— А за кем мы, по-твоему, гонимся? За лесным духом? — зарычал Вакир, медленно выходя из себя.
Прежде чем ответить, Гнеслав долго молчал:
— Ты же сам видел, — медленно сказал он, — мы все устали, а он летит, как стрела. Лес не давит на него, наоборот — дает силы. А то место, где он убил твердоспина? Я видел раны, это сделали ножом. Понимаешь — ножом! Кто из нас осмелился бы броситься на эту тварь почти с голыми руками?! А как он его растерзал?! Это же какая-то звериная ярость!
— Хватит! Мы гонимся за мальчишкой, самым обычным мальчишкой. Он всю жизнь прожил в поселке у всех на виду. Получал нахлобучки от пьяницы-отца и горбатился на плантации вместе с остальным быдлом. Нет в нем ничего такого! Слышишь, нет!
Гнеслав неторопливо смахнул с плеча капельку слюны и заговорил, глядя на Томослава и Баска:
— Я слышал такие истории от отца. А тот — от своего отца, моего деда. Так иногда бывает — человек входит в чашу, но лес его не убивает, а начинает менять. И человек становится не совсем человеком. Мое мнение — нужно дождаться людей князя. Самим нам не справиться.
Слуги, к которым обращался Гнеслав, беспокойно заворчали, и Вакир понял, что настал критический момент.
— Интересное предложение, Гнеслав, — пробормотал управляющий, перекатываясь с носка на пятку, — и знаешь, что я тебе на него отвечу...
Длинная охотничья винтовка легко соскользнула с плеча Вакира, худая ладонь перехватила ее выше спусковой кнопки. Мужчина стремительно размахнулся, пластик приклада, вспорол воздух и с хрустом врезался в челюсть Гнеслава. Тот с воплем рухнул на грязную землю, на изломанных болью губах пузырилась кровь. Львиным прыжком Вакир оказался подле мятежника, забрызганные грязью сапоги смачно топтали ребра лежащего. Скрючившийся Гнеслав стонал, размазывая кровь по лицу.
"С этим все", — понял Вакир, переводя взгляд на пару испуганно застывших охотников.
— Еще у кого-нибудь есть идеи насчет, того что нам делать дальше?
Быстро переглянувшись, оторопевшие слуги замотали головами.
— Тогда быстро помогите этому оклематься. Мы идем в погоню.
Ормату казалось, что он бежит почти не касаясь земли, сердце билось спокойно и ровно, даже жаркие влажные испарения леса наполняли его грудь так же легко, как сладкий воздух равнин. Оленьим прыжком он перемахнул через частокол безжизненных кустов. Ступни крепко стукнулись о землю, но никакой боли он не почувствовал. Не нуждаясь в остановках и передышках, Ормат мчался все дальше и дальше.
Неожиданно взгляд зацепился за что-то странное в неглубокой ложбинке — нечто такое, чему в лесу не место. Неохотно остановившись, Ормат подошел ближе. Несколько минут ушло на то, чтобы понять — из земли торчит верхушка разрушенной стены. Когда-то здесь был дом или вернее сказать, дворец. Но какой идиот поставит дворец среди леса? И камень странный, вроде даже не камень, а черное стекло. Оплавившееся и потекшее мутными ручейками.
Должно быть, в прошлом году, когда была нормальная зима, дожди размыли склон овражка, и открыли то, что тот срывал много веков, а может даже и тысячелетий.
"И все же интересно, что за люди тут когда-то строили города из стекла? И что он сам здесь делает?" — мелькнула следом окрашенная тревогой мысль.
Беглец недоуменно оглянулся.
Он собирался пройти по краю Следа морозника (если это действительно тот самый След) но забрался в самую глубину. Удивительно, но Ормат совершенно не помнил, как это произошло.
Беглец прислушался к тревожно молчащему лесу. Ничего живого. Даже насекомых не слышно.
Лучше все же отсюда по-быстрому выбраться.
Прикинул направление, Ормат стремительно набрал разгон, ноги легко несли его к границе мертвого леса. Мышцы заходили под кожей, выгоняя тревогу, вернулось чудесное ощущение силы, бесстрашия. Всемогущества. Хотелось, чтобы восхитительный полет никогда не кончался.
Ормат и сам не заметил, как стал все круче и круче отклоняться от намеченной дороги, пока не оказалось, что он вновь несется в немую темноту Следа.
Он бежал навстречу шепоту, который незаметно поселился в его голове, едва лишь беглец ступил под мертвые кроны черных деревьев. В шепоте не было слов, только призыв. Властный призыв, которому он не мог и не хотел сопротивляться.
Глава 15
— Нет, даже не упрашивай, — отмахнулась Ульвэ, тусклые лучи одиноких светильников отразились в тугих завитках медного шлема волос.
— Да ты не торопись, подумай, — сказал Лео, уже начавший жалеть о своей миротворческой затее.
Молодые люди медленно брели по подземному коридору Тропы Ушедших. Сейчас уже никто не помнил точно почему так назвали так паутину тоннелей, в незапамятные времена пробитую под Гнездом Сокола. Некоторые шептались, что подземелья создали задолго до того, как был построен дворец, и пробили их в несокрушимой скальной породе вовсе не люди.
Ульвэ то и дело останавливалась, помечая что-то в своем световом планшете. Ради путешествия по подземелью девушка облачались во все черное: брюки, туго обтягивающие стройные ноги, атласную жилетку и рубашку с пышными складчатыми рукавами. Единственным светлым пятном был белый шёлковый шнур, завязанный на горле сложным узлом — он раскачивался в такт шагам.
Лео молча брел рядом. Он сменил дворцовый китель на стального цвета длиннополый пиджак. Кружевной воротник он, поразмыслив, отвязал и спрятал в карман. Ноги утопали в мягкой, заглушающей шаги пыли.
— Да не плетись ты за мной, как укор совести, — проворчала Ульве, делая новую пометку. — Я тебе уже все сказала.
Лео впервые обратил внимание, что на перчатках девушки красуется знак белки. Князь закусил губу. Будь он безнадежным оптимистом, решил бы, что она выбрала этого мифического зверька из любви к рыжему цвету, а вовсе не из-за его неукротимой воинственности.
— Но тебе не кажется, что в этом деле главная пострадавшая сторона — я? Разве мое мнение не имеет значения?
— Можешь считать, что я твое мнение уже учла, — Ульвэ сурово сдвинула блестящие брови, — но это ничего не меняет. С Эвиашем, если хочешь, можешь разбираться сам, я тут и так слишком много нотаций выслушала. Но с Замией разговор особый, использовать меня после того раза, как...
Девушка опустила голову что-то неслышно забормотав.
— Прощение не окупается, — сказала она, наконец. — Человек только радуется, что избежал ответного удара, и думает, что то же самое будет всегда. Чувствует себя безнаказанным. Если бы Замия еще в тот раз получила все, что ей причитается — сегодняшнего разговора не было бы.
Вздохнув, Лео снял с уха повисшую паутинку, клейкая ниточка тут же ухватилась за гладкую ткань перчаток и никак не хотела отцепляться.
"Что же за страсти кипят там, на девичьей половине, — подумал Лео, яростно размахивая кистью. — Надо было расспросить Замию подробней, а то такое чувство, будто идешь на ощупь".
Молодые люди свернули за изогнутый под странным углом поворот. Лео тряхнул головой, ему показалось, что стены и потолок начали незаметно изгибаться внутрь. Да и подошвы стали соскальзывать, будто пол выгнулся горбом.
— Слушай, а это обязательно — нам говорить в таком месте? Может, лучше на свет поднимемся? — сказал Лео, опираясь рукой на холодную стену.
— А что, боишься, призраки появятся? — улыбнулась девушка, на миг, блеснув своим обычным весельем. — Мне же нужно доделать свою работу по архитектуре, а здесь уникальный материал. А ты, кстати, меня отвлекаешь. Если не с кем болтать, иди к Замии. Думаю, сейчас она как раз в настроении для разговоров, и не только.
— Я бы оставил этот материал лежать под землей. И вообще, на твоем месте был бы поспокойней. На Тропе сильные эмоции до добра не доводят. Помнишь ту историю про парня с прошлого набора? Говорят, его нашли где-то здесь, а отчего он вдруг умер, так никто и не понял.
— У каждого поколения учеников был свой "парень из прошлого набора", — усмехнулась Ульвэ, — это просто дворцовая легенда.
— Может и легенда, но все равно лучше успокоится, сильные чувства могут потревожить.
— Кого?
— Никого. Просто... так лучше.
Неожиданного захихикав, Ульвэ толкнула его локтем в бок:
— Не бойся, пока я здесь — никакие призраки тебя не обидят, — Ульвэ снова прыснула. — Надо будет рассказать Итаю, пусть он тебе прочитает десяток лекций о вреде суеверий.
— Только не это, — охнул Лео, вскинув руки в шутливой панике, — Хотя, знаешь, эти подземелья действительно на меня давят. Неприятное место, даже без призраков. Все эти углы, линии...
Лео покачал головой.
— Возможно, ты в чем-то прав, — неожиданно согласилась девушка, — есть здесь что-то такое...
Она вдруг резко остановилась.
— Ты слышал?
— Что слышал? — нервно завертел головой Леомир.
— Вот этот звук.
Князь прислушался. Сперва он не разобрал ничего, кроме собственного дыхания, но скоро до него донесся мерный глухой стук. Как будто кто-то пытался пробить каменные стены и вырваться наружу. Сумрак в промежутках между светильниками начал казаться Лео особенно разросшимся, там словно что-то двигалось в такт загадочному звуку.
— Что это может быть? — очень тихо прошептал он, облизав губы.
— Не знаю, — прошептала Ульвэ, — Но если предположить... То, скорее всего, это насосы дворцовой вентиляции, — закончила девушка обычным тоном.
Глядя на вытянувшееся лицо друга, она покатилась со смеху.
— Ульвэ, за таки шутки в приличном обществе...
— Помни о вреде сильных эмоций, — воскликнула девушка, и, смеясь, бросилась бежать по коридору.
Он ринулся следом, отфыркиваясь от пыли облачками взлетающей из-под сильных ног беглянки.
Смеясь, молодые люди вбежали в небольшой, странно перекошенный круглый зал.
— Все, все, — подняла руки Ульвэ, — я сдаюсь, ты ведь не станешь бить пленную.
— В последний раз мы с тобой подрались, когда нам было по десять. Хотя, признаюсь, желание вспомнить детство у меня возникало много раз.
— Сама удивляюсь, как ты сдерживался, — улыбнулась Ульвэ, раскрывая свой планшет.
Пока девушка бодро орудовала световым пером, Лео осмотрел тускло освещенный зал.
Действительно перекошен — потолок со стороны входа почти на метр выше, чем у выхода, да и пол, кажется, идет на подъем. Лео незаметно поежился. Может, строители не умели толком обращаться со своим инструментом? Поэтому Тропу и забросили, а будущие поколения, которые уже ничего не знали, напридумывали сказок. А тут еще Ульвэ со своими шуточками. Несмотря на успокоительные мысли, нервы Лео разыгрались. Ему стало мерещиться, будто тени за тонким строем светильников начали уплотняться, и вроде бы даже перебираться с места на место.
— Так все же насчет Замии, — начал Лео, в основном, чтобы отвлечься от нелепых фантазий, — когда я с ней говорил, она раскаивалась. Даже более чем.
— Ныла и заламывала ручонки, — фыркнула Ульвэ. — Я на это уже однажды купилась. Ничего, когда я с ней закончу, она сможет взывать о жалости с полным правом.
— По-моему ты видишь все в слишком мрачном свете, — осторожно сказал Леомир.
Показалась или тени действительно подвинулись ближе?
— Не вмешивайся в наши дела, Лео, — отозвалась девушка, яростно чертя что-то на планшете, — ты о них совершенно ничего не знаешь.
— Так ты расскажи, я пойму.
— Нет! — Ульвэ с такой силой стиснула кулак, что перо жалобно застонало, — Если интересно — расспроси эту куклу. Может, она даже и не соврет.
— Может, и спрошу, если ты разводишь такие тайны... Что с тобой?
Световое перо звонко цокнуло, выпав из ослабевших пальцев. Опустив планшет, Ульвэ поднесла ладонь к внезапно вспотевшему лбу.
— Лео, — почти простонала она, — мне что-то нехорошо. Перед глазами плывет.
— Если это твой способ уйти от разговора... — Лео осекся, увидев, как страшно побледнело лицо девушки.
Метнувшись к Ульвэ, он крепко обнял ее за плечи, ноздрей коснулся легкий цветочный запах ее духов. Ноги девушки подкашивались, карие глаза грозили закатиться, она дрожала, как пойманный в ловушку зверек.
— Что такое, Ульвэ? Где болит? — выспрашивал перепуганный Лео. — Побудь здесь, я сбегаю за врачами.
— Нет! — с неожиданной силой Ульвэ вцепилась в отворот его пиджака. — Не оставляй меня, умоляю! Мне... мне страшно.
Пораженный он округлил глаза — чтобы отважная Ульвэ чего-то боялась, да еще призналась в этом... Похоже, дело действительно плохо.
— Давай, обопрись на меня. Сможешь держаться? Отлично, тогда сейчас мы быстро уберемся из этого проклятого места.
Перекинув через шею тонкую руку подруги, Лео попробовал помочь девушке выпрямится. Как же он ее потащит? Сейчас перепуганный Леомир больше всего на свете жалел, что так мало времени уделял тренировкам. Может, Эви в чем-то прав...
Выбросив из головы ненужные мысли, он решительно притянул к себе Ульвэ. Его потрясло, что даже через одежду он ощутил идущий от ее тела жар. Дела, как видно, не просто плохи, дела — хуже не придумаешь.
Повернувшись к выходу, Лео замер. Перед ним стояла шеренга смутных зеленоватых теней. Подумав, что сходит с ума, он крепко зажмурился, но когда открыл глаза, тени никуда не исчезли. Даже наоборот — сгустились. Человеческие силуэты росли прямо из пола. Длинные руки, похожие широкие размытые ленты, колыхаясь, тянулись к Лео. Бесплотный злой шепот наполнил разум князя. Казалось, еще немного, и он сможет разобрать слова. Дикий, никогда не испытанный прежде ужас, пробрал Лео до костей. Напряженные нервы кричали: беги, беги! И только горячая рука Ульвэ удерживала его на месте. Он не мог бросить ее одну, совершенно беспомощную. Если прорываться, то вместе!
Надрываясь, князь закинул слабо стонущую девушку на плечи, его колени сразу подогнулись, перед глазами плыли черные круги. Тени выросли до потолка, ему показалось, что невидимые ледяные пальцы касаются сердца, пытаются пережать артерии.
Зарычав, Лео бросился вперед, только в самый последний момент он зажмурил глаза. Плечо как будто столкнулось с легчайшим сопротивлением, словно облачком необычно плотного дыма, в воздухе поплыл сладковатый приторный запах. Давление на Лео пропало, шепот в голове смолк. Князь радостно засмеялся и бросился к выходу из зала. Вырвавшись в коридор, он, не давая себе передышки, на подкашивающихся ногах помчался дальше, не обращая внимания на острые уколы в боку.
— Лео, Лео, — пробормотала Ульвэ, дергая его за рукав.
— Что такое? Тебе хуже? — тревожно прохрипел Леомир.
— Наоборот. Мне кажется, я смогу идти сама.
Он неуверенно опустил подругу на пол. Девушка по-прежнему была бледной, но темные глаза смотрели твердо и больше не норовили закатиться.
— Мои записи, где они?
Смахнув пот, Лео торжественно протянул ей неведомо когда заткнутый за пояс планшет:
— Надеюсь, ты не хочешь вернуться за пером? — спросил он, аристократично выгнув бровь
— По крайней мере, не сегодня, — сказала девушка и неожиданно хихикнула. — Сейчас мне больше всего хочется снова оказаться на воздухе.
— Ты уверена, что тебе не надо к врачу? — беспокойно вздохнул Лео.
