Совсем не Золушка! Росинта.

— Как там? В березовой роще веселиться, в сосновом бору — Пресветлой молиться, а в еловом — удавиться? — буркнул Редьярд, слушая мертвую тишину. Здесь, верно, было темно и летним полднем, сейчас же огромные ели обступили его, как тюремные стены и между верхушками серел кусочек неба. — Как в колодце... Бл*дская скотина!

Чувствуя, как холод пробирается сквозь штаны к пояснице, король встал, наконец, оглянулся, определяя, в какую сторону двигаться, но далеко уйти не успел. Земля под корнями ельего патриарха зашевелилась и громадный старый секач заступил человеку дорогу.

— Что, зверюга? — осторожно нащупывая на поясе ножны, заговорил Редьярд. — Давай разойдемся спокойно. Ты здесь хозяин, понимаю. Я вот вообще король Ласурии, но я тебе уступлю. Уйду спокойно. Видишь? Ухожу, — говорил он, отступая.

Под сапог подвернулся то ли обломок толстой ветки, то ли камень, нога подвернулась, и Ред, пытаясь удержаться, взмахнул руками. Вепрь оценил движение как угрозу и бросился на человека.

После того, как начальнику стражи Невьянского замка доложили, что перед воротами стоит конь короля без всадника, немедленно были организованы поиски. По следу пустили собак, в киселе сумерек слышался лай, крики людей, мелькали огни. Прежде, чем ускакать, Бейли, подумав, вызвал по зеркалу полковника Форша рю Фринна.

Его высочество принца Колея, конечно же, во дворце не оказалось, а принц Аркей, выслушав, немедленно открыл портал в Невьянский замок, приказал оседлать коня и помчался следом за отрядом.

Короля как раз нашли, когда Аркей подъехал. Плясали огни факелов, возбужденно переговаривались стражники. Принц спешился, люди расступились. На изрытой истоптанной поляне в луже крови остывал секач-великан. В горле у него торчал королевский охотничий нож. Опираясь о тушу и откинув голову, сидел Редьярд с бледным лицом, хотя ран не теле видно не было.

— Отец! — Аркей опустился возле короля на колени, легонько тряхнул за плечо. — Отец! — Арк поднял голову Редьярда. Король-победитель с улыбкой смотрел в вечность.

Сын осторожно опустил руку, поднялся. Долго стоял молча, сглатывая горький комок.

За его спиной преклоняли колени и обнажали оружие мужчины, приветствуя королей.

После коронации и приема усталый Арк ушел в отцовский кабинет. Сел за массивный стол, долго сидел, вспоминая... Много чего вспоминая... Сунул руку под столешницу, нажал. Невидимый механизм сработал, выдвинув из столовых недр узкий ящичек. Аркей достал оттуда ключ, подошел к стене, отодвинул, отсчитав, пятую от угла и седьмую от окна панель, скрывающую вмурованный в стену сейф, открыл, достал тяжелый конверт с королевской сургучной печатью.

'Сын. Аркей. Все, что я хотел тебе сказать, я уже сказал. Кроме одного. Нет, двух вещей. Я всегда любил и гордился тобой, Аркей — это главное. И другое. Я рад, что твоим другом, твоей правой рукой стал Ягорай. Потому что он — твоя кровь. Твой младший брат, мой сын...'

Аркей крепко потер лицо ладонями, поднял листок.

' ... только тебе решать, говорить ли Яго и Кольке о вашем родстве. Ты счастливый человек, сынок. Всех твоих детей родила любимая женщина. Поэтому не суди меня. Прощай. Твой отец'.

В ночной тишине к королевскому склепу подошла женщина в темной одежде. Подняла руку, чуть шевельнула пальцами и запертая на замок дверь бесшумно открылась. Женщина уверенно шагнула внутрь, остановилась у мраморного надгробия.

Кладбищенский сторож, вышедший на обход, прислушался. Над кладбищем плыл женский плач, горький, тоскливый, жуткий. Сторож, смелый крепкий старик, бывший солдат, с трудом нащупал за спиной ручку двери, вернулся в сторожку, чувствуя, как от ужаса шевельнулись волосы на голове, заперся, зажег все свечи, что мог найти, и просидел без сна до самого рассвета.

Глава сорок седьмая, вместо эпилога.

Молоденькая фарга в брючках и расшитом камзоле нетерпеливо притопывала каблуком, ожидая, пока причалит корабль под гаракенским флагом. Летний ветерок лениво трогал вымпел Гильдии нукеров — на лазоревом фоне стоящий красный лев, держащий в передней лапе королевский штандарт. Наконец, завершив положенные маневры, корвет замер. С борта сбросили трап, и на ласурскую землю, чуть пошатываясь после перехода, сошли двое, по виду ровесники — черноволосый парень с тонкими чертами лица и светловолосый оборотень, на руке которого был надет наруч с таким же львом, как на штандарте. Фарга с облегчением отклеилась от парапета.

— Принц Йохан. Добро пожаловать в Вишенрог, — подойдя, поприветствовала она. — Я Ула Фаррел, Туманная Донья.

— Без титула, пожалуйста, — приглушив голос, попросил юноша. — Доброго дня тебе, Ула. Познакомься. Дитрич, мой друг.

Ула мельком взглянула, кивнула, изо всех сил сдерживая румянец. Матросы между тем все носили и носили по прогибающемуся трапу багаж.

— Я хотела предложить вам прогуляться по городу, — оглядывая груду сундуков, протянула Ула. — Вы не против? А вещи можно совершенно спокойно отправить с извозчиком.

— Отлично, — протягивая матросам несколько монет и подзывая ломового, согласился Йохан. — Доставьте в дом полковника Фаррела.

— Покажешь, где у вас тут можно вкусно поесть? — неслышно подходя, спросил оборотень, наклоняясь к самому ее уху. Ухо вместе с хозяйкой возмущенно дернулось.

— Покажу, но есть сегодня мы там не будем. Мама ждет нас на ужин, — Ула достала из кармашка изящные часы на цепочке, — через час с четвертью.

— О! — принц удержал ее руку, рассматривая диковинную вещицу. — О! До нас пока такое не дошло. Где можно купить такую красоту?

— Их изготавливает почтенный Йожевиж Агатский, Синих гор мастер по заказу. Очередь к нему очень большая, но я составлю тебе протекцию!

— От души благодарю, Ула.

Компания шла мимо Трюма, потом вдоль квартала Белокостных до трактира 'У старого друга'. Недавно ресторация обзавелась открытой верандой, увитой плющом и обставленной множеством кадок с цветущими растениями. Новшество пользовалось бешеной популярностью, вызывавшей зубовный скрежет у конкурентов. Вот и сейчас импровизированные кабинки, отделенные друг от друга зеленью, были полны. Слышались тихая музыка, смех, разговоры. Ула узнала сидящую ближе к улице компанию, помахала рукой. Их окликнули, призывно замахали.

— Подойдем, поздороваемся, — пригласила Ула. Молодежь подошла к помосту. — Знакомьтесь, это Йохан и Дитрич, они из Гаракена, будут учиться у нас в Военном университете по обмену. — А это полковник Веслав Гроден из Черных ловцов и его жена, Армель. Подполковник Рахен Вирон из Серых Разбойников. Его супруга, мастер Дашери Денеш. Грой Вирош из Солнечных бродяг, его жена мастер Тахира Вирен, — Три оборотня оценивающе оглядели прибывших. Фарги, ослепительно красивые блондинки, ласково улыбнулись. Оборотень и его друг довольно сдержанно поклонились. Молодежь двинулась дальше.

— Мастера Дашери и Тахира читают на пятом и шестом курсах спецкурс по целительству, а практику мы будем проходить у мастера Виньовиньи Агатской, — оповестила гостей Ула.

— А оборотни тоже преподают? — поинтересовался Йохан, глядя на молчаливого друга.

— Полковник — куратор четвертого курса, а подполковник Вирон — третьего.

— Мы на пятом, так? Кто у нас руководитель курса?

Ула не успела ответить, потому что уже они уже повернули к трехэтажному особняку, облицованному янтарным песчаником.

Хозяйка, красивая фарга с убранными в сложную прическу рыжими волосами, в изысканном платье, в котором наметанный глаз сразу определил произведение искусства, встретила их спокойно и просто, как встречают любимых племянников. После отменного ужина объевшиеся парни поднялись на третий этаж, где им отведены были две отдельные спальни и общая гостиная.

— Отлично! — развалившись на диване и разглядывая комнату, подвел итог заселения младший отпрыск Гаракенского королевского дома.

Тем временем Ула в своей комнате по зеркалу рассказывала новости сестре. Иви слушала рассеянно, кивая не к месту.

— Сестренка, ты что? — Ула перестала делать вид, что ничего не замечает. — Ты ему сказала, да?

Иви всхлипнула.

— Да... Позвала Сардара проводить меня до Благословения матерей. И все сказала. Что он наследник престола, должен жениться и продолжить род. Что я не могу остаться, быть третьей. Да он сам все знал, Ула!

Сестры помолчали.

— Когда ты возвращаешься, Иви?

— Я проведу здесь все лето, как мама и договаривалась с тетей Саритой. Теперь, когда между нами нет больше недомолвок, мы с Сардаром можем... — Иви подняла голову, посмотрела на сестренку. — Теперь мы можем прожить эти недели так, как нам хочется.

— У вас что, уже все было?! — радостно-изумленно шепотом вскричала младшая. — И как?! Это, правда, так восхитительно?

— Было, было, — вытирая слезы, улыбнулась Иви. — И да, ПРАВДА!

В первый учебный день при построении на плацу, гаракенцы с изумлением смотрели на своего командира. Подполковник Росинта Фаррел, в парадном мундире, с высшими орденами Ласурии и Крей-Лималля, с Почетным знаком Гаракена, стояла впереди своего курса, слушая вместе со всеми приветствие ректора Военного университета, командора Лихая Торхаша Красное Лихо. Также, как слушал полковник Арден Фаррел, чей курс в этом году был выпускным.

Время течет как вода, пролетает, как океанский шторм. Меняется незаметно, как барханы, и стремительно, как налетает самум.

После окончания Военного университета Ула Фаррел вышла замуж за Дитрича Горста из Рассветного Ветра. Он увез ее на родину, в Гаракен. Оба сделали блестящую карьеру, чему немало способствовала память о ее отце и матери. Многие из тех, кто вырос в приютах или служил под их началом, назвали детей нездешними именами 'Росинта' и 'Арден'. Служба не помешала Уле родить пятерых детей. Единственную дочку звали Бруни.

Иви жила на родине, много путешествовала. Обожала племянников и племянниц многочисленного семейства Фаррел, но ни свою пару, ни детей так и не обрела.

Тридцатилетний принц Сардар женился на красивой доброй девушке, достойной наследника асурхата. После семи лет счастливого брака принцесса Богна умерла от странной быстротечной лихорадки. Истаяла днями через несколько месяцев после третьих родов. Проведенное расследование показало, что в болезни и смерти принцессы есть виновные. Другая семья метила в родню асурху. Месть не принесла Сардару ни удовлетворения, ни успокоения.

Асурх Кирин дал высочайшее разрешение на новый брак. Сардар и Иви прожили долгую жизнь. До самой смерти фарга Иви Фаррел, Туманная Донья Блуждающая, носила титул Матери-Оберегательницы. Ее правнук сын, асурх Гамбар, похоронил ее в прекрасном мавзолее. Это было самое красивое и светлое место во всем Крей-Тон, окруженное вечноцветущим садом. Влюбленные приходили, чтобы прикоснуться к мраморному надгробию с изображением бегущей рыси — на счастье.

Говорят, примета никогда не обманывала.