Мысль зарождалась тяжело, и казалось из небытия. Где я? Кто я? Куда попал?..
— Где — у меня, — отбился женский голос, прорубаясь сквозь подсознание человека. — А кто — Михаил. И то, что попал — вне всякого сомнения...
Голос показался отвратительным. Мешков скривился, поморщившись. Зашевелил слипшимися губами, пытаясь что-то ответить, лишь булькнул с трудом разлепляя уста. А вот язык, похоже, намертво прирос к нёбу. И не ворочался, впрочем, и сам — живой труп — не более того. Именно такие ощущения испытывал сейчас его организм. Ему бы какой-нибудь живительной влаги для разгона крови по затёкшим суставам. А и глаза подвинуть — веки вверх — проблема.
Про голову вообще речи ни шло, ему казалось: он контужен — задело снарядом, и рикошетом, а засевшим в черепе. Того и гляди: вот-вот рванёт...
Пословица — лучше бы я умер вчера, чем сегодня так мучился — подходила как нельзя кстати.
— А... — не то попробовал чего-то сказать клиент, не то напротив стонал. Но стон получился коротким и обрывистым.
Кто-то положил ему на лицо что-то приятно-мокрое и... начал ухаживать за ним, помогая выбраться из лабиринта небытия на грешную землю.
"Чисто ангел... хранитель..." — подумалось Мешкову.
Ему вдруг стало спокойно и хорошо. Однако на этом его приключения не закончились. Его перетащили чьими-то усилиями и включили душ.
По телу прошла приятная нега от тёплой воды, а затем холодный ушат, вылитый из дождика на него прямо на макушку.
Встряска дала положительный результат, Мешков вскочил, отирая спешно лицо рукой, продирая глаза, на которые ему попалась улыбающаяся девица.
— Ма...
— ...ша, — подсказала она. — Если ещё не забыл, Михаил!
— Ох ты... — спохватился он, уяснив: стоит перед ней, в чём мать родила. И ладно бы только данное обстоятельство, а то ещё одно в виде курьёза — у него всколыхнулась плоть — нижняя чакра под воздействием ледяной воды. Внизу у паха и скрестил поспешно руки. — Не смотри!
— Да чего там... — продолжала усмехаться девица. — И я там не видела! Всё как у всех мужиков...
Не сказать: Мешкову отрадно было слышать то, что она ему сказала, а продолжала умилительно смеяться над ним.
— И всё-таки... — запнулся гость на собственной мысли, а чуть ранее словах.
— Что ты хочешь знать? — никак не могла сдержаться Мария от задорного проявления эмоций. Улыбка по-прежнему не сходила с её лица.
Мешков покрутил головой по сторонам, изучая ванную комнату. Обстановка была незнакома ему.
— Где это я, а?
— На планете Земля — определённо, — выдала неопределённо Мария.
"Проказница! — нахлынули волной мысли на воспалённое сознание Мешкова. — Как же голова болит, а раскалывается!"
Еле справился с болью и эмоциями.
— Дай угадаю...
— Рискни... — озадачила Мария.
"Ох ты... — осознал он: она застала его врасплох. — Держись, майор! Сейчас начнётся!"
Мешков проявил упорство. Его лоб прорезали морщины, по-видимому, заменив воспалённый мозг спиртными парами, отравляя атмосферу ванной комнаты перегаром. А Мария напротив опрыскала его каким-то приятным ароматическим веществом, понравившимся гостю.
Точно — он у неё! Но, как и когда попал сюда — ничего не помнил. Лишь ресторанчик на воде у...
— У-у-у... — затянул Михаил.
— Как всё плохо? — поинтересовалась Мария.
— Запущено-о-о...
— Воды? — направила она на него струи душа из дождика в руке.
Михаил спешно прикрыл лицо от них. Мария озорничала. Он снова оголил то, что пришлось вновь прятать от неё. Смутился.
— С чего бы, герой?
— Я вчера геройствовал? — заинтересовался Михаил.
— Ну, как те сказать...
— Прямо — всё как есть — начистоту... — потребовал залётный гость, а, похоже, и впрямь залетел. Это залёт. Мог не сомневаться. Что и пыталась ему доказать Мария.
— Слишком длинная история...
— Блин... — уяснил Михаил: влип в историю. Теперь ему влетит ещё и от командира. Хотя... ему бы с девицей разобраться. А помнил то, как познакомились и при каких обстоятельствах?
Губа у Марии была в норме. Так сколько же он провалялся у неё и где — в квартире или комнате общежития? Нет, явно дома у неё — ванная в общаге столь прилично не выглядит, как и сама владелица.
— Ну, держись... — не удержался Михаил, и рванул дождик из рук Марии — саму окотил.
В дверь постучали с иной стороны.
— Ох ты... — опомнился Михаил. — А это кто? Неужели...
— Родители... — подтвердила Мария.
— Твою... не ругавшись... — ругнулся Михаил.
Мария подала ему полотенце — один край, иным вытиралась сама. И в самом деле — чего им теперь делить, когда, похоже, ложе уже разделили, иначе бы...
— Что было вчера, Мария?
— В смысле?
— У нас было... это?
— Это — что?
— Секс...
— Вот оно что! А я думала — любовь! — последовал всплеск неконтролируемых эмоций.
Ох, женщины! И что ты будешь делать с ними. Да сам хорош, ишь мужик. Терь точно не отвертеться, сама вертит им уже как хочет — точно своей собственностью.
— Да я не то хотел сказать, не так...
— Ась... — послышалось из-за двери.
— Это мать твоя?
— Нет, твоя... — озадаченно выдала Мария.
— Обиделась, — решил Михаил.
— Ещё чего! А размечтался! Это моя бабуля...
— К-кто?!
— Оглох что ли? В уши вода попала?
— Бабуля? — переспросил Михаил.
— Ну да, и что тут такого? Живу я с ней...
— А как же родители?
— В другом городе, — пришлось Марии сообщить: она не коренная москвичка. Но и не лимита — бабуля прописала внучку, а затем выучила и... получила подарок от неё в лице Мешкова.
— Что она подумает...
— Ты про что?
— То самое, что мы сотворили ночью у неё под боком.
— Ну почему же, у нас с бабулей двухкомнатная квартира — за стенкой спали, — пояснила Мария.
А Михаил в свою очередь:
— То-то и оно: за стеной!
— Она у меня не такая — подслушивать не станет...
— А ща что сотворила? — напомнил Михаил Марии про её бабку за дверью. — Как не начеку стоит!
— Интересно же, что за человека я в дом привела...
— Выходит, я с ней ещё не знакомился?
— Достаточно того, что уже со мной успел...
— Извини, если что...
— Чего? Это что ща было в твоём исполнении? Я не поняла...
— А что ты хочешь от меня?..
— Мужлан! Эгоист!..
— Нет, что ты, напротив, я готов...
— К семейной жизни со мной?
— Уже? Так быстро?!..
— А чё тянуть-то? У моей бабули есть связи в районном ЗАГСе — работала там "свахой".
У Михаила руки опустились, и снова открылось то, что он скрывал от Марии. Вид не порадовал её. У гостя упало... настроение.
— Не порядок! — улыбнулась она как-то растеряно.
— Ма...ша... — притянул Михаил край полотенца к паху.
— Извини, но ничего не могу поделать с собой после...
— Всё-таки давай разберёмся...
— Да ладно тебе, не суетись, майор! Ничего не было — мечты, а женские фантазии! Эх... — явно пожалела Мария о том, на что оказался неспособен Михаил.
Он был пристыжен в её глазах — женщины, как мужчина.
— Я не такой! И никогда не испытывал проблем с... Ну ты поняла, надеюсь? И всё правильно!
— Конечно, всё правильно. Я не такая, — укорила Мария в очередной раз Михаила, переключившись на бабушку. — Ну, ба...
— Ась... — прикинулась глухой и слепой старушка.
— Ася...
— Ась...
Михаил уловил то, что пыталась ему сказать Мария — имя бабули. В более приглядном виде и вышел из ванной комнаты, запахнутый по пояс в полотенце, поздоровался.
— Здравствуйте, бабушка...
— Ась... — оглядела старушка его с головы до ног без зазрения совести, задержав на миг взгляд там, куда до неё косилась Мария — на то, что выпирало из-под полотенца.
— Гм... — смутился в очередной раз Михаил.
— А чё... — озадачила старуха. — Ничё так...
Он явно понравился ей — его сбитое и атлетичное тело.
— Аполлон... — подтвердила Мария.
— Не Бог, но как сложён... — продолжила издеваться ещё и бабка над Михаилом. — Где мои молодые годы, а твои бы, Мария! Я бы... Ух!..
Михаил едва перевёл дух, косясь на кухню. Есть не хотелось, а вот пить — восстановить кислотно-щелочной баланс желудка и кишечного тракта не мешало бы. Хотя кишка липла к кишке и била по башке.
— Чаю... — заявила Мария.
— Предложение приемлемое, — согласился Михаил.
Деваться всё одно некуда, надо спешно одеваться во всё своё и знакомиться с семьёй Марии. Попался, а пропал. Она ничуть не изменилась — и их отношения друг к другу.
Мешкова ждал сюрприз сродни конфуза. Его вещи отсутствовали.
— А где... — предстал он в растерянности перед Марией.
— Твоя одежда?
— Ага! Надеюсь, я вчера не совершал глупости на пароходе и не купался в реке?
— Во всяком случае, порывался с...
— Равшаном?
— Именно с Душкой...
— Чё? На реке и под душем? — вставилась баба Ася, высунувшись из-за спины Марии, просовывая нос в дверной проём разом с головой.
— Ну, ба...
— А чё сразу — и я! Просто мимо шла, внучка...
— Вот и дальше двигай без остановки, родная...
— Иду-иду... — съязвила старушка, задав привычную скорость — один шаг в минуту или два, но не больше трёх — определённо.
Как тут же выяснилось: Мария замочила вещи Михаила.
— Это конец...
— Где? — подала голос бабуля. Скорость старушки возросла многократно, и Михаилу показалось: ничуть не отходила от Марии и двери в её комнату.
— Варенье тащи, а всё мечи, ба!
— Сама — икру! — озорно прыснула старушка.
Михаил так и сел на кровать от удивления.
— Засада!
— Вот и оставайся в ней у меня, пока...
— Меня не потревожит, командир...
И оказался лёгок на помине. Раздался позывной мобильного телефона.
— Куда ж я его задевал? — принялся искать Михаил, полагаясь на слух.
— Ой... — опомнилась Мария. — Так он же у тебя в вещах! А я...
— Что ты наделала, Маша... растеряша... — кинулся Михаил на звуки позывного горна, как в пионерском или военном лагере. Да затихли, меняя поначалу интонацию, как у заевшей пластинки. — Утопила...
С мобильника стекала ручьями вода.
— Да не расстраивайся ты так, а не стоит убиваться, — прильнула Мария к нему. — Хочешь, я тоже свой утоплю!
— Нет, — не позволил ей Михаил оборвать связь с внешним миром, поскольку стационарного телефонного аппарата в квартире не приметил наметанным глазом — проблемы со здоровьем ему не помеха. Глаз — алмаз, а намётан или даже набит... — У тебя какой оператор связи?
— Матюки — и покрывают всю территорию России, а также ту, где отдыхают за границей наши люди!
Михаила подрывало изнутри, он готов был рассмеяться, но не до того ему сейчас — дозвониться в отдел до командира, тот ему устроит.
— Не звони... — взмолилась Мария.
— А как же работа — твоя?
— Я сегодня выходная — после вчерашнего...
— В смысле?
— Нападения! Ты же прикроешь меня — выпишешь документ, что я была вчера и сегодня у тебя в "конторе"?
— Не всё так просто, Маша!
— А твой командир меня уверил: я могу рассчитывать на твою благосклонность с его подачи!
— Я конечно только "за", но сама должна понимать... твою! Командир звонил неспроста!
Мария оторопела. Она никому не позволяла повышать на себя голос, а тем более ругаться. Михаил живо всё уяснил, пытаясь загладить вину.
— Я ж при исполнении — сама должна понимать... всё! Ну, извини, если виноват, а...
— Накажу... — не позволила она ему докончить мысль вслух и заверить об исправлении.
— Хорошо, только позволь мне сделать один звонок "другу"! Угу?
— Не соглашайся, Маша... — вмешалась бабуля.
— Как-нибудь сама разберусь, ба...
— Эх, молодёжь! Послушали бы в кои-то веки старуху! Всему вас учить надо, да толку — всё без толку! Только время тратить понапрасну! А я ведь плохого не посоветую, тем более тебе, внучка!
Её ухажёр нравился ей, что льстило не только внучке, но и гостю. И всё-таки он настоял на звонке.
— Будь человеком, Маша! Вдруг кому-то, как тебе вчера, требуется моя помощь, а я...
— Он чё, типа бэтмент у тебя, внучка?
— Хуже, ба — силовик...
— Етить яво... а раскудрить! Во ё-маё... Хреново...сть...
— Ну, ба, не начинай...
— Останешься в девках, аки я...
— Так вроде внучка! — выдал Михаил.
— Моя мама приёмная...
— Не боись, родная, аки сама!
— Ну, вы даёте, девки!
— Айда пить чай, хахаль... — залепила старушка.
Спорить бессмысленно.
— Я сейчас — один миг...
— Сейчас — это русский час... — не поверила старушка, недовольно качнув головой, покидая молодёжь.
Мария всё же уступила Михаилу.
— Алё, командир...
— Слушай меня сюда, олух... — озадачил своим резким заявлением полковник. — Где бы ты сейчас не был — ноги в руки и ходу!
— Не понял...
— Это я того, во что ты влип, а натворил сегодня ночью!
— Я?!..
— После всё — исчезни! Я найду способ отыскать тебя — сам! Не высовывайся! И смени номер — СИМ-ка "запалена"!
Кем и почему — объяснять не пришлось, да и не требовалось.
— Что такое, Миша? — изумилась Мария при виде изменившегося сильно лица у возлюбленного. Таким она видела его впервые — он был в полной растерянности. Всего миг. За это время ему хватило собраться с мыслями.
— Квартира спалена!..
— Да вроде ничего не сожгли, если только ба не устроила пожар на кухне... — кинулась она туда.
— ...Явка провалена... — добавил Михаил, но Мария уже не слышала его.
Мешкову требовались собственные вещи. Он вытащил их из воды. Но одеть на себя, даже выжав, не удастся. Тут же обратит на себя внимание странным видом. На улице жара с утра, а он весь мокрый — с головы до ног. Первый же наряд сотрудников милиции прицепится к нему на улице.
Оставались вещи Марии. Его она и застукала копошащимся в её белье.
— Не поняла!? — занервничала она на полном серьёзе. — Это такая шутка — с переодеванием?
— Типа да, — подтвердил Мешков. — Маскировка! Я не такая!.. Ой, не такой, как...
— Равшан?!
— О нём, кстати, помалкивай! Это тайна — и должна умереть вместе с нами! Кстати, нам грозит опасность...
— Какая? Почему?
— Ничего не знаю, Мария, но мне надо валить отсюда и...
Он извлёк СИМ-карту из мобильника, швырнул в открытую форточку.
— Это что за наглость, майор?
— Верь мне, Мария, и всё тут!
— Вот и я о том же — не забыл: находишься в гостях, а не у себя дома!
— Женюсь — обещаю!
— Хм, не верю! Обещанного три года ждут!
— Я постараюсь пораньше справиться — не выдержу такой длительный срок разлуки с тобой!
— Это что же получается: ты покидаешь меня? Бросаешь одну на произвол судьбы, когда обязан... и даже не жениться, а защищать как...
Последовал стремительный поцелуй и такое же точно расставание.
— А куда это он, да в таком виде, Маша?! — растерялась старушка.
Внучка лишь пожала плечами, стараясь не разреветься. По лицу — щекам — катились слёзы. Она не в силах была сдержать их, а задержать того, кто ворвался точно ураганный вихрь в её жизнь и тут же покинул. А толком ничего не знала про него, за исключением — звания и где работает. Лучше забыть...
