День, когда моя рука впервые смогла удержать кунай после удара и не оборонить его спустя некоторое время, стал поворотным для тактики такого нещадного способа тренировок. Во-первых, бить начали не по клинку, а по не защищенным частям тела (в ноги, плечи, грудь, пару раз залетало в живот). Во-вторых, серьезно повысилась скорость и сила ударов.
Причину такого метода воздействия я понимал, причем мог бы, наверное, восторгаться таким подходом. Ведь вместо долгих и нудных тренировок и теоретических составляющих, в меня буквально 'вбивали' умения и навыки самозащиты. Боль, кстати, играла роль катализатора. Стараясь избежать страданий, тело реагировало заметно быстрее, чем стало бы это делать в несколько более комфортных условиях. Увы, но из-за того, что во время обучения все синяки и ушибы доставались мне, а вместе с ним и 'удовольствие' испытывать на себе действие самых 'убойных' средств местной медицины, восторгаться битью я не смог бы даже при желании....
Если не считать то время, которое ушло на всевозможные лечебные процедуры и отдых, то сам по себе процесс тренировок у сенсея можно было считать довольно коротким. Где-то месяца полтора, что можно было считать просто рекордными, особенно на фоне достигаемых результатов. За это время меня научили блокировать удары, усиленные мистической 'силой', которую я про себя обозначал как 'чакра', причем ни только удары голыми руками, но и достаточно серьезным оружием в исполнении мастера. Конечно, эти навыки были жутко топорными, движения, которые я совершал при попытках защиты по большей части были инстинктивными, являющимися реакцией мозга на попытку причинить ему боль, и при желании, даже значительно уступающие в мастерстве моему сенсею воины, причем не обязательно призраки, а даже те же люди местных феодалов могли вполне легко эту защиту проигнорировать, воспользовавшись своим опытом. Но все же сам факт того, что мне за столь короткий срок удавалось выдерживать прямые удары являлся несомненным плюсом. И плюсом огромным.
К тому же, постепенно у меня начало получаться в значительной мере противодействовать силе проклятого поглощающего силу металла, тем самым получить шанс пользоваться оружием изготовленного из него, создавая себе определенное преимущество....
Облюбовав себе маленькую площадку под холмиком с растущими на ней несколькими карликовыми елями, я с большими сложностями смог расположиться на ночевку. Короткий световой день уже близился к концу и те полтора часа оставшегося времени были крайне полезны, чтобы глубже зарыться и отогреваться после столь тяжелого дня.
В качестве естественного укрытия служила миниатюрная палатка, сложенная из плаща, который я до этого накидывал себе на плечи, сверху, вдобавок, придавив заплечным мешком. Соорудить полноценное убежище замерзшими руками, дрожа от холода, было практически невозможно, особенного для человека, начавшегося этим делом всего-то без года неделю. К счастью, все недостатки получившейся убогой конструкции компенсировал буран, занося ее снегом и тем самым закрыв оставшиеся щели и защитив от проникающего холодного ветра внутрь. А после того, как удалось вытащить непослушными пальцами миниатюрный металлический фонарь, заправленного маслом, и разжечь огонек, осветивший тесное нутро моей палатки, удалось постепенно отогреть руки, а затем, и все остальное, с трудом надышав внутри до приемлемой температуры, при которой было вполне терпимо находиться, и даже слегка вздремнуть.
Попытки разжечь костер в моем состоянии и способностях было бы простым издевательством над самим собой и гарантированным самоубийством. Поэтому я предпочел укрыться своим старым шерстяным плащом, несмотря на то, что он был весь в дырах и заплатах и, отпив несколько глотков укрепляющей, хоть и жутко противной настойки, вздремнуть.
Это было не просто, особенно учитывая постоянную дрожь, пришлось занять позу эмбриона и укутаться всем, чем только можно. Огонь в фонаре я погасил, дабы сохранить запасы масла, которые могли пригодиться в будущем, и остался в полной темноте, которая стала моим спутником на ближайшие несколько суток вместе с нескончаемым воем ветра вокруг и непрерывными кошмарами.
Их можно было бы назвать и просто дурными снами. Тяжелые, тянущиеся как резина и повторяющиеся раз за разом. Они таковыми оставались и после того, как я некоторое время пребывал без сна, лежа и слушая ветер снаружи. Один и тот же сон возвращался и продолжался, сменяя одну мрачную картину другой, оставляя на душе липкий неприятный осадок, от которого так хотелось избавиться, но что совершенно не получалось. Такие вот дела. Кошмарные видения из воспоминаний прошлых жизней. И той, старой, из совершенно иной реальности, и этой, но такой же старой и совершенно не моей жизни. Они смешивались, путались бурлящим взрывоопасным коктейлем, сопровождаясь диким пронизывающим воем, окружающим меня со всех сторон....
Мурата-сенсей был весьма последователен в своем методе преподавания основ тайных искусств, действуя, может жестко и даже жестко, но, в то же время, очень эффектно и эффективно, доводя нужные для меня знания и навыки до приемлемого уровня. И самое главное, невероятно просто и понятно, не тратя времени на теоретические рассуждения, предпочитая брать практикой. Я понятия не имел, скажем, откуда берется сила и как ее вообще контролировать для исполнения определенных приемов, до которых, кстати, тоже не снизошли и которые оставались для меня запредельным уровнем таинства искусств, но в то же время на инстинктивном уровне мог вполне неплохо оперировать своими внутренними резервами для эффективной самозащиты (при условии сопутствующей практики, разумеется). Тело подсознательно реагировало на выпады с разных сторон, выбрасывая в указанном направлении руку с кунаем, и автоматически выплескивая некоторую долю силы для установки блока, который в свою очередь, сталкивался с атакой и, остановив ее, сохранял мне жизнь.
Про мистические приемы я старался не думать. Даже не представляя, как это можно вот так вот управлять стихиями, заставлять вещи двигаться без использования физической силы, и что самое интересное, не обладая возможностью чувствовать свою внутреннюю силу (парадоксально, стоит заметить), для меня было невозможно даже приблизиться к начальному уровню такого рода подготовки. Сенсей про все это даже не упоминал, предпочитая заниматься несколько другими направлениями развития. Возможно, конечно, что у него были свои взгляды на время и условия для уроков по 'колдовству', а возможно их и не было вовсе, но опять же, это оставалось для меня загадкой.
Единственным теоретическим вопросом, который был мне пояснен более или менее, являлся способ контроля поглощающего металла для эффективного его применения без угрозы собственного ослабления. В суть данного вопроса мой мозг вникал долго, за это время я успел получить пару 'ласковых' эпитетов в свой адрес, но, в конечном счете, какое-то представление, удовлетворяющее мое самолюбие, все же появилось.
Оказалось, что для эффективного контроля оружия из данного материала требовалось долгое привыкание к нему, в процессе чего у пользователя высасывалось немало сил. Когда же человек доходил до относительно хорошего состояния при контакте, ему требовалось выдержать воздействие чужой силой. И желательно, чтобы это воздействие было враждебным. Именно тогда человеку, простите, призраку или существу с силами, удавалось для самозащиты использовать заключенную внутри металла собственную силу. Так металл как бы входил в естественный резонанс с пользователем, становясь некой вспомогательной частью, и начать поглощать враждебную силу, перестав совершать подобное с носителем. Как это все происходило и почему я понять, увы, не смог, даже, несмотря на все свои старания. Но того, что мне было понятно, считаю, хватало с избытком. Требовалось для начала научиться делать подобное, а уж потом вникать в суть, изучая все детали и нюансы.
Даже не знаю, к сожалению это было, или к счастью, но мое обучение было прервано. Временно, на короткий срок, может быть, на месяц. Был самый 'разгар' зимы, период, когда трескучие морозы установили свое превосходство на некоторый срок над буранами, позволив существенно облегчить передвижения по стране между поселениями, когда проложенные по руслам рек дороги не заметались первым же снегопадом, а бураны не заставляли останавливаться экипажи на неопределенный срок посреди поля и пережидать непогоду, полагаясь лишь на свою удачливость, опыт и подготовленность к таким вероятностям развития событий.
Занятия со мной прекратились сразу после посещения дворца небольшой делегацией, состоящей из незнакомых мне людей. Гости пробыли в Юки где-то неделю, после чего покинули город, оставив после себя небольшой деревянный ящик, покрытый мелкими малопонятными символами, прикрытый сверху несколькими замшелыми шкурами не то овец, не то еще чего-то подобного. А спустя два дня после этого начался сбор группы, которая включала в себя десять человек, из которых семеро являлись призраками. Подготовили несколько саней, одна из которых была крытой, другая же нагружена фуражом и большими корзинами, в которых была заготовлено продовольствие. Последние сани стали средством доставки того самого ящика, который по каким-то причинам постоянно охраняло два призрака.
Когда Мурата-сенсей сказал мне, что меня ждет задание, которое следует выполнить для успешного дальнейшего обучения, я подумал, что мне опять придется сопровождать этот мини-караван. Но оказалось, что мои предположения в корне неверны. Караван убыл значительно раньше, чем я получил распоряжение, оставив меня в неопределенности.
Честно сказать, поручение, полученное мной, вызвало во мне двоякие чувства. Никакого сопровождения, никакой работы в качестве помощника или кого-то в этом роде. Да и вообще это и каким-то полезным заданием назвать было сложно. Ведь мне предписывалось подготовить снаряжение и отправиться в одиночный поход по дороге, ведущей на восток, и не останавливаться до тех пор, пока не будет достигнут какой-то отдаленный городок под названием Оцу. Зачем, что мне там делать или на еще какие-то вопросы такого рода остались без ответа. Я был поставлен перед фактом: ты должен идти. А все остальное тебя мало касается. Отказаться было невозможно.
Зимнее путешествие для меня было чем-то экстраординарным. Мало того, что я был совершенно один, так еще и был лишен хотя бы какого-то транспорта. Даже самой паршивой лошадки не досталось. Как собственно и чего-то вроде карты местности или еще чего-либо подобного.
В плане одежды причин для жалоб не было. Меховые сапоги, штаны, теплая шуба, шапка, перчатки, добавьте к этому еще и палатку, которую можно было легко накинуть на себя как плащ и тем самым защищаться от холода, ну и плюс снегоступы — отличное средство для облегчения похода. Заплечный мешок уложил в миниатюрные сани вместе с моим старым плащом, запасами провизии, некоторыми другими полезными вещами, а также оружием. Наручи было рекомендовано взять с собой, вместе с подаренной специально к этому случаю тростью, которой раньше меня, кстати и лупили. Кунай же постоянно был под рукой, будучи аккуратно уложенным в подсумок. При необходимости я мог быстро достать его и воспользоваться им. Если конечно, мне бы предоставили такую возможность....
Буря затихла на третий день, позволив мне выползти из моего убежища и вдохнуть морозный воздух полной грудью, после чего, бодро разобрать оказавшуюся под снегом палатку и тщательно сложив ее, прикрепить к заплечному мешку. Мешкать было не то что нельзя, а просто опасно, причем смертельно опасно. Несмотря на солнечный день, температура воздуха была достаточно низкой, чтобы очень быстро замерзнуть. А оставаться на месте уже было невозможно. Запасы провизии были на исходе, единственное, что поддерживало организм, была настойка, которой тоже оставалось не столь много. А впереди ждал еще неблизкий путь.
Двигаться по занесенной снегом тропе стало заметно сложнее. И хотя снегоступы по прежнему были на моих ногах, толку от них было уже заметное меньше, чем при начале пути. Впрочем, тут вина лежала на мне. Не обладая достаточными навыками для их содержания в приличном состоянии, в результате долгого пути эти полезные вещи получили серьезные повреждения и остались без ремонта. К счастью, они все еще держались. Те же сани, кстати, вовсе развалились и в результате стали дровами для костра, который спас меня после очередного удара стихии прямо в пути, посреди леска из миниатюрных елей.
Впереди угадывалась громада гор, кажущихся неприступными бастионами, горящими ярким ослепляющим светом. И прямо посередине, словно ворота прорубленных посреди этих стен — ущелье, единственный путь, который вел 'наружу' — за пределы этой замерзшей страны. Моя главная цель, до которой предстояло дойти как можно скорее, при этом не замерзнуть в пути и не ослепнуть от блестящих солнечных бликов, отражаемых от снега прямо в глаза....
Путь от Юки до Оцу был не близким. Расстояние между двумя городами было сложно оценивать, но с учетом моей скорости передвижения, оно особо сильной роли собственно и не играло. Преодолеть путь через эту страшную в самом своем облике и своей природе страну, борясь с ледяной стужей, вьюгой и пронизывающим холодом, при этом еще и сохранить себя от возможного столкновения с крупными хищниками вроде волков — это было крайне серьезное испытание, требующего больших сил и умений, чем у меня.
Двигался я крайне медленно, зачастую теряя дорогу, оказываясь в неловких ситуациях, застревая в снегу, блуждая по окрестностям, и иногда оказываясь далеко не там, куда следовало попасть. К моему счастью, мне несколько раз везло наткнуться на мелкие охотничьи поселения, в которых удавалось получить ту или иную помощь. Например, в одной из них мне подарили небольшую емкость с жиром, которым полагалось смазывать лицо (об этой важной вещи мне напоминали еще во дворце, но подготовленное тогда средство было то ли утеряно после начала похода, то ли вовсе из дворца она не вышла). В другой же удалось получить немного провианта, который изрядно пополнил истощившиеся резервы. Пару раз помощь оказывали оказавшиеся в пути люди, указывавшие верное направление, за что я им был благодарен. Правда, не обошлось и без неприятностей в виде попытки меня ограбить, когда один из встреченных мною охотников решил испытать судьбу и нажиться за мой счет. Тогда меня спас элемент неожиданности. Выхваченный кунай и отражение при его помощи атаки ножом вызвало серьезный переполох у нападавшего. А уж когда он как следует смог рассмотреть, что было у меня в руках.... Попыткой бегства это было назвать сложно. Он просто отпрыгнул далеко в сторону (даже не знал, что человек способен на такие прыжки), и неожиданно просто исчез в снегу. Я даже оторопел на время и подумал, уж не был ли это вообще призрак, принявший меня за своего и решивший таким интересным образом положить конец недоразумению. Но потом до меня дошло, что он скрылся в овраге, и вообще то ли закопался в снег, то ли там как-то провалился. Выяснять не стал. Схлопотать нож в спину желания не было, а доверять незнакомцу, который до этого чуть не убил меня, тем более не стоило. Поэтому предпочел уйти поживу-поздорову.
