Фронтир Индикона. Начало

— Мартин?!

Куда же он запропастился? На площадке никого. В последний момент не услышал, а скорее почувствовал какое-то шевеление сзади. На автомате ушёл вниз и немного правей. Плечо словно огнём обожгло. Не прерывая движения, с разворота, вслепую запустил топор в выбегающего из зарослей чёрного как смоль человека, покрытого с головы до ног белыми татуировками. Время как будто остановилось. Топор медленно вращаясь обухом, попадает в лицо врага. Хруст костей я услышал даже отсюда, одновременно боковым зрением улавливаю ещё одну тень. Ухожу, кувырком, с линии атаки, что-то проноситься над головой. Успеваю подняться до того, как второй абориген, с перекошенным от ярости лицом, замахивается широким ножом причудливой формы. Плавно ухожу чуть в сторону, перехватываю руку нападающего выше запястья, по инерции, немного подтолкнув его, закручиваю вокруг оси и одновременно выкручиваю руку в суставе, до характерного хруста. Заваливаю его рядом с нашим трепалом, рывком подтягиваю, так чтобы шея оказалась на перекладине, и с силой опускаю било. Шея с громким хрустом переламывается как тростинка. Не останавливаясь перекатываюсь в кусты и хватаю какую-то палку. Адреналин зашкаливает. Но больше никого нет. Неужели всё?!

Тот первый ещё жив, подняться пытается и снова падает. Агония. Через кожу торчат раздробленные кости челюсти. Тут даже хороший челюстной хирург не поможет. Подхватив копьё добил, он и так не жилец.

— Мартин! — ещё раз позвал друга, да, наверно, уже друга, не надеясь, честно говоря, увидеть его живым. Схватив факел, я бросился обыскивать местность.

Нашёл я Мартина недалеко от базы, в густых зарослях. Руки и ноги были заведены через палку назад и крепко связаны верёвкой, рот закрыт кляпом из грязных тряпок.

— Жив, жив! — я обрадовался, едва ли не больше, чем в тот день, когда он пришёл на базу. Мне понравился это простодушный и честный человек.

— Герр, герр Ярослав! Благослови вас господь! Вы снова спасаете мне жизнь! — начал тараторить он, едва я вытащил кляп. — Я, я, — он стал от волнения заикаться, — разбивал траншею, когда меня ударили чем-то тяжёлым по голове.

— Скорее всего, в вас запустили камнем из пращи. Так, Мартин, я аккуратно сейчас вас развяжу, пока не шевелитесь, вы, видно, давно в таком состоянии.

— Чёрт, чёрт! Связали как раба! Чёртовы зулусы!

— С чего вы решили, что это зулусы?

— Не знаю. Показалось, их язык похож на зулусский. Они оттащили меня подальше и видно стали дожидаться вас, они где-то поблизости, герр Ярослав!

— Не беспокойтесь, Мартин, я решил проблему. На подходе к базе двое охотников за головами пытались взять меня в плен, к счастью, не очень удачно! Я смог тяжело ранить первого, второго убил в схватке, когда он бросился на меня с ножом.

— Слава богу! — Мартин, размяв руки, снова затараторил на голландском. — Герр Ярослав, нам надо срочно уходить! Что если рядом ещё дикари?

— Не думаю. Будь их немногим больше, скорее всего, я бы оказался рядом с вами. — Вы как себя чувствуете, идти сможете?

— Вполне, только немного голова кружиться.

— После такого удара неудивительно, вон у вас какая шишка на затылке.

На площадке Мартин, увидев трупы, ничего не сказал, только злобно плюнул и выругался. Я тем временем осматривал трупы. Необычные татуировки в виде полос, точки над бровями, по телу идут отпечатки рук.

— Не находите что это не простые охотники. Раскраска явно боевая,

— Согласен с вами. Герр Ярослав, вы ранены?! У вас кровь!

— Пустяки, до свадьбы заживёт. Немного рассекли кожу и всё. Вон тот, видите? Тот, что постарше. Обратите внимание на ожерелье из больших фаланг пальцев. Раз, два... Восемнадцать штук! Лицо в шрамах, с таким в подворотне лучше не встречаться.

— Негодяи! Дикари! — возмущался Мартин.

Второй нападавший был молод и имел ожерелья из зубов то ли гиен, то ли леопардов и, кроме ножа копьевидной формы и небольшого медного браслета на руке, ничего не имел.

— Взгляните, — я показал Мартину африканский топор, который я нашёл неподалёку.

— Занятная вещица, — Мартин вертел топор в руках.

— Обратите внимание на треугольное узкое лезвие. Оно забито в топорище из чёрного дерева с утолщением в виде морды зверя, ритуальные знаки. Топор идеально сбалансирован, можно кидать как лезвием, так и обухом. Если попасть этой деревяшкой мало не покажется! Им, скорее всего, вас и ударили. Если бы я вовремя не увернулся, быть нам с вами проданными на рынке рабов.

Отправив Мартина на базу готовить еду, ещё раз обошёл место где был связан мой коллега и всё-таки нашёл лёжку: запас сушёного мяса подозрительного вида, два плоских бруска соли, метательный африканский многолезвийный нож в форме серпа, с четырьмя отростками совершенно фантастического вида. Вещь! В наше время коллекционер такое чудо с руками оторвёт. Ещё, два охотничьих копья с широкими наконечниками из хренового железа и десяток твёрдых, как камень лепёшек. Самой же ценной находкой, для меня оказался амулет — золотая индийская монета на тонком кожаном шнурке и три бесформенных куска меди, отбитых зубилом от большего куска. Килограмм на пять потянет, солидно!

Оттащив тела подальше, закопал, чтобы не привлекать к нашей базе гиен и тех же львов, не брезгующих при случае подобной закуской. На базе промыл рану, а Мартин помог наложить швы на рану.

— Что будем делать, герр Ярослав? Надо держать глаз на парусе, не дай бог, появится ещё кто-то! Пора убираться подальше от этого места.

— Так, Мартин, отставить панику. У аборигенов с собой запас продовольствия, соль и медь на обмен. Не думаю, что они именно нас искали, видимо случайно наткнулись. Сегодня ветра не было, дымы от костров поднялись высоко, их издалека видно преотлично.

— Но что они тут делали?!

— Не знаю. Вот что. Идти нам, точно, никуда не надо. Даже если тут кто-то есть саванну они знают лучше, и нам не скрыться, а ещё у нас нет ни оружия, ни доспехов. Так что, прекращаем подавать сигналы, сделаем запас воды и дротиков на случай нападения, щиты. Думаю, от пяти-шести человек отобьёмся.

— А что делать, если дикарей окажется больше?

— Тогда у нас нет шансов!

— Но если мы не будем сигналить, как нас найдут другие?

— Устроим костры дальше, а рядом оставим карты и записки на табличках. Дикари всё-равно в них ничего не смыслят.

— Годно придумано, герр Ярослав!

— Мартин, вы, кстати, не обратили внимание на набедренные повязки дикарей?

— А что в них такого?

— Они из хлопка, причём, хорошей выделки. Даю руку на отсечение он привозной. В Африке никаких станков отродясь не было, значит, где-то это купили ну или украли. По топорам ничего не могу сказать, они могут быть сделаны и три тысячи лет назад, и в девятнадцатом веке. Но вот это, — я показал ему монету. — Обратите внимание на коня рядом с алтарём.

— О, какая интересная, наверное, старинная. А что делает женщина на другой стороне монеты? Вы что-то знаете? На монете нет даты, там какие-то каракули, я даже не знаю, что это за язык. На ней даже нет цифр, ни арабских, ни римских.

— Это санскрит, Мартин, древний язык Индии. А изображён Ашвамедха — ритуал жертвоприношения коня. Один из важнейших. Такой древний обычай, между прочем, присутствовал у всех индоевропейцев, в том числе и у наших с вами предков. На другой стороне вовсе не женщина, а Вишна — верховный бог в индуизме.

— К моему стыду, я совершенно ничего об этом не знаю.

— Да, я разве укоряю вас? Так вышло что одно время я коллекционировал монеты древнего мира и изучал всё что с ними связано. Так вот Мартин эта монета в идеальном состоянии, ей точно не может быть больше пятьсот лет.

— Что вы хотите этим сказать?

— Только то, что, скорее всего, мы с вами попали в период между четвертым и восьмым веком нашей эры.

— Невозможно! Бог мой! Какие варварские времена!

*Бабка задняя, другое название упорная. Подвижный узел станка удерживающий вращаемую заготовку, передняя бабка как правило неподвижный узел.

*Су́ппорт (от латинского supporto — поддерживаю) — узел станка, предназначенный для крепления и ручного либо автоматического перемещения режущего инструмента.

Иллюстрации

Тип станка Меха примитивные Розовый кварц Раскраска дикарей Метательный нож Топоры африканские Золотая монета времён Самудрагупты I

К оглавлению

Подготовка к походу.

Несмотря на то, что встал я довольно рано, Мартина уже не было. Процарапал на коре ещё пару чёрточек — уже одиннадцатый день, а до цели всё также далёко, как и в первый. Может не так что-то делаю? Не знаю. Надо как-то активизировать действия, так что готовимся к походу! В конце концов, Мартин прав — пока не поздно надо охватить кострами как можно большее пространство, а Ключ... Его можно подзаряжать ночами, деревьев хватает, слава богу, не пустыня вокруг.

Мартин ожидаемо химичил рядом с верстаком.

— Доброе утро, герр...

— Не скажу, что оно доброе. Рассказанная вчера судьба моей страны настолько ужасна, что не могу в это поверить!

— Мартин, какой смысл мне что-то придумывать? Как только мы сможем получить информацию, возможностей перепроверить мой рассказ у вас будет предостаточно.

— Эх... Лучше бы вы мне этого не рассказывали... — он устало махнул рукой.

Несмотря на угрюмое настроение, в работе Мартин преображался и отвлекался от ненужных мыслей. Собрав, наконец, станок он взялся за колоду для мездрения кожи сделав её из расколотого пополам бревна. Потом мы сгоняли шерсть со шкур павианов, она вылезала целыми клоками, даже нож не потребовался, гашённая известь оказалась эффективней золы.

— Герр Ярослав, утром я немного поработал топором туземцев.

— И как успехи?

— Издеваетесь?! Да более дрянного железа я в жизни не встречал!

— Хм, ничего удивительного, уверяю вас это ещё не самый худший вариант.

— Куда уж хуже?! Помниться, вы говорили, знакомы с этим старым ремеслом не понаслышке, а железа в этой нелепице, — он взял в руки африканский топор с торчавшими в разные стороны лезвиями, — хватит на хороший топор и пару стамесок.

— Даже не знаю. Ни разу не имел дело с каменным молотом, боюсь, железа в отход уйдёт немало!

— Уверен, вам стоит попробовать перековать мечи на орала.

— Да вы посмотрите на это чудо! — я взял топор в руки. — Вам не жалко его в утиль отправлять?

— Да бросьте! Думаю, этого добра мы тут повстречаем немало. Наковальня у нас в наличии, а остальное ерунда, сделаем. К тому же я видел головки для большого и малого молота вы их для чего-то отобрали, да?

— Хех, а вы не так просты, как кажется на первый взгляд! Я и впрямь загодя готовил инструмент. Попробую провести цементацию, да закалить... Сразу предупреждаю, что без экспериментов и нормальной печи результат не гарантирую.

— Можете рассчитывать на меня! Жаль, что я ничего в этом не смыслю. У бюргеров кузнецы нынче не в чести, они всё чаще приобретают привозные изделия.

— Поверьте, уж что-что, а работу я вам найду! Для начала ручки для молотов, ещё клещи из палок, наверное, надо сделать, только не забудьте на концы приклеить плоские, каменные пластины чтобы не сразу прогорели, а я займусь мехами, раз уж кожи у нас под руками.

* * *

Постройка, точнее, лепка воздуходувки не быстрое дело, глину подготовить, жгуты сформировать. Подобное устройство я видел несколько раз в Танзании. Пару цилиндров по полметра высотой, от них несколько трубок к соплам, вместо поршней сыромятная кожа, натянутая сверху. Смотрится, конечно, немного нелепо, словно шапки гномов, оказавшиеся на земле, зато поток воздуха выдают приличный. Во всяком случае когда я усадил за них Мартина, он, попеременно натягивая и опуская кожу, разогрел угли до бордово-красного цвета всего за четверть часа.

— Давайте, давайте Мартин, не ленитесь, вы неплохо управляетесь, я сделаю из вас настоящего кузнеца! К тому же, кто как не вы будет удерживать поковки, с такими клещами я точно не управлюсь.

— Где вы научились этому ремеслу? — запыхавшись спросил Мартин, не прекращая при этом попеременно натягивать кожи.

— Долгая история, — я усмехнулся.

— А разве мы куда торопимся?

— Несколько лет назад я приобрёл дом, и представьте, у меня соседями оказались реконструкторы.

— Кто-кто?! — непонимающим взглядом Мартин уставился на меня.

— У нас так называют людей, которые увлекаются реконструкцией средневекового оружия. Впрочем, не только оружия, они часто выезжают в лагеря и восстанавливают сражения прошлого. Довольно распространённое увлечение в молодёжной среде. Такие баталии разыгрывают! Не хуже настоящих, доложу я вам. Конница, драккары, сотни участников с разных сторон. Впечатления незабываемые!

— Какое варварство! Неужели у вас нечем заняться, как возиться со старым железом?

— Поверьте, за это старое железо платят такие деньги, что можно купить хороший автомобиль!

— Деньги на ветер! Помнится, у меня в сарае этого добра было...

— Признаться, я аналогично к этому странному увлечению относился, но как-то раз уговорили меня приехать на подобное мероприятие — бугурт*. Меч в руку, кольчугу поверх стёганки*, шлем на голову и вперёд. Так вот представьте себе, понравилось! Сдаётся, любовь к оружию у каждого мужчины в крови сидит.

— Пожалуй, этого у нас не отнять. Даже если лягушку посадить на трон из золота, рано или поздно она спрыгнет с него в своё болото.

— К делу подошёл основательно. Начал коллекционировать реплики топоров, приобрёл доспехи получше, регулярно участвовал в исторических фестивалях. Правда с этим прокол вышел, когда в очередной стычке неудачно принял удар на щит, меч соскочив пробил доспех. Рёбра поломало как спички. Вот тогда решил сделать доспех поприличней, нашёл контакты хорошего мастера. Приезжаю я, значит, к нему, и оказалось, кузнец — дед девяносто двух лет. Представляете?!

— Из него, верно, уже и песок сыпался?

— Да нет, дед — Егор Иванович с виду крепкий. Я ему свои доспехи показал, он глянул с пренебрежением и говорит: 'Ты, сынок, говно это лучше выкинь!', ну и давай показывать где не так проковали, где не так закалили, где усилили не там. Я, понятное дело, к нему не с пустыми руками приехал. За столом слово за слово, разговорились. Иваныч оказался термистом ещё довоенной закалки, а в те времена никто ни про какие термопары * и не знал, а делали всё на глазок: определяли точки кристаллизации крупных поковок и деталей, время закалки и температуру. Представляете?!

— Термопары? И о какой войне идёт речь?

— Тьфу ты! Забыл про разницу во времени. Обещаю при случае расскажу про войну.

— Так вот. Дед показал шашки и ножи своей работы. Красота. По сравнению с тем что я видел раньше — небо и земля! К сожалению, по возрасту, он уже не работал. Однако, я настойчивый. Уболтал его обучить меня. Взял отпуск и к нему, в Кольчугино.

— И что же дальше?

— Да ничего особенного. Большим мастером, понятное дело, я не стал, но кое-чему научился: шлемы ковать, пластинчатые доспехи и даже сварные мечи вендельской эпохи у меня неплохо выходят. Но опять же, работал я с современными сталями, флюсами, датчиками и индукционными закалочными печами. Что у меня здесь, из дрянного железа выйдет, хрен его знает.