— Видишь ли, — стал объяснять, конечно, не всё. — Мои друзья, элек-тронщи-ки и им не составило особого труда установить мини-телекамеру на одном из столбов для наблюдения за усадьбой Фергюссонов.

— Зачем? — недоумевала она.

— Мальчик! Всё-таки там что-то не так! Уж больно его поведение по-доз-рительно и не укладывается ни в какие рамки.

— И что? — этот вопрос она адресовала уже только Пабло.

— Да ничего! — он скривился, раздумывая и глядя поочерёдно то на меня, то на Карлоту. — Почти! Ибо за всё время из дому выходила два раза жен-щина, видать та самая. Но оба раза она выходила из боковой двери и шла за угол, на внутренний двор. К сожалению, не удалось заснять её лицо. И больше на этом участке не наблюдалось ничего интересного.

— На этом? — переспросил я.

— Да! Так как на соседнем, за забором, разделяющим территории, заме-чен ещё один наблюдатель.

— Да ну? И кто же?

— Некая особь. — Пабло заулыбался. — С пречудеснейшими кудряш-ками, шустрейшая девчушечка лет шести, семи. У неё там, в кроне дерева, нечто вроде домика и она постоянно, из замаскированного окошка что-то вы-смат-ривает в подзорную трубу.

— Это Виктория! — просветила нас Карлота. — Действительно, резвее и лю-бопытнее ребёнка трудно найти на всём побережье.

— Ты её хорошо знаешь? — поинтересовался я.

— С самого рождения! И мы с ней прекрасные друзья.

— А не могла бы ты, — я провёл рукой в воздухе, изображая волну. — Этак де-ликатно узнать у своей подруги: что её так заинтересовало у соседей?'

— Прямо сейчас?

— Ну, естественно!

— Нет! Сначала ты должен поесть! — при её словах я сразу понял при-чину моего дискомфортного состояния и сообразил, что я действительно зверски голоден. Поэтому сразу же согласился.

— Не возражаю! Только вот что: в моей палатке всего много, да...

— Здесь тоже не умрешь с голоду, накормлю! — пообещала она. И не знаю, по какой причине: то ли не хотела, что бы мы с Пабло о чём-то секрет-ни-чали без неё; то ли не желая со мной разлучаться, скомандовала: — Пой-дёшь со мной! Поможешь накрыть на стол!

Желания возражать у меня совершенно не нашлось, и я покорно пошёл за ней в дом, сопровождаемый насмешливым и понимающим взглядом сво-его товарища. Попробуй поспорь с любимой да ещё и на пустой желудок! Не знаю как кто, но я на такое неспособен.

На кухне я попытался поймать её за талию и притянуть к себе. Но Кар-лота ловко вывернулась и, встав на безопасное расстояние, строго сказала:

— Хочу тебе кое в чём признаться!

— А-а! Давно хотел послушать! — я примерно уже догадался, что она хочет сказать, но решил воспользоваться этим моментом и уточнить одну, очень волнующую, меня, деталь. — Интересно будет узнать всё о твоём же-нихе и о ваших отношениях.

Карлота немного смутилась, но потом отрицательно замотала головой и объяснилась без единой паузы.

— Говорю тебе со всей откровенностью: мы с ним просто хорошие дру-зья и между нами никогда, ничего не было. А женихом я его иногда представ-ляю (по нашей взаимной договорённости) для собственной солидно-сти: ведь не пристало такой красавице как я, не иметь поклонника. Хотя бы од-ного! Или я не права?

— Хм... В этом случае права! — согласился я.

— Но я хочу признаться в совершенно другом.

— Я весь — внимание.

— Сегодня утром я повела себя очень глупо...

— Согласен! — успел я вставить одно слово.

— ...И очень об этом жалею! — продолжала она с нажимом в голосе. — Боль-ше такое не повториться! Пообещай мне, что не будешь вспоминать об этом случае, ни при каких обстоятельствах.

Мне, конечно же, хотелось обговорить этот случай поподробнее и под-вергнуть её действия полной и безжалостной критике, но! Она и так мо-ло-дец, сама всё поняла и осознала, и я сказал:

— Уже и не помню, о чём ты говоришь... А память у меня слабая: если что забываю, то навсегда! Например, в данный момент в моей голове только два воспоминания: первое — хотел тебя поцеловать, второе — что-нибудь пе-реку-сить.

— Начнём со второго! — сказала Карлота, ловко вставляя в мои протя-ну-тые к ней руки большую кастрюлю. — Зажги газ и подогрей это. Потом на-режь хлеб! Потом нарежешь ветчину, а я сделаю салат.

— И почему всё не по порядку? — тоскливо вздохнул я ставя кастрюлю на плиту. — Не как у людей...

— Если бы всё было по-твоему, — заулыбалась Карлота. — Человечество дав-но бы вымерло! От голода!

— Зато из-за таких как ты, — возразил я. — Человечество может вымереть сразу по двум причинам.

— По каким именно?

— От переедания, — стал я перечислять. — И от уменьшения количества...

— А ты бы уже и не ел! — с сарказмом возмутилась Карлота. — Лишь бы уве-личивать народонаселение!

— Да! — я, скромно потупив глаза, стал медленно, бочком, к ней при-ближать-ся. — На хорошее дело, я всегда готов!

Карлота выбрала самый большой и красный помидор и, подкидывая его на ладони, вкрадчиво спросила:

— В тебя томатами когда-нибудь стреляли?

— Нет! Бог миловал! — при этом я остановился.

— Тогда режь хлеб! И не ходи туда-сюда по кухне!

Пришлось, при таких угрозах, подчиниться. Но я заулыбался, предста-вив себе наступающий ве-чер, чем Карлота сразу заинтересовалась:

— Чему радуешься?

— Тому, что после "второго", обязательно должно наступить "первое".

— Совсем необязательно! — она поставила на поднос стопку тарелок, ста-каны, приборы и вышла из кухни. А я приступил к твёрдой ветчине, думая вслух: — Да нет, всё-таки обязательно!

К концу нашей трапезы, как раз к десерту, подоспел и Николя. Глядя, как он смакует доставшийся ему кусочек торта, Пабло печально вздохнул:

— Если бы ты приехал чуть позже, твоя порция досталась бы Андре...

— Почему? — удивился тот.

— Ну, как, почему! Заслужил парень: умеет попасть в нужное место как раз в самый интересный момент. А мы с тобой так получается, совсем не у дел.

— Не знаю как ты, а я свой торт заслужил! — похвастался Николя и дос-тал несколько сложенных листков из своей поясной сумки. — Докопался до мно-гих, очень интересных вещей. Возьми, почитаешь на досуге.

Он протянул листки мне, делая вид, что не замечает возмущённого фыр-канья Карлоты.

— Моей девушке, — я сделал ударение на первом слове и заметил, как у неё сразу же зарделись щёки. — Тоже будет интересно послушать, читай вслух. Как говорится: три головы хорошо, а четыре лучше!

Николя пожал плечами и стал разворачивать листки, а я, за свои выс-ка-зывания, был награждён многообещающим взглядом и ещё одной порцией сладкого. Увидя это, Пабло авторитетно заявил:

— Карлота, к тому же, прекрасно знает местные условия и всех соседей. Без неё мы не сориентируемся! — и с нахальной демонстративностыо про-тя-нул свою тарелку.

— А как же иначе? — согласилась Карлота, накладывая и ему кусок торта. — Без меня ваши инициативы обречены на полную неудачу.

Тем временем Николя пригладил свои волосы и стал читать:

— Твой знакомый "самурай" оказывается довольно-таки тёмная лич-ность. Он подвизается одним из главных подручных крупного наркомафиози, колум-бийского происхождения. Полиция с постоянной периодичностыо аре-стовывает и его, и его шефа и, с такой же периодичностью, выпускает на свободу. Ибо нет на них явных обвинительных улик для вынесения более су-рового при-говора. Вечно они выкручиваются с помощью лучших адвокатов и изъя-нов в мягком законодательстве.

— Пока не вижу повода для поощрительной добавки! — изрёк Пабло, ста-рательно слизывая сладкий крем со своей тарелки и глядя, как я делаю то же самое. — А?

— Да! — согласно закивал я головой. — Хотя информация интересная.

— Слушайте дальше, лизоблюды и подхалимы! Имеются ещё более ин-тригу-ющие факты. Пропавший матрос, с яхты "Пиранья", некий Пепе, имел ко-гда-то непосредственные контакты с вышеупомянутыми "самураем" и его шефом, и даже является их земляком — они все родом из одного посёлка.

— А о нём ты откуда знаешь? — удивился я.

— Когда я работаю с компьютером, — снисходительно стал поучать Ни-коля, — То делаю всё основательно и скрупулезно. Начав с владельца яхты, натк-нулся на его заявление о пропаже матроса и проверил последнего, как мож-но глубже во времени.

— Да ты молодец! — я похвалил его от всей души. — Карлота, если не труд-но, дай ему, пожалуйста, один из оставшихся моих кусочков торта!

— Почему только один?! — возмутился Николя. — Это ещё не всё! Самое ин-тересное впереди.

— Если он ещё что-то откопал, — обречено вставил Пабло. — То може-те ему и мою порцию отдать!

— Ловлю на слове! — Николя выставил вперёд указательный палец. — Так вот. Второй матрос с той же яхты, ныне уже покойный, не в столь уж да-лёком прошлом, был замешан в одно крупное дело, связанное с контрабан-дой нар-котиков. Так как не было на него прямых улик, то он был оставлен на сво-боде, и затих. С тех пор больше не попадался в поле зрения полиции. Один только нюанс: он работал с крупными русскими мафиози, которые все-ми си-лами пытаются влезть на современный рынок торговли наркоотравой. И пользуются при этом самыми мерзкими и подлейшими методами. Не гну-ша-ются ничем. Как впрочем, и их конкуренты, которые мало чем отличаются в лучшую сторону.

Мы с минуту сосредоточено молчали, пытаясь переварить и сопоста-вить полученную информацию. Пабло заговорил первым.

— Выходит, все ниточки ведут на яхту "Пиранья". Она явно во всём этом замешана. А сам владелец, Макс Билландер, что ты о нём узнал?

— Как ни странно он совершенно чист! — отрешённо сказал Николя, с удо-влетворением принюхиваясь к внушительному куску торта, который Кар-лота положила ему на тарелку. — М-м! Как пахнет! — и добавил: — Вот на том листке о нём все данные: где родился, учился, что делает, как и где живёт, све-дения о семье и даже некоторые суммы доходов и расходов.

Мы все втроём, поочерёдно, просмотрели предложенную нам чуть ли не полную биографию. Да, придраться было не к чему — Билландер вёл образ жиз-ни достойный подражания.

— Не подкопаешься! — я с ожесточением потёр пальцами виски, застав-ляя себя думать более интенсивно. Но в голову ничего не приходило. — По-чему же тогда он так нервничает и агрессивно настроен?

— Вы теоретики, вот вы и думайте. Я, практик, свое дело сделал. Если най-дёте какую-нибудь зацепку, — Николя довольно погладил себя по животу. — Может и вам сладкого перепадёт.

Тут Пабло защёлкал пальцами и снова взял уже прочитанный нами лис-ток. Ещё раз пробежав его глазами, задумчиво хмыкнул.

— Конечно, это будет слишком уж притянуто за уши, но... Вот смот-рите: у Макса Билландера двое детей, старшая девочка и мальчик девяти лет. А что, если это тот самый мальчик, которого ты Андре, видел позапрошлой но-чью? Было бы фото, ты смог бы его опознать?

— Думаю, что да. Мне хорошо запомнилось его лицо, освещённое фа-рами про-езжавшей мимо машины.

— Тогда сделаем так: ты, Николя, найди фотографию ребёнка, как хо-чешь. Можешь даже подключить кого-нибудь из наших (если там кто-то есть). Я бегу просмотрю информацию в телевизоре, а ты, Андре, пройдись с Карло-той в гости к той маленькой красотке. Я думаю, причину для визита вы най-дёте сами. Если что-то интересное, сразу звоните мне, для координа-ции. Имеются какие-то дополнения или предложения?

— Может, позвоним в полицию? — засомневалась Карлота.

Мы все втроём одновременно переглянулись и вздохнули.

— И что мы им скажем? — мягко спросил я. — По поводу ребёнка пока ни-чего конкретного. Остальная информация им наверняка из-вестна. Поэтому лучше не торопиться и не выставлять себя в ненужном свете. Особенно мне. И так у меня репутация всюду сующего свой нос и на-рывающегося на непри-ятности.

— Я себе представляю, что думают о тебе те, кто знает тебя ещё боль-ше! — она встала первой. — Тогда вперёд на поиски истины! — и добавила то, что всем нам очень понравилось: — Зайду только возьму фотоаппарат и шо-коладку.

Усадьба, граничащая с тылами владений Фергюссонов, хоть и находи-лась частью в пределах видимости с дороги, располагалась довольно-таки да-леко. Пришлось петлять по узкой асфальтовой ленте минут пятна-д-цать, пре-жде чем мы, объехав несколько громадных прибрежных хол-мом, попа-ли к главным воротам.

Открывшая нам калитку женщина, видимо хорошо знала Карлоту, так как очень была рада встрече.

— Девочка моя! Сколько же мы не виделись?! Могла бы проведывать по-чаще! А это кто с тобой? — она прямо засыпала Карлоту поцелуями и вопро-сами.

— Это мой друг, он тоже в отпуске, отдыхает, — стала объяснять Кар-лота. — А здесь мы ради прекрасного вида на залив, который открывается из ва-шего сада. Я рассказала Андре о нем, и он загорелся желанием сделать нес-колько фотографий. Можно, если мы вас не побеспокоим?

— Какие могут быть беспокойства? Да я вас и не отпущу, пока вы с на-ми не поужинаете! И Виктория будет рада гостям.

— И где она — это маленькое чудо?

— Это не чудо, а настоящий чертёнок! — возразила, улыбаясь, хо-зяйка. Потом несколько раз громко выкрикнула имя девочки. Прислушалась и без-надёжно махнула рукой: — Ну вот! Опять где-то ле-тает! Иначе про неё не скажешь! — потом спросила: — Вас провести по саду? Хоть ты, девочка, зна-ешь всё здесь не хуже меня.

— Да, да! Не беспокойтесь! Мы сами выйдем наверх. Заодно постара-емся отыскать Викусю.

— Если найдёте, ведите вниз. Ужин почти готов, пусть она хоть раз в день поест нормально. Всё время как метеорит — заскочит в дом, схватит, что успеет на ходу и ест, уже убегая.

— Обязательно приведём! — пообещала Карлота, и мы двинулись к вер-шине холма.

— Какой огромный у них участок земли! — удивился я, озираясь по сто-ро-нам. — Настоящий гигантский парк заповедник.

— Да! — подтвердила Карлота. — У них, пожалуй, самая большая усадьба из всех, находящихся в этой зоне.

— Хорошо хоть Пабло нарисовал нам точное место, в котором нахо-дится дерево со штаб-квартирой местной военначальницы. Давай постара-емся так подкрасться, что бы она нас не увидела. Да и из-за интересующего нас де-ла, тоже нежелательно, что бы нас заметили.

— Попытаемся... если получится!

— А в чём сложности? — забеспокоился я.

— Вокруг её, как ты выразился, штаб-квартиры, полно самых различных сигнальных устройств. В этом ей помогает её отец, как он сам себя назы-вает: "старый шпиён". — Карлота улыбалась, вспоминая. — Какие-то верёвочки, ни-точки, проволочки к которым привязаны консервные банки, бутылки и про-чие, издающие шум предметы. Девочка смотрит только фильмы про раз-ведчи-ков, следопытов и типа "Рембо". Ты знаешь, её даже старшие маль-чишки по-баиваются, делают вид, что не хотят связываться. Представляю, ка-кой она станет, когда вырастет!