Глава первая "Мусорщик"

— Вот это я понимаю шоу! Юху! Так держать, сукин сын, покажи всю свою мощь, ну же!

Пар начал таят и во влажном сумраке показались очертания великана — высокая, ожившая статуя нагого красивого и хорошо сложенного юноши.

— Мдэ, ну и безвкусица у тебя получилась, — разочаровано помотал головой Чуви.— Все таки ты глупое дитя со сбитыми социальными координатами, но все же давай, — Чу поманил гиганта указательным пальцем, ехидно улыбаясь, — атакуй!

Колосс опустил безжизненный взгляд вниз, слегка склонив голову, и из глубины его тела раздался еле слышимый рокот. Вдруг великан резко поднял свою правую руку и в мгновение опустил ей туда, где был Чуви — покрытие пошло трещинами и прогнулась под силой удара, но Чуви и след простыл. Он успел подпрыгнуть и теперь всей своей мощью приземлился на руку колосса — металл со скрежетом продавился и расплющился. Мусорщик рванулся вверх по конечности и, добежав до головы, со всей силы ударил правой рукой в челюсть великана — раздался оглушительный взрыв. Но большого вреда колоссу эта атака не принесла. Статуя лишь пошатнулась, но почти сразу вернуло равновесие и, быстрым ловким движением, схватила Чуви, с размаху кинув его в сторону злополучного выхода.

Чуви, закружившись в воздухе, со всей силой врезался в стену — от силы удара в ней образовалась глубокая вмятина. Хоть удар и был приличным, но мусорщик оказался почти цел, слегка помятый и грязный, но цел. Он выбрался из вмятины, жадно облизнувшись, спрыгнул и с низкого старта молнией рванул обратно к гиганту.

Чуть ранее, когда Чуви еще летел, гигант смог вынуть свою покалеченную руку. Конечность ожила и, извиваясь змеёй начала менять свою форму — рука стала пушкой. Колосс направил ее на Чуви, что как раз спустился и рванул в его направлении, и с огромным грохотом и свистом выстрелил. Черное и гладкое ядро стремительно пронеслось к своей цели, но Чуви, в самый последний момент, удалось увернуться, и снаряд пронесся мимо, насквозь пробив стену, куда, недавно, влетел мусорщик. За одни ядром полетело еще одно, а потом и другое, но мусорщик, легко, двигаясь зигзагом, уходил от снарядов, что молнией летели в его сторону — теперь он, не отрывая взгляда от гиганта, заходил с фланга. Когда Чуви поравнялся с колосом, тот вновь направил на него руку-пушку и выстрелил, но совершенно иным снарядом. Пролетев половину пути, картечь взорвалась и во все стороны, полетели множество дробей. Чуви остановился и всей силой ударил оземь правой рукой — вокруг мусорщика и в направлении гиганта пошли широкие трещины и из-под земли, вдоль образовавшихся трещин, разрывая цементный пол, начали стремительно вырастать покрытие ломаными лезвиями зубья, поднимая по дороге очередное облако пыли.

Большинство дробей стерли в пыль образовавшиеся клыки, но некоторым каменным копьям все-таки удалось достать Фебоса. Они ему не навредили, некоторые просто разбились при столкновении с колоссом, но гигант потерял равновесие и повалился назад. Колосс еще не успел даже попытаться подняться, как из взвеси вынырнул Чуви с глазами навыкат, с безумной улыбкой на окровавленном лице. Последняя атака статуи для мусорщика прошла не без последствий — на правой щеке сиял длинный и тонкий свежий шрам, часть уха оторвало, а струйки крови стекали с подбородка, с левого предплечья и еще с нескольких мест на теле. Сам мусорщик будто бы дымился.

Он резво и высоко подпрыгнул, закрутился и, выпрямившись стрелой, со всей силой, ногами врезался в красивый плоский живот колоса. Раздался глухой и мощный звук, будто бы столкнулись два грузовика на полной скорости. Живот под силой удара вмялся внутрь — в брюхе образовалась сквозная дыра. Статуя попыталась приподняться, но металлическая плоть в месте раны, дала множество трещин и туловище, почти полностью, переломилось пополам и колоссу пришлось опереться обеими руками, чтобы не потерять равновесие окончательно. Чуви отпрыгнул назад, став на четвереньки, пригнулся к земле как кот, что готовился броситься на свою жертву, и вновь устремился в атаку, оставляя за собой глубокую вмятину в полу и шлейф из дыма и кровавого пара.

Истукан, все такой же безмолвный и безэмоциональный, лишившиеся возможности двигаться, вдруг исказился в уродующем его безумии и широко разинул рот. Его шея покраснела и вздулась и из пасти вырвалась струя расплавленного металла. Чуви резко остановился, направил свою правую руку в сторону и сжал и разжал кулак. Его отбросило в бок, в тот самый момент, когда жидкий металл прожег бетонное покрытие в том месте, где он только что был — струя, продолжая свой путь до противоположной стены, поднялась до самой крыши, прожигая и плавя всё на своем пути. Чуви, пролетев несколько метров, ловко перевернулся в воздухе и приземлился на присядки, слегка проехав по земле, так, что пришлось притормозить рукой. Он поднялся и в отблесках начинавшегося пожара стало ясно, что струе удалось достать до него — половину его лица обожгло до кости, но Чуви будто бы не чувствовал боли и явно был безумен. Целая часть лица светилось от счастья, а в глазах отражалось непомерная жадность.

Колосс повернул голову в сторону Чуви и вновь выстрелил жидким металлом. Чуви произвел быстрое и сложное движение левой руки и из-под земли вырос огромный куб из черного тусклого вещества. Струя, столкнувшись с барьером, беззвучно была им поглощена. Чуви, становясь в свою боевую стойку, нанес быстрый удар правой рукой по кубу. Барьер завибрировал, зычно зазвенел и выстрелил той же струей жидкого металла, но раза в два мощнее и она полетела в обратном направлении прямо в озлобленную голову истукана. Голова взбухла, покраснела и взорвалась, а часть стены за статуей обвалилось — цех от множества повреждений будто бы трещал по швам, но каким-то чудом стоял на месте, а пожар еще не начавшись, по какой-то таинственной причине, потух.

Грудь великана вздулась, вытянулась и тут же лопнула, выпуская на белый свет озлобленного, безумного от страха, но все еще целого Фебоса. Он упал не землю очень неловко и неприятный звук зразу выдавал, что при падении прометеец повредил ногу. Он все же нашел в себе силы стать на ноги и тяжело дыша, посмотрел на Чуви. Тот, расправив широко руки и улыбаясь, направился к врагу. Он шел небрежно, все еще испуская, то тут, то там, странный бело-красный дым — та часть лица, что было сильно обожжена, была полностью им покрыта.

— А в итоге вышло недурно, малыш. Ты меня повеселил, даже заставил попотеть, — издевался Чуви над Фебосом.

Тот ничего не ответил. Он не спускал злобный взгляд с мусорщика и начал, прихрамывая, двигаться боком.

— Ты молодец, — продолжил Чуви, будто бы не замечая движения врага. — Догадался, что я могу поглощать лишь энергетические атаки, а обычные мне могут навредить? Но, увы, этого мало, что бы победить меня, милой мой мальчик.

— Я тебе не милый мальчик! — взревел Фебос и, направив на мусорщика дуло почерневшего протеза, выстрелил из него. Чуви легко и небрежно уклонился от сгустка энергии и немедля пришел в движение. Фебос даже не успел, как следует вздохнуть, когда мусорщик появился прямо перед ним — вблизи лицо Чуви было еще более пугающим. Фебос подумал, что ему вновь влетит со всей силой от атаки правой руки, но мусорщик вместо этого схватил ею за шею и нанес сильный, но обычный удар левой, прямо в лицо. Нос был вновь сломан, помутилось в глазах, рот быстро заполнился горячей кровью, а голова вот — вот должна была разорваться на куски от силы удара и нехватки воздуха — Чуви лишь сильнее сдавливал его шею. Фебос уже подумал, что он не жилец, как мусорщик опустил его. Прометеец с трудом глубоко и хрипло вздохнул и, всем телом, упал навзничь — воздух, что он так жадно поймал ранее, болезненно вырвался обратно. Он уже ничего не соображал, но, с трудом, понял, что мусорщик схватил его за ноги и начал со всей силы раскручивать. К прочим бедам его теперь начало ещё и мутить от не понимания, где он сейчас, но Чуви, когда все вокруг будто бы превратилось в одно цветное пятно, отпустил руки и отправил прометейца в полет. Фебос полетел к тому самому заветному выходу, что сейчас был полностью завален рухнувшими перекрытиями крыши и, чуть не угодив в новообразовавшийся завал, глухо ударившись, потерял сознание.

Дэвид, молча наблюдавший за всем этим, не волновало, что здание могло вот-вот рухнуть, а пожар может вновь вспыхнуть — внутреннее чутьё ему подсказывала, что те высокие в респираторах не позволят этому случится, по крайней мере, там, где находился он и бедный мальчишка, что по-прежнему был без сознания. Его не волновало, что эти двое произвели значительный шум на всю округу — перестрелки и, а иногда и взрывы, были обычным делом даже для этого района города. Что его действительно волновало, так что же он тут забыл? Что он должен показать теперь, когда этот Фебос теперь полуживой? Кроме прочего в его голове всплыли почти уже забытые мрачные мысли.

Его всегда притесняла та ответственность, что без его воли возложил в него когда-то отец, но так ничего конкретно не объяснив. Дэвид его ненавидел всею душой за это и не только. Почему он не помнит, даже что-то на подсознательном уровне из первых пяти лет своей жизни? Почему, из того, что не внятно напророчил ему отец давным-давно, до сих пор не произошло? Почему он здесь до сих пор маринуется! Почему он все это время стремился в эти "Параллели", если он даже не хотел идти путём, что выбрал для него отец? Самоопределение? Жажда познания той тайны и странной призрачной угрозы? Да, именно так. Пусть это и пересекается с волей отца. Пусть ему придется идти на поводу у этого Чуви. Пусть он все-таки замарает руку. Пусть. Ведь это меньшее зло?

Часы Дэвида показывали полпервого-ночи. Где — то, там где город еще казался хоть чуть живым, ехали машины, играла скучная и немого пошлая музыка и тускло горели холодные разноцветные огни, а здесь вокруг сгустилась звонкая тишина, где каждый звук был одновременно слышен везде и в тоже время нигде. Пожар хоть так и не случился, но породил множество едкого дыма, что успел добраться и до Шепарда. В этой самой дымке, что слегка серебрилась в свете луны, была видна фигура Чуви, идущего в сторону Дэвида. Он насвистывал очередную глупую мелодию и разминал свои плечи. Его одежда была потрепана и порвана, и он по-прежнему было окутан страной белой пеленой.

"Странно" — подумал Дэвид. — " Его раны, что он заработал, после атаки дробью, исчезли, а его лицо... Он не видел, что бы мусорщик использовал регенератор, да действует он несколько иначе. Неужели он такой же как он? Или может..."

Тут Чуви, почти дойдя до невидимого барьера, остановился. Он выглядел самодовольным и небрежным и смотрел в сторону Дэвида. Чуви пафосно поднял правую руку вверх, выставив указательный палец и, резко опустил её на уровне плеч, указывая на Шепарда.

— Теперь твой выход! — возвестил Чуви, загадочно улыбаясь, а после ещё и подмигнул.

"Что, черт подери, все это значит?" — в мыслях вспыхнул Дэвид. — " Какой ещё выход? Враг уже повержен. Или есть еще кто-то? Что он от меня, в конце концов, хочет?"

Он уже хотел, озвучит все эти вопросы, но не успел Дэвид открыть рот, как произошло нечто странное и необъяснимое.

Чуви поставил свои ноги на ширине плеч и расправил руки. И тут, со стороны завала, кто-то завизжал, и после, рассекая воздух, нечто неизвестное пришло в движение. Через мгновение голову Чуви с неприятным звуком буквально снесло, и та, пролетев, почти рядом с Дэвидом, чуть его не задев, со звоном врезалось в стену. Там, где раньше была голова, сияла пустота, а из шеи фонтанировала красная кровь. Тело мусорщика еще с мгновение стояло на месте, а потом глухо рухнуло наземь. Дэвид с ужасом обернулся туда, куда врезался неизвестный снаряд, и увидел, что голова Чуви была насажена на то самое копьё, что убийца Фебос создал из арматуры, но так им не воспользовался.

1-13

Раздался безумный смех. В мареве дыма и лунного света показался Фебос. Его некогда прекрасное лицо теперь была распухшим и посиневшим, а протез безжизненно болтался из стороны в стороны. В окровавленной и изрезанной правой руке он сжимал заостренный кусок ржавого металла. Фебос, прихрамывая, все время, вскрикивая при каждом шаге, добрел до бездыханного тела Чуви и, с опаской, глазами полного первобытного страха, всмотрелся в то, что осталось от мусорщика. Он слегка коснулся тела ногой, а потом выпрямился, выронил ржавый обрубок и, посмотрев в пустоту, отстраненным полоумным взглядом, засмеялся. Сначала это было нечто похожее на утробное кошачье мурлыканье, но с каждым ха и хи смех становился на пол октавы выше, пока все пространство не разразилось истерическим иканием больной гиены, что смогла обмануть старого надменного льва. Вдруг Фебос захлебнулся собственным смехом, вновь, уставившись выпученными глазами, со всей силы, единственной здоровой ногой, ударил мертвое тело и то, с глухим стуком, отлетело в сторону.

— Ха, ха, ха! — вновь залился икающим смехом Фебос, а потом замолчал и, уставившись на полную луну. Прометеец смотрел на светило немного качаясь из стороны в сторону что-то шепча себе под нос и тут его прорвало. Он расплылся в полоумной улыбки, еще сильнее выпучил глаза и громко проорал пустоте. — И это все, на что способны предатели единственного верного сына Эд'Ма? Если все такие же клоуны как этот, то я запросто очищу мир от грязи! О, мудрейший Осирис! — Вдруг, он резко замолчав и резко дернувшись быстро огляделся вокруг себя. Он дрожал всем телом и явно чего-то ожидал, но этого не произошло. Он замер на месте и начал говорить сам с собой . — Хотя я был слишком легкомыслен. Он застал меня врасплох. К тому же я слышал, что стражи Башни и Врат обладают фантастической регенерацией и, то, что я видел, явно походило на заживляющий фактор, а значит, правильно сделал, что испытал самый простой и логичный метод в борьбе с такими как он, — прометеец покосился на труп. — Кажется, это возымело правильный эффект, а значит этого достаточно, чтобы их уничтожить, — его лицо вновь озарилось большим безумием. — Хотя не стоит отрицать и того, что мне все же повезло, что это дурак не обезвредил меня сразу.

Фебос продолжал про себя размышлять и анализировать случившееся, а, напротив, чуть далее на все это совершенно не понимающий того, что сейчас произошло, наблюдал помрачневший Дэвид:

"Что это черт подери было? Он умер? Конечно, он умер! Но почему он не убедился, что этот псих уже не опасен? Что значили его слова? Он что специально подставился под атаку? Что за бред! Или... его раны на лице полностью зажили, а этот ненормальный обмолвился о регенерации, естественной, а не искусственной, или что-то среднее между тем и этим, но кроме этого этот Чуви...".

Да, Дэвид теперь понимал, что возможно его с этой ехидной сближало значительно большее, чем он мог предположить. Но кроме прочего он сказал о том, что пришло время Дэвида себя проявить, а потом взял и помер. Что за херню он тут устроил? Он не только издевается над этим полоумным Фебосом, но над ним так же? Или он его решил добить этого Фебоса не только физически, но и духовно... нет, ментально.