— Нет, — отрицательно помотал головой Виктор. — Во всяком случае, точно не здесь и не сейчас. К тому же, котяра я мартовский или погулять вышел? — расплылся он в ехидной улыбке и, прихватив за талию ближайшую Люси, оказавшуюся хроноаборигенной, придвинул ее к себе и начал что-то нашептывать той на ушко, отчего это самое ушко мгновенно раскалилось до цвета пышущего жаром уголька. — Ну как тебе мое предложение? Вспоминаешь? — на сей раз обратился он ко второй Люси, которая, посмотрев на свою �младшую� версию и довольного, как слон, артефактора аж подавилась не пошедшем в горло куском торта.

— Ах ты пошл..., — покосившись на Флер, вовремя прикусила она язык, и ограничилась лишь обжигающим взглядом, направленным на красноволосого парня. — Даже не мечтай! Не обломится тебе тут ничего! Уж я-то точно знаю!

— Значит, новая информация к тебе приходит и ложится поверх ранее известной. Это уже хорошо, — покивал головой Виктор, не упустив возможность пару раз жамкнуть Люси за очень выдающееся верхнее достоинство прежде находящейся на ее талии рукой. В результате обе Люси возмущенно пискнули, Кана обиженно засопела, а где-то в районе барной стойки раздался хорошо различимый хруст древесины этой самой стойки крошащейся под напором ладошки еще одной миловидной девушки.

— И почему же это хорошо? — поджав губы, поинтересовалась-таки гостья из будущего.

— Потому что это доказывает твою принадлежность именно нашей пространственно-временной линии, а не какого-либо иного параллельного мира. И ты не исчезнешь внезапно, если мои или чьи-либо еще действия приведут к изменению известной тебе истории. Ты просто получишь дополнительные воспоминания. Правда, если что-либо случится с нашей Люси, то отголоски данного события непременно докатятся до тебя. И, кстати, запиши везде, где только можно, дату твоей отправки в прошлое, ведь именно в это время Люси придется уйти в прошлое, чтобы ты вообще появилась в нашей жизни. И обязательно запиши историю нашего падения, ведь именно ее ты должна будешь поведать нам в обязательном порядке, каким бы на самом деле ни стало будущее нашего мира. А вообще радуйся, ведь здесь и сейчас ты являешься самым настоящим пророком, поскольку я пока еще не отказался от того, что должен совершить. Ну и, конечно, с вас обеих причитается, сами знаете за что. И плату я, пожалуй, приму следующим образом, — вновь принялся он что-то шептать прижимаемой к себе Люси, отчего не только ее ушки, но и лицо и даже все тело постепенно приняло бордовый оттенок. Да и контрольный жмяк полноценного четвертого размера сыграл в этом свою роль.

— Мне пора, — бросив ложку на стол, вскочила со своего места Кана и попыталась уйти, но тут же оказалась перехвачена Эльзой.

— Ты кое-кого забыла, — пусть поведение брата не пришлось ей по душе, она прекрасно помнила, по чьей непосредственной вине вся его личная жизнь оказалась спущена под откос. Потому данной драной кошечке была не судьба отвертеться от предназначенного для нее наказания.

— Кого это? — кинув несколько раздраженный взгляд на удерживающую ее руку, поинтересовалась Кана, единственным желанием которой было запереться в своей комнате, дабы дать волю тем слезам горечи и обиды, что так и рвались наружу. — Насколько я могу видеть, твой брат сейчас очень занят и не собирается куда-либо идти.

— А кто говорил про моего брата? — та вопросительно приподняла левую бровь. — Ты ведь, насколько я помню, просила у него малыша для себя. Так вот же она! — указала Эльза пальчиком на полностью перемазанную кремом умилительную моську Флер. — Радуйся! Твое желание исполнилось! Отныне у тебя имеется столь желанная тобою возможность сюсюкаться с ребенком. Радуйся, я сказала, — расплывшись в улыбке, что была куда больше похожа на оскал дракона, Титания столь сильно сжала свою удерживающую руку Каны кисть, что даже послышался легкий звук хруста костей. — Солнышко, — мгновенно сменив гримасу более подходящую какому-то демону, на откровенно доброжелательное лицо, обратилась она к девочке, — ты же не против, если тетя Кана поможет тебе с обустройством в нашем общежитии, а также ответит на ВСЕ твои вопросы? — специально выделила она тоном то самое слово, что должно было стать истинным наказанием для дочери Гилдарца.

— Неа! — тут же отозвалась донельзя довольная изменениями в своей жизни девчушка. — А куда мы пойдем? А там будет весело? А другие дети там живут? — не успела Кана испугаться нарисованного ее разумом кошмара, как оказалась захвачена за свободную руку детской ладошкой, после чего ее мозг начал подвергаться пыткой �почемучкой�, как сама Эльза окрестила бесконечную череду задаваемых вопросов, что полноценной рекой лились из дорвавшейся до всего такого нового Флер.

— А теперь, — едва откровенно паникующая Кана и донельзя довольная Флер скрылись за дверью зала, показательно похрустев сжатыми в кулаки пальцами, перевела Эльза очень нехороший взгляд на брата, — кому-то придется ответить за ВСЁ!

— Бедная, бедная, бедная Люси! — состроив донельзя грустную мордаху, тут же перевел он свой взгляд на гостью из будущего. — Не знаю, за что ты желаешь ее отмутузить, сестренка. Однако у меня будет к тебе одна просьба. Будь с ней нежнее. Прям как я, — вновь жамкнул он ну очень приятное на ощупь полушарие.

— Да она тебя, мерзавца, вновь в енота превращать собирается! И хватит уже лапать меня за грудь! — поджав губы, прошипела гостья из будущего, внутренне сгорая от стыда, поскольку за время от времени сжимающейся кистью артефактора с затаенным дыханием следили взгляды всех находившихся в гильдии мужиков.

— Так ведь я лапаю не тебя, а ее, — в очередной раз жамкнул тот верхнее сокровище �младшей� заклинательницы духов, которая, кажется, уже смирилась с обрушившимся на ее блондинистую голову позором. — Или у тебя в памяти тоже всплывают приятные воспоминания? — расплылся в откровенной лыбе Виктор. Правда, взглянув в лицо сестры, тут же стал серьезным и отнял руки прочь от �сокровища�. — Ну ладно, ладно. От грустных мыслей отвлеклись, удовольствие получили. Пора и делами заняться.

— Это кто тут получил удовольствие? — пробурчала �старшая� Люси, сверля артефактора полным недовольства взглядом.

— Я, к примеру! — расплылся в улыбке тот в ответ. — Ведь торт был действительно очень вкусным! — прикрыв глаза, аж причмокнул Виктор губами. — Да и все остальное умеренно упругим и мягким! — подмигнул он вскинувшейся соседке, которую, похоже, не столько возмутил факт недавнего домогательства, сколько данное ей второе место. Ведь проиграть торту в возможности доставит мужчине удовольствие — это был полнейший провал.

— Теперь к мастеру? — с трудом сдержавшись от рукоприкладства, все же взяла себя в руки и поинтересовалась у брата дальнейшими планами Эльза.

— Да, — не замедлил кивнуть тот. — Знания Люси на сегодняшний день являются нашим козырем во многих будущих делах и свершениях, так что мастер обязан узнать обо всем из первых уст. Да и паре тройке прочих наших товарищей окажется не лишним выслушать ее историю, — кивнул он в сторону входа, у которого замерла компания должная вызывать ужас и трепет у любого понимающего человека.

— Гилдарц, Ур и Лексус, — понятливо кивнула Эльза. — Да, тут ты прав на все сто, братец. Вот только... Лексус? — все же не смогла не поинтересоваться она, поскольку совсем недавно исключенный из гильдии внук мастера пересек ту красную линию, которую обозначил для него сам Виктор. Да и видеть громового убийцу драконов в компании Гилдарца было в высшей степени неожиданно. Ведь Клайв не мог не иметь зуб на младшего Дреяра за то, сколь высокой опасности тот подверг его драгоценную дочурку.

— Он слишком силен, чтобы позволить ему отрешиться от нашей гильдии, Эльза, — да, злость артефактора на этого дурного блондинчика никуда не делась. Вот только Виктор постарался засунуть ее куда поглубже, дабы подарить его друзьям, родными и любимым столь мощного защитника. — Ведь когда придет время, именно он сможет занять место Гилдарца, став тем самым несокрушимым щитом Хвоста Феи, о который будут обламывать зубы все наши будущие недоброжелатели. И даже отец Каны прекрасно это понимает.

— Он пожертвует собой, чтобы спасти меня, — совсем тихо, но так, чтобы услышали сидящие рядом согильдийцы, произнесла пришедшая из будущего Люси. — Закроет меня своим телом.

— Ну, это неудивительно! — пожал плечами Виктор. — Ведь какой бы высокомерной сволочью он ни был, как нормальный мужчина он не мог не пожертвовал собой, ради спасения небезразличной ему девушки.

— Н-неб-безразличной!? — аж слегка зависла от таких новостей гостья из будущего. Да и остальные девушки выглядели слегка пришибленными.

— Ага, — как бы говоря о само собой разумеющимся, кивнул артефактор. — Хотя, да! Вы же тогда находились в состоянии окаменелости, — хлопнул он себя по лбу. — И поэтому не могли слышать тот ультиматум, что он выдвигал мастеру и всем нам, когда недавно атаковал нашу гильдию во время праздника. Ведь этот блондинчик, помимо всего прочего, объявил свои исключительные права на тебя, Люси, — ткнул он пальцем в хроноаборигенную представительницу рода Хартфелиев и, конечно же, совершенно случайно этот самый палец слегка углубился в проверенную ранее на упругость и мягкость грудь. — Причем я прекрасно могу его понять, — посматривая на свой палец, потер он в задумчивости второй рукой подбородок. — Ведь ты у нас просто конфетка. Желейная такая, — подвигал он туда-сюда своим пальцем, — да еще и с изюминкой внутри.

— Да хватит уже меня одновременно смущать и позорить, — буквально прохныкала облапанная одним красновослосым котярой заклинательница духов, скрывая свое бордовое личико за ладонями. — Меня же теперь никто в жены не возьмет!

— Вот за последнее точно можешь не переживать, — оставив-таки в покое чужое �сокровище�, отмахнулся от своей невинной жертвы Виктор. — Как только прекратишь откровенно показательно вешаться на Нацу, так сразу вокруг тебя образуется толпа готовых на все мужиков. Еще замучаешься от них отбиваться.

— Я не вешаюсь на Нацу! — не сумев сдержаться, выкрикнула едва ли не на весь зал излишне переполненная эмоциями Люси.

— Да ладно! — как по заказу, дружно выдали десятки луженых глоток из зала, заставив заклинательницу духов познать новый уровень красноты, поскольку на фоне цвета ее лица даже волосы Эльзы стали выглядеть слегка блекло. Но окончательно добил девушку успевший подойти к их компании Лексус.

— Точно? — выдал тот настолько заинтересованным тоном, что бедняжка не нашли ничего лучшего, как сбежать. Будучи слишком молодой и неопытной в делах амурных, она не смогла, ни отшутиться, ни подзадорить проявившего интерес парня, ни даже сделать вид, что все так и должно быть.

— Пропащий ты человек, Лексус, — проводив взглядом убегающую девушку, покачал головой артефактор. — Это надо же, я ее тебе буквально на тарелочке с голубой каемочкой преподнес. Разогрел. Раззадорил. А ты что же? Разрушил все одним единственным словом.

— Р-р-ред! — неожиданно буквально прорычали за спиной Виктора, и стоило последнему повернуться к источнику опасности, кою он почуял всем позвоночником и тем, что пониже, как по всей его физиономии оказался размазан последний кусок торта, будто специально прибереженный специально для этого действа. — Да что ты за человек такой! — повозила своей ладошкой по его моське гостья из будущего.

— Эх, — тяжело вздохнула наблюдающая за всем этим действом Эльза и, достав из пространственного кармана блюдце с покоящимся на нем по-тихому заныканным кусочком торта, с хорошо различимым сожалением протянула его Лексусу. Причем было неясно, о чем более она жалела в этот момент. О том, что вкусняшке предстояло окончить свое существование не в ее желудке, или о том, что это внук мастера размазал данное угощение по лицу ее брата, за сегодня откровенно заслужившего куда большее наказание. У самой у нее все же не поднималась рука отвесить заслуженных люлей брату, а вот так, через посредника, вроде все выглядело даже пристойно.

— А что касается тебя, — закончив созерцать откровенно счастливое лицо Лексуса как раз заканчивающего растирать предоставленный кусок торта по одной �наглой рыжей морде�, ткнула в его сторону измазанным тортом пальчиком Люси. Дождавшись пока тот оставит в покое физию артефактора и сосредоточит свое внимание на ее руке, гостья из будущего показательно медленно поднесла ранее вытянутый в его сторону пальчик ко рту и медленно облизала тот язычком. — Благодарю, — приблизившись к замершему, словно кролик перед удавом, парню, клюнула она его легким поцелуем в край губ. Чуть отстранившись, она вновь уделила внимание облизыванию своего пальчика и, подмигнув опешившему младшему Дреяру, направилась к Дреяру старшему, выронившему из рук свою кружку от созерцания такой сцены.

— Вот это чертовка! — не смог не восхититься подобному ходу Виктор, аж поцокав вслед покачивающей бедрами Люси, от созерцания которых тот же Лексус смог оторваться лишь после тычка со стороны Эльзы. — А ты еще идти сюда не хотел! — повернулся артефактор к грозовому убийце драконов. — Ты, Лексус, впредь слушай только меня. Оглянуться не успеешь, как на месте торта окажешься сам.

— На месте этого, что ли? — тут же взяв себя в руки, скривился тот и указал на лицо собеседника. — Пожалуй, откажусь.

— Фу! Фу таким быть! — тут скривился в ответ Виктор. — И как тебе только такие мысли в голову пришли? Видать, то близкое общение с мастером Голубых пегасов сделало-таки свое грязное дело, что даже внимание такой красотки, — кивнул он подбородком в сторону Люси, — не смогло вернуть тебя в нашу, мужицкую, лигу. Как же я в тебе ошибался! — патетически воскликнул он, для пущего эффекта даже прикрыв глаза тыльной стороной ладони.

— Клоун! — фыркнул в ответ Лексус и, уже направившись к барной стойке, кинул через плечо — Хотя такой грим тебе явно к лицу.

Глава 14. Больно говорить правду.

— Похоже, назрел не самый простой разговор? — произнес Макаров, прежде чем вернувшийся из уборной артефактор успел сказать ему хоть одно слово. — И мне может очень сильно не понравится его тема, — окинул он взглядом собравшихся близ него магов.

— Все так, мастер, — развел Виктор руками. — Ни убавить, ни прибавить.

— Эх, — тяжело вздохнул глава гильдии. — Как же все было хорошо, когда ты просто подрывал мастерскую Вельда, обучаясь артефакторике. Вернуть бы те славные добрые деньки назад.

— Увы, мастер. Ваши мелкие сорванцы подросли и, к сожалению, приносимые ими проблемы перешли на совершенно иной уровень.

— Подросли-то, подросли. Но некоторые, как были дурнями, так дурнями и остались, — последовал с его стороны очередной тяжкий вздох. — Мира, золотце, идем в мой кабинет.

— А Мира там зачем? — бросив быстрый взгляд на Дьяволицу, тут же поинтересовался Виктор. Слишком уж неоднозначную информацию он планировал донести до сведений мастера, чтобы позволить услышать ее данной красотуле. Не для того он показательно отстранился от нее, чтобы позволять той осознать истинную причину столь холодного отношения к ней.