Вварденфелл. Нелетописное.

— Конечно, у меня есть братья... но зачем?

— А затем, что я хочу, чтобы мой друг все же хоть немного был в трезвом разуме и никто бы им не управлял. Так что давай, зови свою прислугу. Я хочу нормально поесть и выспаться. Ты, надеюсь, тоже?

Лорд Ворин Дагот еще некоторое время изучал выражение лица Гурина, пытаясь понять, что тот затеял, но потом чуть улыбнулся и кивнул.

Настоящую дружбу не разрушит даже предательство. Тем более предательство, направленное на благо другого.

* * *

Ванна, хороший ужин и спокойная атмосфера заставили хмурого Гурина раздобреть. Так что уже сидя на кровати в одной из гостевых комнат в крепости, он понял, что не против еще поговорить. Благо, что нужный собеседник был еще тут: за ужином Ворин отдал несколько поручений, выслушал пару докладов, сделав слугам акцент на то, что их гость должен быть также в курсе дел, как и их господин. На данный момент Дагот подпирал собой дверной косяк, рассматривая гобелен на стене напротив.

— Слушай, Ворин... что нам дальше-то делать?

— Хм... — усмехнулся Дагот, внутренне обрадовавшись появившемуся слову "нам". — Полагаю, то же, что и раньше... искать и выполнять Пророчества. Кай вроде бы отправлял тебя к той жрице...

— Да, и я должен снова с ней встретиться.

— Вот и прекрасно. А когда она поможет нам заполучить пророчества Нереварина, ты будешь их выполнять.

— Ты думаешь, что я не Ложное Воплощение? — Гурин немного удивился такому повороту событий.

— А почему нет? По крайней мере, два из семи ты уже прошел. Это не может не радовать...

— Кстати об эшлендерах... они знают кто ты?

— Нет. И не дай Боги узнают...

— В смысле?

— Они меня ненавидят.

— Да не гони ерунды! Когда мы в лагерь Уршилаку пришли...

— Это да. Вивила Сартаса они очень уважают и любят... а вот Ворина Дагота — ненавидят. — Мер покачал головой. — Они даже называют меня Даготом Уром... Понимаешь... когда я начал эту войну с Трибуналом... это же по моей воле начались эти Пепельные Бури... Они значительно ослабили Трибунал, им стало сложнее... но это же и ударило по тем, кого я меньше всего хотел наказывать.

— Поэтому Вивил и ездит к ним с лекарствами и прочим?

— Да. Я хочу хотя бы так загладить свою вину перед ними. И пусть они никогда не узнают о том, кто им помогал и продолжает это делать.

Гурин вздохнул, прочесывая свои волосы пятерней. Этот Лорд Дагот был той еще темной лошадкой. И он не переставал удивлять как своим благородством, так и безрассудством.

— Понятно... что ж, тогда у тебя должна быть очень большая агентурная сеть.

— Так и есть. Откуда ты думаешь, я узнал о твоем приезде?

— И подстроил нашу встречу в Аркнтанде?

Ворин наконец-то оттолкнулся от дверного косяка и развел руками.

— Мне просто стало интересно что это за новый претендент. Только и всего.

— И как, что ты думаешь? Я смогу стать Нереварином?

— Не знаю... это хотя бы честно... Однако... нам обоим стоит отдохнуть... я отправил весточку Эндусу... он один из моих братьев.

— А сколько их всего?

— Семеро: Турейнул, Эндус, Вемин, Одрос, Арайнис, Утол и Гильвот. У нас в правящей верхушке всегда рождались одни мужчины. Дар или проклятие... я не знаю. К утру Эндус прибудет сюда, так что будем плясать от этого. А пока — добрых снов.

— Надеюсь, ты не попрешься на гору, пока я сплю? — проворчал Аршес, стаскивая с себя рубашку и кидая ее на сундук рядом с кроватью.

— Конечно нет. Я же дал слово, что не ступлю на Красную Гору без твоего ведома, — судя по изменившемуся тону Лорда Дагота, недоверие друга его немного задело.

— Ладно, извини. — Гурин примирительно поднял руки, признавая свою неправоту. — Ты прав, стоит отдохнуть.

Ворин снова кивнул и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Аршес снова отметил то, как он разительно отличался от того образа, который был вынужден принимать. Раздолбай и неудачник Вивил, и напротив — расчетливый, вежливый, порой высокомерный и в то же время верный и преданный своему слову и другу Лорд Ворин Дагот.

После этого дня кошмары Гурину никогда больше не снились.

Х.

Вивек остался на своем законном месте, впрочем, как другие города, да и весь Вварденфелл. Мир не обвалился после шокирующей новости для Гурина. Собственно, он один и знал что к чему. В этом плане стоило отдать должное Ворину, который, верный своему слову, сопровождал Воплощение в его путешествии. Однако к Храму он не пошел, сославшись на то, что не сдержится и пойдет выяснять отношения с одним из предателей. Так что, оставив "Вивила" в гостинице в Квартале Чужеземцев, мер пошел "на дело".

Согласно плану Кая, Аршес отправился в Вивек на встречу с Мехрой Мило, чтобы узнать у нее про Утраченные пророчества, столь нужные для шаманки племени Уршилаку. Однако это было единственным, что пошло по плану: по недомолвкам смотрителей библиотеки, Гурин понял, что Мехра попала в беду: судя по всему, ее поместили в Министерство правды — кусок огромной скалы, висящий без чьей-либо помощи рядом со зданием Храма. А когда ему удалось найти комнату Мило, он нашел лежащую на столике записку, в которой смотрительница библиотеки очень извинялась перед своей подругой по имени... Амайя. Мехру мило раскрыли. Однако она успела разработать план своего побега.

Про Министерство правды ходили самые разнообразные слухи, но все они сходились в одном: живыми оттуда не возвращаются. Не желая впутывать в это дело Ворина, Гурин дождался ночи и при помощи заклинания поднялся в воздух, без особо труда оказавшись на опоясывающих скалу мостках. Видимо, дознаватели Храма не боялись такого наглого нападения на их казематы, так что единственная кого снаружи увидел Аршес, была некая данмерка, которая по уклончивым намекам из записки, должна была ему помочь.

Неизвестная окинула ничего не выражающим взглядом ночного гостя, и заговорила немного монотонно:

— Мне очень жаль, Пилигримам в Министерство вход запрещен. Мне следует попросить вас удалиться... ведь... у вас же здесь не назначена встреча?

Последние слова данмерка выделила особо, так что сомнений не оставалось, она была "своей".

— Вот и прекрасно... — продолжила Сарела, услышав осторожное "да". — Мехра сказала, что ты придешь. Я скажу потом, что тебе удалось применить магию, подчинить меня себе и украсть мой ключ. Он открывает все три внешние двери, верхняя задняя дверь — лучше всего. Для внутренних дверей тебе понадобятся другие ключи. Поищи их в столах, никто не таскает с собой ключи на дежурство. Мехра в тюрьме, дальняя правая камера. Она сказала, что ты принесешь свитки, чтобы она смогла выбраться отсюда...

Аршес кивнул, соглашаясь. Свитки Божественного Вмешательства, переносящие зачитавшего их к ближайшему имперскому святилищу, были самым лучшим вариантом: прочитав его, Мило сразу оказалась бы в святилище в Эбенгарде, форте имперцев, расположенном западнее Вивека, где у Храма особой власти уже не было. Идеальный план.

— Знаешь... — продолжила Альвела. — Некоторые из нас симпатизируют Жрецам-Отступникам, но только попробуй убрать Ординатора, и эта симпатия будет потеряна навеки. Вот ключ от входа. А теперь иди.

— Да понял я, понял... — вздохнул Гурин, доставая из-под дорожной мантии амулет Хамелеона, некогда добытый им на просторах Вварденфелла. Подобная штучка была весьма полезна и уникальна — она позволяла своему владельцу сливаться с окружающей местностью. Идеальный вариант для помещений.

Спасательная операция началась.

* * *

Внутри Министерство правды представляло собой извилистые полутемные коридоры, по которым периодически проходило по одному-двум Ординаторам, патрулирующим тоннели. В такие моменты меру приходилось вжиматься в стены, чтобы его не задели. Вскоре Аршесу удалось набрести на одну из комнат отдыха для Ординаторов и завладеть новым ключом: отдыхавший там после дежурства мер, наверное, удивился, когда дверь вдруг открылась. Пока он, тихо ругаясь, надевал сапоги и шел закрывать "предательницу", Аршес успел тихо выдвинуть пару ящиков стола, найдя нужный ему ключ со второй попытки, и также незаметно выскользнуть из караулки. Так что сонный Ординатор за вором еще и дверь успел закрыть.

Одним из плюсов амулета Хамелеона было то, что мелкие предметы и оружие в руках его носителя также сливалось с окружающим миром, так что Аршесу не стоило опасаться того, что кто-то увидит летящий сам по себе железный ключ.

Найдя нужную дверь в тюрьму, Гурин поспешил войти и закрыть замок. И, стоит признать, вовремя: проходящему мимо Ординатору зачем-то понадобилось подергать дверь. Довольно хмыкнув, мер прошел дальше, оставив Аршеса едва ли не обливаться холодным потом. Создавалось впечатление, что о его визите был наслышан каждый второй. Хотя вроде как той Альвире вполне можно было доверять: Мехра еще в своем зашифрованном послании упоминала эту данмерку.

В тюрьме было весьма многолюдно: кто-то прогуливался по "загонам" под бдительным взором охраны, кто-то сидел по своим "камерам" — небольшим деревянным квадратным "комнаткам", кем-то "заботливо" расставленным у стен. Прокравшись мимо Ординаторов, Гурин огляделся и, припомнив слова Сарели, направился к самой дальней правой камере, напротив выхода из зала тюрьмы.

Мехра Мило действительно была там. И выглядела она неважно: на это намекала пара синяков и ссадины на руках. Об их происхождении Гурин уточнять не стал. Мер просто снял амулет, сразу став видимым. Мило тут же подскочила с соломенной подстилки.

— Ну наконец-то! — драматическим шепотом заговорила данмерка, настороженно прислушиваясь к шуму за дверью. — У вас ведь есть свитки Божественного Вмешательства??

Аршес молча кивнул, доставая из сумки один из них. Мехра тут же его схватила и облегченно выдохнула.

— Прекрасно... большое спасибо... значит, сделаем так... Вот мой план. Мы с вами встретимся в тайном монастыре жрецов-отступников на Холамаяне. И для большей безопасности мы отправимся туда по отдельности...

— Где встретимся?

— Да тише же ты!.. Когда выберешься отсюда, найди женщину по имени Блатта Хатерия в Восточных Доках Эбенгарда. Скажешь ей, что от меня и хочешь пойти порыбачить. Она и доставит тебя в Холамаян на лодке. Там мы встретимся и я передам вам Утраченные пророчества, которые хранит Гильвас Барело, вождь Жрецов-Отступников. Но будь внимателен: вход в Холамаян защищен магией — поговорите с Вераной Арион в доках Холамаяне, о потайном входе. Все ясно?

И, не дождавшись ответа, Мило развернула свиток, тут же исчезнув с легким хлопком. Ругнувшись сквозь зубы, Аршес снова полез в свою сумку, достав первый попавшийся из свитков переноса. Услышав топот стражи, мер, подобно предыдущей беглянке развернул свиток. Руны на нем ярко вспыхнули, и Гурина буквально сдернуло с места, подбросило... и кинуло у одного из алтарей в Святилище Храма. Проходящий мимо служитель только головой покачал: видимо, подобные "появления" паломников, попавших в беду, были не в диковинку.

Кое-как поднявшись на ноги, Аршес услышал тихий и недовольный шепот служителя Храма: "Да вставай, давай быстрее... чего разлегся у алтаря..." Смущенно кашлянув, Аршес поспешил на выход. Он ошибся, вытащив из сумки не тот свиток: Мехра перенеслась в ближайшее Имперское святилище, находящееся в Эбенгарде, в то время как сам Гурин попал в ту еще бочку с разозленными осами. Хотя, вряд ли бы сотрудники Министерства правды стали распространяться о том, что их ограбили... на одного узника.

* * *

Спустя несколько дней Гурин вернулся в Вивек с добычей. Путешествие до монастыря жрецов-отступников показалось ему не просто скучным, а ОЧЕНЬ скучным. Холамаян был расположен на самом дальнем острове в районе Побережья Азуры, и большая его часть — под землей. Наружу вел небольшой вход, который мало того, что был скрыт в холмах, так еще и "закрывался", открываясь только на рассвете и закате на непродолжительное время. В часы богини Азуры, магические часы сумерек, священные для нее.

Тифам Садрит оказался мером в годах, однако, не лишенным чувства юмора. Как оказалось (вернее, подтвердились догадки Аршеса), Мехра сама была жрецом-отступником, внедренным в Библиотеку Храма. Священники же Храма всегда считали ее самой верующей из всех и надеялись, что с ее помощью им удастся разгадать точное положение Холамаяне исходя из туманных намеков в манускриптах. Кто кого использовал на самом деле — большой вопрос.

"Добыча" же состояла всего из двух свитков, так что встретивший приятеля в дверях гостиницы Ворин в облике Вивила, весьма скептически посмотрел на Гурина. Однако дольше задерживаться в городе не имело смысла, так что двое друзей снова отправились в дорогу, но на этот раз — на север, в племя Уршилаку.

Когда гуары неспешно топали по пыльной дороге, Аршес достал один из свитков, что дали ему в Холамаяне, развернул и вчитался. Хмыкнув, Гурин стал зачитывать вслух:

— Зацени: "Святой Неревар" (из короткого Храмового палефиета для западных читателей)". О как... ну-ка, ну-ка... "Много лет назад Неревар был величайшим Данмерским генералом, Первым Советником и товарищем Вивека, Альмалексии и Сота-Сила, который обладал силой великого Кольца Предков, Одного-Клана-Под-Луной-и-Звездой"... Так значит это кольцо, а не луна со звездой? Интересно... "...и объединил Дома Данмеров для противостояния Двемерам, предательскому Дому Дагот и их западным союзникам у Красной Горы. Неверующие Двемеры были уничтожены вместе со своими союзниками, но Неревара, смертельно раненого в поединке с предателем Дагот Уром, увезли от Красной Горы. Неревар вскоре умер от ран, но он при жизни увидел рождение Храма, благословил объединение Данмеров и поручил его сохранение АЛЬМСИВИ, Храму и всем его святым". Слушай, а что такое это "АЛЬМСИВИ"?

— Что-то вроде молитвы-взывания к Ложным богам, — мрачно отозвался Ворин, дернув за повод удивленно муркнувшего Рыжика. — Первые слоги их имен. "АЛЬМ" — от Альмалексия. "СИ" — от Сота-Сила. "ВИ" — от Вивека.

Аршес покосился на приятеля и молча порвал свиток, обрывки отдав на съедение Пню. Тот, обрадовавшись подачке, потрусил более уверенно. Следующими Гурин развернул для чтения сами "Утраченные пророчества":

От седьмого знака одиннадцатого поколения,

Ни гончая, ни гуар, ни Зерно, ни Борона,

Но Драконом рожден и звездой отмечен,

Чужестранец Возродится под Черной Горой,

Благословенный Гость противостоит семи проклятиям,

Благословенная звездой рука размахивает лезвием проклятым,

Чтобы устроить жатву в беспечальных домах.

— Тут еще комментарии есть, — восхитился Аршес, продекламировав стих. — Итак... строки с первой по третью. "Древнего рода", но не из четырех великих кланов Эшленда. Рожденный под чужими звездами и знак Дракона — символа Империи. Ну это да, я родился в Имперском городе, в столице.... Дальше. Строки с четвертой по пятую. "Воплощенный пришелец". Это является формальным эпитетом, подчеркивающим связь между словами. Воплощенный пришелец — "благословенный гость", человек или мер, или представитель иной расы, рожденный не в племенах, а принятый как гость с правом убежища и гостеприимства. Под Красной Горой он встретит семь проклятий и будет балансировать между ними: Даготу Уру служат семь его родичей, некогда лорды-волшебники, названные жителями Эшленда "пепельными гулями".