— Но это ведь важный вопрос, Тиранд, — мягко, слишком мягко произнес друид. — Ты ведь отправила свою дочь в Альянс, едва угроза войны стала реальной, а теперь предлагаешь нам сидеть в обороне. Не значит ли это, что в тебе нет веры в победу? Что ты считаешь нас слишком слабыми, не способными справиться с врагом?

"Как ловко" — подумала Тиранд, глядя в спокойное лицо своего врага. Он использовал такие слова, что только и остается, что оправдываться и взывать к разуму. Но ей ли не знать, что обращаясь к толпе вернее всего полагаться на их чувства, а не рассудок. Но к каким чувствам возможно обратиться сейчас? И почему Альянс еще не пришел на помощь, ограничившись только посланиями?

— Я предлагаю остаться в крепости потому, что здесь хранится наша святыня, то, что является основой жизни нашего народа, — ответила жрица. — Мы не можем рисковать, когда опасность столь велика!

— А я считаю, что мы должны рискнуть, мы должны сражаться, а не забиваться в норы, словно жалкие кобольды. Иначе погибнем, вверяя свою судьбу в руки других народов, — окружающие поддержали слова Дартарена, а он позволил себе возвысить голос. — Наш союз девять тысяч лет назад смог одержать победу и разгромить Пылающий Легион, а значит и сейчас мы справимся, одержим верх над противником.

Справились без помощи других? Это была ложь, явная и неприкрытая, но в нее хотели верить, и с этим Тиранд не могла ничего сделать.

— Врагов слишком много, нам не победить их, сражаясь вне стен, — напомнила жрица, но успеха не добилась. Симпатии калдораев окончательно перешли на сторону Дартарена.

— Те, кто готов отдать жизнь за существование нашего народа, пусть идут следом за мной, — уже не слушая Тиранд, прокричал Дартарен и направился к выходу из ворот. А вместе с ним пошли сотни оказавшихся в крепости воинов, главным образом друидов, но были среди них и жрицы, а также дриады и беорны.

"Все же за тем, кто призывает действовать, следуют всегда охотнее" — с грустью подумала Тиранд и вновь воспользовалась амулетом, надеясь получить ответ от Дат"Ремара.

* * *

Могло показаться, что Дартарен был излишне самоуверен и глуп, когда вызвался вести войско против силитидов и киражи, но в действительности это было не так. Друид прекрасно осознавал опасность врага и даже признавал, что в одиночку победить их будет невозможно. Именно так. Однако Дартарен также понимал, что не найдет лучшего момента для смещения Тиранд, чем этот, достаточно будет только провести серию побед, не обязательно значимых, главное ярких и запоминающихся. И тогда пошедшие за ним эльфы будут и дальше поддерживать его, ведь эти победы будут и их победами. Нужно только избежать ловушек и спустя время привести воинов Лесной армии назад, к крепости, сохранив от сильных потерь. Точно так, как это сделала сама Тиранд во время вторжения демонов.

И поэтому сейчас Лесная армия, в количестве почти двадцати тысяч разумных, двигалась по лесу, соблюдая исключительную осторожность — направляла во все стороны разведчиков из числа дриад, следя за небом с помощью всадниц на гиппогрифах и ежеминутно прощупывая местность с помощью сил друидов. Однако никаких следов противника не находилось. И это уже начинало волновать воинов, ведь до гор — места обитания жуков — оставалось всего несколько часов пути. Где же расположился их враг, и не готовит ли он засаду? Почему силитиды и киражи бездействуют, и что вообще творится в их разумах?

Словно ответ на эти мысли, первый враг был наконец встречен — им оказался силитид, затаившийся в форме камня. Смерть его была невероятно скорой, сразу шесть стрел пробили панцирь твари и разорвали его на части, после чего эльфы вздохнули с некоторым облегчением — цели для того, чтобы отвлечься от несвоевременных мыслей, наконец показались.

А в следующие часы спрятавшиеся среди растительности противники стали попадаться гораздо чаще, и такие встречи мгновенно перестали вызывать радость. Внезапно появляющиеся среди порядков эльфов враги заставляли нервничать, совершать ошибки, слишком суетиться. Увы, но для калдораев уже давно не было повода сражаться с действительно опасным противником. Немногочисленные сатиры были выбиты еще в первые сто лет, гарпии и иные дикие создания в качестве угрозы не воспринимались, а с остальными разумными, и даже Альянсом, отношения были мирными. Вот и получалось, что большинство воинов Лесной армии имели опыт исключительно тренировок и уже позабыли как это — сражаться с кем-то всерьез. Плохо, но сделать с этим Дартарен ничего не мог. Вместо этого он упорно вел свою армию к горам, туда, где скрывался их враг.

Первый крупный отряд противника они смогли обнаружить только у входа в ущелье, но и тогда число врагов ограничилось несколькими сотнями, мгновенно сметенными стрелами. И это уже всерьез обеспокоило Дартарена, ведь повода для возвращения не было, как не было и результата похода, а чем дальше они заходили, тем опаснее оказывалось их положение. Конечно калдораям было что противопоставить врагу, но если противник нападет внезапно... Осознавая это, друид приказал остановиться напротив дороги в Ан-Кираж и направил разведчиков, с наказом наконец найти врага. После чего провел следующие два часа в беспокойном разглядывании пейзажа.

Однако окружающее пространство говорило только о покое и умиротворении, нигде, ни в одной детали пейзажа, не было угрозы, не было подозрительных следов, врагов, скрывавшихся в тени. И только песчаная, не затронутая магией природы друидов почва говорила о чуждости для Лесного Союза этой местности. И именно эта безмятежность пугала калдораев более всего.

Спустя отведенное время вернулись разведчики, но их прибытие так и не дало ответа ни на один из мучивших командующего армией вопросов. Просто потому, что те, кто прибыл, смогли найти только одиночных врагов, не более, в то время как направленные в сторону Ан-Кираж так и остались там, возможно уже мертвые. Лесная армия по-прежнему находилась в тумане, не зная, где расположился противник. Необходимо было принимать решение, на это ярко и недвусмысленно указывали взгляды окружавших его эльфов, и Дартарен вынужден был отдать новый приказ — идти в сторону Ан-Кираж, туда, откуда уже не вернулись пятеро опытных друидов и жриц Элуны, когда-то давно сумевших пережить войну с демонами.

Покинув свою родину и вступив в ущелье, скалы которого словно бы стремились сомкнуться над головами воинов, калдораи растеряли значительную часть своей уверенности, однако предложения вернуться ни от кого не поступало. Эльфы, дриады и беорны просто шли дальше, готовые к отражению атаки, и с каждым следующим шагом все больше впитывали чувство обреченности. Шаги гулко отдавались в тесноте ущелья, скалы словно впитывали лунный свет и отдавали непроглядной чернотой, гулкие шорохи неизвестной природы разносились далеко в стороны, оставляя ощущение беспомощности перед неизвестной угрозой. Они шли в ловушку и, кажется, осознавали это, однако отсутствие достоверных фактов и собственное упрямство мешали им признать очевидное. Но слишком долго их путь не продлился.

Стук множества ног стал первым, что услышали калдораи, а следом за ним показалась и бесчисленная свора тварей. Они бежали по дну ущелья, по его стенам, а еще были в воздухе, заполняя собой все пространство. И Дартарен ни на миг не сомневался в том, что с тыла эти твари также пожелают напасть. Многих такая картина повергла бы в ужас, однако друид лишь счастливо улыбнулся, наконец дождавшись боя.

— Сплотить ряды, жрицы, бейте по воздушным тварям! Друиды — шипы в направлении врага, — прокричал он, и армия пришла в движение. Тысячи стрел взвились в воздух, серебряным штормом ворвавшись в скопление воздушных силитидов, а внизу острые корни выскочили из-под земли, вонзаясь в мягкое подбрюшье жуков. Калдораи догадались собрать знания о своем враге, прежде чем идти на него войной.

Однако эта атака врага не остановила. Пусть сраженные стрелами силитиды гроздьями посыпались с небес, порой своей массой калеча собратьев, на каждого убитого приходились десятки живых созданий, не ценивших свою жизнь. И они рвались вперед, также как спешили к Лесной армии и враги наземные, шагавшие по трупам собратьев. Одновременно с этим показались силитиды на верхушке скал, с боков от армии Дартарена, спешащие вниз, а сзади послышались крики — значит силитиды пробрались и в тыл.

— Друиды, создайте защиту! — прокричал Дартарен, и, следуя его команде, из-под земли тут же устремились сотни и тысячи зеленых побегов. Сплетаясь между собой, они образовывали громадный купол с мелкими ячейками, через которые не могли пролезть жуки, но прекрасно пролетали стрелы.

Созданная защита в тот же миг приняла на себя испытание, когда тысячи силитидов бросились на нее с небес. Рвя когтями упругие ветви, они отчаянно стремились попасть внутрь и падали один за другим сраженные жрицами, ведь всего одной стрелы, наполненной энергией Элуны, было достаточно для убийства твари. Долго продержаться созданная друидами стена не могла, ведь нападали на нее и силитиды, что пришли по земле.

Жуки преодолели созданные друидами зеленые преграды, преодолели и удары стихии ветра, а затем всей массой ударились в зеленую стену. И та начала прогибаться под тяжестью врагов, трескаться, а затем и вовсе пала, открыв путь полчищу чудовищ. Однако массивных насекомых встретили существа, достойные сражаться в первых рядах, — беорны и обращенные в форму медведя друиды. Их тяжелые лапы с острыми когтями с легкостью сминали панцири противников, а шкуры успешно сдержали их удары, вот только как долго они могли сражаться в окружении?

Дартарен оглядел поле сражения, используя силу, дарованную ему природой, и понял, что дальше ждать нельзя, а затем приказал друидам и жрицам начинать подготовку к главному удару. Сейчас все силы первых оказались сосредоточены на обращении к земле, и сам Дартарен к ним присоединился, в то время как вторые устремили свои молитвы к Богине, прося ее покарать тех врагов, что заполонили воздух. Первой отозвалась земля, и надежные скалы дрогнули, раскалываясь на части и погребая под собой разумных. С обеих сторон ущелья стоял невообразимый грохот, такой, что кружилась голова, но значительно хуже пришлось силитадам. Потерявшиеся в пространстве, они сталкивались в воздухе, бестолково крутились, не осознавая где низ и где верх, полностью позабыв о своих противниках.

А между тем жриц не остановила бушующая стихия, и доказательством этому стало небо, наполнившееся серебряным ветром. Божественная мощь с легкостью раскидала врагов и искореженные ими ветви деревьев, явив взору чистое ночное небо. Враг был повержен, тысячи, десятки тысяч жуков устлали своими телами землю, а дети звезд так и не понесли серьезных потерь. Победа?

Дартарен огляделся вокруг и счастливо улыбнулся, осознавая, что план удался, принеся ему славу, а Лесному Союзу дал надежду на исчезновение угрозы. И теперь Тиранд уже не сможет диктовать свои условия. Требуется только вернуться в Силитус и рассказать оставшимся в нем трусам об их подвиге. Однако именно в тот момент, когда эта мысль посетила голову Дарарена, на гребне покореженного камня показались новые фигуры, массивные, крупные, но стоявшие при этом на двух ногах.

Сердце пропустило удар, Дартарен осознал, что за все время сражения враг еще ни разу не использовал магию, в то время как друиды и жрицы Лесной армии совсем недавно истратили большую часть своих сил. И глядя на новых противников, один за другим показывавшихся на покореженных камнях, он все острее чувствовал, как тяжелая поступь поражения подбирается к нему. И в ту же секунду, словно вопль отчаянья, в тылу Лесной армии раздался страшный грохот и на глазах пораженного Дартарена громадные куски скал с обеих сторон ущелья обвалились вниз, перегораживая путь к отступлению. И друиду не требовалось гадать, кто виноват в этом событии, ведь на скале можно было разглядеть множество фигур силитидов, убегавших от места взрыва.

— Малфурион, Миридин, вы возглавляете арьергард. Задержите врага любой ценой! Силирен — расчистите нам проход. Быстрее, быстрее! Шевелитесь, если хотите жить! — прокричал Дартарен, моля Элуну о том, чтобы в момент бегства им не ударили в спину.

* Я не слишком долго думал над длинной измерения троллей.

** Намек сложный, но, надеюсь, вы догадаетесь, о чем я хотел сказать.

Глава 10.

Порывы ветра послушно отозвались на просьбу друида и смяли подступивших совсем близко врагов, но место поверженных тут же заняли новые. Малфурион в отчаянии оглянулся, но не нашел ничего, что могло бы дать надежду. Кругом, сколько хватало взгляда, их окружали жуки, сумевшие обойти отчаянно сражавшийся отряд. Врагов было в десятки раз больше, а еще среди них были маги, что раз за разом обращались к стихиям, безжалостно сминая калдораев и беорнов. Столь же опасны были и воины киражи. Их сильные, прекрасно защищенные тела с трудом поддавались стали, владение оружием ничем не уступало калдораям, и потому каждый такой враг, оказавшийся на расстоянии удара клинка, неизменно приносил опустошение. Лучше же всего их было уничтожать на расстоянии, что калдораи и делали. Вот только Малфурион и сам понимал, что время жизни отряда и его самого подходит к концу.

Три тысячи воинов — именно столько осталось у входа в ущелье, в то время как остальная армия бежала в сторону Силитуса. Как же была права Тиранд, когда говорила о силе врага, и как глупы были они, когда ее не послушались. Ведь те десятки тысяч силитидов, что были уничтожены калдораями вначале сражения, были только передовым отрядом врага, а главные силы лишь ждали команды на выдвижение.

Новое воззвание, и Малфурион бросил копье ветра в оказавшегося слишком близко гигантского силитида-мага. Вложенная в чары сила с легкостью разломила панцирь и взорвала внутренности, отчего громадная тварь упала на землю и забилась в агонии, раскидывая окруживших ее жуков. Однако отпраздновать успех Малфурион не успел, так как с неба на него обрушились сразу несколько киражи.

Воздух в самый последний момент подсказал ему об опасности, и тело само отпрянуло в сторону, но от раны на спине не уберегло. Перекатившись по земле, друид едва не потерял сознание от пронзившей тело боли, но справился с собой и ударил по врагу ветром, мгновенно разрезав жуков на части. Однако, поднявшись на ноги, он в ошеломлении осознал, что за немногие мгновения положение, в котором были его воины, еще более ухудшилось — строй распался, силитиды остервенело рвали на части эльфов и беорнов. Отряд погибал, в нем давно уже не было тех трех тысяч, что были вначале, и каждое мгновение все большее число из воинов Лесного Союза падало на покрытую кровью землю.

"Неужели конец, неужели не будет помощи?" — вопросил Малфурион, но ответа не услышал.

На другое он и не надеялся, а потому не стал терять время. Пространство вокруг него взорвалось от сотен корней, а следом пришел оглушительный визг смертельно раненых тварей, но друид не слушал, он вновь обращался к природе, вопрошая ветер. И в этот момент, словно ответ на его мольбы и, в то же время, желая растоптать их на части, в ущелье показалась громадная фигура. Фигура громадного киражи, подавлявшего всех своим ростом и магической силой. И он действительно был ответом на вопрос о спасении — его не будет, никакая сила не сможет спасти от такого врага. Однако если спастись нельзя, то быть может удастся достойно умереть?