, как из меня в Атлантисе выбивали информацию и потом просто выбросили из стаба за то, что не стал сотрудничать с особистами.

— И это нам сильно повредит? — девушка изогнула левую бровь.

— Не знаю, но я постараюсь эти слова разнести в разные места. Если хотя бы один рейдер решит обойти ваш стаб стороной, не принесёт сюда ценные вещи, а отнесёт вашим конкурентам, то уже неплохо выйдет.