Где наша не пропадала 2

— Ну если так, то я, пожалуй, все же лучше пережду где-нибудь в безопасности, пока все вокруг не успокоится. А то уже устала бегать по городу. Да и страшно тут.

Последние слова для убедительности произнесла плаксивым голосом, обиженно надув губки. Снежок и Дара, опустив хвосты, подошли ко мне, пройдясь своими языками по моим рукам, вроде как жалея меня и подбадривая. Прикрыв глаза, я запустила обе руки в перьевой покров на спинах моих охранников, успокоительно погладив их. При этом пробегая оценивающим взглядом по рядам бандитов. Те в свою очередь после моих слов облегченно выдохнули. Ну да, ирланды это серьезные противники, и до того как их удалось бы убить, очень многие бы получили если не смертельные ранения от их зубов, то смертельную порцию яда от их жала. Сейчас же опасность вроде как миновала. Вот только именно вроде как. В моей голове уже зарождался план освобождения моих друзей. И откладывать его в дальний ящик я не собиралась.

— Вот и замечательно. А вы, парни, какое решение примете?

Вперед вышел Врасос.

— Я, пожалуй, присоединюсь к вам. Нет у меня желания непонятно за кого умирать. Предпочитаю жить долго и по возможности небедно.

— Молодец, вот это наш человек. А что с остальными?

Оставшиеся трое охранников, угрюмо посмотрев сначала на своего товарища, а потом на окружающих их головорезов, только отрицательно качнули головой.

— Как хотите, это ваш выбор. Вот только давайте уточним еще один момент, вы собираетесь сопротивляться и умереть, или сдадите оружие и проследуете к своему новому месту жительства?

Если до этого было сомнительно, что нам удалось бы победить окружившую нас свору бандитов, то у оставшихся трех охранников и старика точно шансов выжить не было. Поэтому молча побросав оружие на землю, они стали ждать дальнейших приказов. Илди на это никак не отреагировала. Разве что полным презрения взглядом окинула окружающую нас толпу, упрямо вздернув подбородок. Отлично держится, Олдер может ею гордиться. А вот девушка, которую я спасла, расплакалась, прижавшись к своему отцу. Ничего, потерпят еще немного.

— Борн и Ванрос, возьмите еще шестерых и отведите этих к остальным. А вас, милая девушка, прошу проследовать со мной. Надеюсь, ваши зверюшки будут не против, если я вам предложу руку.

Очень хотелось сказать, что против, и не только зверюшки, но и я. Но нельзя. Поэтому, сделав лицо попроще, смущенно улыбнулась (жаль не могу покраснеть) и кивнула в знак согласия. Бросая на рептилий опасливые взгляды, главарь все же подошел ко мне и, предложив руку, повел дальше по улице. Врасос и еще несколько головорезов последовали за нами.

— Позвольте представиться, Бонуто Данир. Всегда к вашим услугам. А как ваше имя, очаровательная незнакомка?

Так, и что ему от меня надо? Не просто так же он со мной заигрывает, строя из себя благородного мачо.

— Аника, — отвечая, нагнула голову, пряча лицо, вроде как от смущения. Этот хмырь слишком умен и внимателен. Не хватало, чтобы что-то заметил или заподозрил.

— У вас очень красивое имя, Аника. Можно узнать, что вы делали в городе и были ли одна?

Ага, он просто хочет узнать для начала, нигде ли они не пришибли случайно кого-то из бродяг. Сначала думала соврать, но потом все же решила сказать правду. Точнее, часть правды.

— Почему же одна. Со мной мои малыши. Они меня могут от любой опасности защитить.

— Вы правы, но все же, что вы делали в городе?

— Хотела посмотреть на Даршевиль пока наши ставят шатер. После того как начнутся выступления времени на это не будет. Вот и посмотрела.

Последнюю фразу я обронила с печалью в голосе, тоскливо осматриваясь по сторонам. Вокруг разруха и смерть. Не такой я представляла сегодняшнюю прогулку. Главарь же на мой тон не обратил внимания, продолжая расспрашивать.

— А много у вас таких чудесных зверюшек как ваши питомцы? — Так его ирланды заинтересовали? Хочет и себе такого же пернатого друга? Так может даже не надеяться. Животные такого человека как он никогда не выберут своим хозяином. Скорее сдохнут. Но сейчас не та ситуация когда можно сообщать все, что думаешь об объекте своей злости этому самому объекту, поэтому свое мнение, в очередной раз, придержала при себе.

— Нет, такие есть только у меня.

— Как интересно. И вы с ними выступаете? Они очень послушны?

— Да, иногда выступаю, но не очень часто. Все же им тяжело сосредоточиться на номере когда вокруг много людей. Они очень сильно чувствуют эмоции окружающих, и это их отвлекает от работы.

— Так это правда, они чувствуют эмоции других?

— Конечно. Благодаря именно этому свойству, они являются лучшими защитниками. Кто-то только подумает плохо об их хозяине, а ирланды уже знают об этом и готовы отразить атаку.

— Невероятные животные. А вы могли бы мне продать одного?

Я удивленно посмотрела на мужичка. Неужели он не знает, что они не продаются? Возможно и не знает, если никогда не сталкивался.

— Их невозможно продать или купить. Ирланды сами выбирают себе хозяина, после чего преданы ему до самой смерти. И если хозяин погибает или умирает раньше них, то эти рептилии чаще всего так же умирают.

Последнее предложение я сказала, чтобы он решил меня прикопать где-то и забрать рептилий. Это ему все равно ничего не даст.

— Жаль, жаль.

К этому моменту мы как раз подошли к одной из уцелевших гостиниц.

— Извините, Аника, но я вынужден удалиться. Неотложные дела требуют моего присутствия. Все же наша борьба за права простых людей только начата. Но вы не переживайте, надолго она не затянется. Долгожителей слишком мало чтобы нам противостоять. А пока вы можете выбрать себе любой из свободных номеров и отдыхать. Я думаю, в скором времени все вокруг утихнет, и вы сможете вернуться к своим друзьям.

Моему удивлению опять не было предела.

— Вы хотите сказать, что сегодня все это уже закончится?

В этот раз мне даже не пришлось играть растерянность от его слов.

— Сегодня навряд ли, но дня через три-четыре думаю, вы уже сможете вернуться к себе.

— Три-четыре дня? — недовольно надув губки, я расстроено посмотрела в глаза мужчине. — А чего так долго?

— Потому что быстрее выкуп вряд ли привезут. А теперь оставляю вас на попечении вашего друга. Только предупрежу о вас .

Как только мы зашли в гостиницу, главарь подозвал одного из крутящихся рядом головорезов, и, кивнув на нас, что-то зашептав ему на ухо. После чего поклонился мне.

— Все, дорогая Аника, я вас покидаю. Но перед этим советую не выходить из гостиницы и не устраивать прогулки по городу.

Поднеся мою руку, которой я на него опиралась пока мы шли, к своим противным мокрым губам, Бонуто ушел. Хочется надеяться, мы больше никогда с ним не встретимся. Вытерев обслюнявленную кисть о юбку, я огляделась вокруг. Ну что же, мне действительно стоит выбрать нам номер и отдохнуть. Так как ночью ни одному из нас это сделать не удастся.

— Ну что, предлагаю подняться на второй этаж и найти тихий укромный уголок, где нас никто не потревожит.

* * *

Выбрав дальний по коридору номер, я, окинув его удовлетворенным взглядом, опустилась в ближайшее кресло, прикрыв глаза и вытянув уставшие за день ноги. Обе рептилии расположились на полу с двух сторон от меня. Несколько минут тишины, чтобы все обдумать и собраться — это именно то, что мне сейчас нужно.

— Досто...

— Тш-ш-ш, — не открывая глаз, я остановила Врасоса, приложив палец к своим губам. — Аника, просто Аника. Это если ты не хочешь, чтобы я оказалась взаперти вместе с Илди.

— Аника, у вас есть какой-то план?

— Есть ли у меня план? — усмехнувшись, приоткрыла один глаз, посмотрев на стоящего рядом со мной парня. — Конечно же, у меня есть план, но об этом чуть позже. Сейчас мне надо отдохнуть. А ты, если не устал, сходи, узнай, где наших друзей держат и какая там охрана. И еще, — я остановила сделавшего шаг в сторону выхода из номера парня, — на обратном пути принеси мне пустую бутыль или другой сосуд. Обязательно закрывающийся. А так же найди два бочонка вина литров по десять-пятнадцать и запрячь их так чтобы сам мог легко достать, но при этом чтобы другие на них не позарились. Сможешь?

— Да.

— Вот и хорошо. Извини, но сейчас мне надо отдохнуть. Я посплю, хорошо? А то свалюсь в самый неподходящий момент.

Закрыв снова глаза, я расслабилась, прислушиваясь как охранник, потоптавшись несколько мгновений на одном месте, вышел из комнаты, так и не задав интересующий его вопрос, и тихо прикрыл за собой дверь.

Когда я проснулась, на улице уже стемнело, из-за чего особенно сильно стало видно зарево от пылающих пожаров. Также продолжали раздаваться в отдалении крики людей и звуки сражений. Несмотря на все это, стресс и беготня по охваченному беспорядками Даршевилю дали о себе знать, и я заснула, да так крепко, что все эти душераздирающие звуки, раздающиеся с улицы, мне абсолютно не помешали выспаться. На тот момент мне действительно необходим был отдых, тем более, что ночь предстояла беспокойная.

Поднявшись, я осмотрелась вокруг. Когда мы пришли сюда днем, особого желания акцентировать внимание на окружающей меня обстановке не было. На тот момент в приоритете было наличие мягкой мебели, на которую можно было опустить свою уставшую тушку. Сейчас же я попыталась рассмотреть все остальное. Первое, что попалось на глаза, это низкий столик с водруженной на него бутылкой. Значит Врасос уже вернулся. Темнота не позволяла рассмотреть все в подробностях, но все же не заметить спящего на диване огромного мужчину было невозможно. Как мне ни жаль его было, но пришло время просыпаться. Пора нам уже заняться делом.

Я не успела сделать и шага, как парень, открыв глаза, уставился на меня ясным взглядом, вроде как он и не спал всего лишь мгновение назад. Чуткий же у него сон, не то, что у некоторых.

— Госпожа, вы уже проснулись?

— Как видишь.

Сев, мой охранник хлопнул в ладоши, включая свет, после чего вопросительно посмотрел на меня.

— Сейчас вы мне расскажете свой план?

Перед тем как заснуть, я со всех сторон старалась рассмотреть ситуацию в которую мы попали, ища из нее такой выход, чтобы никто не пострадал. Но его не было. Сама-то я спастись могла, но вот Илди и другие долгожители вряд ли. У них, насколько я поняла после тихой фразы оброненной Бонуто, шансов нет. Даже когда мародеры получат выкуп. Еще есть, конечно же, надежда, что рано или поздно появятся стражи правопорядка и освободят заложников. С кем-то же сражаются затеявшие восстание. Вот только, смогу ли я себе простить, если они опоздают и Илди погибнет, а я, имея возможность ее спасти, сидела и ждала, надеясь на чудо. Поэтому, откинув сомнения, я все же сделала свой выбор. Тяжелый выбор.

— Да. Но для начала хочу уточнить некоторые моменты. Ты узнал, где держат Илди и твоих напарников, а также, сколько там охраны?

— Да. Всех заложников держат в подвалах здания суда. Точно сказать сколько там охраны не могу, но довольно много. Сменяются они каждые четыре часа.

— Если я отвлеку охрану, ты сможешь пробраться внутрь и освободить заложников?

— Попасть внутрь не так сложно. Гораздо тяжелее незаметно вывести людей наверх и сбежать.

— Это понятно, но ты сможешь это сделать, если головорезы тебе не будут мешать?

Очень многое в моем плане зависело именно от того, сможет ли он спасти наших друзей, пока я буду... Думать о том, что я собираюсь делать не хотелось.

— Да. Если охрана не будет мне мешать, то я смогу увести людей. Но вы так и не сказали как собираетесь отвлечь мародеров.

— Как-как? Представлением.

Парень хмуро посмотрел на меня.

— Вы будете выступать?

— Да. У меня есть парочка номеров с ирландами, если этого не хватит, буду петь и танцевать, а также импровизировать.

— Думаете этого хватит?

Печально усмехнувшись, я взяла пустую бутылку и, тяжело вздохнув, подошла с ней к своим пернатым друзьям.

— Нет, этого точно не хватит, чтобы привлечь всеобщее внимание, да так, чтобы головорезы ни на что не отвлекались. Поэтому у меня есть еще одна задумка, — погладив своих дружков по мягким спинам, я с виноватым видом посмотрела на ждущего моего ответа Врасоса. — Я хочу отравить несколько бочонков вина.

Отвернувшись от парня, чтобы не видеть его негодующий взгляд, которым он, наверняка, меня сейчас сверлил, взялась за кончик хвоста Снежка и, надавив на него в районе жала, сцедила несколько маслянистых капель в бутыль. Потом еще и еще. Когда закончила со Снежком перешла к Даре, повторив операцию по сцеживанию яда и с ней. Закончив, я подняла бутыль на уровень глаз, чтобы увидеть, сколько же у меня получилось набрать смертельного раствора. Жидкости было на два пальца. С одной стороны мало, а вот с другой — этого вполне хватит, чтобы отравить несколько десятков человек. Чувствуя себя убийцей, я протянула бутыль парню, стоящему рядом со мной холодным изваянием.

— Влить отраву в бочки придется тебе. Отвлекать внимание окружающих и делать это... я не смогу.

Виновато отвернувшись, попыталась успокоиться. Этим приказом я делаю его своим соучастником. Как воин он наверняка раньше сражался и, вполне возможно, даже убивал кого-то. Но это был честный бой. Не то, что сейчас. Еще никогда за всю свою жизнь я не разрабатывала план по убийству людей. Тем более массовому убийству. Людей, которые мне ничего не сделали. Заблуждающихся людей. Уверена, многие из них толком и не понимают, что происходит, ведясь на пропаганду и обещания красивого будущего. Докатилась. Посмотрев на свои руки, я поняла, что они дрожат. Но отступать я все равно не собиралась. Свой выбор я сделала. Да, они не ангелы и многие из них сегодня погубили не одну жизнь, но разве я вправе их судить и выносить приговор? Смертельный приговор. Но другого выхода из создавшегося положения не видела. Ждать, вдруг кто-то явится и спасет нас, не было смысла. В данной ситуации ожидание равносильно смерти. Пусть не для меня, но я не допущу гибели Илди или ее малыша. Да и та девушка с лекарем, разве они в чем-то виноваты? А те, кто сегодня умер просто так, лишь потому, что кому-то захотелось больше власти и денег? И где этот Аркана, когда он так нужен? Это же его город и его подданные.

Мое самобичевание прервало легкое прикосновение к плечу.

— Не терзайте себя. Они первые это начали. Мы только защищаемся и стараемся выжить.

— Думаешь мне от этого легче?

Я еле сдерживала слезы, настолько мне стало тоскливо от создавшейся ситуации. Я прожила жизнь в другом мире, где убийство считалось непросто предосудительным, это было происшествие, которое всеми порицалось. В моем мире жизнь — бесценный дар, отобрать который никто не имеет права. Даже для преступников, в цивилизованных странах, была отменена смертная кара. Сейчас же я, своими руками, должна погубить несколько десятков жизней, чтобы спасти своих друзей и знакомых. Думая об этом, я смотрела на свои дрожащие ладони, на которые падал свет от пожаров, из-за чего они казались залитыми кровью. Не выдержав, опустилась тихо на колени, закрыв руками лицо. Смогу ли я когда-нибудь простить себя за это.