— Давай сами сделаем пробную поездку в Москву с несколькими иконами на разведку, — неожиданно предложил друг.
"Не терпится деньги подержать в руках!" — предположил про себя и задумался: "Почему бы не попробовать?" Если все удастся, то и взрослый не потребуется. Обстановку поймем и тропинку проторим, а если не получится, то рискуем, только потерей денег на билеты и нескольких икон. Я подумал, что это разумно. Не хотелось подставлять взрослого человека или решать потом вероятные проблемы с посвященным в наши замыслы посторонним. Так и решили — сделаем пробную поездку через неделю. Субботу прогуливать — нам не привыкать. На этот раз запасемся справками от родителей. К директору мне ходить не понравилось.
Репетитор.
На следующий день, переодевшись после школы и захватив пару червонцев и чистую тетрадь (на всякий случай), отправился за гитарой в Новый район города. Друг Евгении Сергеевны жил на городской набережной в старом доме.
Несколько таких первых благоустроенных трех и четырехэтажных домов, были построены (возможно, тоже пленными немцами) после войны для городского начальства и руководства многочисленных заводов и фабрик города. Уже потом после начала хрущевского строительного бума, новое поколение начальников предпочитало селиться в новых домах улучшенной планировки, а в этих, уже ставших старыми и не престижными домах, оставались доживать свой век старики или жили их потомки и редкие новоселы из счастливчиков пролетариев.
Дверь на втором этаже мне открыл высокий худой нескладный парень лет тридцати-тридцати пяти. Я его видел среди музыкантов на танцах, концертах и вроде среди оркестрантов на торжествах в городе. Одет он был в застиранную рубашку, вытертых до белизны джинсах и тапочках. Длинные волосы и усы выдавали его принадлежность к нынешней богеме, они же его немного старили. "Лет двадцать восемь — тридцать", — прикинул, приглядевшись. Оглядев меня, он уточнил:
— За гитарой?
Я кивнул. Парень посторонился, пропуская меня в квартиру. Скинув в прихожей ботинки и верхнюю одежду, надел предложенные тапочки и пошел за хозяином. Планировка квартиры, как и предполагал, была нестандартной, отличной от типовой планировки современных квартир. Небольшая прихожая продолжалась узким коридором. В квартире пахло кухней, немного кошками и чем-то незнакомым, что присуще всем чужим квартирам. Пройдя за парнем по коридору с рядом закрытых дверей, я оказался в дальней комнате творческого человека. Потолок и стены были покрыты какими-то панелями (наверное, для звукоизоляции), на стенах висело множество плакатов, афиш, изображений зарубежных и отечественных вокально-инструментальных групп, фотографий и вырезок музыкантов. В углу стоял электроорган или синтезатор (не разбираюсь) с микрофоном и колонками. На стене, над узким раскладывающимся диваном висела электрогитара. Еще одна стояла прислоненной к синтезатору. Напротив, стоял заваленный бумагами, деталями и паяльником стол (художественный беспорядок), рядом на тумбочке — проигрыватель со стопками пластинок на двух полках. В углах, под потолком — маленькие колонки, какие-то фонари и разноцветные лампочки. "Вероятно, самопальная цветомузыка", — предположил, отметив, что обстановка мне нравится и свидетельствует об истинном увлечении хозяина своим делом. Парень прервал мой осмотр, достав откуда-то из-за шкафа гитару в матерчатом чехле и протянул мне:
— Смотри.
Я, расстегнув чехол и достал инструмент. Гитара была светлого цвета и выглядела как новая. Накинув ремень на плечо, проверил звучание струн на каждом ладу. Гитара звучала!
— Струны и некоторые лады заменены, — проинформировал он.
Я кивнул.
— Раньше играл? — поинтересовался.
— Пытался на гитарах знакомых. Своей не было, — признался.
Теперь он кивнул. Я достал и протянул ему червонцы. Он, из заднего кармана достал простой кошелек и вытянул "пятерку" на сдачу.
— Присаживайся, — кивнул мне на диван, а сам сел на круглый стульчик у синтезатора.
— Евгения... Кхм... Сергеевна сказала, что хочешь научиться играть? — смотрит испытующе.
— На хорошем уровне, — уточнил я, заметив, что он предпочитает общаться на "ты".
Он отчего-то смутился и вдруг протянул руку:
— Павел.
— Сергей.
Пожал его узкую кисть с длинными и тонкими пальцами, отметив — рукопожатие уверенное крепкое, рука сухая теплая.
— Как ты собираешься учиться? — неожиданно спросил он.
— Не понял? Как скажешь, — удивился.
Павел опять смутился.
— Дело в том, что я никогда не учил незнакомых. Евгения... Сергеевна попросила, — неуверенно объяснил он. — Поэтому я не знаю, как это делается правильно, — уточнил.
Я задумался — честный парень, без "понтов", без гнильцы, не рвач, но и не добытчик. Надеяться на такого можно, но за ним не укрыться женщине. Он не ведущий, а ведомый, даже в своей профессии. Менее умелые, но более наглые и пробивные его оттирают, но при необходимости используют. Спрятался от жизни за своей музыкой и доволен.
— Думаю, мы с тобой должны согласовать место, дни и время для занятий. У меня таких мест нет кроме школы, да и там нежелательно. Я буду приходить с гитарой туда и тогда, куда и когда скажешь. Ты меня учишь тому, что считаешь нужным — теории и практике и даешь задание для самоподготовки дома. Как в школе. (Улыбнулся). На следующем занятии проверяешь, разбираем ошибки и учим новое. Я могу приходить в будни после уроков в понедельник, среду, пятницу, субботу, а в воскресенье в любое время в течение всего дня. Платить за занятия могу после каждого занятия, еженедельно или за месяц. Как скажешь. Сколько стоит занятие — не знаю. Тоже — как скажешь.
— Я где-то так и думал.... И Женя говорила, — задумчиво протянул.
Даже Евгению Сергеевну назвал привычно.
Дальше разговор пошел продуктивней. Договорились, что ходить буду по средам и субботам к трем часам сюда к нему домой. Держим связь на случай внезапной занятости кого-нибудь из нас в назначенные дни через Евгению Сергеевну. Немного поспорили об оплате. Он вообще не хотел брать денег (ведь Женя попросила за меня). "Вот, чудак!" — удивляюсь про себя.
— Любые профессиональные знания и умения, а также передача их другим должна оцениваться, если не самим, так другими. Средний рабочий у нас получает рубль в час. Я тебе могу платить за час учебы два рубля. По сколько часов в день ты будет меня учить — решать тебе. Вот по таким расценкам я и буду платить, если ты согласен, — выдал расклад ему.
Павел промолчал. "Надо додавливать", — решил, встал и положил на стол пятерку:
— Это за два с половиной часа. Если два рубля в час мало, скажи.
Из будущего помнил — я в десятом классе ходил к репетитору по математике два раза в неделю на час-полтора занятий, с оплатой пять рублей в неделю. "Неужели я в музыканте ошибся и ему мало?" — вгляделся в недовольного парня.
— Сколько хочешь ты? — спросил его напрямую.
— Да, нисколько. Я хорошо зарабатываю, мне хватает, — в сердцах воскликнул он.
— Хорошо! Я не буду платить тебе, — согласился, ухмыльнувшись. — Я буду сам вести учет времени и нужную сумму буду оставлять здесь, (думаю, Евгения Сергеевна меня поймет и поддержит) — кивнул на пятерку.
Он встал (мне показалось с раздражением), взял с книжной полки какую-то стопку брошюр и книжек.
— Вот, дома почитаешь. Желательно выучить! — протянул мне.
"Литературка-то была подобрана заранее — с краю лежала", — отметил про себя.
Павел сел рядом на диван и взял МОЮ гитару.
— Гитара состоит...
Наконец началось первое занятие.
У Павла, конечно, не было преподавательского опыта. Ему было легче показать, чем объяснить. При изложении теории он запинался и зачастую подбирал слова. Иногда я не понимал его, особенно когда он начинал говорить на сленге музыкантов или сыпал диезами, бемолями, квинтами. (Надеюсь, все это я в выданной литературе найду). Зачастую, он углублялся в такие дебри, что хотелось его прервать. Что-то я пытался записать в принесенной с собой тетради. Он, показав мне на гитаре аккорды, просил повторить. Мы закончили на сегодня, когда у меня пальцы горели (даже порезал) и не могли нажимать на струны.
Когда я убирал гитару в чехол, Павел спросил:
— Евгения сказала, что ты ей напел хорошую песню. Не споешь? Она мне пела, но мне бы хотелось послушать твое исполнение, — пояснил.
Мне не трудно выполнить просьбу хорошего человека, и, припомнив слова, начал:
Ребята надо верить в чудеса...
В ходе песни он повернулся к синтезатору, включил и начал подыгрывать, под конец вполне уверенно. Когда я закончил, он посидел задумчиво и спросил:
— Откуда это?
Потом, что-то вспомнив (Наверное, Евгения Сергеевна ему передала мою версию):
— А, ну да! А еще что знаешь? Неизвестное, — поинтересовался.
— Видишь ли, Павел. Евгения Сергеевна обязала меня выступить на школьном концерте на 8-е марта. Она, наверное, хочет услышать меня с этой песней, — сообщив, замолкаю.
Он в ожидании смотрит на меня. "А что, если...?" — улавливаю тень мысли.
— Павел, а у тебя есть секреты от нее? — пристально смотрю ему в глаза.
Он удивленно вглядывается в меня, потом смущается и отворачивается:
— Обмануть я ее не могу. Она почему-то сразу понимает. (Почему я не удивлен?) Но не рассказать могу, — уверенно заканчивает, поворачивает голову и глядит на меня.
— Тогда пусть пока это будет нашим секретом, — вопросительно смотрю на него.
Он кивает и ждет продолжения.
— У меня есть песня по теме концерта, которую НИКТО не знает. Я хочу исполнить ее. На гитаре! — выдаю свой замысел.
Он ошарашенно отшатывается от меня.
— Это невозможно! Осталось... чуть больше недели! — восклицает.
— Песня играется перебором, основной мотив буду передавать голосом, у гитары второго микрофона не будет и ее будет слышно в мой микрофон слабо. Песню мне изучать не надо, надо только уверенно изображать игру, — убеждаю. — Необходимо мне помочь только подобрать аккорды для гитары и записать. Недели мне хватит их выучить и выработать навык, — добавляю.
— Не знаю. Такого никогда я не слышал. За две недели можно научиться играть на гитаре на трех аккордах на дворовом уровне, но не для солирования на концерте, — продолжает сомневаться.
А я почему-то был уверен, если я не смогу это сделать, то мне нечего браться и за другие мои замыслы.
— Давай попробуем! Если я сам не буду накануне уверен в успехе — спою "Ребят" под аккордеон, — продолжаю уговаривать.
"Мне он нужен, как союзник, как друг и как музыкант. И я ему нужен", — в этом я совершенно убежден. Слишком много планов у меня и немалая часть их связана с музыкой. Вот только не превратится ли уважаемая Евгения Сергеевна из союзников в противники. Женщины болезненно относятся к попыткам влияния посторонних на их собственных мужчин, но я злоупотреблять не собираюсь. Ладно — "война план покажет!"
— Хорошо, давай попробуем. Мне самому интересно, — кивнул, — подожди, — посмотрел на часы и вышел из комнаты.
— Ребятам позвонил, что задержусь. На, смажь пальцы, — объяснил и протянул баночку с вазелином.
Сел за синтезатор, посмотрел на меня и кивнул. Я подобрался и начал копировать Славу Мясникова из Уральских пельменей. Сначала речитативом:
Когда с бабушкой ты оставался вдвоём,
У нее не было другого дела,
Чем забота только о внуке своём,
И нет той заботе предела.
Начинаю петь:
Им казалось всегда — мы голодные,
Они пекли блины и оладушки...
Во время исполнения Павел снова подыгрывал мне, подбирая аккорды, а после завершения моего исполнения схватил нотную тетрадь и начал записывать ноты, иногда проигрывая довольно длинные музыкальные отрезки. "Он более уверенно владеет нотной грамотой, чем Евгения Сергеевна!" — заметил.
Закончив запись, проигрывает мелодию с нот и поворачивается ко мне. Отмечаю некоторые неточности, как мне кажется, и он безропотно вносит изменения в запись. И так несколько раз. Наконец исполнение меня устраивает. Павел просит меня достать гитару. Заглядывая в ноты, мычит мотив и играет на гитаре, перебирая струны.
Довольный он смотрит на меня, ожидая реакции. Не сомневаясь обозначаю аплодисменты.
— Напиши текст, — кивнул на мою тетрадь.
Перешел за стол и набросал текст. Павел, садясь на мое место, стал напевать песню и ставить табулы над текстом, потом сделал вывод:
— Если не усложнять игру, то может и получится. К тому же, если гитару особо слышно не будет, — он посмотрел внимательно на меня.
— Откуда эта песня? Ты выступал на сцене? Ничего понять не могу. Я всю жизнь занимаюсь музыкой, но не смог придумать ни одной гармоничной мелодии. А ты...!
— Песню придумал к концерту, так как пообещал Евгении Сергеевне. Жилищные условия у нас таковы, что ночевать приходится в комнате бабушки почти всю жизнь. На сцене никогда не выступал и даже не планировал. Так получилось. (Пожал плечами). Я уже думал об этом. В голове порой возникают какие-то мелодии, бывают довольно мелодичные, иногда со словами, вот и задумал научиться играть — вдруг получится действительно стоящая песня, — наивно смотрю на него.
Он недоверчиво смотрит на меня:
— А еще есть?
— Есть кое-что. Вот, недавним праздником навеяло. Только над текстом еще придется посидеть. Начинаю Расторгуевского "Солдата", отбивая такт на обратной стороне гитары:
Третьи сутки в пути, ветер, камни, дожди,
Всё вперёд и вперёд, наша рота все прёт.
Третьи сутки в пути, слышь, браток, не грусти
Ведь приказ есть приказ, знает каждый из нас.
Напишите письмецо, нет его дороже для бойцов,
Напишите пару слов вы девчата для своих пацанов.
И на рассвете вперёд уходит рота солдат
Уходит, чтоб победить, и чтобы не умирать
Ты дай им там прикурить, товарищ старший сержант
Я верю в душу твою солдат, солдат, солдат...
— Все пока. Дальше надо сидеть над текстом, — прервал исполнение.
Пока пел, Павел уже склонился над клавишами.
— Это почти готовая песня и отличная. Пропой еще раз, я подберу, — восторгается.
Смотрю на него. Эх ты! Бессребреник. Чистая душа. Надо вразумлять:
— Павел. Ты давно зарабатываешь музыкой. При этом зарабатываешь, перепевая или исполняя чьи-то песни и мелодии. Я не против, чтобы мои хорошие мелодии и песни пели и играли, но я тоже хочу зарабатывать на этом, и не против, чтобы ты тоже мог зарабатывать на моих песнях, если будешь мне помогать. Конечно я могу показаться тебе меркантильным, но пожалуйста, попробуй меня понять. Мы с родителями и бабушкой ютимся в двух комнатах по десять квадратных метров в древнем бараке, где ходить за водой, в туалет и выносить помои надо за пятьдесят метров. С нами, в одном коридоре так живут еще три семьи. Кухня общая на всех. Еще недавно я вел себя, как все пацаны вокруг. Некоторые из моих друзей детства и знакомые уже на зоне, другие спиваются. Такое будущее ждало и меня. Спроси Евгению Сергеевну — она меня знает. Вот и решил изменить свою судьбу — вырваться с этого дна. Не совсем плохое желание? Правда? Если у меня есть способность придумывать что-то новое, что нравится людям, то почему мне не заработать немного для себя и своей семьи.
