— Почему же недовыполненного?
— Потому что всех не перевешаете, — мне неожиданно стало весело. — Нечисть по вашей шкале — и тараканы — явления одного порядка. Сколько не борись, толку не будет. Так-то.
— Это ведь не повод бросать дом на произвол судьбы и ... тараканов?
— Это скорее повод... договариваться.
— с тараканами?
— С вампирами. Оборотнями. Прочими паранормами.
Поп уставился на меня так, словно я предположила, что Дева Мария родила от соседа.
— Юля это НЕ ЛЮДИ. С ними просто нельзя договориться.
— А подхожу ли я под ваше определение человека? В средние века меня сожгли бы на костре, как ведьму. Но я жива. И очень этому рада.
— Мы никогда не были настолько ограничены. И вообще кого вы жалеете? Тех, кто варил зелья из младенцев? Делал аборты? Разрывал могилы? Убивал людей на своих отвратительных капищах?
Я передернула плечами.
— Тех, кого пожгли в Салеме. Тех, кого уничтожили просто за рыжие волосы, за зеленые глаза или за то, что муж пошел налево от гадины и истерички. Я помню протоколы допросов. Я сталкивалась с этим. 'Боже, я невиновна, дай мне силы не оговорить других невинных...'... Этих людей я жалею.
— Таких были единицы.
— Разумеется. Под пыткой любой признается хоть в чем! Довольно об этом! Что конкретно и сейчас вам от меня нужно?
Переход попу явно не понравился, но и сопротивляться он не стал.
— Я хотел бы приглашать вас в качестве консультанта.
Чего я только не ожидала, но такого?!
Хохот вырвался помимо разума.
Мне стало искренне смешно.
— Кого и чем я способна проконсульировать? Моя область знаний — биология, и то — только очень незначительный ее кусочек. Вы меня вообще идиоткой считаете?
— Ну что вы, Юля. Ни в коем случае. Вы меня просто немного не так поняли.
— А как надо?
Мне стало интересно. Что же мне хотят навешать на уши в этот раз?
— Вы многого не знаете, но вы можете почувствовать. А наши экстрасенсы — те, кто есть в этом городе, знают многое, но у них часто не хватает сил. Я знаю, вы их не любите, но вас никто и не просит любить. Или даже уважать. Не подеретесь — и ладно. А просто поработать в команде вам будет интересно.
Я потерла лоб. Заманчиво. Но...
— Без обязательств? Хочу — я иду, хочу — вы идите на фиг?
— Именно.
— Бесплатно?
— Абсолютно. Если хотите, мы даже можем вам доплачивать за консультации.
— пока — не хочу. Хотя... нет! За каждую консультацию я получаю один номер журнала из ранее вышедших. На ваш выбор. Идет?
— Согласен.
Это было сказано так поспешно, что я поняла — продешевила. Надо было три штуки требовать. Но — поздно.
— Никто об этом знать не должен. Никакой публичности. Вообще. И меня нигде вашим сотрудником не представляете и перед милицией не светите.
Это батьку понравилось меньше, но он все равно кивнул.
— Что ж. Тогда давайте попробуем. Но если вы нарушаете хоть одно из моих условий — договор разорван.
— по рукам.
Я кивнула. Но протянутую мне руку — не пожала. Увольте. Одно дело — контакт через одежду. Второе — рукопожатие. Это уже опаснее. Мне Мечислав рассказывал, как вампиры через прикосновение могут подчинить себе людей — даже спустя несколько дней. Контакт тела с телом, глядя друг другу в глаза... Поп сверкнул глазами, но права качать не стал.
— Что ж. мой номер у вас есть, если что — звоните, — подвела итог я. — Всего хорошего.
— я буду звонить, Юля. А это вам — авансом в счет сотрудничества.
На стол легла пачка журналов.
— я это не возьму, — резко сказала я.
Поп взглянул на меня с мягкой улыбкой. Мы все поняли. Я не хотела быть обязанной. Он понимает, но давить не станет.
— Переснимите себе ксерокопии, а оригиналы завезете мне. В Михайловский монастырь.
Я кивнула.
— Договорились. Всего хорошего.
— До свидания, Юля.
И пошла на улицу. Чтобы там наткнуться на Рокина.
Каким же вкусным показался мне вечерний осенний воздух. Каким потрясающим.
И как приятно шумит улица.
— Юля! Это просто невежливо!
Я закатила глаза. Рокин решительно собрался вернуть меня на лекцию. Пришлось развернуться — и ответить.
— А чего тут невежливого? Ваши лекции дело добровольное. Хочу — слушаю, хочу — кушаю. И сейчас я отправляюсь домой, усиленно питаться.
Рокин глядел на меня с укоризной. Так и хотелось ему сказать: 'не гонялся бы ты, поп, за дешевизной...'.
— Вы даже не дослушали...
— Константин Сергеевич, а вам еще не пришло в голову, что МНЕ ЭТО НА ФИГ НЕ НАДО!? — таки не выдержала я. — Я вовсе не хочу героически спасать мир от всякой нечисти. Вот просто — НЕ-ХО-ЧУ!!! Если он до меня никуда не пропал, то авось и со мной не пропадет. И вообще у меня есть дела поважнее. У меня институт, семья... Опять-таки, мне хочется найти нормального парня, замуж выйти, ребенка родить... еще хорошо бы аспирантуру... Как в это вписываются все ваши монстры!? Да никак! И правильно! Нечего им в моей жизни делать! — очень захотелось добавить 'И вам — тоже', но я сдержалась героическим усилием воли. — Всего хорошего!
До остановки было два шага. До автобуса — один прыжок. И я с большим удовольствием развалилась на заднем сиденье.
Домой хочу!
К бульону!!!
А, да. И еще надо заехать, снять ксерокопии с журналов. А оригиналы — сегодня же вернуть владельцу. Мало ли что. И мало ли как...
* * *
Долго расслабляться дома мне не дали. Я успела только искупаться, переодеться и поужинать, когда затрезвонил телефон.
Звонила Надюшка.
— Юлек, ты готова?
— К чему?
— Ты же обещала! У Мечислава в клубе выступает Дося! И ты сказала, что мы вместе поедем...
Это я не подумавши. Может...
Надя словно прочитала мысли по телефону.
— Юлька, чем хочешь клянусь, если ты откажешься — я на тебя вампира натравлю! Я... я с тобой разговаривать перестану! Я тебе голову оторву!
Я закатила глаза.
— Надь, заезжай за мной, а? Во сколько эта дрянь начнется?
— В одиннадцать вечера.
— Что!? А сейчас сколько!? Еще даже десяти нет! А ты уже трезвонишь!
— Юлька — в голосе подруги звучал металл — я заеду за тобой через десять минут. И если ты не будешь к этому времени одета, я тебя такой и потащу. Ясно?
И подруга хлопнула трубкой об рычаг.
Гады.
Я тоже хлопнула трубкой — и отправилась в комнату, выбирать шмотки.
Выбирать пришлось недолго. Спорим, Дося будет в своем 'золотом' стиле? Поэтому мне надо быть попроще. В блестках мне певицу не превзойти. А вот в элегантности — запросто.
Поэтому из шкафа был решительно извлечен бело-голубой комплект. Коротенькое голубое платье типа чулок обыкновенный, обтягивало меня от шеи до середины бедра. Почему-то все вещи, предложенные мне, были с короткой юбкой. Вот — все. Без исключений.
Я натянула платье — и погляделась в зеркало. М-да. Будь у меня хотя бы грамм жира, было бы лучше. А так платье очень жалостно обтягивало мои косточки, выставляя на всеобщее обозрение реберные дуги и ключицы. Собачья радость, что тут скажешь?
Я раскопала в шкатулке с бижутерией серебряные серьги и кольцо с бирюзой. Это уже моя личная бижутерия. И плевать мне, что Мечислав обзывает мои колечки 'нищенской сбруей'. Тоже мне, король нашелся!
Сверху на платье накидывался белый пиджак с голубой отделкой. Просто и со вкусом. И — ярко. За счет небесно-голубого, глубокого и насыщенного цвета. Совершенно не осенний наряд.
Под платье отлично подошли колготки в сеточку и голубые туфли на высоких каблуках.
Надя застала меня в ванной, увлеченно размалевывающей левый глаз. Сама подруга... боги, боги, боги...
Надюшка была одета в платье, отдаленно напоминающее рыбью чешую. Синтетическая ткань блестела и переливалась, обтягивая ее, как вторая кожа. Но если я могла себе это позволить — все равно скелет ходячий, то Надя, с ее круглой попкой и широкой костью, смотрелась не слишком эстетично. А, ладно... Кто там в ночном клубе чего разглядит?
— Подожди еще пять минут, — бормотнула я — и принялась красить ресницы. Гадство. Почему-то любая тушь даже с супер-завивкой не могла изогнуть мои ресницы. Получался откровенный частокол. Ну и ладно. Избыток косметики был аккуратно удален ватными тампонами, сотовый телефон брошен в сумочку — и мы стартовали до такси.
То есть стартовали бы. Но раздался телефонный звонок.
— Да!? — недовольно рявкнула я в трубку.
— Ты где сейчас находишься, пушистик?
Голос Мечислава мгновенно снял всю агрессию. Да вообще, его можно было бы запатентовать, как снадобье от головной боли и раздражения. Пяти минут прослушивания — и самая фригидная зараза рванется исполнять супружеский долг.
— Дома! Что надо?
— Ничего особенного, пушистик. Просто я хотел попросить тебя не опаздывать.
— Не опоздаю. И что?
— Скажи, что за кипу бумаг ты принесла сегодня домой?
Твою зебру! А!? Не успела я еще взять эти журналы, а вампиру уже настучали. Поймать бы этого 'дятла вуди' и такую пробку одеть на клюв, чтобы до ушей достала!
— Это мне презентовали в ИПФ.
— Это — что?
— Стопку журналов по борьбе с вампирами. Собираюсь изучить информацию...
— Пушистик, я готов принять участие в изучении в любой момент.
— в качестве наглядного пособия?
— представь себе. Ночь. Полнолуние. Широкая кровать. Ты, во всем черном и кожаном, так строго и элегантно, я полностью обнажен и привязан к столбикам кровати... в твоей абсолютной власти...
От нахлынувшей картинки руки похолодели, а в животе наоборот, разлилось тепло.
Я как наяву представила себе описанную картину, увидела отблеск лунного света на золотистой коже, разметавшиеся по плечам вампира шелковые локоны, сверкающие желанием зеленые глаза, почти ощутила запахи яблок и мёда...
Как заманчиво было бы получить в свою полную власть такого мужчину...
Юлька! Соберись!! Очнись!!!
Подсознание взвыло сиреной — и я выдохнула на пределе сил:
— Да... И я ставлю тебе ведерную клизму! Романтика прет!!!
И шваркнула трубку.
Этот вампир всегда будет на меня действовать, как мощный возбудитель. Увы.
А бумаги надо вернуть сегодня же вечером. Впрочем, могу отложить на пару дней...
— Нет-нет. Чем скорее ты вернешь их бумаги, тем лучше.
— Я что — вслух это сказала?
— я подслушала твой разговор, — потупилась Надюшка.
— Ну и ладно. Съездим вместе?
— Да. Только я тебя в машине подожду.
Это мне было понятно. И почему он позвонил именно мне. Монастырь — это вам не обычная сельская церквушка. Там наверняка найдутся ИПФовцы. И распознают и оборотней, и вампиров.
Скажете, что им мешает это сделать сейчас? Случайно столкнутся на улице — и ведь распознают...
Многое.
ИПФовцы отлично знают, что в городе есть вампиры. И есть Князь города. Но!
Они не знают, где расположились вампиры. И чем занимаются. Ночью следить за вампиром — это если кому жизнь надоело. А за оборотнем...
Оборотни маскируют свою сущность в любое время дня и ночи. И вампиры помогают им в этом. Воздействие на мозг — это полностью их дело. Лучших гипнотизеров земля еще не рождала. И в отличие от Мессинга, вампиры прекрасно делают амулеты. Вы в жизни не отличите оборотня с вампирским амулетом на шее — от обычного качка. А оборотня, например, в волчьей форме — от обычной собаки. Только крупной. Кавказца, сенбернара... Вампирская магия действует безукоризненно. Единственное место, где она не работает — так называемая 'святая земля'.
Святая земля — это НЕ Иерусалим. И не Израиль. Это места, вроде церквей, монастырей, всяких святых источников... Одним словом — это место, где молился хоть один искренне верующий человек.
А на территории монастыря изредка появляются и такие. Да, их мало. Но и одного хватает с лихвой.
И сущность вампира или оборотня на территории монастыря будет видна всем ИПФовцам. Казалось бы, можно и не попасться им на глаза. Но зачем самим лезть на территорию заклятого врага?
А вот я могу спокойно и зайти, и выйти.
Я ведь человек. И магия моя — исключительно человеческая.
Джип 'Широкий' уже ждал нас у подъезда.
— Привет, зубастики, — поздоровалась я с Константином и Глебом, ловко запрыгивая на подножку. Константин, сидящий на заднем сиденье, ухватил меня за руку — и втянул внутрь.
— Здорово. Шеф нам звонил. Ну что — по коням?
Надя запрыгнула внутрь и захлопнула дверь.
— Стартанули. Как Настя?
— Замечательно. Юля, ты на родах будешь?
— А ты думаешь, я пропущу такое событие?
Ага. Кому чего, а вшивым — бантик. А этому — узнать, буду ли я на родах. Хочется Константину, чтобы его ребенок родился спокойно.
Да и мне хочется. Если с этим ребенком, то есть детьми-двойняшками будет что-то не то — мы потеряем лояльность половины оборотней города. Да и просто так Настя мне нравилась. Жалко ее. Чисто по-человечески жалко.
— Нам к монастырю. Михайловскому, — заказала я.
— Надеюсь, в этот раз поездка пройдет спокойно? — поинтересовался Глеб.
Я тоже на это надеялась.
— Юлька, учти, если нас опять обстреляют, и я опоздаю на Досино выступление — я в жизни тебе этого не прощу, — Надя показала мне кулак.
Я фыркнула.
— если нас обстреляют, тебе будет не до Доси. И вообще чего ты так к ней привязалась? Она хоть петь-то умеет?
— А ты не знаешь?
— А я попсу слушаю?
— Юля!
Надя возмущенно рванула застежки сумочки — и высыпала из нее на сиденье штук десять дисков с портретами Доси в разных позах (для разнообразия — не эротических).
— Ты что — весь магазин скупила?
Ирония прошла мимо сознания фанатки.
— Нет. У меня денег не хватило на все диски. Но я надеюсь, что она даст мне автограф...
Глеб закатил глаза и выбрав наугад один диск, сунул его в магнитолу.
Полилась 'чарующая' музыка. Под такую только шаманам танцевать. Сплошные ударные.
Потом вступил голос Доси.
— Я люблю ваши сладкие пальчики,
Я люблю вас милые мальчики,
Я люблю вас, белые зайчики,
Я вас так люблю...
— Это что — из биографии певицы, — заржал Константин.
Я фыркнула. И постаралась дождаться нового куплета. Фигушки. Строчки менялись местами, а слова были теми же. Вместо припева певица орала как резаная: 'я вас таааааак люуууууублюууууу!!!!!'.
— Неоригинально. Но может вторая песня лучше?
— Сейчас посмотрим, — Константин щелкнул чем-то на магнитоле.
Из динамиков полилось душе и ушераздирающее:
Ты меня обманешь, любить перестанешь...
Ты мне скажешь громко — у-хо-ди.
Я возьму ребенка и прижму к груди.
И открою двери в никуда. Навсегда.
Что будет с ребенком моим?!
Розовое облако, белая подушка...
Сонная мордашка, розовая хрюшка
Ласково целую я твои ушки
Милый мой, милый сын...
— Выключи это, пожалуйста, — попросила я.
— Юля! — возмутилась подруга.
— Э, нет, я дослушать хочу. Я не предполагал, что облако, да еще розовое — это мужской род, — Глеб потянулся к магнитоле, Константин — тоже, результатом оказалась печальная кончина коробки из-под диска, которая попалась под колено Глебу. Надя завизжала — и стукнула Глеба в плечо. Я покачала головой.
