— Скажу сразу, вы НАМ не интересны. — Возможно он матерый зверь, опытный переговорщик, но сейчас он поплыл, не скрыв выдох облегчения. — Нас интересует вот эта личность. — Фотопортрет Герхарда ложится на его стол.

— Впервые вижу. — Врет и знает, что врет...

Я просчитывал множество вариантов этого диалога, но почему-то забыл о самом явном, что он тупо пойдет в отказ и отрицание.

Что же делать?!!

Что?

Время утекает сквозь пальцы, будто мелкий песок, который не удержать...

Что?..

Блефовать, я и так зашел слишком далеко.

Наклоняю голову немного влево и произношу, обращаясь в пустоту.

— Третий, мы получили отказ. — а теперь наклоняясь уже к хозяину кабинета. — Наши извинения за беспокойство.

Но не успел я развернуться, как услышал.

— Подождите.

— Третий, отбой. Ожидайте. — И вновь мой шлем смотрит на мафиози.

Тот достал платок и вытирает им лоб. Как только он меня окликнул, я понял, что всё, он на крючке и уж не сорвется. Я бы обрадовался, если бы не действия телохранителя. Тот сделал шаг назад и открыл окно, но вместо того чтобы выглянуть в него, прислушался к ночи.

"Тук-тук-тук"...

Профи шатнуло от окна, как от нацеленной на него гаубицы, и он, наклонившись к боссу, что-то быстро зашептал тому в ухо. Я расслышал только обрывок: "...ырнадцатый..."

Есть!

Все!

Игра сыграна!

Остается только не облажаться в концовке.

— Понимаете... — Тянет это несложное слово Смит, выигрывая крохи времени. — Этот... Деятель убил моего помощника.

— Это не важно.

Он явно не ожидал подобного ответа и сейчас хватает ртом воздух, как рыбка, выброшенная из аквариума.

— Если я его отпущу, меня не поймут. Подумают — я потерял хватку.

Кронос! Будто оперативнику "Тайфуна" есть дело до его мелких проблем! Что он мелет! Но отшить его сейчас? Послать... Нет... Он же идиот, я вижу. Хронический... Занявший это место только из-за упертости, наглости и просто вагона везения. Он может закусить удила на пустом месте.

— Так пусть все думают, что вы его убили. Этот парень все равно больше нигде не всплывет. — Специально дал ему услышать усмешку в моем голосе.

— Даже так?!

— Без разницы. — Киваю я.

— Я бизнесмен. — Что-то я упустил, неожиданно он перестал потеть и обрел уверенность. — Понимаете... — тянет это несложное слово Смит, выигрывая крохи времени. — Я отдаю вам... Эту личность... Но что я буду с этого иметь?

О, Гея! Он же верит, что я из "Тайфуна", это видно, и тут такой вопрос, до чего дурак, слов просто нет! Судя по скрежету зубов телохранителя, тот точно такого же мнения. Но что-то ответить надо.

— В ответ на эту любезность... — Едва сдерживаюсь, чтобы не положить ладонь на АУГ. — Вы по-прежнему будете нам совершенно не интересны. Абсолютно... Как вам такая оплата?

Смит только что решивший, что поймал Зевса за бороду, закашлялся и побледнел, как лесная поганка.

— Д-д-да... — Разбираю через его кашель. Но вот он берет себя в руки. — Я правильно понял... Он исчезнет?

— Правильно. — Медленно киваю, что в шлеме должно выглядеть довольно зловеще. — Его никто и никогда больше не увидит и не найдет.

Наклонившись вперед, хозяин кабинета нажал кнопку селектора.

— Приведите ко мне этого гребанного мстителя! — Рявкает он, выпуская свой страх в этот рык на своих подчиненных.

Три минуты ожидания прошли в полном молчании. Смит иногда приоткрывал рот, видимо желая что-то сказать, но не решался. Я же сосредоточился на том, чтобы держать фоновый фокус на телохранителе, отзеркаливая этого опасного человека, который не сводил с меня взгляд своих спокойных глаз.

Наконец-то это томительное ожидание закончилось, и два мордоворота братья близнецы тех, кто встретил меня на дорожке к дому, вволокли в кабинет едва живое тело. Парню крепко досталось, он с трудом держался на ногах. Его одежда была порвана во многих местах, на руках следы ожогов, которые остаются от погашенных о кожу сигарет. Из-под накинутого на его голову холщового черного мешка по его груди текла тонкая струйка крови.

Смит тут же приказал им выметаться и по селектору объявил, чтобы все заперлись в комнатах и не шатались по зданию, так же он отключил видеонаблюдение. Скорее всего и правда не хочет, чтобы кто-то узнал, что его пленник покинул виллу живым. Мне это его желание только на пользу.

— Мне кто-нибудь поможет с доставкой? — Парень явно неспособен пройти путь до внедорожника сам, а тащить его я не хочу, так как буду в таком случае полностью беззащитен.

— Я все равно хотел вас проводить. — Выходит из-за кресла телохранитель, его голос так же бесцветен, как и внешность.

Дождавшись подтверждения своего босса, этот серый во всех смыслах человек взвалил пленника на плечо.

— Всего хорошего. — Прощаюсь я и разворачиваюсь к двери.

— А зачем он вам? — О Кронос! Что за тупой вопрос?!

Замерев на пороге меньше чем на секунду, я дернул плечами и вышел из кабинета, проигнорировав эти слова. Никогда я не был жестоким и по мере сил старался принимать людей со всеми их слабостями и недостатками. Но в этот момент мне потребовалось приложить большое усилие, чтобы не развернуться и не выпустить длинную очередь в эту очеловеченную свинью.

Проходя пустыми коридорами, следуя за телохранителем, который тащил на своих плечах Скользящего, едва сдерживался, чтобы не запрыгать от радости!

У меня получилось!

Стоп!

Рано, рано радоваться...

Еще ничего не закончилось.

Не расслабляться...

Смит не только отключил системы безопасности, но и обесточил освещение вне дома, так что по дорожке, ведущей к воротам, мы шли в ночной темноте. Чему я был безмерно рад.

Только когда телохранитель вручную открыл ворота и скинул с себя уже не держащееся на ногах тело пленника, я позволил себе немного расслабиться.

Как оказалось, зря...

Стоило мне наклониться над телом Скользящего, как я услышал.

— Замри...

Кронос!

У меня на спине нет глаз, но мне кажется — я отчетливо вижу нацеленные на меня пистолеты.

Где я прокололся?!.

А то, что меня раскрыли, уже совершенно понятно.

— С самого начала я чувствовал, что-то тут не то... — Произносит за моей спиной серый человек. — Где вы достали Ти-четырнадцатый, я не знаю, но он меня убедил... Знаешь, вы слишком перестарались... Для этого борова... — Он сейчас о своем боссе видимо. — Достаточно было подогнать пяток затонированных джипов, одеться в черный костюм и сделать корочки, хотя бы внешне похожие на федеральные. Этого бы хватило за глаза. Он обосрался бы ничуть не меньше... Но вы перегнули палку. Когда я носил такую же форму... — О Гея! Ну какой был шанс, что мы нарвемся на бывшего спеца "Тайфуна", один на миллион, на миллиард?! ТрехЛикий, ну почему?! Я же делаю доброе дело! — Мы отправляли стажеров в самое пекло, поэтому твоя неопытность сыграла вашему плану только на пользу... Гадаешь, где ошибка?.. В тех двоих, что ждут тебя. — Это он о Филе и Хоте. Но... — Запуская стажера, прикрывать оставляют самых матерых, а эта пара... Ну кто так страхует? Их уровень — общевойсковой спецназ, в лучшем случае фронтовая разведка... Мне плевать, зачем вы хотели увести этого неудачника, и для чего он вам, мне харкать на эту жирную тварь и его проблемы. Я наслаждался, как ты его размазывал по шикарному ковру его же кабинета. Я здесь только из-за его дочери, более чистого, любящего мир создания я не встречал за свою жизнь. Как только подобное чудо появилось от этой склизкой и мерзкой твари... — Это что за исповедь. — Гадаешь, почему я так многословен... — Мои мысли так предсказуемы? — Те двое умрут быстро, а вот ты... У тебя есть выбор: ты рассказываешь мне, где вы достали форму и четырнадцатый. Тогда умираешь легко. Будешь играть в героя — прострелю колени и все равно выбью из тебя информацию...

Я сейчас умру?..

Или не сейчас, но умру...

Мне не страшно...

Обидно...

До зубовного скрежета...

Такая комбинация...

Такой блеф...

Это было красиво...

И ведь получилось...

Почти...

— Считаю до трех.

Я не успею, он на две головы лучше меня.

Без шансов.

— Один.

Он служил в "Тайфуне".

Ему около тридцати, плюс минус пару лет, не важно.

— Два.

У него есть совесть. Я видел его испуг, когда он разобрал звук четырнадцатого, но боялся он не за себя, а за девочку, которую охраняет.

Он явно здоров и в отличной форме, значит ушел не по ранению.

Уверен, в спецподразделении было много несогласных с увольнением Ланса.

А значит, я знаю ответ...

— Тр...

Он не договорил, как я выпрямился и развернулся к нему, поднимая забрало.

— Да?

— Если что-то делаешь, то делай это хорошо! — Если я ошибся, то умру прямо сейчас.

Секунда и его пистолеты уже в кобурах, а телохранитель стоит по стойке смирно, отдавая мне честь.

— Не имею больше вопросов. — Рапортует он. — Передайте коммандеру привет от Лулза. Он поймет.

— Обязательно.

— Не смею больше задерживать. И да, я представился, а как зовут тебя?

Взваливая на свою спину Скользящего, произношу.

— Меня зовут Никто...

И зашагал к внедорожнику. Почему я не соврал этому странному человеку, с которым меня свела судьба совершенно случайно? Честно? Не знаю, просто не смог ему солгать. А может просто нервы пошли вразнос...

Когда мы прибыли на ферму Флеса, Антон нас уже ждал, впрочем, в этом нет ничего удивительного, все же вертолет, особенно в условиях плохих дорог, намного быстрее любого авто, не говоря уже о том старом джипе, на котором пришлось трястись нам.

Герхард как отключился после падения у ворот ранчо, так и не приходил в себя всю дорогу. Не знаю, что бы мы с ним делали, так как травмы у парня были, хотя и не опасные для жизни, но вполне существенные, если бы не жена нашего гостеприимного хозяина. Эта красивая женщина блистала не только внешностью, но и была полевым хирургом, отлично знающим, что делать с подобными травмами. Осмотрев Скользящего, она определила, что самое страшное у него — это перелом двух ребер, остальное же просто ушибы, синяки и ожоги болезненные, но серьезно здоровью не угрожающие. Видимо, им только занялись, когда прибыла кавалерия в нашем лице.

Не знаю, верил ли Ланс в наш успех, или это было просто хорошее планирование, но обратных билетов им было куплено пять. Пятый на имя некого Рейда Полански. Документы без фотографии на это вымышленное лицо оказались вшиты в куртку Антона. Но из-за синяков и травм просто сфотографировать Скользящего для документа было бы плохой идеей. Пришлось садится за ноутбук, одолженный хозяином, лезть в сеть, искать блог Герхарда и уже в нем подбирать фотографию, после чего обрабатывать её в редакторе. Также, пока наш спасенный был в отключке, срезали его запоминающиеся косы и подстригли ежиком. На фотографии так же поработал и над этим элементом. Разумеется, никакой серьезной проверки подобный документ бы не прошел, но для посадки на рейсы из Лягранда в Авалон большего и не нужно. Гораздо сильнее меня смущал другой момент.

— Как его на рейс-то пустят с такой опухшей мордой? — Задал я мучающий меня вопрос вслух.

— Нашел, о чем переживать... — Тут же откликнулся, сидящий рядом Хотей. — Наши вчера продули, и поверь — это лицо будет не самым избитым и тем более опухшим на утреннем рейсе!

Улетать мы должны были утром, то есть времени, с учетом дороги до столичного аэропорта из этой глуши, почти не оставалось. Хорошо, что жене Флеса все же удалось привести в себя спасенного, а то мы бы изрядно с ним намучались в дороге.

Сердечно попрощавшись с этой необычной супружеской четой, мы загрузились в фургон и, когда часы показывали три сорок ночи, отбыли в обратный путь. Едва захлопнулись двери фургона, из меня будто кто-то выдернул стержень. Все тело заколотило, во рту пересохло, нет я не заболел, мне вдруг стало страшно. До колик... Я отчетливо понял, сколько раз мог ошибиться и умереть за время этой спасательной операции. Во всех красках осознал, по какому острому лезвию прошел. Даже ремень безопасности застегнуть получилось раза с пятого, так тряслись руки.

— Ну наконец-то. — Заметив моё состояние, пробормотал Фил. — А то я уже начал думать, ты из стали сделан. Не переживай так, это пост-стресс... Бывает... Держи... — Он протянул мне какую-то таблетку и бутылку с водой. — Это успокоительное. Да сильное, но обычное тебя и не возьмет сейчас.

— Снотворное?

— Военная химия, что-то успокаивающее, Милари специально для тебя дала, как чувствовала, что пригодиться. — Вот же, а я за все это время так и не узнал имени хозяйки фермы. Точнее она представилась, конечно, но я был в мыслях и витал в тот момент где-то далеко и не запомнил. — Пей, без неё будет в разы хуже. Что морщишься, ты в новолуние все одно в Арку идешь. — О планах Ланса отправить команду помолиться за Мека и Женро, давно знали все гунны, как и то, что я буду в этом участвовать. — Так что не подсядешь, тем более у меня есть и антидот. — Он покрутил небольшой всего миллилитра на три шприц в руке.

Препарат начал действовать минут через десять, как-то сразу стало на все плевать, веки налились свинцом, и я сам не заметил, как отключился. Если был бы в нормальном состоянии, то эта отключка была бы обидной, в это время Фил как раз разговорил Герхарда. Так что историю парня я узнал гораздо позже.

Как мы и предполагали, Скользящий оказался в такой плачевной для себя ситуации из-за мести. Лейтенант Смита изнасиловал его сестру, а так как полиция была куплена на корню, то никаких последствий для насильника не было, от чего девушка полезла в петлю. Герхард успел её вытащить буквально в последний момент, после чего потратил все свои деньги и отправил сестру лечится в Европу, дав ей обещание, что подонок ответит за все. После чего прошел Аркой, проклиная насильника, затем еще раз и еще. Две недели каждый день он шел в Паломничество. А поняв, что проклятия не работают, решил взять правосудие в свои руки. Тем более его Ликом оказался некто Флатт, наполовину фавн, наполовину человек, то есть как прятаться и скрываться парень чувствовал на интуитивном уровне. Впрочем, я видел, как он играет за егеря, и вовсе не удивлен, что ему достался Лик с такими предрасположенностями. В итоге забраться в почти неприступную цитадель у него получилось, но вот без шума справиться с опытным головорезом — нет, если бы не первый удачный удар, то его месть осталась бы неисполненной. Но даже смертельно раненый лейтенант Смита смог поднять шум и так приложить Герхарда, что тот не успел скрыться вовремя, и был повязан.

Со слов Хота получалось, что парень уже настолько смирился с тем, что умрет, при этом считая, что его жизнь — это плата за свершившуюся месть, что своё спасение встретил без радости. Тем более когда ему сказали, что о его старой личности придется забыть навсегда. Куда его везут и зачем, парню никто не объяснял, только намекнули, что его жизнь далеко не закончена. Конечно, если он желает продолжить мщение, то можно остановить машину, и он свободен. Скользящий дураком не был и отказался от такого предложения, впрочем, и особой радости он не испытывал. Хотей потом говорил, что Герхард был в совершенно фаталистическом настроении, он свершил, что хотел, а дальше положился на течение судьбы, куда вынесет, туда вынесет.