— Мины... — наткнулся он на одну и... конского происхождения.
— Аще охотник — егерь... — пожурил его Хрыч.
Они разделились, устроив засаду спецназовцу. Охотник взял его на прицел "Сайги" не торопился с выстрелом. Пешего бы сразу завалил, а вот на коне не факт. Дашь промашку — чревато соответствующими последствиями.
— Шибче... вали... — не выдержал Хрыч.
— Глохни, пенёк трухлявый...
— Ах ты...
Они едва не подрались, привлекая внимание со стороны тех, от кого хоронились.
— Внимание... — предупредил Глеб об опасности, наказав выдвигаться своим провожатым за вершину холма, резво покинул их, занимая удобную стрелковую позицию.
— Упустили! — взвыл Хрыч. — За ним! Шибче...
Торопиться охотник не стал, понимая, чем может обернуться затея кулака. И не прогадал. Едва один из наёмников подорвался на мине, по ним со стороны пепелища влупил РПК.
Глеб порадовался. Женщины не подвели, и действовали в соответствии с его приказом. Если что — короткая очередь из ручного пулемёта в качестве предупреждения. Затем пауза. Наблюдение за периметром прорыва и...
В небе над головой со свистом пронеслась мина.
— Ахуе...рене...ть... — кинулся охотник прочь с места обстрела.
Наёмникам досталось в очередной раз. Подле них взорвалась мина, пущенная по ним из миномёта. И тут же вторая. Третьего взрыва не последовало, зато землю подле них бегущей дорожкой взрыл...
— Утёс... — следил Глеб за ситуацией со стороны, изучая обстановку на поле боя посредством лазерного дальномера. — Побольше бы мне таких бойцыц...
* * *
— Цыц! Тише ты! Заткнись!.. — ругался Хрыч на раненого наёмника. Досталось самому прыткому из них. Тот добегался на свою погибель. Из ноги сочилась кровь сразу в нескольких местах, и далеко ему не уйти, а наёмникам с ним. Решали спешно как поступить: добить или кинуть. Всё одно будет очевидно, чем они здесь занимались.
— Не убивай, дидку! Не замай...
— Тьфу... с кем связался, — попятился прочь охотник.
— А ну стой, холера! — ополчился на него Хрыч. Даже направил оружие, а выстрелить не успел. Его опередили — Глеб.
— Отвоевался, Хрыч! Руки в небо, ежели не хошь угодить туда вперёд охотника!
— Ах ты, хрен старый, — кинулся тот на него, двинув прикладом "Сайги" по зубам.
Наёмники едва не передрались. В чувство их вернул конский топот. На них налетели всадники спецназовца.
— Забыли чего? — пожурил их Глеб, взяв в плен.
Никто не стал сопротивляться, и всё валили на Хрыча как утопленника. Пока тот не пришёл в себя, попытаясь извернуться.
— Отпустил бы ты нас, хлопец, по гроб жизни будем обязаны...
— Так все здесь мертвецы, — напомнил Глеб, как все оказались в адском измерении — после гибели в привычном мире.
— Наш косяк, — подтвердил охотник-браконьер. — Не утерпел...
Каялся, объясняя, что привлекло его.
— Ну и забрал бы себе винтарь, — обескуражил Глеб.
— Так-то оно так, а бабу как — сами не пошли — ни одна!
— От ты охотник! Ишь браконьер! Одно слово — бракодел! Чего удумал, а намеревался наделать! — распалился Хрыч.
— А те хабар нахрена в твоём-то возрасте! Когда помирать пора...
— Так ить все, и давно, а сразу!..
— М-да уж... — почесал Глеб затылок. — Ничего и не скажешь! А не добавишь! Лиха беда — и начала!..
— Твоя взяла, атаман, — сдался Хрыч или сделал вид, но то, что затаил обиду — очевидно. Кулак — что с него взять. Проще пристрелить втихаря. Но Глебу требовались мужские руки — и в первую очередь для работы по возведению укреплений.
— Дядьку, не убиваты мине...
— Хохол? Бендеровец?
— Ни... з ридной Украины! Незалежни мы...
— Год — провала, а не рождения?
— Ни памяткую! Давно було...
— Да и хрен с тобой! Лечись, всё одно не поможет!
— Гангрена... — обозвал его Хрыч.
И накаркал. Нога загноилась, а медикаментов не было. Даже воды и чистых тряпок. Иных пленных наёмников погнали на работу. Надзирателями над ними Глеб поставил женщин. И намеренно опозорил, подавляя в них всякую воинственность по отношению к людям. То ли дело твари из числа адских порождений и отродья исчадий. Пока что было тихо — ни тех, ни других не видно и не слышно. А с наступлением сумерек в пепелище вернулись всадники во главе с Гаем.
Принцип привёл что-то около полусотни разномастного народу. Поверку лично провёл Глеб.
— Чего испугались? Свои мы — люди! И не наёмники с головорезами! Такие же точно переселенцы-мертвецы, как и вы! Никто никого неволить не станет, а то, что было — ни в счёт! Иначе не собрать! Вот и пришлось согнать!
Люди молча вникали в слова незнакомца, и не верили ему. Его внешний вид напоминал демонов — также облачён в чешуйчатые шкуры, как и отродья исчадий, благо, говорил на человеческом языке недоступном всем. Без толмача никуда.
— Среди вас русские есть?
Ни звука. Всё тоже затишье.
— Да не бойтесь вы! Я со своими людьми предлагаю вам защиту! Мы намерены возвести на месте адского пепелища свои жилища — укреплённое поселение! И нам требуются рабочие руки! А также те, кто способен держать огнестрельное оружие!
— Наёмники — нуждаетесь в нас... — подал голос Хрыч, уперевшись в лопату.
Меньше всего Глеб ожидал помощи от него, понимая, куда клонит старик: у того свои виды на беглецов были, а соответственно взгляды не изменились. И давать ему карт-бланш в общении с ними — себе дороже. Потом со временем аукнется. Но деваться некуда — угроза вторжения исчадий реальна. На это и был расчёт — обойдётся, если отобьются, а то и от жизни недолго.
Хрыч и впрямь оказался умелым переговорщиком — предложил сухарь в обмен на свою лопату. Один из беглецов повёлся — так было положено начало взаимовыгодному сотрудничеству.
— Их проще приручить, чем научиться говорить по ихнему, — пояснил Хрыч.
Времени узнать поближе каждого вольнонаёмного переселенца-поселенца, не было, надлежало спешно возводить укрепления вокруг стойбища, укрытого среди холмистой возвышенности. Изучив прекрасно данный район, Глеб выявил наиболее удобные стрелковые позиции.
Люди с его подачи строили редуты — выкапывали рвы, увеличивая высоту вала со стороны пепелища. И всюду устанавливали заступы с кольями. Благо хватало убитых тварей и исчадий.
Гладиаторы вытачивали из шкур новую прочную одёжу, служащую одновременно поселенцам защитной бронёй.
На господствующих возвышенностях появились вышки. И даже доты, куда перетащили крупнокалиберные пулемёты и 125-мм пушку. Плюс минные заграждения. Так что застать людей врасплох с наступлением сумерек нереально, если вдруг подведут дозорные посты.
И всё же радости Глеб не испытывал. У него прилично народу, а всех не накормить. Люди не только недоедали, но и недосыпали. Оазис не давал в избытке провизии — тварей ещё исчадия перебили, а иных приручили. Поэтому Гай и дальше занимался продовольственными вопросами, как и в свою бытность приписки к когорте снабженцев. Они загоняли одиноко слоняющихся и шатающихся адских порождений, забредавших нередко в оазис, а Глеб оттачивал своё мастерство на пару с охотником, уступив тому В-94. Дополнительно привлёк афганца.
Оружие также проходило полевые испытания в условиях жары. Сбои были, но незначительны. Все шероховатости удавалось исправить на месте в течение пары-тройки минут.
Так у Глеба появился оружейники в лице браконьера и афганца. Чего ещё желать? Ах да — известий от иных людских поселений — пилигримов. Но прежде с данной миссией требовалось отправить своих.
Глеб не торопился разбрасываться людьми. Кто знает, что твориться в округе — оазисах пекла. А что если там повсюду демоны с чертями и бесами. Решил созвать совет, в который вошли те люди, на кого мог положиться, и понимали его родную речь.
Выбор изначально невелик. Но лиха беда начала — всё всегда приходится когда-то начинать и делать впервые в жизни, а тут к тому же ещё и загробной. Смерти бояться — в пекло не ходить!..
— БУРЯ -
Подле костра собралась разномастная публика, разбавленная женщинами. Люба придвинулась поближе к Глебу, и все те, кто был верен ему, и готов с ним идти туда, откуда явились исчадия. Иные же, такие как Хрыч, предпочли расположиться с иной стороны костра, поглядывали на оппонентов.
Ситуация не понравилась Глебу, но деваться некуда, он объявил, для чего собрал тех, с кем было о чём поговорить. О том и заговорил — прямо и открыто.
— Все вы понимаете, где мы находимся, и на чьей вотчине, а соответственно, что всех ждёт здесь — новая встреча с отродьем! Да, у нас имеется оружие — огнестрельное! Но кто знает, насколько нам хватит боеприпасов! Поэтому мне хотелось бы узнать от тех, кто уже сталкивался с демонами, каково их количество при набеге или нашествии?
Сведения отличались и разительно. Если женщины твердили наперебой, что на их оазис нагрянула тьма отродий, атакуя во мгле, то наёмники изредка встречали небольшие отряды исчадий, и не стремились привлекать их внимания.
— Врут они! — не выдержала Варвара.
— От ты варвар, а не баба! Чёрт в юбке! — выдал Хрыч.
— Ещё подеритесь, — вмешался Глеб.
— Ага, поплюйтесь, — присовокупила в такт его словам свои Люба, вызывая смех. В чём больше других преуспели подопечные ворчливого старика.
Тот не разделял их мнения.
— Короче, командир, на кой мы те сдались? Отпустил бы...
— Совсем или...
— А как угодно будя...
Наёмники оживились. У них появился реальный шанс свалить отсюда и на этот раз окончательно. Глеб также понимал, чем может обернуться его затея с пилигримами.
— Я готов вас отпустить на все четыре стороны света...
— Хм, мы в пекле... — напомнил Хрыч.
— И всё же я настаиваю на том, что говорю!
— Боле не перебью, командир! Звиняй, коли чё не так... — продолжал лукавить Хрыч.
— От вас потребуется донести о нас и нашем поселении сведения туда, куда отправитесь, а ведь не вернётесь! Я знаю и наверняка! Так что не обманывайте в первую очередь себя! Это факт!
Наёмники притихли, оживлённо вникая в каждое слово спецназовца. Тот готов был поделиться за это с ними самым ценным.
— Всё что имели до этого — верну, а и выдам в придачу то, что потребуете дополнительно в качестве компенсации вашим услугам!
— И баб? — не удержался охотник... в первую очередь до них.
— Здесь вам не невольничий рынок! Каждый человек свободен в принятии того или иного решении!
— Так, а я о чём — о том самом! Если баба захочет — хрен соскочишь!
— Уверен, что с тобой кто-то пойдёт? Увести силком не позволю!
— Вот и поговорили! А ежели любовь?
— Проверишь...
— Что?
— Взаимность чувств... Хотя бы симпатий!
— Глупости всё это! Тут кто не успел, тот опоздал — ад!
— Короче, все всё поняли — мои условия! Пора и о деле поговорить!
— Ну тады чаво тянуть кошака за то самое, шо мешает в штанах браконьеру, — отметил Хрыч. — Мне потребуется коняка — и не самая ходовая! Даже согласен на клячу, а к ней фураж и не тот с каким явились вы, а...
Глеб уяснил: чего-то недоглядел. Его изумлённо-вопросительный взгляд устремился на Гая. Тот и сам толком ничего не понимал. Они не все ящики пересмотрели, в коих по обыкновению хранились боеприпасы. Не тут-то было. В некоторых оказалось нечто, что заставило сюда явиться наёмников на свою погибель.
— Зерно... — продолжил Хрыч.
— Пшеница... — узрел её в одном из выбранных ящиков Глеб. И сколько было у них ещё — вопрос на засыпку. А можно было посеять в оазисе с аналогичным климатом, как у них. А это еда — хлеб! И ценился дороже оружия — огнестрельного с боеприпасами. — Вот оно что и как!
— Да, как-то так... — съехидничал Хрыч. — Слово дал!
— Дал, знать сдержу! — произнёс сквозь сжатые зубы Глеб.
Не уменьшение запаса боеприпасов огорчило его, а то, что не доглядел за тем, чего теперь приходилось разбазаривать.
— А на кой вам зерно? Решили кашу сварганить? Или муку — лепёшки?
— Мы наёмники — нас аки волков ноги кормят, — пояснил довольно Хрыч, не раскрывая секрета.
— Кто тот, кто знал об этом и послал вас? — желал узнать Глеб имя заказчика.
— На кой те ляд?
— На той, что мне бы тоже хотелось завязать с ним кое-какие отношения...
— В наёмники решил податься, аки мы, али продать ему в рабство люд?
Вопросов больше не имелось. Хрыч умело отбрехался от назойливого собеседника. Глеб не стал особо наседать на него — смысл. Проще перекинуться парой слов с теми его подельниками, кто окажется наиболее сговорчивым. К тому же в поселении оставался наёмник больной гангреной. И тому становилось хуже не то что день ото дня, а с каждым новым мгновением. Его жизнь превратилась в настоящий кошмар — ад. И кругом — никуда не деться. Надежды на благоприятный исход никакой. Как говориться вой, не вой, а психуй, не психуй, всё одно получишь...
— Я могу облегчить твои страдания, — присел Глеб подле больного. У него при себе имелся набор необходимых медикаментов для снятия болевого эффекта.
— Что я должен сделать? — тут же оживился умирающий тип.
— Рассказать мне кое-что, а желательно сам и всего, да как можно подробнее относительно иных оазисов и людей обитающих там. Ведь бродяга, как твои подельники, и бросили тебя на произвол судьбы! А мы не такие — не оставим!
Гангрена пустил слезы, не в силах сдержать эмоций. Любе не понравилось то, что затеял Глеб.
— Не мешай, женщина! — последовала в ответ обескураживающая фраза в его исполнении.
— О как! Вот так значит! А я дура...
— Потому что баба!
На том и расстались. Глеб снова накинулся с расспросами на Гангрену.
— Кто вас нанял? Хрыча и прочих с ним? Что за ушлый тип? Расскажи!
— Понятия не имею, мы не в курсе! Всё всегда за нас решал Хрыч! Он и предложил одну авантюру, обещая, что после неё нас ждёт сладкая жизнь и доступные женщины!
— Речь о барыге и борделе?
— Рыгаловке...
— Типа местной забегаловки? Но где, и расположена? В каком из оазисов?
— Не ведаю, дядьку! Ничога!
— Ой не ври! Тебе же хуже будет! Ты гниёшь изнутри! От тебя смердит как от трупа! Ты разлагаешься — твои органы! У тебя кровь заражена! Ни сегодня-завтра сдохнешь во второй раз, и кто знает, что ждёт тебя там, куда отправишься дальше, а если в новый круг ада — преисподнюю или чистилище? Очисти душу — излей её мне! Помоги тем, кто со мной! Думаю, тебе это зачтётся там...
А где, Глеб и сам толком не знал, но начинал верить, хотя и не собирался становиться сектантом или сумасшедшим.
Гангрена продолжал лить неистово слёзы, и с каждой новой пролитой слезой, ему становилось легче. Он очищался. Нарыдавшись вдоволь, наконец-то справился с волнениями и страхами.
— Помоги, — просил его о помощи Глеб, предлагая в свою очередь. Не выдержал сам и ввёл обезболивающий препарат в опухшую ногу Гангрены.
Тот поначалу дёрнулся, а затем притих. Лекарство оказалось сильнодействующим и подействовало практически сразу. Он впервые за последнее время с момента ранения смог ощутить долгожданное облегчение.
— Забудь, что я говорил, — молвил в продолжение Глеб, словно извинялся. — И не хотел тебя напугать! Должен понимать... взрослый уже... хотя и юнец... Тебе сколько лет?
