Академия магических близнецов 3. Пять камней силы

— Что Оно такое вы знаете? — решила вмешаться Кира, до того внимательно прослушивающаяся к разговору.

— Никто не знает, — покачал головой отец Сонора. — Те, кто с ним встретились, живыми не уходили.

— Какой ужас! — воскликнула Лаура, инстинктивно прижимаясь к своему близнецу.

— Думаю, это выдумка. Страшилка для юнцов, — валькирия хоть и побледнела слегка, но продолжала гнуть свое. — Уверена, смерти можно объяснить по-другому, не сваливая на происки зловредного чудовища.

— Хотел бы с тобой согласиться, девочка, да не могу, — вздохнул господин Мирон. — Не зря именно эту шахту выбрали, чтобы захоронить камень. Ох не зря. А еще, что вам скажу, молодежь, вернулись оттуда всего двое из пятнадцати. Остальные сгинули. Вот так-то.

— Откуда ты знаешь, пап? — спросил Сонор, не замечая, что с силой сжимает ладонь Дайаны в своих ручищах.

Только когда бедная гаргулья возмущенно захлопала крыльями, тот разжал пальцы и, смутившись, попросил прощения.

— Дык, оттуда и знаю, что вторым гномом, что тогда выбрался из семерки, был твоим пра-пра-пра..., короче, мы его прямые потомки по мужской линии. И он оставил нам в наследство свой дневник.

— Да-да, — вклинилась госпожа Мирена, пришедшая с очередной порцией отвара и булочек. — Благодаря этим почеркушкам, кое-кто едва без бороды не остался. Да что там, без труда к тому предку бы попал.

Гном заметно покраснел, как говорится, от самой макушки до пяток.

— Не преувеличивай, женщина, — рявкнул он. — Ничего страшного не произошло. Зато теперь детям помочь могу. Хоть до первого уровня, но доведу. Да без особых проблем.

Матушка Сонора судорожно сжала в руках полотенце.

— Моя бы воля, никого туда не пустила! — в сердцах воскликнула она.

И я была с ней солидарна. Спускаться в шахту, о которой ходили ужасные байки вот уже, сколько лет, не хотелось. Да что там, у меня возникло желание сбежать куда — подальше, спрятаться, забаррикадироваться и отсидеться в безопасности сколько нужно.

Но.

Перед глазами встала недавнишняя сцена: чета гномов стояла возле арки и с помощью записок разговаривала с запертой по ту сторону дочерью. Они прибыли издалека, пробыли совсем мало и уехали. Помимо этой девочки, у них на иждивении находились еще пятеро, один другого мало меньше.

В памяти, наверное, навечно запечатлелась эта троица. Гнома тихонечко то ли причитала, то ли молилась, вытирая красные глаза платочком. Ее супруг стоял прямо, будто кол проглотил, и молчал. Он немигающим взглядом смотрел на дочь, будто пытаясь запомнить ее образ.

Студентка крепилась изо-всех сил, старательно улыбалась, махала родителям руками. А потом, когда те ушли, расплакалась на плече близнеца.

Увы, не мы выбрали такую судьбу, не мы решили стать единственными, кто способен помочь. Но отступить сейчас означало гибель всего мира. Малумы не станут ждать, когда кто-нибудь еще вытащит магических близнецов из западни, нападут и уничтожат практически беззащитных жителей. А потом погибнут и запертые, просто потому, что некому будет их кормить.

— А еще, господа студенты, — оторвал от размышлений голос госпожи Мирены. — Выспрашивайте, потребуйте, наконец, заставьте, да как хотите, в общем. Но чтобы преподаватели обеспечили вас защитой. От всего! Сил больше нет ждать вас с вылазок!

И снова она была права: стационарная, да и переносная защита нам бы не помешала. Неизвестно ведь, какая гадость завелась в шахте. И пусть лучше амулеты будут сделаны руками профессионалов, а не недоучек-первокурсников.

— Да, мама, не переживай, — постарался успокоить ее Сонор. — Обязательно попросим. Уверен, не откажут.

— Господин Мирон, — резко поднялся со стула Альдамир. — Нам нужен дневник вашего предка. Давайте, найдем его побыстрее.

— Конечно, — кивнул тот. — Пойдемте — пойдемте.

А после было решено разделиться. Одна часть нашей группы ушла с отцом Сонора, надеясь начать изучение дневника и заметок. Вторая потопала к порталу, дабы "потребовать" защиту. По расчетам, потом две группы объединялись, чтобы дружно доделать начатое и придумать маломальский план будущей вылазки.

Изучать вещественные доказательства наличия в шахе "Оно" отправились Дайана с Сонором и Диниос с Лаурой. Альдамир, Кора и я намылились к порталу. Передали с помощью о своей нужде и стали ждать.

В академии началось столпотворение: и преподаватели, и старшекурсники принялись перерывать закрома, дабы снабдить спасателей необходимыми амулетами. Прибежали даже комендант с супругой и приволокли то, что успели собрать за долгую жизнь.

В итоге, на полу возле портала с той стороны выросла внушительная куча всяческих защитных приспособлений. Сумасшествие остановил ректор, взмахом руки велев разобрать подношения. Народ заворчал — я видела их недовольство, но площадку рядом с аркой освободил. А дальше Соло ду Помпео вместе с Дронодоном Крионом, деканом факультета преобразования воздушного потока, принялись показывать и "рассказывать" как пользоваться тем, что принесли.

Это было занимательно. Декан надевал на шею или же клал рядом магическую штуковину, произносил слова активации или же нажимал на ту или иную часть, и вуаля — его накрывал щит. Следом ректор бросал в коллегу заклинание. Чтобы продемонстрировать другие игрушки, требовалось запулить в декана физическое тело, например, стул или учебник. Вскоре к процессу присоединились и студенты, а также некоторые преподаватели, с удовольствием швыряя в декана что под руку придется. Тот только посмеивался, оставаясь целым и невредимым. В общем, спустя два, два с половиной часа, мы стали обладателями нескольких весьма мощных амулетов и артефактов с подробными инструкциями по их применению.

Этой демонстрацией ректор с деканом убили сразу двух зайцев: и нас, и себя, вынужденных отправлять первокурсников брону на кулички. А также сняли напряжение и нервозность, которые овладели запертыми студентами.

Кстати, на тонкий намек Коры и Альдамира, что нам было бы неплохо обзавестись еще и атакующими магическими штуковинами, ректор категорически отказал. Объяснив тем, что если защитными себе повредить не могли, то другими запросто. Точнее не так, не имея навыков эксплуатации, зашибли бы друг друга скорее, чем противника.

Пока наша троица развлекалась возле портала, остальные корпели над старинными записями. Язык за прошедшие века несколько видоизменился, а потому Диниосу и Сонору пришлось попотеть, чтобы перевести записки. Девчонки скрупулезно записывали за своими близнецами, ускоряя процесс.

Появившись на пороге, мы внесли сумятицу в их размеренную работу. Муж бесцеремонно вытолкал приятелей из-за стола, а сам с головой погрузился в "древние письмена". Кора принялась знакомить народ с новенькими игрушками. Одна я осталась не удел: старым гномским не владела, мешать валькирии не хотела. А потому направилась вначале к госпоже Гром, хлопотавшей над ароматными пирожками с мясом, подкрепилась там основательно. А все ненасытная Солнышко, завидущими глазами смотрящая на блюдо. Затем, покряхтывая от переедания, сходила, проведала свекровь.

Леди Катарина чувствовала себя неплохо. После того, как состояние Владыки стабилизировалось, она немного успокоилась. Правда, была бледна от постоянного нахождения в четырех стенах. Но это, судя по всему, нисколечко ее не напрягало. Главное, ее любимый мужчина жил.

К друзьям я вернулась только под вечер. К тому моменту они одолели почти все записи, составили предварительный план и даже успели поспорить. Этим и занимались, когда я вошла.

— Считаю, девочек нужно оставить здесь! — отбросив всякое почтение, бушевал Диниос. — В этой шахте непонятно что творится, незачем подвергать их жизни опасности.

Ему поддакивал Сонор.

— Сомневаюсь, — мотал головой Альдамир. — Случись что с нами, им сладко не будет в любом случае.

— Эм, — я посильнее хлопнула в ладоши, привлекая внимание. — А у девушек-то вы интересовались? Мнение спрашивали?

— Да нет, конечно, — отозвалась Кора, подняв глаза от блокнота. — Мужчины...с...

Мужчины...с... возмущенно замолчали, но против правды в лице валькирии не попрешь.

— Если вы вдруг решите спросить, пойду с вами, — гордо задрала я подбородок. — Имейте в виду. И не смейте совершенно случайно забыть меня разбудить. Вам ясно, господа?

Подруги добавлять в мою пламенную речь ничего не стали, но судя по решительным лицам, только смерть или полное обездвиживание могли их остановить.

Пока то, да се, сумели переместиться мы только в полдень следующего дня. Начальную часть пути, а именно до второго шахтного уровня главного ствола, как и обещал, нас сопровождал господин Мирон с тремя своими головорезами. Будучи подростком, отец Сонора с компанией таких же искателей приключений, засунул нос в шахту. Компания спустилась до второго уровня без проблем и только благодаря взрослым, почуявшим неладное, горе путешественники вернулись по домам в целости и сохранности. Зато успели все, как следует, облазить на первом.

Переместились в Домосскую общину как обычно с помощью картины-портала. Там нас уже ждали, как оказалось, господин Мирон успел с помощью магического вестника предупредить старого приятеля. Тот обещал подбросить нас до шахты на бронах. Вот и здорово, все лучше, чем пешим ходом. Да и соскучилась я по этим несуразным животинкам. Интересно, не пустил ли гаденыш Филип моего Васю на колбасу? Надеюсь, нет, иначе быть ему прожаренным до хрустящей корочки. Уж это мы с Солнце обеспечим.

Впрочем, прокатиться верхом у меня не получилось. Бронов было всего два, зато тащили они повозку, куда нас с хитрым видом и попросили взгромоздиться. Смысл взглядов, которые бросал приятель господина Мирона, я поняла чуть позже, когда "карета" попала колесом в колдобину на дороге. Подпрыгнули пассажиры на полметра точно, бедняжка Лаура еще и язык прикусила.

— Эй, вези аккуратнее! — возмущенно прикрикнул Диниос на возницу. — Не мясо на продажу везешь!

Тот даже ухом не повел. Да что там, даже повернуться не удосужился.

— Глуховат он, — подтвердил мои опасения отец Сонор. — Можете не напрягаться.

— А нормального возницы не было? — злобно поинтересовался бывший патрульный. — Он же высыплет нас по пути и не заметит.

— А нормальные к семнадцатой ни ногой, опасаются, — подал голос приятель господина Грома. — Там ведь как, на километры вокруг ни дома, ни трактира. Существа бояться рядом селиться. Пусть Оно из своей норы на свет Предопределения не выползает, но кто его знает, вдруг в самый неподходящий момент послушается сладких речей Непроизносимой и выберется.

— Ясно все с вами, — с вызовом бросил Диниос.

— Да мне все равно, что там тебе ясно, молодой тигр, — усмехнулся бородач. — Мне-то одно только известно: никто кроме Парамона вас не повезет и ждать возле шахты не станет.

И чего приятель завелся? Итак, понятно, что народ пожизненно, как на атомной бомбе сидит. Хотя это все нервы, вот и у меня глаз начал дергаться. С этими приключениями скоро дружно неврастениками станем.

Я прижалась к мужу и спряталась на его груди. Еще и глаза закрыла, чтобы полностью окунуться в тепло его рук. Макушку поцеловали, у меня против воли на губах заиграла улыбка. И что, как говориться еще нужно, милый рядом, все остальное неважно.

Через несколько часов, показавшихся вечностью, тряска, наконец, прекратилась. Кряхтя и ворча, друзья начали вылезать из орудия пыток, по недоразумению названного повозкой. Даже закаленные такими "перевозчиками" гномы и те потирали натруженные поясницы.

Мда, судя по нашему состоянию, внутрь мы сегодня не попадем. Переночуем рядом с шахтой. Как бы до темноты палатки поставить, да подкрепиться.

Так и произошло. Совсем близко подходит не стали, мало ли, устроились примерно метрах в пятистах, еще и дозорных поставили. Сторожили помощники господина Мирона, нам же велели как следует выспаться. Хотя, честно говоря, я не была уверена, что сомкну глаза, зная, что не так далеко залегло ужасное Оно.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Несмотря на треволнения, спалось мне замечательно. Возможно, тому способствовал чистейший прохладный воздух, умиротворяющая тишина и уютное тепло рук Альдамира. В общем, утром, когда угрюмый господин Мирон поднял завес палатки, я была готова на подвиги.

Угу, одна я, остальные были больше похожи на зомби, чем команду спасения. Даже наша бесстрашная валькирия. Кора зябко ежилась и с тревогой поглядывала в туманную даль. Чего это она? Вроде ночь прошла спокойно или как?

И тут я увидела ночных дозорных: один бледный, как мел, другой дрожал, будто осиновый лист на ветру, третий — нервно икал и жался к брону.

— Что произошло? — от мужа не укрылось состояние гномов. — Оно ночью вылезло?

— Не, что ты, — помотал головой господин Гром. — Ежели бы вылезло, боюсь, наш сон перешел бы вечный.

— Чего это они тогда? — шепнула я. — Как есть, страха натерпелись.

— Так и есть, — огладил бороду отец Сонора. — Пока мы спали, они едва к праотцам в гости не отправились. Говорят, чего только не привиделось за ночь. Видимо, эманации из шахты принесло. И Грем, и Ирек, и Жор — существа бывалые, не раз во всяких заварушках участвовали, но нынче все равно проняло, как безбородиков желторотых.

— Ничего себе! — присвистнула я. — А вы тоже чего-то видели?

— Нет, Груша, но спал отвратно. Будто на груди кто сидел и давил на горло: ни вздохнуть, ни выдохнуть.

Взглянула на Альдамира, тот понимающе кивнул.

— Ты тоже что ль?

— Да.

— И мы, и я, мы тоже, — в унисон заговорили друзья. — Худшая ночь, хуже только в плену у Филиппа было.

Вот это да! Почему же мне тогда спалось просто замечательно?

— Солнце, спишь, дорогая? — обратилась к виверне.

— Уже не спать. Груша будить, — ворчливо отозвалась она.

— Потом отоспишься, рассказывай, давай, — послала ей мысленный воздушный поцелуй. — Заметила ночью что-нибудь странное?

Крылатая подруга призадумалась, но потом все же уверенно ответила.

— Нет.

— А Шторм, что говорит?

— Друг не высыпаться, — зевая, ответила Солнце. — Голова болеть и грудь. Больше ничто.

Что же это получается? Ночью было произведено воздействие, и только мы с Солнышко оказались к нему невосприимчивы. Любопытно почему? Не, я, конечно, рада, не испытала всяких бяк, но все-таки интересно, что или кто выпускал подобные эманации.

— Господин Сонор, скажите, а в пору вашей юности здесь то же самое творилось? — решил прояснить ситуацию Альдамир.

— Нет, ничего такого. Помнится, мы с приятелями тогда примерно здесь останавливались, дык спали аки младенцы, — покачал тот головой. — Вот в самой шахте да, иногда до костей пробирает. Видно, Оно стало за эти годы сильнее. Не нравится мне это. Ох, как не нравится.

А мне то, как не нравится! Так бы и понеслась обратно в теплый теремок госпожи Мирены. Даже утро перестало быть томным. Оглянулась, туман погустел, солнце зашло за облака. Ветер вдруг превратился в порывистый, больно бьющий по лицу.

— Так, господа, — засуетился отец Сонора. — Давайте-ка, собираться. Чай не на отдыхе. Быстрее войдем, быстрее выйдем.