Твою мать! Так и знал, что этим закончится, вот как сердце чуяло. Четыре дня выходных — отлично, конечно, да и особист наш — нормальный мужик, но работать с ним не очень хочется, мы народ свободолюбивый.

— Игорь! — обратился я к Михаленко, — Если ты сейчас скажешь, что вы даже приблизительно не знаете, где эти корыта искать — то мы всей группой лучше гвоздей нажрёмся, чтобы в лазарет слечь, чем будем рыскать по всему побережью. И после этого придётся отправлять в поиск того чудо-богатыря, который сейчас за твоей могучей спиной прячется. Так что лучше сразу успокой мою истерзанную душу.

"Чудо-богатырь" аж покраснел от злости. Будь его воля — пристрелил бы он меня, даже не задумываясь.

— Не переживай, знаем, — улыбнулся Игорь. — Информация из достоверных источников, но непроверенная. Дело в том, что у Фашиста изначально было два места, куда он думал ставить суда. Это Матвеевский залив и залив Доманя. Первая точка накрылась, осталась вторая.

Игорь ткнул ручкой в правый верх карты.

Залив Доманя... Север Киева, около Троещины. Дело в том, что Труханов остров, если быть точным, островом не является. Это полуостров. Но с "большой землёй" его соединяет очень узкий перешеек, да и в разговоре слово "остров" звучит проще. И этот Труханов рассекает ту самую реку, до середины которой долетит редкая птица, на две части — на сам Днепр и на его приток — Десёнку. Десёнка тянется от Троещины на севере до конца острова на юге. То есть, если говорить попросту, то вдоль Правого берега течёт Днепр, а вдоль Левого — Десёнка. Хотя это касается только северной половины города.

А залив Доманя находится именно на Десёнке, у самого края "дикой территории", что очень неприятно. Большой, километра полтора в длину, неправильной овальной формы, с очень узким устьем, открывающимся в Десёнку, причём устье находится в настолько странном месте, что кажется, будто какой-то пьяный гидрогеолог решил шутки ради соединить реку и ближайшее озеро.

Одно интересно — где там теплоходы прятать? Деревьев на берегу, конечно, много, но с воздуха просматривается всё. Хотя... О чём это я? Авиаразведки у нас пока нет, и не будет ещё долго, похоже.

— И в чём суть задачи? — отвлёкся я от раздумий. — Можно детальнее? Лучше сразу скажи, чтобы мы за эти четыре дня хоть как-то подготовились, а не носились потом как укуренные кролики.

— Да задача простая как шуруп, — пожал плечами Михаленко. — Как во все времена, обнаружить-уничтожить. Но в вашем случае — хотя бы просто обнаружить, этого будет достаточно. Затем сваливаете на разумное расстояние и вызываете огонь артиллерии. Наша артель быстро разносит теплоходы в щепки, вы констатируете поражение цели и героями возвращаетесь обратно.

Ага, ну да. При всём уважении к нашим артиллеристам, безопасное расстояние от их огня — это рядом с самими артиллеристами. Тогда точно не накроют. А то бывали, знаете ли, прецеденты.

— А что мешает накрыть весь залив сейчас? — спросил я, грызя ноготь. — Десяток залпов "Градами" — и там не только теплоходов не будет, но и раки из-под камней вылезут с криком "Сдаёмся!". Понятно, что придётся добропорядочных граждан побеспокоить шумом "Градов", но у нас народ привычный уже, переживёт.

Михаленко выслушал меня с кривой ухмылкой и парировал:

— А ты "Грады" давно видел? Нет их в городе. Передали житомирской комендатуре в качестве временной дружеской помощи.

— Это c какого фейхоа? — удивился я.

Нет, конечно, Киев периодически оказывал "спонсорскую помощь" другим областям — и боеприпасами помогали, и оружием. Но "Грады" нам сейчас и самим бы не повредили, учитывая последние события. Хотя в Винницкой области, по слухам, боевые действия сейчас вовсю идут, серьёзнее, чем у нас.

— Межобластная политика, — развёл руками Игорь. — Сейчас ожидается, что Винницкая область тоже присоединится к Альянсу, переговоры уже в самом разгаре. Вот житомирские комендачи и помогают винницким бойцам натянуть бандосам глаз на задницу c помощью киевских "Градов".

Ну да, ожидаемо. Как говорится, американский университет — это такое место, где русские евреи учат китайцев математике. Что-то подобное и у нас получается. Вообще, конечно, коллегам надо помогать. Не так давно мы катались в Житомир, обменивались опытом с тамошними егерями. Они рассказывали, как лучше воевать в лесу, мы — как воевать в городе. Житомирская область — край лесной, потому местные егеря были настоящими следопытами. Мы, конечно, тоже не первый год замужем, но до них нам ещё расти надо.

— А остальная реактивная артель где? — ухватился за последнюю соломинку я, — "Смерчи" с "Ураганами"?

— Всё там же, — махнул рукой Игорь. — Да ты чего, Денис? Уже с месяц как их нет в Киеве. Да и кто тебе "Смерчи" даст, когда они наперечёт? Размечтался, боярин. Да и куда тебе такую мощь?

Обидно. Придётся, кажется, пилить на Левый Берег...

— Про поддержку авиации и космических спутников, думаю, говорить бессмысленно — утвердительно сказал я. — Ну и кто же будет нашей основной огневой мощью?

— Пока не знаю точно, — отвёл глаза в сторону Михаленко. — Но батарею "Гвоздик" обещать могу.

— Щедрость твоя, батюшка, границ не знает, — съязвил я. — С их скорострельностью мы неделю будем огонь корректировать.

Вру, конечно. Наведём как надо, всё будет в ажуре. Но повыделываться-то надо. Склочный у меня характер становится, старею, наверное. Да и батарея "Гвоздик" — это в нашем случае шесть самоходных гаубиц, которые кидают снаряды на дистанцию до 15 км с темпом 4-5 залпов в минуту. Итого — от 24 до 30 снарядов, если считать всю батарею.

— Это уже от вас зависит. Корректируйте нормально, да и всё, — поморщился Михаленко. — И вообще, Денис, не капризничай как студентка на свидании, а то вручу вам два "Подноса" и будете сами из них теплоходы раздалбывать. Тогда вам "Гвоздики" за счастье покажутся.

Ладно, чего это я, и правда... Бывало и хуже, когда о такой огневой мощи, да в интересах одной группы, можно было только мечтать. Когда мы танки "галичан" и "восточных" самодельными фугасами подрывали. Эх, были времена!

— А что делать, если не обнаружим там теплоходов? — проигнорировал я "угрозу" Михаленко.

— Передать информацию и шустрыми кабанчиками топать обратно. Отрицательный результат — тоже результат.

Хм. Ну вообще у меня были другие планы, вне зависимости от результатов. Залив Доманя, как уже отмечено, рядом с "дикой" Троещиной, причём с самой северной её частью. А оттуда километра три до дороги на Пуховку и места, где, если верить Семёну, нас ждала "шишига" со вкусной водкой и закуской. Эх, как бы нам операцию с мародёркой совместить? Двух зайчиков бы сразу прихлопнули. Но на двух машинах ехать — слишком неосторожно будет.

— Ладно, — снова прервал я затянувшуюся паузу. — Когда выход?

— В понедельник до конца дня залив должен быть разведан и зачищен, если там есть суда.

— Хорошо. Тогда мы выйдем в ночь на понедельник, так будет лучше. Игорь, скажи, а пропуск через ГЭС ты сможешь для нас выбить?

Док стрельнул глазами. Кажется, понял мою идею.

На северной части правого берега, буквально на границе Киева, находится город Вышгород. Древний город, несмотря на свои скромные размеры, сейчас он почти пустой, тысяч пять жителей, не больше. В войну почти не пострадал, что очень удивительно. Особенно учитывая тот факт, что жители Вышгорода были по большей части "нейтралами", всячески поддерживали нас — партизан и ополченцев.

А если проехать через Вышгород, то на Днепре можно увидеть Киевскую ГЭС. Она тоже осталась нетронутой, вполне работоспособной, но из-за нарушенных коммуникаций, пока не могла полноценно давать городу электроэнергию. Ни одна из воюющих сторон ГЭС не трогала, себе дороже. Рванёшь её, так смоет половину Киева, а это никому было не нужно. Был, правда, один прецедент, когда отступающие в очередной раз "галичане" решили уйти с фейерверком и послали на электростанцию взвод бойцов и два КАМАЗа с тротилом. Видать, искупаться хотелось на прощание, ну и киевлян искупать тоже. Шалуны, одним словом. Но идея сделать из Киева большой бассейн так и осталась идеей, потому что КАМАЗы благодаря нам не дошли даже до Вышгорода. А захваченным тротилом мы пользовались ещё полгода, тёплыми словами поминая "галичан".

Сейчас на ГЭС постоянно находился взвод комендачей, на всякий случай, потому что бандосы — это не военные, могут станцию рвануть просто из любви к прекрасному. Проехать через станцию с одного берега на другой было невозможно без специального пропуска, исключений не делали даже для нас и комендатуры. А вот если добыть пропуск — задание сильно облегчится. Конечно, придётся делать крюк километров пятнадцать, да потом пробираться мимо весьма неспокойных сёл и пару речушек, но зато как белые люди — по мосту, да на машинах...

— Зачем вам? — удивлённо спросил Михаленко, но сразу же спохватился, — А, ну хотя да. Попробую. Смогу, скорее всего. Кстати, у меня к вам ещё одна просьба. Я бы хотел, чтобы Синцов пошёл с вами на задание.

Есть такая лопата — совковая, широкая, ей ещё дворники зимой снег убирают. Вот если взять эту лопату и со всего размаху ударить человека плашмя по голове, то он ощутит примерно то же самое, что ощутил я после такой милой просьбы. Значит, нам придётся носиться по Левому Берегу под прицелами бандосов, таская за собой этого, зачатого на спор, сопливого недоделка? А потом ещё и на мародёрку его с собой брать? Да я лучше сразу застрелюсь из гранатомёта! Почему из гранатомёта? А чтобы наверняка.

Хотя, что ни говори, а заманчиво взять придурка с собой и по дороге привить ему егерские понятия вежливости и уважения к старшим. Мы по таким "прививкам" — ну просто мастера. Прицепить господина лейтенанта к нашему УАЗику, да проехаться километра три на небольшой скорости. А он чтобы рядом бежал. Благодать! Даже представить приятно. Михаленко, конечно, мне это потом до пенсии вспоминать будет, но ради такой массы удовольствия я готов потерпеть. Хотя нет, ну его в баню, борзых лейтенантиков много, а нервы у меня одни. Погибнет ещё, упаси Боже... Потому хрен мы его с собой возьмём, только через мой труп.

Краем глаза глянул на Крыса. Он, похоже, знал о том, что разговор так пойдёт. Стоит, спокойный как кирпич. Ничего, сейчас занервничаешь.

— Ага, — осторожно улыбнулся я. — Игорь, а зачем это надо, прости? На кой? Молодёжь в стойле застоялась, погулять хочется?

— Нет, всё сложнее, — Михаленко вернулся за стол и плюхнулся в кресло, — Начальство должно быть уверено, что все имеющиеся суда гарантированно уничтожены. Потому очень рекомендует добавить в группу нашего сотрудника.

Так... А вот это уже обидно. Тумблер "нагрев нервной системы" опять начинает включаться.

— А нашего слова уже мало стало? — потихоньку закипаю я, — Без надсмотрщика, значит, мы уже не можем задачу выполнить?

— Денис, — начал было Игорь, — всё не так.

— Всё так! — отрезал я. — Я вижу, что нам элементарно не доверяют, хотя не понимаю, почему. Повода мы вроде не давали. И ещё! Молодой и не очень красивый, ты вообще как — умереть готов ради общего блага? — перевёл я взгляд на Синцова.

Похоже, такой элементарный вопрос вызвал у него кипучую мозговую деятельность. Умирать? Как — умирать? Зачем умирать? Глазки-то забегали, но быстро взял себя в руки и напустил всё тот же молодцеватый вид.

— А разве мы в бой идём? — натянуто улыбнулся Крыс. — Нам надо просто суда обнаружить, и всё.

Наша группа вразнобой захихикала. А мальчонка-то вообще от жизни оторванный, как оказалось. Игорь же неопределённо смотрел на нас и молчал. Ну да, а что тут скажешь?

Я встал, подошёл к одной из тумбочек, достал довоенную карту "Киев и Киевская область", развернул её и положил на стол перед Синцовым:

— Покажи, где мы находимся.

Вопреки моим ожиданиям, на поиск у лейтенанта ушло всего секунд десять. Невероятно, он даже карты видел, и не только игральные.

— Молодец, угадал, — кивнул я. — А теперь покажи залив.

Снова правильно. Только этого недостаточно, к сожалению.

— Отлично. Теперь смотри здесь. Внимательно смотри, как старшеклассник на голую девку.

Я медленно провёл пальцем линию через Оболонь, Вышгород, ГЭС, сёла, реку Десна.

— Что теперь видишь?

— Предполагаемый путь движения нашей группы, — пожал плечами Синцов. Похоже, он не уловил, к чему я клоню.

— Браво, юноша! — захлопал я в ладоши, — Всего две ошибки. Ошибка первая — это пока что "наша", а не "твоя" группа, к ней ты никакого отношения не имеешь. И второе — это не просто путь движения, это ещё и маршрут, где могут быть боестолкновения. Смотри ещё раз, уже носом тычу.

На этот раз линию я провёл только от ГЭС до залива.

— Что у нас на этом пути? Игорь, ну помоги уж подчинённому, что ли, — я с усмешкой посмотрел на Михаленко.

Особист кинул взгляд на отмеченный участок.

— Ну что... Тут у нас два села — Хотяновка и Осещина, — медленно, словно пробуя на вкус каждое слово, сказал он. — Оба посёлка нами не контролируются, что очень расстраивает охрану ГЭС. По последним данным — кстати, не свежим — в Хотяновке заправляет какой-то местечковый князёк, наподобие очередного сбрендившего батьки Махно, а в Осещине живёт обычный мирняк, селяне-колхозники. Этот самый "батька" вроде бы попытался их под себя подмять, но не получилось. Вот примерно так.

— В точку, — похвалил я Михаленко, — Только у нас есть данные посвежее. Батька тот с Осещиной воюет довольно-таки регулярно. Подмять пока не может, но и бросить эту затею ему гордость не позволяет. А у нас задача — проскочить как раз между сёлами, по линии их фронта, так сказать. Получится ли у нас это сделать тихо и без стрелянины — я не уверен.

В комнате в энный раз за вечер воцарилась тишина. Все задумались. Ладно, будем развивать успех.

— Это было первое. Второе. Игорь, что у нас написано на входной двери?

— Не читал, не знаю, — буркнул Михаленко.

— Там написано "2 отряд, 1-2 группы", а не "Ясли для младших офицеров ГУБ". Андрюша, у тебя сколько боевых выходов?

Крыс половчее перехватил "Тавор", но всё равно продолжил держать его неправильно.

— А какая разница? — исподлобья глянул он.

— Я так и думал, что ни одного. Понятно. Нет, Игорь, это исключено. У нас группа слаженная, сбитая...

— Спитая, — вставил словцо Киря.

— Точно, — сделал вид, что так и надо, я. — А тут какой-то новый неизвестный мультипликационный персонаж в наших рядах появится. Неее, это отпадает. Нянчиться с ним — это не для нас. А ещё убьют, не дай Бог — так я ж потом в монахи с горя постригусь, буду до конца дней прощение вымаливать и свечки за упокой ставить. И вообще, Игорь, если твоему руководству нужны доказательства — можем предоставить фото с места события. Док, сделаешь?

Док был знатным фотолюбителем, ещё с довоенного времени. Менял "Никоны" на "Олимпусы", "Олимпусы" на "Кэноны", хвастался свежеприобретёнными объективами и светофильтрами — в общем, увлекался вещами, в которых лично я был ни в зуб ногой. К слову, у многих снайперов есть увлечение оптикой и фотографией, профессиональная девиация, так сказать.