Азартные игры волшебников

"Да и потом, — маг хитро прищурился, обдумывая новую идею, — надо же добавить игре зрелищности! Глядишь, и шут в долгу не останется. Может, подбросит какой-нибудь подарок или подсказку?"

Рассудив так, Волк устроил себе лежанку из тряпок, которые лежали в мешке Акулы, и, закинув руки за голову, принялся изучать звездное небо. Об остальных союзниках и противниках он не думал. Магистр темной магии участвовал в Тритэре не впервые и знал наверняка, что Дух Игры выберет максимально абсурдный, а потому наиболее азартный и привлекательный для ставок вариант.

На тускло светящееся пятно, возникшее на фоне темного неба, Серый смотрел спокойно: суетиться раньше времени было совершенно бессмысленно. Если это враг летит на крыльях ночи, он вполне успеет активировать защитные чары, если друг — то нечего и дергаться. Мужчина продолжал лежать в той же позе, задумчиво изучая стремительно приближающееся нечто. Но как только в ореоле света, исходящего от широких полупрозрачных крыльев, Волк разглядел Ворона со Змеей на руках, его словно прорвало. Последней каплей в череде новых впечатлений стал нимб, ослепительно сияющий в полумраке. Хорошо, что Серый уже лежал: ржать лежа было гораздо удобнее!

Глава 17

Дух Тритэры неспешно прогуливался по круглому прилавку, ловко огибая стоящие на нем напитки, бросал в толпу отдельные реплики и, получив отклик, громко хохотал, а еще кривлялся и жестикулировал, указывая на висящую под потолком сферу. Теперь уже одну вместо девяти, но большую и яркую. Внутри нее постоянно отражался кто-то из игроков. А то и двое-трое одновременно. Шут рассказывал и шутил, подкрепляя свои слова картинками. А еще он призывал зрителей играть!

Гости веселились, гости смеялись, гости пили и хохотали, идя на поводу у красноглазого затейника в полосатом колпаке. А он наслаждался их азартом, питался им, вдыхая аромат царившего вокруг безумия. Деньги текли рекой, длинноухие липусы уже принимали ставки прямо в толпе, плюнув на переполненные кабинки. Разгоряченный алкоголем и зрелищем народ бурно выбирал фаворитов и не менее бурно за них болел. И только единственный зритель предпочитал держаться вдали от развлекающейся на всю катушку толпы.

Он занял кресло, расположенное в самом темном углу светлого зала, где и сидел с начала игры. Чтобы следить за ее ходом, ему не требовалось смотреть на волшебную сферу. Длинные пальцы Нира медленно перекатывали ее миниатюрную копию, которую он взял из шкатулки перед поездкой сюда. В стеклянном шарике отражалось все то, что показывал зрителям шут. Все до мельчайших подробностей, и от этих самых подробностей молодой человек испытывал двоякое чувство.

С одной стороны, набор участников нынешней игры бил все рекорды по зрительским симпатиям, что, безусловно, радовало. А присутствие белой и пушистой Кошечки лишь добавляло остроты и зрелищности происходящему. С другой, — Адель не должна была оставаться в игре! Не должна, потому что он ей запретил! Но она находилась там, игнорируя его приказ. Дура! Это больше всего расстраивало обычно невозмутимого темного.

Глупая девчонка! Глупая и самоуверенная, да еще и наивная, как малое дитя. Ну куда... куда она полезла?! Зачем?

Хотя он знал зачем. А точнее, знал почему. Потому что одна многоликая сволочь решила оставить девочку в игре на потеху себе, на радость зрителям и... назло ему, Ниру.

Скрипнув зубами, молодой человек сильнее сжал магический шар и тяжело вздохнул. Скользящие по лицу тени вкупе с тонкими морщинками, затаившимися в уголках глаз и губ, делали его старше. Что, в общем-то, было не далеко от истины. Вновь взглянув на изображение в шаре, темный устало усмехнулся и покачал головой. Он хотел, чтобы Адель, честно выиграв четыре сундука золота на первом этапе, не чувствовала себя никому обязанной. Она так мечтала быть самостоятельной, и ему нравилось это ее стремление. А еще он хотел немного растормошить фею, встряхнуть, выбив ее из привычного жизненного уклада. Цветочки-лепесточки — дело хорошее, но в девушке текла кровь рода некромантов, и, сколько б она не закрывала глаза на свое происхождение, рано или поздно семейные черты проявились бы в рисунке ее светлого дара. Так почему этому не случиться сейчас?

Что там Ада говорила про метку Эраша? Тридцать процентов к семидесяти? Хм... не так уж и мало, учитывая, что до магического совершеннолетия ей еще целых три года. Вспомнив цветущего зомби, Нир невольно улыбнулся. А девочка талантлива. Жаль только, что не те таланты совершенствует. Ее просто необходимо направить на верный путь. Пусть и таким жестоким способом, как игра. Но все имеет свои границы, и если в относительной безопасности первого уровня Нир не сомневался, то со вторым дела обстояли с точностью до наоборот. Адель вляпалась, и ее бывший слуга это прекрасно осознавал. А еще он понимал, что собственноручно толкнул фею в трясину под названием "Тритэра". И от этой мысли внутри у мага все холодело. Смерти своей маленькой госпоже он точно не желал.

Проклятие! Да его передергивало даже от мысли, что она палец себе порежет... Чего уж говорить про смерть! Милая, нежная утренняя роза — белокурый ангел, добрый и доверчивый. Эта девушка спасла ему жизнь, а он, как и она, не любил оставаться в долгу.

В отличие от Нира Илоланта веселилась так же, как и остальные, если не сказать больше. В атмосфере дикого азарта "кошка" чувствовала себя как рыба в воде. Все присутствующие видели только маски игроков, зато она, зная своего хозяина как облупленного и постоянно поддерживая с ним ментальную связь, отчетливо представляла его лицо с пестрой гаммой разнообразных эмоций. Не в силах сдержаться, Лола время от времени тихо хихикала, давясь человеческим инапитком или едой.

"Это надо ж было придумать — отправить темного мага, страстно ненавидящего все, что имеет корешки и листья, к друидам! — Зор-зара снова сдавленно хрюкнула, прикрывая лапой пасть. — А как мило он болтался вниз головой в плену лиан! Или стоял с перекошенной рожей, терпеливо позволяя нахлобучивать себе на башку цветастый венок... А чего только стоила встреча с теми склизкими трупообразными "девицами"? — Лола снова засмеялась, пряча довольную морду под капюшон. — Синие "утопленницы" для неисправимого бабника, ха-ха-ха, хр-хр-гррр... — Запив приступ хриплого гогота вином, зор-зара несколько раз всхлипнула и, навострив острые ушки, приготовилась и дальше наблюдать за злоключениями хозяина. Он ей нравился и очень. Но не злорадствовать, глядя на происходящее, Лола просто не могла. Хорошего настроения ей добавляли и шансы Итана на победу, значительно возросшие с появлением сильного союзника. По подсчетам Илоланты этот тур должен принести ей солидный доход, что радовало и будоражило довольную жизнью "кису".

Все внимание зрителей было обращено на магическую сферу, отражающую игроков. Но вот Дух Тритэры щелкнул пальцами, и под восторженный вой толпы шар раздвоился. Зор-зара заинтересованно подалась вперед и тут, закрыв ей обзор растрепанной макушкой, на диванчик шлепнулся какой-то странный тип. Прежние соседи незаметно испарились с облюбованных мест, стоило Илоланте приоткрыть завесу тайны (то есть шарфа) и дать им полюбоваться на свою черную морду с приветливым оскалом и светящимися глазами. Этот же трюк она проделала и с всклокоченным идиотом, наглость которого ее умилила. Но парень даже не взглянул в сторону усердно гримасничающей зор-зары, единственное, что его волновало, — это игра.

Озадаченно хмыкнув, Лола угрожающе зашипела и чуть наклонилась к соседу — ноль реакции. Она закатала рукав и помахала перед его носом когтистой лапой — незнакомец моргнул, машинально бросил в рот горсть орешков и, отодвинув мохнатую помеху, продолжил сосредоточенно пялиться на сферы. Зор-зара подобрала отвисшую челюсть, задумчиво мявкнула и принялась с интересом изучать странного субъекта, который нервно грыз фисташки из зажатой в руке вазочки и, судя по всему, не замечал ничего вокруг. Ничего, кроме Тритэры.

На не в меру наглом, чрезмерно смелом или попусту слепом типе было напялено нечто невообразимое: черный камзол и такие же брюки смотрелись бы неплохо, если бы не высокие сапоги с ядовито-розовыми шнурками и кипенно-белая рубаха с пышным жабо и рюшами на рукавах. Несуразность облику добавляли короткие перчатки с обрезанными пальцами и многочисленные плетеные браслеты на запястьях. Венчала все это безобразие шевелюра иссиня-черных волос с торчащими в стороны прядями, двумя длинными ярко-розовыми косичками и прикрывающей глаз челкой, что была срезана наискось и обладала целым набором крашеных "перьев". Эта странная "прическа" напоминала Лоле метелку для сбора пыли. А сочетание бледной физиономии незнакомца, его острых ушей, утыканных серьгами, и небесно-голубых глаз в обрамлении темных кругов навевало на зор-зару мысли о живом мертвеце. Даже не так! О живом психе-мертвеце, который поглощен игрой настолько, что растерял весь свой страх и совесть.

"Хм, так вот как они выглядят — зависимые от Тритэры", — с растерянностью, замаскированной под жалость, подумала Илоланта и, решив больше не донимать наркомана, тоже переключилась на сферы.

— Внимание-внимание, сейчас будет сюрприз! — весело подпрыгивая, вопил шут. — Смотрите сюда! Смотрите и наслаждайтесь!

Обе сферы ярко вспыхнули, утопив в белом зареве прежние изображения, и снова стали прозрачными. А в следующую секунду каждая из них отразила четверку игроков, сидящих у костра. Ландшафт и состав участников были разные, а пламя, пляшущее в костре, — одно.

Оно потухло лишь на миг и тут же взметнулось вверх сплошным столпом огня. Посреди хищно пляшущих языков возникла физиономия шута. Пользуясь особым положением, Дух Тритэры мог находиться в разных точках игры одновременно, целиком или по частям, в том или ином виде. Здесь, там — везде.

— Дамы, — обведенный краской глаз над нарисованной улыбкой игриво подмигнул Кошке, — и господа, — скорбная мина показала язык Волку, — разрешите представить вам... ваших соперников! Вернее, их половину. — Барс разочарованно вздохнул, а двуликий продолжил: — Но не спешите уничтожать противников! — Ворон, услышав это, нехотя опустил руку, занесенную для смертоносного заклятия. — До озера должны добраться все. Ну, — шут хитро прищурился и покосился на Акулу, мирно лежащего мордой в ручье, — кроме тех, кто задержится по естественным причинам. Правила просты. Не помогать, но и не убивать! И не калечить! — погрозил он пальцем возникшей в пламени руки хищно ухмыльнувшемуся Ягуару. — Развлекайтесь, друзья мои! Развлекайтесь! — печальная маска издевательски хмыкнула, глядя на Ворона и, послав Змее воздушный поцелуй, растаяла в огне.

— Ставлю тысячу, что они подерутся! — заорал кто-то из зрителей.

Сосед Лолы нервно дернулся и резко подался вперед, просыпав орешки на ее поднос.

— Ставлю две, что не станут! — громко возразил тролль, перекрывая своим низким голосом всеобщий гомон.

— А йа-а-а ставлю пять, — завопила пьяная аристократка, размахивая банковскими векселями, — на роман Кошшшки с Барсом!

Черно-бело-розовый "наркоман" поперхнулся, схватил с подноса зор-зары бокал, залпом проглотил его содержимое и, сорвавшись с места, скрылся в толпе. Илоланта проводила его задумчивым взглядом, постучала коготком по своему виску и, пожав плечами, вернулась к игре.

Глава 18

Стоянка у белого камня.

— Пам-парам-пам-пам, — нарушила повисшую паузу Лиса, задумчиво барабаня пальцами по деревянному бочонку с каким-то пойлом, которым снабдили ее в дорогу гномы. — Значит, не союзники. Ну-ну, — прищурившись, она оглядела сидящих напротив мужчин и, мерзко ухмыльнувшись, начала сгребать с импровизированного стола свои продукты.

— Э-э-э-э-а-а-а? — возмущенно замычал Ягуар, потянувшись за ускользающей из-под носа пищей.

— Что "э-э-э"? — передразнила ведьма, ощутимо треснув мага по руке. — Что "а-а-а"? Шут сказал не помогать, значит не помогать! А кормить конкурентов — это самая настоящая помощь. Так что жрите свою тухлятину и растительный паек, котики, — не без ехидства предложила она.

— Рыбку-то оставь... котикам, — грустно вздохнув, попросил темный маг.

— Рыбки охота? — Жозефина принялась демонстративно вертеть в руках завернутую в бумагу семгу, умопомрачительный аромат которой стимулировал выделение слюны у всех присутствующих. — Так сходите к реке и наловите! — Глядя на кислые физиономии противников, девушка расплылась в довольной улыбке.

Может, бородатые коротышки и не дали своей избранной коня, зато провизией обеспечили хорошей. И сейчас Рыжая была очень рада, что в сердцах не выбросила тяжелый мешок с продуктами вместе с испорченной крысой, а донесла его до Кошкиного скакуна и привязала к планке на металлической шее. По большому счету, съедобным на общем столе выглядело только то, что вывалила туда она. Диетический набор союзницы, запакованный в металлические коробочки, и не менее диетические плоды Ягуара доверия не внушали. Про тухлое месиво, которым русалки снабдили Барса, и говорить не стоило. Поэтому сейчас, глядя на то, как вкусный и сытный ужин уплывает обратно в мешок, оба конкурента невольно сглатывали слюну и грустно вздыхали. Однако спорить с рыжей стервой, помня заявление шута, они не решались. Слово за слово — может и в скандал перейти, а там и до драки рукой подать. Кто знает, что от этих неуравновешенных баб ждать?

— Вы не хотите сменить место стоянки? — с нажимом поинтересовалась Лисица, неспешно убирая с глаз долой мясной рулет.

— С чего вдруг? — вскинулся Барс, неотрывно наблюдая за ее действиями. — Мы сюда первые прибыли. Не нравится компания, уезжайте сами!

— У нас конь отключился до утра.

— А у нас рептилия устала.

— А как насчет уважения к слабым женщинам? — бросив мешок, ведьма подошла к собеседнику и нависла над ним.

— А как насчет сссочувствия к голодным мужчинам? — подавшись вперед, прошипел дракон.

Со стороны казалось, еще чуть-чуть и они столкнутся лбами, после чего начнут отчаянно бодаться, как два барана.

— А как...

— Да прекратите! — не выдержала Адель. — Вы еще подеритесь для полного счастья. Забыли, о чем Дух Игры предупреждал?! Неужели мы все не можем переночевать здесь? Да на этой площадке целая рота солдат легко разместится. А нас всего четверо, не считая животных. Перестаньте ругаться!

— Хорошо, — нехотя согласилась нахохлившаяся Лиса и, отойдя от Барса, добавила: — Но подкармливать врагов я не намерена. Так что собирай продукты, Кошка. А я пока займусь разделом территории.

— Разделом чего? — обреченно вздохнул Ягуар, в то время как его напарник презрительно хмыкнул.

— Территории, кретин, — рявкнула Рыжая и отправилась к ближайшим кустам за веткой.

Отчистив ее от листьев, она принялась рисовать на земле черту, которая разграничивала площадку на две части. Не удовлетворившись результатом, ведьма швырнула палку обратно в кусты, едва не выбив глаз лежащей там рептилии, и пошла собирать камни.