Слезы Тереи

Улыбки, смешки, разговоры, степенные рассуждения. Все это лишь ширма, за ними оскалы акул и шипение кобр, подсчеты выгоды и убытков, планы, интриги и новые игры.

Бомонд играет. Благородные леди и господа развлекаются, меняя маски с легкостью перчаток. Было отвращение, станет лесть, презрение станет радостной улыбкой, а жесткий оскал переделают на добродушную улыбку.

Одна лишь Микаэлла сохраняла весь вечер полнейшее равнодушие, лишь глаза выдавали её азарт. Кажется, что наставнице было интересно происходящее. Я не против, пусть развлекается.

— Псс. Амина.

— Чего?

— Амина.

— Кто здесь?

— Миледи, у вас очень красивые ножки, но если вы хотите со мной поговорить, то советую вам выглянуть из окна, а не пытаться из него выпрыгнуть.

Авадар. Мои ноги...

— Ой!

Как стыдно-то...

Переношу торопливо ноги в комнату, но предательский шелковый пеньюар, вместо привычной ночной рубашки, скользит по натертому добросовестными служанками подоконнику. Звездное небо мелькнуло перед глазами, потерявшую опору попу обдувает прохладным ветерком. Лечу.

Я даже как следует испугаться, не успела, как крепкие руки подхватили меня, прижимая к горячему телу.

— Как вы неосторожны, моя леди. — Улыбающееся лицо Дара напротив.

Глаза сами собой опускаются вниз и натыкаются на пугающую пустоту под босыми ногами лорда. Под нами два этажа и ничего более, только густые кусты под окнами.

— М-магия.... — Восторг, это невероятно! — Но нас же могут увидеть!?

— А было б лучше, если бы я позволил тебе улететь в эти замечательные кусты?

— Н-нет, наверное.

С небольшим порывом ветра, Авадар опустился на мой подоконник, взметнув легкие шторы.

— Тогда все нормально.

Дар, не отпуская меня, легко спрыгнул с подоконника и дошел со мной на руках до моей кровати. На миг, сердце перестало биться, а потом взволнованно пустилось вскачь.

— Ложитесь спать, моя невеста, завтра будет трудный день. — Меня бережно опустили на кровать и заботливо укрыли одеялом, как ребенка. — Не стоит забивать свою чудесную головку плохими воспоминаниями. Я постараюсь, чтобы сегодняшний вечер больше не повторялся.

Склонившись надо мной, Авадар посмотрел мне в глаза.

— Веришь.

— Да.

По комнате поплыл сладковатый, терпкий аромат Зерны. Кончики пальцев закололо и неожиданно для себя, я подалась немного вперед.

Последними воспоминаниями об этой ночи был жаркий поцелуй и ярко-синий блеск его глаз напротив.

Все-таки он маг.

Следующие три дня превратились для меня в сплошной кошмар. А началось все с побудки меня любимой после того, как я заснула почти на рассвете. Сначала Сара пыталась меня раззудить вполне гуманными способами: стягивала с меня одеяло и пыталась воззвать к моей совести, что впрочем, было совершенно бесполезно. От отсутствия одеяла я не страдала, потому что вполне уже привыкла к прохладным помещениям спален в монастыре, а совесть..., эту часть собственной личности из меня благополучно вытрясли в процессе обучения настырные монахини-наставницы.

Так что Сара в результате получила не проснувшуюся меня и даже не просто вставшую, а далекий посыл к Темным Иператорам и пожелание долгой и счастливой... жизни. Нет, а что? Я очень добрая, правда.

— Миледи, вставайте, пожалуйста, скоро уже обед.

— Отстань, противная.

— Но миледи, вас же жду...

Кто и где меня "жду" я слушать не стала, просто запустила прицельно в служанку подушкой и снова завалилась спать, поглубже зарывшись в многочисленные подушки и подушечки.

— Ми-иле-едии-и!

Лиза, зараза, пришла на помощь Саре.

— Брысь отсюда, нечисть.

Вторая подушка не также прицельно полетела во вторую служанку. После чего в комнате наконец-то установилась долгожданная тишина и снова смогла попытаться провалиться в теплые и ласковые объятья сна.

Но не тут-то было.

Стоило мне только вывести сонным сознанием мысль, что быть дочерью герцога, это не так уж плохо и есть в этом некоторые приятные моменты. Например, куча подушек у тебя на кровати, которых хватит на несколько визитов приставучих служанок. М-да, а спать без одеяла на теплой перине очень даже неплохо.... И тепло-о-о...

— А-а-а-а-а!!!!!! Какой придурок это сделал? — Отплевываясь от ледяной воды, залившей кажется всю меня, я старалась найти взглядом того самоубийцу который решился меня таким способом разбудить.

— Вот таким вот образом надо будить особо разоспавшихся девушек. Железный способ, всегда просыпаются.

Ухмыляющуюся, довольную моську Микаэллы напротив, это не то, что хочется увидеть с утра пораньше. Те более обтекая после незапланированного ледяного душа устроенного этой врединой.

— Развлекаешься да?

Наставница молчит, только улыбается ещё больше, хотя куда уж и так скоро щеки треснут от усилий.

— Да что б тебе к Темным провалиться! — Ещё одна подушка полетела прямо в эту наглое лицо моего личного кошмара.

— Твою.... — Да-да, самую тяжелую и жесткую, с обилием какой-то бисерной вышивки выбрала. Все только для вас, моя дорогая наставница.

— Вот теперь мы квиты.

— Ага. Тогда знай, что через полчаса тебя в свое распоряжение ждет распорядитель и организатор твоей свадьбы, а если ты не появишься перед его очами в положенное время, то твою свадьбу организуют без тебя.

С кровати меня как ветром сдуло. Вот вредины, не могли сразу сказать, что тут без меня сейчас мою же свадьбу портить собрались.

— У тебя пятнадцать минут на утренний туалет и водные процедуры. — Мстительно бросила в спину Микаэлла.

— Змея, а раньше сказать, не дано было, да?

У-у-у.... Ну все, я обиделась. Решу все вопросы и такое им устрою, они у меня ещё прощения просить будут! Коллективно.

— Вы если что, обращайтесь. У меня ещё есть несколько способов приведения благородных дам в реальность.

Эй-эй, чему она там сейчас девочек у меня научит. Надо срочно что-то делать.

— Девочки, вы её больше слушайте ага. — Скидываю мокрую рубашку, кричу. — И тогда я так и быть, оставлю вас на попечении у матушки. Здесь вы в полной мере сможете реализовать свои новые знания, полученные от сестры Микаэллы урожденной баронессы Маршас.

Кажется, народ проникся....

А потом была встреча с распорядителем, старичком в глубоких сединах и совершенным пофигизмом к моим пожеланиям. Абрахам Эрцваль. С первого же мгновения нашего знакомства я поняла, что золотую середину между требованиями традиций, дворянским кодексом и моими пожеланиями мы навряд ли сможем найти.

Этот сухонький и седой как лунь старичок с подслеповатыми глазами и морщинистыми руками на все мои замечания выдавал одну единственную фразу. "Это все противоречит установленным годами традициям и протоколу положенному вашим и вашего будущего супруга положениям". Чем меня невероятно бесил и неслабо выводило из себя.

Я против роз в качестве украшения.

Ну что вы, миледи, как так можно? Это же противоречит установленным годами традициям и протоколу положенному вашим и вашего будущего супруга положениям. Ну и что, что у вас на розы аллергия. Протоколу на это плевать. Так положено и точка.

Я против розовых лент. Я не люблю розовый цвет.

Ну что вы, миледи, как так можно? Это же противоречит установленным годами традициям и протоколу положенному вашим и вашего будущего супруга положениям. Леди положено любить все розовое, это традиция. Так правильно, по протоколу.

Я против посещения всех памятных мест столицы после бракосочетания.

Ну что вы, миледи, как так можно? Это же противоречит установленным годами традициям и протоколу положенному вашим и вашего будущего супруга положениям. Как вы можете лишить своего мужа возможности осмотреть в вашем обществе достопримечательности нашей прекрасной, замечательной, блистательной и великолепной столицы? Это же противоречит протоколу!

Последней каплей стало заявление, что мне придется ехать до Церкви в сопровождении моей дорогой матушки....

— Нет. Ни за что!

— Нет миледи, вы не понимаете. Это уже, ни в какие ворота не лезет. Я понимаю ещё все ваши остальные придумки, молодость. Но отказаться от возможности дать вашей матушке, достопочтенной леди Гримхоль, в возможности может быть в последний раз дать вам наставлении! Да как вы смеете!? Чему вас только в вашем монастыре учат!? Мне все равно на ваши взаимоотношения, но такое пренебрежение традиций, это....

— Это дань собственной безопасности. — Пришлось прервать разошедшегося не на шутку распорядителя. — И мне плевать на ваши традиции, в конце концов, я могу себе позволить их проигнорировать. Так что будьте добры учесть во время организации мои пожелания. Никаких роз, розовых ленточек и поездке по памятным и "прекрасным" местам нашей великолепной, блистательной и несомненно прекрасной столицы. А сопровождающую я сама себе найду. Можете, не беспокоится на этот счет.

Старичок недовольно поджал губы и с обреченным выражением на лице принялся что-то вписывать в блокнот.

— Какие ленты?

— Персиковые, фисташковые и брызги шампанского.

— Против цвета скатертей нет возражений?

Кажется, кто-то начинает издеваться....

— Нет, против простого белого цвета я не возражаю.

— Цветы?

— На ваш выбор. Но только не розы, как вы поняли.

— Позвольте спросить, почему не розы?

— Потому что красная, чихающая и сопливая невеста — это то, чего протокол и традиции просто не перенесут.

— Кх-м, согласен. А как же ваша матушка?

— А вы у неё спрашивали, хочет ли она сама меня сопровождать?

И так овальной формы лицо распорядителя ещё больше вытянулось и приобрело выражение совершенного непонимания.

— Узнайте сами, а я пока сопровождающую подберу.

Больше распорядитель со мной не препирался.

Когда он ушел, я смогла наконец-то вздохнуть спокойно, что бы тут же задохнуться от возмущения.

— Ой, не могу! Вы его лицо видели? — Кевин спародировал только что ушедшего распорядителя, вытянув губы трубочкой и выпучив глаза.

Сара, Лиза и Микаэлла во весь голос смеялись, вповалку валяясь на одном диванчике и держась за животы.

— Ну и что мы смеемся? Заняться нечем? — Они меня довели, сейчас всех покусаю. — Сара, Лиза, быстро сбегали за обедом. Жду пять минут, потом начинаю злиться. — Служанок как ветром сдуло, с такой скоростью они исчезли за дверьми гостиной. — Микаэлла, хватит веселиться. Или ты не поняла, кого именно я имела в виду, говоря распорядителю о личности моей сопровождающей?

Сестра-наставница моментально растеряла всю свою веселость, побледнела и, пробурчав что-то себе под нос, с гордо поднятой головой удалилась за дверь. Перевела взгляд на Кевина, который на протяжении моего монолога вполне успешно делал вид, что что-то разглядывал. Мне стоило только внимательно посмотреть на него, чтобы мужчина без возражений и понукания, сам решил удалиться из моего поля зрения.

— Понял-понял, жду в примерочной и не заикаюсь.

Какой сообразительный молодой человек....

Обед, вот единственное отступление, которое мне позволили за весь день.

А потом я попала в загребущие руки Кевина и толпы его помощниц.

Метры ткани, кружев и ниток. Килограммы иголок, булавок и бисера. Многочасовое стояние на одном месте в окружении щебечущих девушек и хмурого портного, что-то колдующего над бесформенной кучей атласа.

К вечеру я не выдержала.

— Ке-е-евин, я сейчас умру! Спаси меня.

— А? — Мужчина рассеянным взглядом нашел раздражитель и удивленно воззрился на меня, как на чудо света.

— А ты чего ещё тут стоишь?

Приплыли....

— Дорогой мой, ты мне сам час назад сказал: "Стой тут, жди. Девочки тобой займутся".

— Да? Ну и как, занялись?

Перед глазами тут же встал очередной комплект белья, которое на меня эти... садистки нацепили со словами "к первой брачной ночи".

— Ну, да. А теперь я могу идти?

— Да-да, не мешай только. — И снова зарылся в свои выкройки.

Кошмар....

Семейный ужин прошел вообще мимо меня. Меня кто-то, о чем-то спрашивал, интересовался. Я даже что-то отвечала и, кажется, согласно кивала. Передо мной сменялась одна тарелка с очередным кулинарным шедевром за другой, я что-то на автомате ела.

В себя я пришла только в своем кабинете, почему-то сидящая за своим столом в полной темноте и с кучей писем в руках. Ужас. Мне уже начинает казаться, что этот жуткий день никогда не закончится.

Звать никого из девушек я не стала, от чужого присутствия я сегодня жутко устала. Сама зажгла свет и села распечатывать письма.

Две трети из всей кипы — однотипные, сухие поздравления с предстоящим торжеством, в каждой строчке которого — качественно завуалированное желание получить приглашение на оное.

Ещё одна часть — приглашения на всевозможные светские мероприятия, больше адресованные лорду, а не мне. Ожидаемо, но от этого не менее обидно.

Одно письмо от секретаря самого Епископа, пафосный конверт, золоченая бумага и особые чернила нежно-фиолетового цвета. Все содержание письма сводилось к одному, в завуалированной форме мне намекали на то, что за мной будут внимательно следить.

"... Мы надеемся на то, что вы останетесь верны Вере нашей, единственно верной...".

Ага, мечтайте дальше. И далее по списку. Верьте, надейтесь и мы вас обязательно простим. Интересно, за что простят-то?

А вот увидев последнее письмо, я сильно удивилась и не сказать, что приятно. Оно оказалось, от... Валина.

На несколько минут я просто зависла над письмом с инициалами короля, борясь в душе с желанием порвать оной немедленно и сжечь остатки до серого пепла, а потом решительно направилась к секретеру, открыла ключиком секретное отделение и отправила нераспечатанный конверт в компанию к дневнику лорда.

— Что-то случилось? — От неожиданно раздавшегося за спиной вопроса я даже подскочила на месте, при этом пребольно удавившись головой об полку секретера. Видимо этого мебели показалось мало и, ко всему прочему, на меня свалился толстенный том сборника романтических стихов, упав корешком прямо на ногу.

— Ай-яй-яй!

— Осторожнее. — Авадар, а это был именно он, тут же оказался около меня и осторожно поддерживая, довел до диванчика у стеллажа с книгами.

— Бо-ольно. — Ногу свело судорогой, а на голове, по ощущениям, будет здоровенная шишка.

— Потерпи секундочку, сейчас помогу. — Прохладные руки коснулись ушиба, а голова, чудесным образом, прекратила болеть. В темных глазах напротив опять сверкнули колдовские синие огни. — Позволишь? — Присев передо мной на колени, он осторожно взял меня за лодыжку. Стараясь не причинить лишней боли.

Кажется, туфельку я отбросила куда-то в сторону сама, когда заботливые руки моего жениха коснулись сведенной судорогой конечности. И следующие несколько минут я бессовестно блаженствовала, хотя почему, это же из-за него я ударилась и получила томиком "романтической" поэзии по ноге.

— Больше не болит?

— Нет. Больше не болит. — О, сейчас мне было очень хорошо, я даже была готова как кошка мурчать под его руками, благо, что они, руки я имею в виду, все так и продолжали держать мою ногу и слегка массировать её, поднимаясь все выше по икре.... Авадар, продолжая массировать ногу, внимательно наблюдал за мной и моей реакцией. При этом, на его лице сохранялось какое-то отстраненное выражение. — Кх-кхм. Уже не болит. Правда-правда. — Пришлось намекнуть слишком увлекшемуся мужчине, что пора заканчивать с оздоровительными процедурами.