| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 27.
Любовь... Какое всеобъемлющее слово! Какие оттенки таит в себе. Нежность, страсть, мягкость послушных губ, тихий шепот в порозовевшее ушко, яростный рык обладания, покорность заведенных за голову рук, напряженные мышцы, покрытые бисеринками испарины... Разметавшись на белоснежной простыне, я предавался воспоминаниям. Бархатистая мягкость мантии Камиля, судорожно зажатые в кулак пальцы, острые изгибы его колена...
Собственно, все. На этом любовь как-то неожиданно закончилась. Только и успел Виктора за ухо куснуть, да коленку ректорскую пощупать. Сквозь мантию и брюки, ага... Черт!
Потом эти двое вдруг, ни с того ни с сего, вспомнили о долге, и стали собираться на пары. Я орал, возмущался, топал ногами, пинал многострадальные финики... Ректор велел заткнуться и идти на занятия. Я его вежливо послал по тому же адресу. Вик попытался воззвать к голосу разума. Я зарычал, указывая на топорщащуюся ширинку. Виктор обещал продолжить вечером. Я уведомил, что если не сделать с этим что-нибудь прямо сейчас, то продолжать будет нечем — отсохнет и отвалится. Дарено недобро усмехнулся и велел тренировать силу воли, потому как и вечером мне не светит — демона вызывать надо. Я усмехнулся в ответ и пригрозил вместо фиников заказать демону бурную ночь страстной любви. Мужчины синхронно побледнели и уставились на меня в упор. Дарено покрутил пальцем у виска. Виктор показал кулак. Я невинно захлопал глазами и устроил им импровизированный стриптиз. На что непривычно мягкий до этого момента ректор неожиданно взбесился, наговорил кучу гадостей, и ушел, хлопнув дверью, пообещав на последок вывесить по поводу потери народного достояния объявления и раздать студентам траурные ленточки. Виктор укоризненно посмотрел на наручные часы, словно они были в чем-то очень перед ним лично виноваты, и вылетел следом. А я остался. Злой и обиженный на весь мир поплелся принимать ледяной душ. Так не честно! У меня сейчас гормональный всплеск. Я плохо себя контролирую. А то, что творится в моих штанах, контролирую еще меньше. В конце концов, у меня не было в запасе пары сотен лет, чтобы упрочить силу воли до состояния титана. В результате душ был ну очень холодный, а я весь в синюю пупырышку и с приятным трупным оттенком губ.
Сволочи! Не, ну надо, а?! В общем-то, малый я добрый, отходчивый. Так отхожу, что сидеть не на чем станет!
Замерзший и расстроенный, улегся в кровать один. Лежал, вспоминал коленку ректорскую и горестно вздыхал, пока не уснул.
Открываю глаза и чувствую, как они медленно уползают вместе с бровями на лоб. Вокруг белым-бело. Свет такой яркий, что текут слезы. И ни души. Только о душах подумать успел, как сверху раздался чей-то голос.
— Люцифер, новенький!
Откуда-то снизу тут же затрубили в ответ:
— Господи, как не вовремя то! Иду уже!
Так, и где это я? На ад не похоже... Где бессменные атрибуты: черти рогатые, стенающие грешники? Цербер опять же при входе не встретил... Непорядок! Не Ад. Определенно, не Ад! Но и на Рай не тянет. Ангелы, нимбы, крылышки... Ламборгини личный с шофером хде? Хде, я вас спрашиваю?!
Лимб, однако, наверное... Что сказать, хреново... Промурыжат меня здесь в очереди пару тысяч лет, только обжиться успею, и на тебе — суд!
Прогнозы мои не оправдались. Уже через пару минут передо мной материализовались две странные сущности с неопределенной формой. Одна была черной и зловещей. Вторая белой с золотистым отливом. Белый товарищ величаво подплыл ко мне поближе и грозно спросил:
— Грешил, безмозглый?nbsp;
&
&
Я виновато потупил глазки:
— Не без этого. Все грешат, и я грешил.
Белый махнул в мою сторону каким-то сгустком и безразлично сказал:
— Люцифер, к тебе!
Черный раскатисто зарокотал:
— Да погоди ты, Господи! Нельзя ж так сразу... Вот ответьте мне, любезный, помните ли вы о семи смертных грехах?
Я основательно задумался, а после растерянно развел руками:
— Нуу... Припоминаю что-то такое...смутно. Убийство, да?
Черный радостно хлопнул одним сгустком о другой, как в ладоши:
— В том числе. И?
Я растерянно захлопал ресницами:
— Что?
— Убивали?
— А как же!
Белый неожиданно от меня шарахнулся в сторону и смачно сплюнул под ноги какой-то золотинкой:
— Говорил же я тебе, Люц, твой контингент.
Черный заинтересованно придвинулся ближе ко мне:
— Не расскажите?
А у меня есть выбор? Вдохнув поглубже, начал скороговоркой:
— Вот как щаз помню... Было мне лет шесть. Вечером продственников заплаканные... Тогда я впервые задумался о смерти. Потом спать лег. Форточка открыта была. Лето, душно. Комары над ухом жужжат. Короче, укусил меня один гад. Я его и прибил. А потом фильм вспомнил, испугался. Вскочил, трупик комариный от коленки отковырял, лапки недостающие нашел. Сложил все это в пустой коробок спичечный. До выходных в коробок украдкой заглядывал. Все боялся, что комар разлагаться начнет и тетка моя узнает, что я его убил. Воот... А в субботу я его закопал на даче. Покрасил коробок фломастером красным, цветочками полевыми обложил, за душу его комариную помолился — все как полагается. Короче, это и был мой первый труп! — радостно закончил я исповедоваться.
Белый снова сплюнул под ноги золотинку и яростно зашипел:
— Издеваешшшься!
Черный повелительно вытянул в сторону белого сгусток:
— Да не кипятись ты, Господи, раньше времени! Скажи, мальчик, а добрые дела совершал? Ну, помогал там кому, выручал?
Я снова задумался:
— Эээ...
Люцифер решил меня поторопить:
— Подумай, родной! Может, авоськи за бабками носил?
Я искренне удивился:
— В наше время?! Да заикнись я чего донести, меня бы этой же авоськой и огрели бы. Недоверчивые бабки какие-то стали. Золотовалютный фонд с собой, что ли, таскают?
— Ясненько...— задумался черный. — Ну, а может двоечникам списывать давал?
— Так я сам...эээ... в некотором роде...
— Двоечник... Понятненько. О! Допустим, родственнику больному воды подавал? — воодушевился Люцифер.
— Допустим, не воды...Допустим, подавал...
— Воот! А с какими мыслями подавал?
— Чтоб ты подавилась, карга старая!
Белый надсадно крякнул и начал осыпаться золотистой пыльцой. Черный слегка выцвел. Побледнел, наверное. Я поспешил объяснить ситуацию:
— А с какими еще мыслями я, интересно, подавать мог? Из родственников у меня тетка одна. Здоровая, я вам скажу, баба! Один раз только простудилась. Проснулась, хворая, среди ночи, и послала любимого племянничка за водкой. На моих соломенных три часа натикало, между прочим! Магазины закрыты все, а какой и найдешь, все равно мне, несовершеннолетнему, не продают. Купил у какого-то бомжа за три рубля. Всю дорогу бегом обратно бежал. Пока я купленное упаковывал, бомж проснулся. Чем-то его, видимо, гроши мои не устроили. Еле ноги унес! Домой прилетаю, а тетка дрыхнет беспробудным сном, только стекла от храпа позвякивают.
Черный неожиданно раскатисто расхохотался, хлопнув белого какой-то конечностью:
— Ну, вот! А ты говоришь : "В Ад!". Такой честный мальчик!
— Не, Люц... — задумчиво протянул белый. — Ты как хочешь, а я его к себе не возьму. Он у меня всех ангелов с пути истинного совратит, как пить дать. Он тебе нравится? Вот и забирай!
— Он-то мне нравится, — ответил черный. — Только к себе не возьму пока. Его демоны мои затискают. Подерутся еще, не дай Бог.
— И куда его? — удрученно заметил белый.
— Мальчик, скажи, а ты обратно вернуться не хочешь?
На этой ноте я и проснулся. Оторопело захлопал глазами на шкаф с книгами. Через минуту смог весь сон в памяти восстановить. Вот те раз! Приснится же? Интересно, это действительно сон был, или меня реально из Ада с Раем выперли?
Глава 28
Вечер. За окном полыхает багровый закат, растекаясь кровавым месивом по белоснежной простыне. Черные тени лениво переползают с предмета на предмет, принимая различные формы, переплетаясь причудливыми узорами, превращая спальню в пристанище зловещих чудовищ. Размеренно и важно тикают часы, нарушая тишину недовольным ворчанием стрелок. Мысли текут вяло и сонно. Сердце отстукивает положенные шестьдесят ударов в минуту, синхронизируясь с часами в попытке переспорить упрямый механизм. Лежу, наслаждаюсь покоем, думаю о вечном...
Откуда, к примеру, берет корни жлобство? Есть ли предел скупердяйству? Является ли жадность смертным грехом и, самое главное, подвержены ли ей всякие там аморфные граждане неопределенного возраста с на редкость однообразной палитрой? На мой взгляд, еще как! Это я к тому, что и на том свете меня умудрились самым бессовестным образом обокрасть: нимб примерить не дали, копытами не обеспечили, экскурсию по загробным мирам не устроили. Я к ним, можно сказать, со всей душой. А они мне прицельно в нее плюнули... два раза! Снайперы, мать их за ногу! Продержали на пороге, заставили исповедаться, обругали не понять за что и вежливо расшаркались, отправляя меня в обратный путь. Типа, мы гостям рады завсегда, но лично вы, Вадик, не вышли рылом!
Откуда-то появилась уверенность, что это был не сон. Оттого и обидно стало вдвойне. Камиэль говорил, что Универсалы безвозвратно умирают. Что их души после смерти растворяются в магии. Облажался ушастый — я вот не растворился! Правда, до сегодняшнего видения мы думали, что я не совсем умер. Оказывается, совсем. Интересно, как на такую новость Дарено отреагирует? Но прежде, чем что-либо ему сообщать, мне надо самому удостовериться. К сожалению, способ в голову приходит только один — вызвать Люцика на ковер и допросить с пристрастием. И вот тут придется хорошенько пораскинуть мозгами. Делать это надо без свидетелей, иначе свяжут и запрут в темном чулане, посадив на хлеб и воду. Значит, вызывать буду днем. Второй вопрос — как вызвать то? Латинский я как не понимал, так и не понимаю. Конечно, я примерно представляю, как пишется Люцифер по-английски, но что-то подсказывает мне, что в формуле вызова самого дьявола я никаких имен собственных не найду. Значит, не смогу нарисовать пентаграмму нужную. Можно, конечно, у Ежика спросить. Только как я ему буду свой интерес объяснять? Да и книгу ему, по-моему, показывать не стоит. Остается одно — вместо фиников заказывать следующему демону знание языка. И волки целы, и овцы сыты, ага...
Решено! Прикидываюсь пай-мальчиком, вызываю любого мелкого беса, которого посоветует ректор, объясняю внезапную тягу к знаниям банальной ленью, нахожу пентаграмму вызова Сатаны. Будем надеяться, что для этого не понадобится приносить в жертву сорок юных девственниц или еще чего похуже. Где же я тут столько девственниц найду? Это же никакого здоровья не хватит с таким вопросом к малознакомым девушкам подкатывать. Ладно, разберемся по обстоятельствам. Главное, чтобы Виктор с Камилем ни о чем не догадались.
На всякий случай решил проверить свою теорию насчет имени Люцифера в формуле вызова. Смотался за книгой в гостиную, включил свет, плюхнулся на кровать и стал дотошно изучать древний фолиант. На сто тридцать второй странице пришлось исследование резко свернуть. В спальню ввалился Варнагар.
— Вставай, золотце! Два крутых мачо велели привести тебя в кабинет демонологии, — весело сообщил до тошноты жизнерадостный вампир, бесцеремонно плюхаясь ко мне на кровать.
— По что? — с интересом рассматривая светящуюся мордашку, лениво поинтересовался я.
— По надо! — щелкнув меня по носу, рассмеялся родственник. — Демона вызывать, конечно!
— Варнагар, меня поражает твоя осведомленность. Особенно, если учесть, что сам ты пропадал неизвестно где... — ни мало не смущаясь присутствием вампира, я сладко потянулся, встал с кровати и начал стягивать с себя пижамные штаны. Чего он у меня не видел? Да и я у него, если на то пошло...
— Почему неизвестно? — резко отвернувшись, буркнул Варнагар, заливаясь неожиданным румянцем. — Меня Дарено припахал оборотней размещать. Вот, строительство в лесочке ближайшем затеяли. Скоро у всех мохнатых будут свои комфортабельные избушки на курьих ножках и выделенные лесные угодия для охоты.
Я вылупился на Варни и замахал руками:
— Стоп-стоп-стоп... Почему оборотни во множественном числе? Папаня, конечно, может и в лес эмигрировать, но я с таким раскладом не согласен категорически. Короче, в лес жить не пойду, даже не уговаривайте!
Вампир весело сверкнул глазами и уточнил:
— А кто тут про тебя говорит? Я имею в виду стаю "Золотых волков" в полном составе. Ну, знаешь, старики, женщины, дети... клещи, блохи и другая домашняя живность.
Я чуть не упал. Что сие означает?
— Варнагар, батько че, остатков разума лишился или у него прогрессирующий маразм раньше времени начался? Чего он с собой всю семью то припер?
— Господи, до чего же молодежь в наше время не интересуется ситуацией в мире! — сокрушенно пожаловался вампир, расплываясь в гаденькой ухмылочке. — А, между прочим, твоя кровная родня с некоторых пор в маги заделалась. Выклянчили у Дарено политическое убежище. Вот, теперь обживаются. Правда, первоначальный план был разместить их по свободным комнатам Академии, но когда в лазарет загремели одновременно шесть оборотней и восемь вампиров, терпение Дарено лопнуло. И послал он волков в лес. Сказал, что если и там будут затевать межвидовые распри, то соорудит им загоны для скота. А студентов целой толпой сослал вычищать драконий навоз. Видел бы ты их рожи! — мечтательно протянул Варнагар, блаженно жмурясь.
Я опешил:
— Погоди, друг. Что значит, магами заделались? Фокусы ребятишкам по выходным показывать да ложки гнуть? У них же нет магии!
— Теперь есть. Но об этом ты спросишь у своего любовника. Идти пора, а то меня Дарено за задержку к студентам и навозу прикомандирует.
К тому моменту я уже был полностью одет. Спорить не стал. Меня игнорируют, новостями не делятся, в подробности не посвящают? Ничего!... Им это так аукнется, что хрен знает где откликнется! Взяли моду — информацию утаивать... А утаивалка не отвалиться?!
Пока мы шли к кабинету демонологии, я прокручивал в голове сотню мыслей по поводу мести. Никак не мог выбрать между пятьдесят вторым и девяносто девятым вариантом. Прямо таки разрывался на части! Вынос мозга не случился только потому, что дошли до места и пришлось свое внимание на Вика и Камиэля переключать.
Дальнейшие сорок минут Виктор давал мне ЦУ и полоскал те мозги, которые не успело вынести. Да так ретиво, что грязные мыслишки из головы выветрились начисто. Впрочем, все остальные тоже. Внимал я молча, внимательно, время от времени поддакивая и преданно заглядывая супругу в лицо взглядом щенка, нагадившего в тапки хозяина. Дарено изредка вставлял свое веское "фи", приправленное желчью и ядом. В глаза ему я не смотрел принципиально. С учетом того, какие рожи способен кривить этот эльф, мои щенячьи глазки на него не подействуют.
Спустя минут сорок экзекуции Камиль неожиданно остановил распалившегося Виктора и предложил задавать вопросы. Проблема была в том, что вопросы вымелись из головы вместе с мыслями. Точно помню, что до начала всего этого безобразия был богат вопросами, как мультимиллионер деньгами. Теперь в пустой голове жалко звякала какая-то мелочь. С горя оседлал ближайшую парту и начал сосредоточенно обгрызать ногти, за что получил по рукам от зловредного ректора. Я так загрузился к тому моменту, что даже обидеться забыл.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
