И вот, на данный момент, осуществив первую часть, касающуюся Визериса, я собираюсь сделать то, что хотел в отношении Дейенерис. Ну, до чего же она всё-таки милашка?!

Глядя в насыщенно фиолетовые глаза сестры, я проводил аккуратное слияние наших духовных тел. На идею такого трюка меня натолкнули Арья с Нимерией. Почувствовав тело девочки, как свое собственное, ухожу в астрал. Оттуда управлять телом Дейенерис будет намного легче.

"Что, что происходит?!" — мысленно заметалась сестра, когда я начал самостоятельно шевелить её рукой.

"Не волнуйся. Так надо. Ты находишься в окружении врагов. Магистр убил Визериса за то, что он передумал выдавать тебя за кхала Дрого. Я помогу тебе сбежать отсюда. Не волнуйся" — посылаю ей волны спокойствия.

"Зачем это ему? Разве не Визерис хотел этого, чтобы получить лучшую армию в мире?" — волнение ушло, в эмоциях теперь преобладал интерес.

"Твой брат действительно этого хотел, но одумался. Понял, что отдавать родную сестру варварам даже во имя такой великой цели нельзя. Но эту идею ему подал именно Мопатис, и настаивал на этом тоже он. На самом деле он агент Узурпатора. Выдав тебя за кочевого дикаря, брат бы опозорил весь род Таргариенов. А самого Визериса Мопатис собирался вскоре убить. Позор и смерть. Но твой брат одумался, и магистр решил просто убить его. Тебе тоже грозит опасность! Толстяк в любой момент решит, что проще тебя тоже убить, а не возиться с этой свадьбой. Но не волнуйся, сестренка, я помогу тебе. Поспи пока!" — уговаривал я девочку, хотя скорее уже девушку, и попутно наращивал умиротворяющее воздействие. Болтал совершенную чушь, лишь бы только усыпить её. Под конец это удалось.

Как ни странно, но у неё имелся неплохо развитый резерв и магические каналы. Раза в два меньше, чем у меня после того как я вылез из Трезубца. У Визериса, кстати, наблюдалось то же самое.

Подаю в каналы Дейенерис поток маны из накопителя и...

— А-А-а-а-а-О-О-о-о-о!!! — выдаю её голосовыми связками, приправленными лошадиной дозой волшебства самый настоящий "крик баньши". Вышел он не особенно громким, зато довольно мелодичным, немного похоже на оперные завывания.

По моим расчётам накрыть должно было километра три, сколько получилось на самом деле, пока не знаю, но то, что обитателей особняка вырубило начисто, могу сказать точно.

Осторожно ступая чужими ногами, я вышел с балкона, и пошёл туда, где по памяти Дейенерис обитал хозяин элитной жилплощади. Сестра была одета лишь в лёгкое платьице, даже сандалий на ней не было. Поэтому, присутствовал некоторый дискомфорт от прикосновения холодного мраморного или грубого деревянного пола к нежной девичьей коже.

К тому же приходилось всеми силами абстрагироваться от большей части ощущений женского тела, перекладывая большую их часть на спящее сознание сестры. Однако дискомфорт в ступнях пробивался через эту заглушку.

И при первой же возможности я снял сандалии с лежащего в обмороке слуги. Размерчик был великоват, но выбирать не приходилось. По пути попалась ещё где-то дюжина валяющихся тел.

Мопатис обнаружился у себя в покоях. Надо сказать, даже по сравнению с убранством самого особняка, очень нескромного, своё непосредственное обиталище он обставил, можно сказать, с варварской роскошью. Золото и драгоценные камни были налеплены практически на каждом шагу.

Сам магистр валялся на полу, рядом с письменным столом. Неподалеку стоял стул, с которого, судя по положению тела, Мопатис и свалился.

Беру его двумя руками за голову, для лучшего контакта с ментальной структурой, и проникаю в его разум.

Глава 18

Настроение Серсеи колебалось от плохого до просто отвратительного. По-иному и быть не могло. В силу своего статуса она вынуждена была путешествовать рядом с мужем. В силу довольно значительного лишнего веса эта вечно пьяная свинья большую часть пути сидела вместе с ней, в карете. К счастью, Роберт хоть изредка, но садился на лошадь.

Редкие ночёвки в замках вассалов были настоящим глотком свежего воздуха. Муж предпочитал развлекаться на пирах, устраиваемых лордами в честь него. И Серсея с Джейме имели возможность уединиться.

Достаточно долгое пребывание в Дарри дало ей с братом множество таких моментов. В связи с этим первоначальная ярость, направленная девчонку Старков, которая посмела натравить свою зверюгу на её мальчика, притупилась, сменившись лёгкой благодарностью. А потом, когда пошли эти ужасные слухи, появилась даже небольшая жалость. Ведь девочка, скорее всего, погибла, почему бы не пожалеть её.

Да и сформировавшаяся неприязнь к Старкам почти ушла. Серсея видела осунувшееся и похудевшее лицо Хранителя Севера после того как пропала его дочь. Представляя себе, что подобное могло случиться с кем-то из её детей, королева ужасалась тому, что каждый миг испытывает Эддард Старк.

Сама она ничего не видела, но Джейме, ездивший вместе с Робертом на зов испуганных смердов, вернувшись, был необычайно бледен. Что очень напугало Серсею, свято уверенную, что брат не боится даже пламени Пекла. Рассказывал он какие-то совершенно нереальные вещи. Будь на месте Джейме кто-то другой, она подумала бы, что ей нагло врут.

Вскоре подобные, а порой ещё более кошмарные слухи расползлись по лагерю. Потом приехал Старк, и привёз с собой предполагаемого виновника гибели четырёх десятков гвардейцев, которые поддерживали Серсею. В том числе и поэтому королеве пришлось существенно унять свой нрав.

Однако долго оставаться в Дарри они не могли, и караван тронулся с места спустя две недели после того как Хранитель Севера привёз с собой изрубленный труп уродливой твари.

Вот с этого-то момента настроение королевы опустилось ниже некуда. Возможность уединиться с Джейме отсутствовала полностью. Вместо этого приходилось лицезреть пьяную, обрюзгшую рожу Роберта. Одно радовало, подобное соседство, судя по выражению лица, ему тоже было неприятно. С одной стороны Серсею бесило, что муж так к ней относится, с другой присутствовала нотка мрачного удовлетворения, ему так же плохо, как и ей.

Дело уверенно клонилось к вечеру. Она уже предвкушала будущую остановку, когда уже можно будет, наконец, избавиться от Роберта.

На ужин Серсея употребила два бокала великолепного дорнийского вина и довольно неплохой кусок пирога с олениной. Скромно, но достаточно сытно.

Отошла ко сну королева со спокойным сердцем, предвкушая целую ночь умиротворенного сна, в течение которого не придется трястись в карете и лицезреть ненавистного мужа. Сильно не хватало Джейме, его сильных, уверенных рук, которые обнимали бы её, и кое-чего ещё, тоже сильного и уверенного.

— ...нись! Проснись, солнышко! Проснись и пой! — услышала Серсея сквозь сон приятный мужской голос с металлическими нотками. Помимо голоса чья-то рука осторожно трясла её за плечо. Кто-то весьма настойчиво будил королеву.

— М-м-м! Джейме, уйди! Нас могут застукать! — ещё не вполне проснувшись, отозвалась Серсея. В то, что её будит Роберт, женщина даже в таком состоянии не подумала. Король бы не опустился до таких нежностей. Особенно, если учесть, что Баратеон захаживал к ней в спальню только в ужратом состоянии.

— Я не Джейме, красавица! Давай, просыпайся! — вот, после этой фразы королеву выбросило из полусонного состояния.

Распахнув глаза, она увидела сидящую на кровати, у её ног, мужскую фигуру, слабо освещаемую от далёкого света костров, проникающего в шатёр. Лицо было скрыто тьмой ночи, однако даже так видно, что этот мужчина не имеет отношение ни к Роберту, ни к Джейме.

— Стража!!! Ко мне, стража!!! — заорала во всё горло Серсея. Неизвестный не двинулся, не попытался убежать, как-то заткнуть ей рот, даже не вздрогнул. С минуту она надрывалась, но никто так и не пришёл. Чем дольше это длилось, тем больше страх забирался в её душу. В конце концов, женщина замолчала и, сев на постели, с ужасом уставилась на незнакомца.

— Правильно понимаешь, дорогая. Никто не придёт. Мы с тобой тут одни, — каким-то мурлыкающим тоном произнёс мужчина, стоило Серсее замолчать. Одновременно с этим она почувствовала мозолистую руку, огладившую бедро. Женщина взвизгнула и попыталась отползти, но не смогла этого сделать. Грядушка кровати не позволила ей этого.

— Т-тебе конец! Скоро сюда придёт король! Убирайся, пока можешь! Я не выдам тебя, я не вижу твоего лица и не з-знаю, кто ты! — попыталась она с помощью блефа избавиться от внезапной напасти.

— Хорошая попытка, солнышко. Но не правдоподобно. Тебе было бы впору пугать меня своим братцем. Скорее он, а не Роберт, заявится к тебе. Знаешь, с нашей последней встречи ты только похорошела. Тогда ты была девчонка девчонкой, хоть и весьма симпатичной. А теперь созрела, округлилась в нужных местах, — на последних словах его рука легла на её грудь и принялась гладить сквозь ночную рубашку. Серсея не знала, что пугает её сильнее, то, что неизвестный знает про неё с Джейме или предстоящее изнасилование.

— Не помню, чтобы мы были знакомы. Не напомнишь, когда это было, — женщина отчаянно тянула время, пытаясь улучить момент для побега из шатра. Если она ничего не видит, то и неизвестный должен быть слеп, как крот. Серсея рассчитывала, заболтав мужчину, незаметно расположить ноги так, чтобы было сподручнее бежать.

— Хех! Ну как же! Твой любимый папашка представил тебя двору Безумного Короля! Я помню твои смешные потуги изображать настоящую леди. Это было настолько неловко, что даже очаровательно, — мужская рука неожиданно схватила её за горло, несильно сжала и прижала к высокой грядушке. — Хорошая попытка. Без шуток, восхищен твоей выдержкой. Другая на твоём месте уже визжала бы, как сучка. Но ты сохраняешь завидное самообладание, молодец!

Серсея отчаянно пыталась понять, что ей делать, всеми усилиями подавляя панику. Но паника таки одолевала королеву. Она отчаянно боялась того, что должно сейчас произойти. Какой-то мерзавец проник сюда и теперь имеет над ней власть. Может, это не продлиться долго, но сама мысль о том, чтобы её поимел кто-то, кроме Джейме, приводила женщину в бешенство. Это противоестественно, так быть не должно! Она — Ланнистер, львица, королева! Рождена, чтобы повелевать, а не подчиняться! Во всём Вестеросе только один человек выше её по положению, это жирный пьяница Роберт Баратеон. Неужели она позволит какому-то бандиту грязно надругаться над ней?!

Накрутив себя подобным образом, королева попыталась дотянуться до лица незнакомца и выцарапать ему глаза.

— Кха-кха! Кха! — рука на её горле сжалась чуть сильнее, и Серсея на краткий миг почувствовала все прелести удушья.

— Хватит! Если попробуешь вытворить что-то подобное, я задушу тебя. Поверь, милая, это доставит мне не меньшее удовольствие. Представляю, как будет "рад" твой папочка... м-м-м. Даже жаль, что я не увижу его кислую мину в этот момент. Хотя... кто знает?

В следующую секунду лицо незнакомца оказалось совсем близко, и её губ коснулись тёплые и немного шершавые губы мужчины. Поцелуй вышел неожиданно нежным и приятным. Чужой язык по-хозяйски лазил у неё во рту, даря странное наслаждение.

В какой-то момент сознание Серсеи поплыло, женщина стала забывать кто она, что происходит, и с жадностью начала отвечать на поцелуй. Пропала рука, державшая королеву за горло. Но сама женщина и не подумала отстраниться.

Она успокаивала себя мыслями, что если незнакомец слишком увлечётся ею, потеряет осторожность, и тогда у неё появится хоть какой-то шанс. Однако была и другая сторона. Поцелуй распалил Серсею, которая уже больше месяца изнывает по Джейме. Тело отчаянно хотело любви, и она, не желая признаваться в этом даже себе, сдалась этой жажде.

Вскоре незнакомец задрал подол ночнушки, проник своим естеством в её лоно и принялся весьма активно сношать королеву. По опыту с Джейме Серсея знала, что подобное заканчивается весьма быстро. Но в этот раз всё происходило несколько по-иному. Незнакомец оказался, как это ни удивительно, лучшим любовником, чем её брат.

Он был с ней намного более аккуратен. Казалось, мужчина заранее знал, что она любит, от чего готова визжать в экстазе, а чего делать ни в коем случае нельзя. Незнакомец был силён, настойчив, в некоторой степени груб, но невероятно внимателен к телу Серсеи.

Ничего удивительного, что она отдавалась ему со всей страстью, на которую была способна. В какой-то момент королева настолько забылась, что из её горла стало непроизвольно вылетать имя брата. К этому моменту её лоно было уже переполнено чужим семенем. Незнакомец, казалось, был неутомим. Спустив в неё уже несколько раз, он и не думал останавливаться.

— Хех! Дорогая, а ты, оказывается, самая настоящая шлюха, — донёсся до Серсеи глумливый смешок. Но после очередного пика удовольствия она находилась в таком опустошенном состоянии, что никакого эмоционального отклика эти слова не вызвали. Веки к этому моменту изрядно потяжелели, и бороться с этим королева не хотела и не могла.

* * *

Почистив следы своего здесь пребывания, я таки немного схулиганил и оставил Серсее напоминание о взаимном времяпрепровождении. Разорванная ночнушка дочери Тайвина Ланнистера вновь стала целой. Жидкости, свидетельствующие о том, что минуту назад здесь происходило махровое непотрёбство, впитались в тело женщины.

В общем, восстановил всё, как было. Даже немного подлечил королеву, чтобы наутро она не чувствовала никакой усталости. Вот будет анекдот, если она решит, что всё произошедшее было сном. Представляю, какой в таком случае выдаст эмоциональный коктейль, когда я заявлюсь к ней на следующую ночь.

Решаю немного погулять по предрассветному лагерю. После секса с Серсеей Ланнистер так хорошо стало. Вместо того чтобы успокоиться, я вошёл в ещё больший раж. Хотелось ещё больше напакостить своим врагам. Лишить их спокойного сна. Сделать что-то этакое.

Что со мной такое? Почему я вообще здесь? Начнём с того, что слежка за Робертом и его ближайшим окружением уже вошла у меня в привычку. За счёт этого сон у меня теперь достаточно нерегулярен. Могу, как все нормальные люди, спать ночью, бодрствовать днём, могу наоборот. Бывают случаи, когда сон происходит во второй половине дня и в первой половине ночи, бодрствование, соответственно, в оставшееся время. Или же диаметрально противоположная ситуация. А происходило и так, что приходилось спать промежутками.

Всё усугубилось ещё больше, когда добавились периодические посещения Эсосса. Приходилось очень тщательно контролировать происходящее там. Визерис, конечно, пообещал, что позаботится о перевозе Дейенерис через Узкое Море, в Сумеречный Дол, но я всё равно каждый день посещал сестру, чтобы удостовериться в том, что всё нормально.

Поначалу девочка была очень напугана. Из богатого особняка она неожиданно для себя оказалась в относительно тесном трюме корабля. Пришлось успокаивать, объяснять, куда и зачем она плывет. К тому же, чтобы сестра не сильно пугалась один на один в обществе незнакомых людей, я каждый день посещал её и проводил с ней, как минимум, три часа.

Судно, на котором плывёт Дейенерис, принадлежит одному из самых фанатичных лоялистов. Он изображает богатого купца-судовладельца из Лиса. Тогда как фактически всё его имущество принадлежит Визерису. Матросы на корабле ни о чём таком не подозревают, просто служат за жалованье. Однако там имеются не только моряки, но и, если говорить более современными терминами, морская пехота. Воины с короткими изогнутыми абордажными мечами, лёгкими самострелами, и в достаточно плотной кожаной броне. Надо сказать, у них есть более тяжёлое оружие и броня для боя на суше. Но носят они именно лёгкий вариант вооружения. Вот эти-то воины знают кому, зачем и почему. И Дени охраняют тоже они.