Из красавицы в чудовище и обратно

— Вот зараза, — зажмурившись, простонал он, когда я случайно прыгнула ему на ногу, не заметив, что музыка подошла к концу, и все вокруг нас остановились.

— А вот на заразу, я могу и обидеться! — возмущенно прошипела я, и замахнулась ногой, намереваясь пнуть того чуть ниже колена.

Из-за узкого платья и резкого замаха, равновесие решило бросить меня в самый ответственный момент и вместо болезненной мести жениху, я повалилась на спину. Ринар вытаращил глаза и, схватив меня за потянувшуюся к нему руку, резко дернул к себе. Врезавшись лицом в его грудь, я оказалась ещё более дезориентирована и поэтому не стала сопротивляться, когда меня за локоть потащили к ближайшему окну.

— Боги, ты мне все ноги отдавила, — морщась и переминаясь с ноги на ногу, ворчал парень. Судя по движениям, ему очень хотелось снять ботинки и растереть пострадавшие конечности. — Маленький слонопотам.

— Сам ты пингвин, — насупилась я.

— Какой ещё пингвин? — пылая праведным гневом, выпрямился блондин.

— Судя по росту, королевский, — съязвила я и тут встретилась с собственным портретом в стиле абстракционизма, запечатлённым на рубашке моего обожаемого жениха.

Не в силах сказать больше ни слова, я зажала рот руками и, с тихими постанываниями, согнулась пополам. Видимо, больше перебора косметики на моем лице нет.

— Никто не пострадает? Как же, — пробубнил он.

— Прости, — сложив руки, как индианка у храма, стараясь сдержать смех и ни в коем случае не смотреть в глаза блондина, попросила я. — За всё, прости. Я, правда, не специально.

На заднем фоне раздавался восторженный голос директора, который расписывал светлое будущее выпускников, перспективы получения опыта на предстоящей большинству практике и сокрушался по поводу неприятного инцидента с вампирами.

— Думаю, программа максимум на этом закончена, — огляделся по сторонам мой жених, искоса поглядывая то на всё ещё хохочущую меня, то на оборачивающихся на нас магов-недоучек. — Так что я пошел. Приятного вечера.

— Приятного, — не поднимая глаза, помахала я ему.

Ринар с ворчанием скользнул в толпу, где очень быстро наткнулся на Ульрика. Громогласный хохот мордоворота заглушил даже речь директора и тот в очередной раз призвал к тишине.

Я же вытянула шею, стараясь разглядеть получше, что происходит среди практиков. Мой жених стоял, опустив голову, с интересом разглядывая свою рубашку, а потом бросил в мою сторону такой взгляд, что слово "зараза" стало самым мягким из тех эпитетов, которыми меня хотели наградить.

— Извини, — одними губами прошептала я, виновато разведя руки, снова срываясь на смех.

Жених закатил глаза, вопрошая у потолка, за что ему всё это, и, резко сменив направление, вышел из зала.

Пришла моя очередь озаботится своей внешностью (что-то мне подсказывает, что макияж не мог остаться идеальным, размазав по посторонней поверхности большую часть краски), и, оглянувшись в поисках зеркала, я первый раз осмотрела помещение.

Оказывается, мы вошли с боковой стороны зала. Напротив, располагались точно такие же высокие окна, как и в коридоре, с той лишь разницей, что шторы тут висели длинные, почти до самого пола и специально приспущенные, чтобы в помещение не попадало вечернее солнце и не превращало бал в детский утренник.

Справа от окон возвышалась сцена с музыкантами и рассуждающем о нелёгком труде магов директором. Слева вдоль стены стояли раздаточные столы с напитками и легкими закусками.

Зеркала к моей радости весели между окнами в достаточном количестве. Где я впервые смогла увидеть себя в полный рост. Толстовата, платье перекосилось, косметика частично размазалась, не зафиксированный лаком пучок распушился, но в принципе можно сказать, что так изначально и было задумано. Вон Ринар даже не понял, что со мной, а значит и с ним что-то не так.

Достав из выреза платья носовой платок, убрала лишние крупинки посыпавшейся туши. Подумаешь чёрные стрелки немного растушевались. Я боялась, что нарисованное лицо вообще расплылось бесформенной кляксой.

Луизы, на оговоренном заранее месте не оказалось. Оглядевшись в поисках девушки, только спустя минут пять я нашла её, совершенно счастливую, танцующую с каким-то кавалером. Кажется, о нашем уговоре, уйти после первого же танца, она совершенно забыла.

Я попыталась начать злиться, но не получилось. В конце концов, это её первый бал и если он не сопровождается придирками и насмешками, то Луиза имеет полное право насладиться одним из главных событий в своей жизни по полной программе.

Скучать около стеночки, тоже не в моём стиле. Прошмыгнув к раздаточному столу, я попросила у дежурившей там женщины налить мне бокал пунша и, стащив небольшой бутерброд, вернулась к окну.

В своём мире, с таким напитком, я никогда не сталкивалась, но, смотря зарубежные фильмы, представляла себе что-то очень вкусное. Сейчас, мутная жидкость, плескавшаяся в широком бокале, больше всего напоминала мне прокисший глинтвейн.

Не знаю, что у него было в основе, я не сомелье, а спрашивать как-то неудобно. В светлом напитке плавали сморщенные яблочные дольки, не дожёванные, судя по виду, огрызки лимона и ягоды, напоминающие клюкву.

По идее, запах должен был бы быть приятный, но, увы, ни он, ни внешний вид, ни вкус, отдающий дешевым алкоголем, меня не впечатлили. Сморщившись от послевкусия, я поставила бокал на подоконник и, запихнув в рот канапеобразный бутерброд, обернулась к залу.

— Привет, — возник передо мной, радостно улыбающийся, Орен.

Отвечать с набитым ртом неприлично, да и невозможно, поэтому я просто кивнула и, прикрыв рот ладонью, постаралась как можно быстрее прожевать бутерброд, из-за чего подавилась и закашлялась.

— Ты в порядке? — заботливо похлопали меня по спине.

— Да, — сдавленно отозвалась я, отстранившись от его руки и обернувшись к окну, схватилась за свой бокал.

Запивать вставший колом хлеб кислой жидкостью, по пути отплёвываясь от плавающей в ней гадости, то ещё удовольствие.

— Кислятина, — скривившись, заключила я, вызвав улыбку на лице темноволосого юноши.

Вот бы теперь рот прополоскать что ли. Или запить чем-нибудь.

— Могу я пригласить Вас на танец? — галантно поклонился маг-теоретик.

— Не думаю, что это хорошая идея, — замялась я.

— Твой жених будет против? — выпрямившись, предположил Орен, оглянувшись на толпу танцующих.

— Не думаю, — на всякий случай оглядела я зал. Блондинистой шевелюры нигде не маячило. — Он сбежал и даже не обещал вернуться.

— Тогда какой смысл стоять одной в углу? — снова протянул мне руку одногруппник.

— Я не очень хорошо танцую, — посмотрела я на его ботинки. Размер заметно меньше, чем у моего жениха. Кажется, есть шанс, что вторая попытка будет успешнее.

— Уверен, ты просто сгущаешь краски, — улыбнулся мой новый кавалер.

Увы, пенять на ноги Ринара не стоило. Не прошло и минуты, как я "элегантно" развернулась на ноге Орена. Не знаю, что довелось испытать моему жениху, но темноволосый парень мгновенно покраснел и остановился.

— Ты раньше танцевала вальс? — недоверчиво спросил он, отводя меня в сторону.

— Да. Ты четвёртая жертва, — виновато пожала я плечами. — Хотя, в первых двух случаях всё обошлось без ноговредительства.

— Тогда давай начнём с азов, — снова взяв меня за руку, скомандовал юноша. — Идёшь от меня. Раз, два, три.

Пока мы двигались по маленькому квадрату, всё как обычно получалось хорошо, и я, наконец, поняла, в чем проблема. На свадьбе, где я танцевала последний раз среди толпы народа, никто не танцевал по кругу. Все толкались в отведённом им небольшом пространстве. А здесь и сейчас обычный вальс переходил совершенно на другой уровень. Возможно, и у нас так же танцуют, но только на каких-то специальных мероприятиях.

— Раз, два, поворот, три, — продолжал озвучивать каждое своё действие юноша, плавно увлекая меня за собой. — Раз, два, три, шаг назад и обратно, — отпустив на мгновение мою руку, отступил Орен.

Понемногу мои угловатые движения действительно стали напоминать танец, только очень медленный и очень осторожный, но даже такой результат меня безмерно радовал. Как-то незаметно мы снова вернулись в общий круг, где вальс уже изменился до неузнаваемости. Без подсказок суфлёра, в виде моего спутника, я давно бы запуталась во всех этих поклонах, поворотах и добавившихся хлопках в ладоши.

Темп постепенно увеличивался, в парах по бокам от нас девушек на мгновение подняли в воздух, и тут, после очередного поворота, Орен обхватил меня за талию и попытался поднять.

— Не надо, — с ужасом схватилась я за его запястья. — И вообще, я устала. Да и пить очень хочется.

Парень усмехнулся, но послушно отвел меня в сторону.

— Кстати, я хочу тебе кое-что показать, — улыбнувшись, он взял меня за руку и быстрым шагом вывел из зала.

Свернув вправо, мы дошли почти до конца коридора, до первой свободной ниши, куда, приподняв портьеру, меня и пригласили, предварительно оглядевшись по сторонам.

Я с сомнением посмотрела на парня и скептически оглядела тёмную нишу. В голове сразу всплыли слова Луизы и странности нашего одногруппника. Может, они не лишены смысла?

— Что, так сразу? — нахмурилась я. — А как же цветы и конфеты?

— Скажешь тоже, — засмеялся тот. — Заходи.

Смерив его недоверчивым взглядом, я всё же зашла в полутемное помещение. В конце концов, двери тут нет, да и шторы смыкаются только на высоте моих плеч. Назвать это место уединенным можно только с очень большой натяжкой.

— Я всё это время думал о твоём приборе с музыкой, — полез он во внутренний карман камзола. — И вот что у меня получилось.

Достав блестящий камень с длинной верёвкой, он протянул его мне:

— Это небонит, — пояснил Орен.

— Метеорит, — на автомате поправила я, разглядывая знакомую, будто бы разлинованную металлическую поверхность.

— Небонит, — повторил парень. — Камень, упавший с неба.

— Я так и сказала, — не стала я вдаваться в подробности. Алоэ вон тоже какой-то дурь-травой назвали.

Камень был округлой формы со вставленным с внешней стороны прозрачным кристаллом. Сверху, через небольшое отверстие продевалась обычная верёвка. Тяжелый, как и положено метеориту, камень приятно холодил руку и отдавался в пальцах едва ощутимым покалыванием.

— Небониты лучше всего записывают и передают информацию, — пояснил практик. В темноте, его глаза засветились ярко зелёным светом, заставив меня отодвинуться к стене. — Для записи музыки или текста, просто проверни камень по часовой стрелке. Для воспроизведения, против часовой.

— А для остановки? — уточнила я.

— Для остановки, просто верни в исходное положение, — усмехнулся юноша.

— И насколько громко будет звук воспроизведения?

— Не беспокойся, никто кроме тебя, его слышать не будет, — пояснил маг. — Если надеть камень на шею под одеждой, где он будет плотно прижат к солнечному сплетению, то звук будет передаваться сразу в мозг.

В принципе о подобных свойствах металлов и наушниках, передающих звук по костям, я уже слышала, поэтому не сильно удивилась. Расспрашивать про детали, которые явно носили магический характер, побоялась. Опять ляпну какую-нибудь очевидную для мира магов глупость.

— Здорово, — протянула я ему обратно метеоритный кулон. — Потом как-нибудь дашь послушать?

— Вообще-то я сделал его для тебя, — потупился парень.

— Серьёзно? — обрадовалась я. — А не слишком ли дорогой презент?

— Это всего лишь небонит, — смущенно улыбнулся юноша. — Пусть он будет моим подарком в честь твоего первого школьного бала?

— Спасибо, — согласилась я. — Только вот ответный подарок я смогу тебе подарить только после каникул, хорошо?

Орен согласился, и мы ещё немного обсудили особенности использования чудо прибора, после чего я надела камень на шею, спрятав в лифе платья, лишний раз почувствовав, как неровно перекошенная на талии ткань, даже сквозь сорочку царапает кожу.

— Кстати, — помялась я. — Можно тебя попросить об ещё одной услуге?

— Всё что угодно, — развел руками парень.

— Ты не мог бы порвать мне платье?

— Что? — опешил тот.

— Да нет, ты не понял, — я в красках описала ситуацию с неудачным выбором туфель и треснувшим во время танцев швом. — Этот край держится буквально на трех стежках и двух узелках. Если ты дернишь за ткань, то они разойдутся, и платье перестанет перекашивать на одну сторону.

— Хорошо, — нехотя согласился тот.

Я повернулась левым боком, даже не удосужившись снять пояс и продемонстрировать проблему. Парень протянул руки к моей талии и замер в нерешительности, отстранился, подергал себя за ухо и снова протянул руки. До меня не сразу дошла причина его нерешительности. Это у нас парни только рады лишней возможности полапать девушку, а тут несанкционированное прикосновение к телу, пусть даже и через платье слишком серьезный шаг. За него можно и пощечину получить, и оказаться обязанным жениться.

Закатив глаза, я глубоко вздохнула, и сама взялась за ткань платья, отодвигая ее в сторону от тела, настолько, насколько это было возможно при моей комплекции:

— Так лучше?

— Намного, — согласился тот.

Особых усилий от Орена не потребовалось, мы тут же услышали треск, и я, наконец, смогла свободно вздохнуть. Пояс расслабился и чуть съехал вниз. Я быстро его перекрутила и на ощупь принялась завязывать бант. Юноша предложил свою помощь, но, повернувшись к нему спиной, я опять начала тихо посмеиваться. Темная ниша. Я стою уперевшись руками в стену, а сзади парень, что-то делает с моей одеждой. Ух!

— Что-то не так? — насторожился парень, когда я, наконец, обернулась к нему.

— Не обращай внимания, — оправив платье, попросила я. — Это моё испорченное воображение шалит. Пошли лучше отсюда, пока кто-то другой не решил тут уединиться.

Я вышла первой и тут же застыла на месте. Едва не врезавшийся в меня Орен спросил, в чем дело, чем и привлек внимание находящегося в пяти метрах напротив нас блондина.

Ринар, сидящий на подоконнике левым боком к нам, удобно вытянул одну ногу вдоль окна и читал всё ту же книгу по анатомии, а в левой руке держал бокал с пуншем. При виде нас, его лицо приобрело настолько шокированный вид, словно из ниши только что вышел черт и предложил ему вступить в секту Аум синрикё.

— Привет, — неуверенно улыбнувшись, помахала я ему рукой.

Пальцы жениха разжались, и бокал со звоном разбился о каменный пол. К моим ногам подкатилась одна из разлетевшихся ягод, заставив сдавленно сглотнуть.

— Это не то, что ты подумал, — подал голос Орен.

— Заткнись, — не глядя, схватила я его за жабо, висящее вместо галстука, и резко дернула вниз, заставив того приглушённо крякнуть.

Если до этого Ринар ни о чём не думал, то теперь его брови удивленно поднялись вверх. И судя по выражению лица, в его голове начали зарождаться догадки и предположения, явно далёкие от правды. С такого расстояния, вместо моего голоса он мог слышать только сдавленный шёпот и невнятное шуршание, а что это может значить?