— Нет, я с ним не согласна, — как эхо отозвалась нелина, подтверждая мои мысли.
Похоже, у нее, как и у меня, была своя история, о которой она хотела бы забыть.
Эриар
Задорный смех доносился до меня даже через закрытие двери. Достаточно оказалось в тот вечер пройти мимо, направляясь в свой кабинет, чтобы этот смех последовал за мной, продолжая терзать пониманием, как я хочу войти туда, и... не могу.
Все было слишком просто: для всех, кто собрался в той комнате, я оставался чужим.
Это было так по-человечески: получив малое — желать большего.
Чтобы хоть как-то избавиться от голосов, продолжавших звучать в моей голове вот уже несколько дней, спустился вниз. Не удивился, когда, выходя из замка, столкнулся с Шинаром. Спать он, скорее всего, еще не ложился, ну а о моем появлении ему доложила охрана. Сигнальные амулеты были у всех.
— Пройтись? — Навстречу мне он вышел со стороны казармы малого джейсина.
— Подумать, — ответил я, размышляя, насколько меня устраивает присутствие бывшего наставника. Одиночество не стало более предпочтительным.
— Спустимся в нижнюю крепость? — догадался он о принятом мною решении.
Я даже не кивнул, прогулка по парку явно не входила в мои планы.
Молчание спутника меня не тяготило, скорее наоборот, позволяло продолжить размышления, но не давало им стать слишком мрачными.
— Как та парочка?
Локар регулярно докладывал об ансаирах, да и Шинар давал понять, что присматривает за ними, но последний разговор с Талиной заставил взглянуть на них с другой стороны.
Шинар не посмотрел на меня, хоть и было заметно, что он удивлен моим вопросом.
— Ничего, что могло бы меня насторожить. Службу знают, в чужие дела не лезут.
— Вот и Локар так же говорит, — холодно протянул я, сворачивая к кузне. Идти к казармам желания не было.
— Но ты не доверяешь ни мне, ни ему, — спокойно отреагировал на мое раздражение Шинар. — Есть основания или просто предчувствия?
— Талина думает, что Дария может увидеть в нем не друга, а мужчину, — не стал я скрывать от него причину моего беспокойства. — Она и мать, и нимера. Вряд ли ошибается.
— С Локаром ты говорил об этом? — спустя несколько мгновений уточнил Шинар у меня.
Похоже, проблема действительно существовала, раз он воспринял мои слова всерьез.
— Не было возможности.
— Избегает? — Шинар усмехался. Имел полное право. Чего бы мы с соратником не добились, он продолжал оставаться нашим наставником.
— Или провоцирует, — решил я поделиться неожиданно пришедшей мыслью. — Его бегство в Вольные земли заставило меня признать, что я и сам сомневаюсь в принятом мною решении. Вопреки всем фактам и мнению совета.
— Считаешь, что он и сейчас тебя к чему-то подталкивает? — Шинар явно заинтересовался этой идеей.
Хотел я ему сказать, что, скорее, надеюсь на это, да не успел. Ощутил приближение того, о ком мы говорили.
Возможно, и к лучшему.
— Тревожные вести. — Локар заговорил сразу, как только подошел. Но это я уже и сам понял по тому напряжению, которое его окутывало.
— Испытывать мое терпение будешь позже. — Я не счел необходимым сдержаться. Если я прав, и мой соратник в последние дни разыгрывает передо мной представление, то подобная резкость мне вполне позволительна. Если же нет... наши отношения уже трудно испортить. — Они выступают?
— Нет, — коротко бросил он, всматриваясь вдаль. — В крепости Маркирера крейз.
— Очередное покушение? — Я сделал вид, что расслабился, но вряд ли это могло обмануть моих собеседников. Каждый из нас понимал, какими проблемами нам это грозит.
Маркирер не был предсказуем, чтобы не вызывать беспокойства. Он объединял кланы ансаиров. Он стоял во главе раскола воплощенных. Он и князь воздушников Сомей сумели не только сохранить себе жизнь в течение четырехсот лунаров, но и удержать власть. В других кланах уже правили дети, а то и внуки тех, кто отказал нимере в последнем слове и принял проклятие.
Маркирер был так же жесток, как и остальные, лишившиеся возможности вновь стать духами стихий. Но в нем не было той безжалостности, которая не оставляла шанса выжить. Он был хитер, но вся его изворотливость была направлена на осуществление цели. Маркирер был справедлив хотя бы по отношению к присягнувшим ему на верность.
Война с проклятыми под его началом не могла перерасти в неконтролируемую бойню. Чего не скажешь про Сомея, который оставался единственной после Маркирера кандидатурой на роль предводителя ансаиров.
— Ты убежден в этом? — Я мог не спрашивать, если Локар счел нужным сказать, значит, его словам можно было безоговорочно верить.
Тот не стал демонстрировать обиду, что было даже несколько удивительно.
— Мне даже известно, что Маркирер сам привел своего убийцу в крепость.
Было впору гордиться Локаром, его смотрящий был очень близко от кого-то из князей проклятых. Вряд ли рядом с самим Сомеем — тот убивал при малейшем подозрении на предательство. Но как раз это-то и наталкивало на новую мысль: кого-то среди них мы сильно недооцениваем, раз ему удалось провести самого проклятого кугуара.
— Мне нужна встреча с Маркирером. — Решение было неожиданным, но я был в нем уверен. Этот князь ко всем прочим его достоинствам умел быть благодарным. Возможно, это будет тот самый случай, который способен изменить наше будущее.
— Лери Талина не одобрит... — начал было Локар, но осекся под моим жестким взглядом. — Я свяжусь с Аранаром.
— Нет, — еще резче отрезал я, — отправь Маркиреру моего вестника.
Шинар напряженно прислушивался к нашему разговору, но не вмешивался. Он никогда не вмешивался, предлагая нам самим нести ответственность за свои действия.
— Как прикажет мой князь, — склонил голову Локар, но, отметив, что я проигнорировал и эту его выходку, уже совершенно иным тоном продолжил: — Это еще не все новости.
— Опять покушение? — не удержался я от язвительности.
— Хуже, — подмигнул мне соратник, на мгновение напомнив мне то время, когда я еще не знал Талину. Насколько же тогда было проще! — У Кассире был ребенок.
— Что?! — Мы с Шинаром произнесли это одновременно. — Кто? — спросил уже я один.
— Извини, — развел руками Локар, — но я не всесилен. Следы младенца потерялись в Вольных землях.
— Когда это произошло?
Локар смотрел на меня с самодовольством.
— Около пятнадцати лунаров назад. Есть вероятность, что постарался кто-то из князей ансаиров.
— Это нам ничего не дает. — Шинар, соглашаясь, кивнул, а вот соратник смотрел на меня задумчиво, словно еще раз перебирая возможные варианты. — В ребенке лери наша кровь не проявит себя.
— Не уверен. — Он все-таки мне возразил. — Мы не знаем, насколько силен был ее дар. За двадцать лет не было ни одного ритуала, где она могла его проявить.
Что ж... в его словах был резон. Только легче от этого не становилось. Если бы мы знали, что ищем человеческого ребенка, проблем было бы меньше. На землях проклятых людей не так уж и много, разобраться, кто есть кто, несложно. А на вольных — смотрящим и шепчущим работать проще, там каждый сам за себя, да за монеты.
А вот если он ансаир, найти его следы будет невозможно. И чудо не поможет.
Локар только кивнул в ответ на мои мысли, тоже думал об этом.
Осмотр крепости закончили на рассвете. Уже вдвоем. Локар покинул нас сразу, как только мы обсудили принесенные им новости. Отправился организовывать встречу с огненным проклятым.
Побывали везде, добрались и до северной стены. Работы по ее восстановлению не прекращались даже ночью. Горели костры, трудились мастеровые, которым помогали и свободные от дежурства воины. Наймитам за помощь не доплачивали, но и их я заметил среди работных. Нужды не было объяснять, что от прочности каменной кладки зависит их жизнь.
Мы уже собирались уходить, когда неподалеку от нас, за развалинами казармы, занялась песня. Грустная, тягучая мелодия, которую быстро подхватили, понеслась над искореженным боями склоном холма, как предсказание, вплетаясь в предрассветную мглу.
Я жестом подозвал крутившегося неподалеку старшего воина:
— Кто поет?
Певец рассказывал историю моей любви. Той, которую прошлое лишило надежды, где двое не смогли забыть, не сумели простить.
— Ромио. — Тот ответил, даже не задумываясь. — Голосище у ансаира за сердце берет. С ним всегда работа спорится, заводной он. — Посчитав мое молчание за недовольство, резко осекся: — Приказать ему замолчать.
— Пусть поет, — вместо меня ответил Шинар и первым направился к джейсину. И лишь когда мы отошли настолько, что голос ансаира уже не выделялся из общего гула, хмуро заметил: — Он слишком хорош, чтобы это было правдой.
— И слишком на виду, чтобы оказаться смотрящим.
— Или тот, кто отправил его сюда, достаточно хитер, чтобы предвидеть эти сомнения, — возразил он мне. Вот только я успел заметить и улыбку, которую он поторопился скрыть.
Не мое это дело, заниматься такими загадками. На это были у меня они, Шинар и Локар.
— Или он просто таким родился, — закончил я обмен мнениями, заметив соратника, который ждал нас у дальних ворот малого джейсина. — А кто прав, разберетесь сами. Вам советовать, только все портить.
— Проницательность моего князя достойна легенд, — хмыкнул Шинар, но тут же вновь стал серьезным.
— Маркирер ждет тебя. — Локар не стал дожидаться моего вопроса, заговорил, как только мы приблизились. — И не сказать, что удивлен твоим желанием.
— Тут кто-то говорил о проницательности, — хмуро протянул я, оглянувшись на остановившегося за моей спиной Шинара. — Я — в портальный зал. Предупреждать о том, что о моем визите к князю ансаиров никому, кроме вас, знать не стоит, не буду.
— Как можно, — шутливо склонился Локар, чтобы тут же жестко добавить: — Я иду с тобой.
Я только кивнул. Это была та самая ситуация, когда спорить с ним не стоило. Он отвечал за мою безопасность. За репутацию тоже.
Переходов оказалось два. Первый привел нас в полуразрушенную башню. Где именно она находилась, определить я не успел, Локар уже активировал амулет. Я только и заметил, что символ атакующего кугуара, вспыхнувший алыми линиями на черном камне, прежде чем тот рассыпался пылью.
Личный амулет Маркирера!
— Князь Эриар! — Тот поднялся из-за стола, как только моя нога примяла ворс ковра, украшавшего его кабинет. Усталость сквозила в столь незамысловатом движении.
Вряд ли это была беспечность, скорее, демонстрация его доверия ко мне.
— Князь Маркирер, — ответил я ему легким поклоном, давая нам обоим время присмотреться друг к другу.
Мы встречались. Последний раз лунаров десять тому назад. И хотя время было не властно над нами, мы оба изменились.
— Выпьешь? — Он повернулся ко мне спиной, не оглядываясь, прошел несколько шагов до террасы. — Одному неинтересно, а выпить хочется.
— Ночь была тяжелой? — Мне не стоило быть язвительным, но он напрашивался сам.
— Не тяжелее других, — добродушно усмехнулся Маркирер, указав мне на одно из двух кресел. Присутствия Локара он словно и не замечал. — Так наливать?
— Когда еще доведется пить с врагом. — Передав ножны с коротким мечом соратнику, который следовал за мной тенью, я устроился напротив ансаира. Принял наполненный вином бокал, вдохнул терпкий аромат. — Не отравишь?
Тот усмехнулся:
— А смысл?
Я пожал плечами, давая понять, что могу и не знать о том, что где-то нарушил его планы.
— Так что привело тебя в наши проклятые края? — спросил он, как только мы сделали по глотку.
Вино было хорошим. Раньше я не смог бы его оценить.
Отставив бокал, я окинул взглядом открывающийся с террасы пейзаж. Не то чтобы тянул с ответом, хотелось ощутить, что чувствовал Маркирер, смотря на вздымающиеся к небу горы вдалеке.
Место было красивым, если бы не отголоски боли, которые лишали его очарования.
— В твоей крепости крейз. Очень близко от тебя.
Громкий смех меня не обманул, его глаза вспыхнули алым, выдавая проснувшуюся ярость. Он резко оборвал себя, оставив гулять эхо среди каменных фигур, единственного украшения его логова.
— И ты решил предупредить меня об этом? — В голосе слышалось рычание запертого в его теле зверя.
Иногда я считал, что наказание, которое наложили на них древние, было слишком жестоким. И сам задумывался о том, что люди оказались недостойны нашей опеки.
Но... клятва выше наших размышлений. А наши предки ее дали.
— Я предпочитаю видеть тебя живым, а не мертвым, — не стал я скрывать своего отношения. — Вдруг когда удастся договориться.
— Может и удастся, — успокоился он быстро. — Что еще знаешь о крейзе?
Я кивком показал на застывшего за моей спиной Локара. Мол, спрашивай у него.
Опять алый росчерк в глубине зрачков — причина нелюбви князя к моему соратнику мне была известна. Звали ее Кимела.
— Говори! — беззлобно рыкнул Маркирер, вновь справившись со своим гневом.
— А нечего говорить, — с вызовом ответил Локар. Ох уж эти женщины! — Знаю только, что ты сам привел его в крепость. Кто он и когда это произошло, мне неизвестно.
— Это даже больше, чем я рассчитывал. — Маркирер откинулся на спинку кресла, продолжая смотреть только на меня. — Я не часто подбираю сирых и убогих.
— Ну, тогда мне остается поблагодарить тебя за гостеприимство, — начал я подниматься, но ансаир жестом остановил меня.
— Торопишься?
— Не хочу обременять тебя своим присутствием, — хмыкнул я, вновь устраиваясь удобнее. — Не с кем поговорить?
Я ожидал усмешки, которая дала бы мне понять, что он оценил нашу перепалку, но оказался не готов услышать его следующий вопрос:
— Ты счастлив?
Что я мог ему ответить...
Глава 3
Дария
Я грустила.
Мама и Эриар опять были заняты. Вот уже который день если и покидали кабинет, то лишь затем, чтобы опять затеряться в лабиринтах нижней крепости. Нас с Сашкой они с собой, естественно, не брали. Не доросли.
И ведь не возмутишься. Чтобы мы не скучали и не крутились у них под ногами, нам с братом нашли развлечение. На рассвете пробежка, комплекс упражнений, напоминающий китайскую гимнастику тай чи. Сама-то я не сильно разбиралась в восточных стилях, но своему брату привыкла доверять. Он на них был помешан так же, как я на танцах.
После завтрака: этикет, история мира, местная флора и фауна. Этому обучала нас Кимела. И куда только девалась та милая и доброжелательная женщина?! До фурии она, конечно, не дотягивала, но спорить с ней желания не возникало. Как и не хотелось думать о том, что вскорости нам предстоит учиться читать и писать, Кимела давала только самые азы. Говорить на языке воплощенных мы могли, это было как-то связано с даром, а вот все остальное...
Наши мучения продолжались и после обеда. Арбалет, мечи, кинжалы. Потом в обратном порядке. Скидку на то, что я девушка, делали, но не очень большую. Оставляли в покое, когда я уже ни рук, ни ног поднять не могла.
От понимания, что это еще не конец — вечером нас ждала верховая езда, хотелось выть. Мне. Брат выглядел довольным. Увы, и этой возможности выразить свое отношение к происходящему меня лишили. Все издевательства вместе с нами принимала парочка княжичей, маминых гостей.
