Чужой

"Ну и как вы пришли к этой вере?" — поинтересовался Влад.

"Как я пришла — не важно. У каждого свой путь. Постарайся поверить сначала своей природе. Вспомни, чему радуется и от чего плачет человек в раннем детстве. Постарайся отделить подлинное, заложенное Богом, или природой — скажи так, как тебе не режет слух — от того, что было привнесено потом, и может быть что-то такое почувствуешь..."

На этом разговор был закончен и больше к этой теме они не возвращались. Уходя из дома, тетя Ася всегда говорила одно: "Я по делам, вернусь поздно вечером". При этом она и сама никогда не выспрашивала, где задерживается Влад. Только один раз, когда он остался ночевать у сокурсника после дня рождения, попросила:

"Владя, я очень прошу тебя, когда задерживаешься или не приходишь — позвони, а то я очень волнуюсь".

В ее тоне не было ни гнева, ни упрека, была только просьба, и Владу неожиданно стало стыдно. Она ни разу не попрекнула его куском, или тем, что он ничего не делает по дому. Влад сам стал приносить продукты, чтобы сделать ей приятное, а на день рождения всегда дарил огромный букет цветов.

Чтобы не быть материально зависимым, он устроился на работу по прежней специальности в ДК. Так жили они все это время, и только сейчас Влад узнал, что тетя Ася помогала православной общине, преподавала в воскресной школе, состояла в сестричестве, до последнего дня ухаживая за больными, не пожаловавшись при этом на собственное здоровье ни разу. Даже Влад не помнил такого случая. Разве лишь иногда просила сходить в аптеку, с долей неловкости говоря при этом:

"Прилягу маленечко, Владя, неможется мне что-то..."

Первое время по приезде в Ленинград, Влад вел замкнутый образ жизни, можно сказать — опять почувствовал себя чужим. Способствовало и то, что ленинградцы недолюбливали москвичей, наверное, по той же причине, что и остальные: как ни крути, а Москва — другое государство. Потом освоился, хотя и не обрел ни с кем дружбы. Сокурсницы уделяли его персоне достаточно внимания, но Влад не делал попыток сблизиться с кем-то даже для виду, и со всех вечеринок уходил домой один.

"У меня престарелая тетка дома"— было его постоянное оправдание.

Такое поведение Влада вызывало недоумение в институте, но совершенно неожиданно судьба послала ему избавление в лице одной старшекурсницы. Они познакомились случайно, столкнувшись в деканате, куда пришли оба за какими-то справками. В Свете все было большим — и рост, и телосложение, и черты лица. Она первая заговорила с Владом, и получив справки, они вместе дошли до метро. Влад поехал провожать ее на Гражданку. По дороге Света, дружески улыбаясь, открытым текстом сообщила, что между ними ничего не может быть, поскольку она старше, и вообще он не в ее вкусе. Тем не менее, на следующий день, сама нашла его и предложила вместе пообедать. То же было и еще через день, а через неделю пригласила к себе на день рождения.

Компания оказалась поголовно женской. Влад был единственным представителем своего пола, не считая отца виновницы торжества. Света усадила его рядом с собой и вела себя так, что можно было подумать — между ними сложившиеся отношения. Так Влад стал в глазах окружающих ее парнем, к чему Света прилагала множество усилий, стремясь везде появляться в его компании. При этом она не проявляла ни малейших намеков на какую-то близость. Спустя годы, Влад предположил, что у Светы была потребность в общении с ним по той же самой причине, что и у него. Но тогда он был безумно рад появлению такого прикрытия от нежелательных разговоров и догадок.

Так прошли годы учебы. Влад привык к городу, считал его уже своим. В Москву наведывался только в отпуск, и каждый раз его тянуло оттуда побыстрее уехать. Мать активно звонила и писала ему, но приезжая, уже на третий день он начинал чувствовать, что она тяготится его присутствием, нарушающим привычный уклад ее жизни. А когда он один раз случайно услышал, как та сказала сестре по телефону, что ей трудно его "питать" на свою пенсию, и вовсе перестал ездить, ограничиваясь "визитом вежливости" раз в год, и привозя при этом полную сумку продуктов. Он делал это как должное и не задумывался ни о справедливости, ни о том, как бывает у других.

Незаметно для себя, Влад перестал соразмерять свои мысли, чувства и поступки с оценкой окружающих, выдавливая из себя привычку смотреть на себя чужими глазами. После смерти тети Аси, он все чаще вспоминал ее слова о наносном и подлинном в душе человека, и после этого становился задумчивым...

Устоявшийся уклад его жизни рухнул совершенно неожиданно.

3.

Все это время, если и посещали Влада какие-то желания относительно близости, то реального воплощения они не находили. Он понимал, что случайное плотское удовлетворение может только разрушить сложившееся душевное равновесие, и не хотел искать такого случая. Ложась спать, Влад вспоминал Андрея, и это его успокаивало. Он готов был смириться с тем, что это никогда не повторится, а любовь бывает один раз, пусть даже оставшаяся, в этом плане, безответной.

Но, спустя два месяца после смерти тети Аси, однажды вечером в квартире раздался звонок в дверь. Влад отворил. На пороге стоял парень лет двадцати, худенький, небольшого роста, с маленькими черными озорными глазами.

-Тебе чего?— спросил Влад.

-Ты Миху Макарова знаешь? — вопросом на вопрос ответил тот.

Это был пацан, пришедший к Владу на работу из ПТУ, в его короткий период выдвижения по должности. Почему-то Миха тогда сразу расположил его к себе. Несмотря на разницу в возрасте и положении, между ними установились дружеские отношения, но после отъезда оборвались.

-Ты из Москвы, что ли? — поинтересовался Влад.

-Нет, я питерский. Я служил вместе с Михой. Он просил найти тебя и передать привет.

Все это было так неожиданно, что Влад искренне обрадовался гостю. Воспоминания о Михе были, пожалуй, единственным светлым пятном в той поре его жизни.

-Ну заходи, рассказывай...

Они уселись за стол в кухне. Влад вытащил немудреную закуску и поставил чайник. Немного поколебавшись, достал оставшуюся после сорокодневных поминок тети Аси, бутылку водки, спросив:

-Будешь?

-Давай, -согласился парень.

-Как тебя звать-то? -поинтересовался Влад.

-Игорь.

-Ну, а я Влад, ты, наверное, знаешь.

-Конечно. Мне Миха о тебе рассказывал.

-Чего там рассказывать? Мы только работали вместе.

-Он говорил, ты был первым его начальником.

-Да каким там начальником? — поморщился Влад, — Крайний мальчик для битья.

-Он говорил, что ты справедливый был, за дело переживал.

-Да ладно... Расскажи лучше, как Миха?

-Нормально. Он и в армии киномехаником был. А я в клубе плакаты малевать пристроился. В армии же, знаешь, надо момент ловить. Замполит всех построил, спрашивает, кто рисовать умеет? Я говорю — я! Занимался когда-то в ИЗО студии при доме пионеров. Ну и получил теплое местечко. С Михой так скорешились, что я только у него в будке и тусовался...

-Она аппаратная называется, -поправил Влад, -Ну, а вообще, сильно доставалось?

-Да всякое бывало, -поморщился Игорь, -Все зависит, как сумеешь себя поставить.

Влад налил стопки:

-Ну, давай, за твое прошлое и будущее.

Они долго болтали об армейской жизни. Игорь пустился в воспоминания, показал оказавшийся при нем свой дембельский альбом, и Влад сразу узнал на фотокарточках Миху. Время незаметно перевалило за полночь. Бутылка опустела, а они изрядно захмелели.

-Ты сам-то где живешь? — спросил Влад.

-На Народной, -ответил Игорь.

-Недалеко. На троллейбусе доедешь...

-Если он еще ходит. Пойду, пожалуй.

-Постой, -остановил его Влад, -А вдруг, и правда, уже не ходит?

-Пешком дотопаю.

-Это ж сколько топать надо?

-Ничего, лето. Спасибо за угощение.

Игорь поднялся.

-Да постой же, -Влад тоже встал и взял его за плечо, -Оставайся у меня...

Тогда у Влада еще не было никаких намерений, ему просто не хотелось расставаться с этим показавшимся ему симпатичным парнем. Игорь внимательно посмотрел на Влада и почему-то сразу отвел глаза, а губы его тронула улыбка:

-Может, не стоит все-таки?

-Тогда я провожаю тебя на Народную, — решил Влад.

-Вот этого делать не надо, -серьезно ответил Игорь, внимательно смотря в глаза Влада.

-Ну, так остаешься?

Игорь тихонько засмеялся, обнял рукой Влада и сказал:

-Пошли...

Было непонятно, куда? Но Влад ничего не спросил, а Игорь повлек его в комнату.

-Здесь? — спросил он, когда они подошли к дивану.

-Ну...

Влад раскинул диван, положил рядом две подушки и стал расстегивать джинсы.

-Не надо, раздеваться не будем, — сказал Игорь, ложась с краю.

Влад перелез через него и улегся у стенки.

-У тебя уже? — спросил Игорь, легонько схватив его между ног.

-А у тебя?

Влад сделал то же самое и ощутил под тонкими спортивными брюками твердый, как камень, член.

-Ну и стоит у тебя... — вырвалось у него.

-У тебя тоже, — тихонько засмеялся Игорь, залезая ему под джинсы, -Давно ничего такого не было?

-Давно, -признался Влад.

-У меня тоже...

Они приспустили трусы и с упоением водили друг другу по зажатым в ладонях членам. Потом Игорь приподнялся и взял член Влада в рот. Влад застонал от ощущения, не испытываемого уже добрый десяток лет, а тот активно работал языком, губами и пальцами.

-Подожди, — простонал Влад, — Я не хочу так быстро...

-Тогда соси у меня, — сказал Игорь, спуская спортивки до щиколоток, и становясь над ним на колени.

"Не во сне ли это все?" — пронеслось в сознании Влада.

-Михе ты тоже так делал? — спросил он.

Слова слетели с языка сами собой, но ответ буквально ошеломил и отозвался в душе Влада щемящей тоской о безвозвратно потерянном:

-Будто не знаешь... Соси...

Влад обхватил губами член Игоря. Потом они делали это одновременно, лежа головами в разные стороны, и наконец, обнявшись и мастурбируя, испытали обильное завершение процесса.

-Дай платок, — прошептал Игорь.

Влад вытащил его из кармана джинсов и протянул Игорю, а тот тщательно вытер последствия.

-Давай спать, — сказал он, натягивая спортивки.

Влад уснул, впервые в жизни ощущая рядом с собой волнующий запах мужского тела...

Утром они поднялись, как ни в чем не бывало, попили кофе и расстались на троллейбусной остановке. На прощанье Игорь черканул Владу свой телефон, уступая его настойчивой просьбе.

Влада эта ночь лишила покоя. Воспоминания заставляли дважды прибегать к тому, чем он не грешил так часто даже в ранней юности. Он ждал день, второй, в надежде, что Игорь даст о себе знать, но тщетно. На третий день осмелился позвонить сам. Поднявшая трубку женщина весьма нелюбезно сказала, что Игорь здесь не живет, а на вопрос, где живет и как с ним связаться, ответила, что тот, кому надо, это знает. Влад понял, что надеяться не на что, но успокоиться уже не мог. Особенно подействовало на него то, что Миха, к которому он в свое время испытывал симпатию, оказывается, был таким же и прошел мимо него.

Многое в их отношениях теперь открылось Владу совсем по-другому. Он вспомнил, что однажды Миха перепутал части фильма, и сеанс пришлось остановить. Тогда он, сгоряча, по-свойски залепил ему подзатыльник, но тот не обиделся, а только боднул головой Влада со словами:

-Чего ты на меня кричишь?

-А на кого мне кричать? На тетю Машу? Это ее работа?

Пожалев о своей несдержанности, он схватил Миху за шкирку и начал уже в шутку трясти, приговаривая:

-Смотри номера частей, смотри номера частей...

А тот как-то блаженно хихикал при этом, как бы принимая игру.

Он вспомнил, как они много раз затевали возню, когда оставались в аппаратной одни, причем Миха сам провоцировал на это Влада, слегка толкая коленкой:

-Все равно ведь спокойно работать не дашь...

И это тогда, когда он переживал разрыв с Андреем на почве его любви к Лене.

"Какой же я был дурак!" — восклицал про себя Влад.

Возник порыв поехать в Москву и разыскать Миху, но он отказался от этих намерений, понимая, что теперь уже, наверное, поздно.

А газеты пестрели объявлениями об однополых знакомствах. Влад отвергал такой способ, понимая, что счастья не найдешь по рекламе, его можно только встретить. Но годы идут, жизнь проходит в кругу одних и тех же людей, а здесь — каждая встреча будет целенаправленной, и кто знает, может быть, десятая или двадцатая окажется той самой, которую можно прождать всю жизнь.

Влад купил рекламную газету и разослал десяток писем по объявлениям. Результат разочаровал Влада. Поскольку его первая любовь пришлась на подростковый период, представить возлюбленного человеком своего возраста или старше, Влад не мог, а его двадцать пять в представлении восемнадцатилетних мальчишек были, очевидно, предпенсионным возрастом.

На десять писем он получил лишь четыре ответа, три из которых были от малолетних проституток. Четвертый прислал свой телефон с готовностью встречи. Письма Влад забрал на почте по дороге на работу, и придя, тут же позвонил из администраторской ДК, дождавшись момента, когда там никого не было.

Парень согласился приехать хоть сейчас. Они договорились встретиться возле справочной Московского вокзала через полчаса. Уйти с работы для Влада проблемой не было. Государственная киносеть разваливалась, а коммерческая еще не успела развернуться. Кинопоказ в ДК был прекращен, и Влад, по сути, только высиживал на работе время, находясь в подвешенном состоянии относительно своего будущего.

Когда он подходил к условленному месту, то безошибочно выделил из толпы привалившегося к стене во фривольной позе пацана в разорванных на коленках и ляжках джинсах, стреляющего плутоватыми серыми глазами из-под козырька бейсболки на парней и мужчин.

-Привет, -протянул он ему руку, — Вася?

-Ну, -улыбнулся пацан, окидывая его вожделенным взглядом, — а ты — Влад? Куда пойдем?

-Что, прям сейчас, сходу?— растерялся Влад.

-Ну, а когда? Чего ж тогда звонил? В туалет на вокзале можно, но там стремно. Я на товарном дворе местечко клёвое знаю, если свободно. Пошли?

-Подожди, — ответил Влад, мучительно соображая, как поступить.

Сговорчивость и раскрепощенность пацана завели его.

"Была — не была," — решил Влад и сказал:

-Пошли.

Васька даже не спросил, куда? Он молча шел рядом, а Влад ловил взглядом мелькавшие в прорезях его джинсов голые ноги и уже чувствовал самое настоящее возбуждение. Скоро они дошли до ДК.

-Иди в эти двери и спускайся вниз, в туалет, -сказал Влад, -Я приду минут через пять.

Васька опять ничего не спросил и уверенной походкой пошел в указанном направлении. Влад остался, в волнении выкурил сигарету, а потом направился следом.

-Дайте мне ключи от большой аппаратной, — обратился он к вахтерше.

Спустившись в туалет, Влад заметил показавшийся из одной кабинки знакомый козырек с выглядывающими из-под него серыми глазами. Влад приложил палец к губам, поскольку уловил в туалете еще чье-то присутствие, и поманил его жестом за собой. Они тихонько поднялись по лестнице, прошли по балюстраде и оказались на другой лестнице, ведущей на самый верх. Влад открыл помещение аппаратной и закрыл замок изнутри, когда они вошли.