Александр. Продолжение похода 5

Судьба вновь улыбнулась путешественникам, когда до полного истощения запаса воды осталось всего два дня. С мачты корабля дозорные увидали большую реку плавно и величаво выносившую свои живительные воды на просторы океана. С огромной радостью моряки сошли на сушу с одним единственным желанием досыта напиться. Здесь они встретили новую расу, сильно отличавшуюся от той, что они встречали ранее. Цвет кожи местных аборигенов был желто бурым, и костистый нос сильно отличался от уже ставшего для моряков привычным приплюснутого носа негров. Волосы на голове были редкими и завивались мелкими колечками подобно шерсти баранов.

Желтокожие люди издавали щелкающие звуки, что разительно отличалось от речи жителей джунглей возле реки с каменными столбами. Создавалось впечатление, что аборигены заикаются, произнося приветственные слова. В отличие от негров джунглей, они занимались скотоводством, активно разводя буйволов и других животных себе на пропитание. Заики безвозмездно угостили белокожих гостей молоком своего скота, и этот напиток показался для моряков Неарха божественным, после их длительного скитания по морю. Они жили в круглых деревнях и ветхих жилищах обмазанных сверху глиной, что было очень необычным для македонцев.

Неарх еще бы долго мог наслаждаться гостеприимством заик, но два его корабля требовали скорого ремонта, а в дельте реки не было необходимых условий. Поэтому после трех дней отдыха, наварх решил сниматься с якоря и плыть дальше. Потеря флота сделала Неарха очень осторожным при контакте с аборигенами, поскольку их численный перевес стал очень ощутимым для македонцев.

Еще два раза приближались корабли к океанскому побережью и всякий раз они встречали желтокожих заик, которых потрясало явление из моря людей с белым цветом кожи и блеск их железного оружия. Благополучно получив провиант, мореходы в спешке покидали берег и уходили в свое бесконечное плавание.

Так плывя в видимости береговой линии, моряки открыли ее новый поворот на восток и вместе с этим прекрасную бухту, не только с двух сторон укрытую от океана, но и отгороженную от всего материка большой горой. Вид этой горы был столь необычен, что он немедленно был приписан деятельности богов. Ведь никто кроме них не мог столь аккуратно срезать верхушку могучей горы, оставив от нее лишь один остов. Он был ровный подобно гигантскому столу или кирпичу, так равен был его верх, прекрасно просматривающийся со стоны моря.

Именно в этой бухте Неарх смог спокойно провести ремонт своих судов, благо подручного материала было, хоть отбавляй. Все склоны столь удивительной горы были покрыты густыми зарослями леса. Местных жителей здесь было мало и поэтому Неарх, без боязни разрешил почти всей команде съехать на берег и построить временный лагерь. Истосковавшись по суше, моряки с радостью занялись ремонтов своих судов, довольные возможностью вновь побыть на твердой земле. Корабли крепчали от людских забот, обретали вторую молодость и готовились в скорое время отплыть на восток ради исполнения воли великого Александра.

Сам же великий государь, покоритель Ойкумены и Потрясатель Вселенной плыл строго на север в составе малой эскадры вместе с верным Гегелохом и египтянином. На всем своем пути македонская флотилия не потревожили ужасные бури и ураганы, которые прежде страшным серпом собрали дань великому Посейдону. Численность кораблей царя сильно уменьшилась, поскольку, покидая острова Блаженства, Александр оставил большую часть своих судов стратегу Деметрию, на которого он возложил титул правителя этих мест. Всего пять кораблей оставил себе божественный Александр, решив, что этого числа судов ему вполне хватит, что бы достигнуть устья Ганга, как ему обещали индийские купцы и вездесущий Нефтех.

Более полно изучая Суматру, царь совершил плавание вдоль всего побережья этого огромного острова. Малайцы не сразу признали над собой новую власть белого человека и поэтому, во время остановки македонского флота в дельте реки Хару царю пришлось с помощью солдат приводить к покорности жителей второго города Суматры Лангасы.

Когда гоплиты, сойдя с кораблей, только приблизились к стенам города, недовольные появлением незнакомцев малайцы обрушили на них поток гневной брани, а в головы воинов из сбежавшейся толпы полетели всевозможные объедки, камни, палки и прочий мусор включая дохлых кошек. Покоритель Ойкумены решил незамедлительно продемонстрировать жителям Лангасы, что подобное поведение в отношении его воинов недопустимо и чревато последствиями. Монарх, надежно прикрытый щитами своих оруженосцев, громко отдал команду и, воины, обнажив клинки и поддержанные дротиками пельтасков, ринулись на безоружных людей, безжалостно уничтожая любого, кто только оказывался на их пути.

Более трехсот человек было перебито возле городских ворот ради вразумления малайцев. Напуганная толпа моментально снесла охрану ворот, и македонцы без труда проникли в город. Царь строго настрого запретил гоплитам грабить город, и грозно звеня доспехами, солдаты вышли на главную площадь, где в страхе сбившись в кучу, стояли главные люди Лангасы. Быстро определив монарха в толпе солдат, они спешно упали к ногам завоевателя, с мольбой протягивая руки к его пурпурному плащу. Александр был милостив к своим новым подданным и подарил им жизнь в обмен, на весь городской запас пряностей приготовленный для торговли.

Благодаря индийским купцам воле государя была быстро доведена до властей Лангасы, и все закончилось спешным признанием власти нового повелителя. Преподнесенный малайцам урок хорошо усвоили жители третьего, самого южного города Суматры Паданга. Едва только корабли Александра приблизились к нему, и весть достигла ушей правителя города, навстречу монарху в спешном порядке была отправлена делегация, которая радостными криками приветствовала царя.

Город сильно пострадал от набегов южного соседа владыки Сариопутри и смог преподнести Александру очень скоромные дары, которые македонец с благодарностью принял. Судьбе было угодно подарить македонцу возможность продемонстрировать свое военное могущество и перед жителями Паданга. Пока шли переговоры, на третий день прибытия кораблей Александра, неугомонный Сариопутри совершил новый набег на Суматру. Уже над морем взошло солнце, когда множество быстроходных лодок пересекло небольшой пролив, отделяющий остров Яву от Суматры устремились к Падангу.

Подобно азартному игроку, еще недавно разбитый правитель, спешно собрал новое войско и решил вновь попытать воинского счастья в надежде полностью отыграться, за свои прежние неудачи. Властителя Магавати не испугало появление чужих кораблей у южных берегов Суматры. Понадеявшись на свою новую армии, Сариопутри решил смело атаковать суда Гегелоха.

Наварх ничуть не испугался многочисленного врага, имея в запасе ветер, Гегелох сам пошел на сближение с врагом. Выйдя на удобные позиции, македонцы сначала расстреляли из катапульт ближайшие к себе цели, а затем принялись топить лодки с помощью тарана. С ужасом наблюдали малайцы, как стремительно тонут и горят их быстроходные лодки, как чужие корабли умело топят их суда при этом, оставаясь невредимыми от столкновений, и ловко уклоняются в сторону при невыгодном положении для себя.

Сариопутри извлек нужный для себя урок после повторного прохождения македонских кораблей через его многострадальную лодочную армаду. Не желая признать поражение и отойти, неугомонный властитель решил высадиться на острове и захватить Падангу со стороны суши. Но и здесь судьба жестоко посмеялась над ним.

Продолжая преследовать врага, Гегелох буквально вытеснил противника на сушу, при этом перевернув или уничтожив еще не одну лодку яванцев. Сариопутри стоя на берегу еще долго гневно потрясал кулаком в сторону кораблей Гегелоха, в ожидании, когда его воинство приведет себя в порядок для броска на Падангу.

Сам Александр не участвовал в этой битве, полностью доверив командование фалангой Деметрию, и тот не подвел своего монарха. Гоплиты с блеском отразили набросившихся на них малайцев, быстро образовав перед своим строем груду окровавленных тел. Простаты и гоместы зорко следили за своими шеренгами, подмечая малейший сбой в работе машины смерти, и моментально исправляли его.

Выдержав бешенный, но малоэффективный натиск противника на свои ряды, македонцы по приказу стратега сами перешли в атаку и быстро сломили сопротивление вражеский бойцов. Ошеломленные контрударом малайцы ничего не смогли противопоставить напору железной шеренги гоплитов, которые с упоением кололи и рубили замешкавшихся малайцев, вселяя в их сердца чувство страха и ужаса перед собой.

Малайские войны уже видевшие смерть своих товарищей на море не смогли долго сопротивляться ужасающей атаке царских гоплитов. Вскоре строй воинов правителя Магавати развалился и они, трусливо бежали. Судьба самого Сариопутри так и осталась неизвестной. Его тело не было опознано в кровавом месиве погибших яванских воинов, возможно, он сумел укрыться в горах Суматры или был в числе тех немногих, кто рискнул сесть в лодку и попытался прорваться сквозь морской заслон Гегелоха. Все яванские беглецы, плывшие на лодках, были уничтожены экипажами кораблей, которые играючи топили беглецов, отрабатывая на них элементы таранного боя. Так или иначе, победа была одержана и мало кто из яванцев смог вернуться домой.

Желая закрепить свой успех, Александр на другой день сам пересек пролив и высадился на Яве. Магавати встретила Потрясателя Вселенной закрытыми воротами и многочисленной толпой густо облепившей деревянные стены города. Вначале переговоры не дали нужного результата, яванцы категорически отказывались говорить с индийскими толмачами о признании над собой власти Александра. Их даже не убедили пленные, захваченные македонцами под стенами Паданги и специально привезенные на остров царем.

Видя несговорчивость противника Александр, приказал обстрелять город огненными снарядами в надежде, что это вразумит жителей. Со страхом и любопытством смотрели жители Магавати на диковинные машины, приблизившиеся к стенам города. Прошла минута, и в их сторону стремительно полетели глиняные горшки, точно разбившиеся в толпе зевак смотревших на действие врага.

Крики ужаса наполнили Магавати, когда огненное содержимое этих горшков стало пожирать людей и город. Охваченный яростью, комендант города дал приказ открыть ворота и жестоко наказать чужестранцев. Но едва только тяжелые резные ворота распахнулись в разные стороны, как на головы воинов вновь упали проклятые огненные сосуды вместе с огромным бревном, моментально погубившим с десяток воинов.

После этого переговоры прошли для Александра более успешно, яванцы согласились признать власть ужасного белокожего человека и спешно преподнесли ему богатые дары из золота и драгоценных камней.

Вот так закончилось покорения островов Блаженства. Александр отдал всю власть над новым царством в руки Деметрия, пообещав как можно скорее прислать ему новых солдат из Индии. Для укрепления дальнейшей власти своего сатрапа, монарх оставил ему почти весь свой флот, с помощью которого Деметрий собирался полностью контролировать два завоеванных острова, и если позволят обстоятельства захватить третий, что как выяснил Нефтех, расположен немного восточнее от Суматры.

Закончив свои географические и политические изыскания, Александр решил покинуть острова Блаженства, поручив Деметрию полностью закрепить южный форпост своего царства.

И вновь потянулась прибрежная линия теперь уже вдоль правого борта александрового флагмана густо заросшая тропическим лесом с его многообразными представителями местной флоры. Вскоре скрылся из глаз берег огромной Суматры, чьи далекие очертания все же продолжали маячить на горизонте еще несколько дней.

Индийские купцы уверенно предсказывали то или иное изменение берега, и оно всегда сбывалось, подтверждая правоту их слов. Быть искренними с великим царем, индусов побуждал не только страх смерти, но и запах прибыли, которую Александр посулил им от продажи захваченных им запасов пряностей.

Вскоре берег в очередной раз вильнул причудливой дугой и македонские корабли, вошли в огромный залив, в который впадала еще одна могучая горная река под названием Иравади. Со слов индийцев здесь находилось царство Суваннабхуми с их главным городом Татоном. Населяли это речное царство племя монов, по своему виду напоминавшие жителей дельты реки Меконг, от войны с которыми египтянин сумел отговорить Александра. Индийские торговцы уже имели хорошо налаженный контакт с монами, и это позволило македонскому посольству сойти по трапу на берег.

Когда решался вопрос, кто возглавит посольство, с Александром случился неприятный казус. Впервые за многие года, Александру предстояло посетить чужой город не как завоевателю, а в ранге мирного посла. Это было столь непривычно для монарха уже давно привыкшего к проявлению покорности перед ним всеми и вся, а теперь нужно было приветствовать какого-то вождя захудалого какого-то царства как равного себе. Подобного положения дел монаршая гордыня снести не могла и на переговоры, был отправлен Нефтех вместе с Аристоником.

Оба назначенные в посольство покорились царской воли и вскоре отправились к правителю монов в окружении двух шеренг воинов одетых в доспехи из костяных пластин. Впереди шли индусы, затем Аристоник с двумя воинами процессию замыкал Нефтех над которым, как главой посольства моны раскрыли большой зонт, а сзади гордо вышагивал знаменосец с царским орлом. В таком порядке посольство Александра пешком миновало почти весь город монов, и подошло к высокой деревянной стене, окруженной еще частоколом из тисового дерева.

Внутри крепостницы находился великолепный деревянный дворец, покоящийся на каменной платформе. Опытный глаз Нефтеха сразу заметил среди дворцовых построек, видневшихся на заднем плане большие конюшни и стойла для слонов. По знаку начальника караула послы стали медленно подниматься по широкой лестнице и вошли под широкую тройную крышу, покоящуюся на множестве золоченых деревянных колонн.

В конце огромного зала возвышался Львиный трон, знак власти местного правителя. Справа и слева от него стояли два трона поменьше, и они тоже были пусты. Зато по обеим сторонам толпилась придворная толпа в парадных одеяниях. Все тихо перешептывались и от этого, по дворцу разносилось тихое гудение.

Когда Нефтех и Аристоник встали в центр зала, неожиданно заиграла музыка, и в зал вошел пожилой мужчина с золотым шлемом на голове и одеждах усыпанных драгоценными камнями. Вслед за ним шествовала королева и любимая дочь правителя Татона. Чинно поднявшись по ступеням, они подошли к тронам, и расселись согласно дворцовому этикету.

Нефтех великолепно справился с ролью великого посла. Правда, сказать правитель и брахманы Татона приняли египтянина за самого Александра, так величественно держался царский советник перед ними. Он со вниманием выслушал витиеватую приветственную речь правителя Мондалая и так же учтиво отвечал ему. Для расширения торговых связей Нефтех попросил разрешение на остановку кораблей Александра в гавани Татона, и правитель обещал рассмотреть его просьбу.