В омут твоих глаз

— Через неделю, не раньше, — шатен протянул хозяину машины листок, — позвонишь, и мы всё уладим.

— Спасибо, с тобой приятно иметь дело, — парень пожал руку студенту. — До связи.

— Давай.

Глеб проследил за отъезжающим джипом и развернулся, замерев, как только увидел блондина.

— Это Антон, его начальник привёз к нам в помощники, — Костя пробасил, толкая новенького вперёд.

— Начальник, говоришь? — Савкин подавил все эмоции на своём лице и бесстрастно уставился на первокурсника: — Значит, Антон?

— Да, — Тимошин протянул руку и скривился, потому что его бывший любовник обладал крепкой хваткой в моменты своей злости, и сейчас он с наслаждением сжимал чужие пальцы до хруста, впиваясь взглядом в голубые омуты и ища ответы.

— Надеюсь, проблем с тобой не будет, — отпустив чужую ладонь, Савушка ухмыльнулся. — Будешь делать то, что я говорю. Никаких лишних движений, попыток филонить и никаких поблажек. Ты пришёл сюда работать, и меня не волнует, умеешь ты или нет. Вылетишь пробкой при первом косяке, уяснил?

— Я понял.

— Отлично, — шатен оглядел парня с ног до головы. — Ты в этом работать собрался?

— Нет, у меня сменка с собой.

— Пойдём, покажу, где можно переодеться.

— Угу, — Антон сглотнул, прекрасно понимая, что сейчас его ждёт допрос с пристрастиями, стоит им только оказаться наедине.

— Злой он сегодня, — голос Кости, тихо бормочущего Вове, Тимошин всё же расслышал, еле поспевая за быстрым шагом своего начальника.

Толкнув хлипкую затёртую дверь, Глеб перешагнул порог, слегка наклонив голову, и включил тусклый свет.

— Заходи. Тут мы переодеваемся и обедаем, — он махнул рукой в сторону деревянного стола, накрытого тёмной клеёнкой. — Чайник тут есть, сахар, заварку и кофе привозит хозяин. Микроволновка в углу, еду приноси из дома или перехватывай чего-нибудь в ближайшем ларьке, но не отвечаю за доброкачественность продуктов там. Вещи сложишь на полку, — Савушка кивнул на старый шкаф. — Условия позволяют не сдохнуть, как видишь.

— Да, спасибо.

— Переодевайся, — шатен встал посередине помещения, скрестив руки на груди. — Ну?

— Угу, — Тимошин сел на скамейку и расстегнул ремень на джинсах, вопросительно посмотрев на парня: — Выйдешь?

— А ты у нас мальчик стеснительный? — Савкин усмехнулся. — Не трать время, шевелись.

Первокурсник выругался под нос, снял кеды и быстро стянул штаны, стараясь не поднимать глаз. Белые носки он предпочёл сунуть в обувь, стащил через голову джемпер и, оставшись в одних трусах, всё же посмотрел на Глеба, тут же пожалев об этом, потому что карие глаза неприкрыто и нагло скользили по нему. Он поднялся со скамейки и наклонился к своей сумке, доставая сменную одежду и старые кроссовки.

Стоило ему выпрямиться, сзади прижалось крепкое тело, и сильные руки надавили на плечи.

— Какого хера, сучонок, ты тут забыл? — Савушка шипел в самое ухо. — Что ж тебе, мразь, спокойно не живётся, что ты и папашку моего напряг?

— Глеб, я... — Антон попытался развернуться, но его грубо толкнули вперёд, вынуждая схватиться руками за скамейку, чтобы не оказаться на полу.

— Интересная поза, — шатен коснулся пальцами шеи и скользнул вниз по позвоночнику. — Когда ты успокоишься, а? Или у тебя так зудит в заднице, что ты постоянно ищешь на неё приключений? — подцепив резинку трусов, он просунул под них ладонь. — Я перестал искать встреч с тобой, как ты и хотел, но теперь ты сам преследуешь меня. Ты не думал о том, что мне больше не нужно это? Ты мне не нужен, — царапнув короткими ногтями кожу, Савкин сжал упругую ягодицу. — Отъебись уже от меня!

— Ш... мх... — Тимошин что-то промычал, выгибаясь в пояснице и оттопыривая задницу.

— Похотливая сучка, — вторая рука прошлась по груди к животу и ниже, сгребая хозяйство блондина через тонкую ткань, — хочешь, чтобы я трахнул тебя? — Глеб упёрся одним коленом в скамейку, чтобы не потерять равновесие. — Всё ради этого? Так соскучился по члену в заднице, что готов снова метнуться под голубые флаги? Или это у тебя очередное временное помешательство, как было тогда?

— Глеб, мать твою, ну же! — Антон нетерпеливо двинул бёдрами, забыв обо всём и сосредоточившись только на горячих руках, которые в былые времена вытворяли с ним такое, что от одних воспоминаний начинало тянуть в паху.

— Ты эгоистичный ублюдок, которому плевать на чувства других людей. Ты хочешь, чтобы всё было по-твоему, но, знаешь, — Савкин убрал руки и выпрямился, — мне надоело жить надеждой, — сделав несколько шагов к двери, он остановился. — Одевайся и приступай к работе, если не хочешь вылететь в первый же день.

Оставшись один, Тимошин едва не взвыл от отвращения к самому себе. Нахлынувшее возбуждение быстро спало. Он же готов был прямо здесь раздвинуть ноги и отдаться этому холодному сукиному сыну, который, кажется, всерьёз решил выбросить его из головы.

Поспешно натянув одежду и затянув потуже шнурки на кроссовках, блондин скривил губы в подобии улыбки.

Нет, он не позволит ему забыть. Он обязательно найдёт выход и тогда расскажет всё Глебу. Он поймёт, он непременно поймёт и простит своего глупого сопляка.

По крайней мере, Антону отчаянно хотелось верить в это.

* * *

— Даш, ты нечто, — рвано дыша, Денис откинулся на подушку, опуская руку вниз и зарываясь пальцами в густые волосы.

Вместо ответа, его член прикусили, немного царапнув тонкую кожу зубами.

Маркелов глухо простонал, закусив нижнюю губу и двинув тазом вперёд. Острые длинные ногти впивались в его бёдра, корябая и оставляя яркие полосы.

— Фак, да! — прикрыв глаза, он захрипел, крепче стягивая густые волосы в кулаке.

Чепаксина пытала его долго, успевая сжимать член у основания и не давая кончить. Это была её маленькая женская месть за долгое ожидание. Даша не привыкла оттягивать моменты близости, она считала, что глупо отказываться от того, чего хотят оба, по каким-то навязанным обществом моральным принципам. Зачем тянуть, если рано или поздно это всё равно произойдёт?

А Денису слишком понравилась эта забавная и далеко не глупая девушка, поэтому не хотелось показаться ей озабоченным животным, и он выжидал, пока ей не надоело это, и она сама не завалила его в кровать, не дав опомниться. Чепаксина умела быть настойчивой и брать инициативу в свои руки, как она сделала это сейчас, наплевав на предрассудки и прочую муть, попросту забравшись на Маркелова и откровенно показав, что ей нужно.

Разве можно отказать женщине, когда она ТАК просит?

Осторожно отстранив её, он рывком подтянул Дашу наверх, усаживая на свои бёдра:

— Ты хороша.

— Ты тоже неплох.

— Только неплох? — Денис прищурился и, перекатившись, подмял под себя обнажённое тело. — Пора задирать планку.

— А сможешь?

— Пф, — дотянувшись до тумбочки, он подцепил пальцами презерватив, и, разорвав упаковку, приподнялся, привычными движениями раскатывая латекс по возбуждённому члену.

Нависнув над девушкой, Маркелов провёл ладонью по её бедру и резко сжал, оставляя на гладкой коже красные пятна.

Чепаксину повело окончательно от этой грубости, и она сама потянулась навстречу, шире раздвигая ноги и нетерпеливо кусая губы.

А он медлил, дразнил, водя головкой вокруг да около, иногда надавливая чуть сильнее, но не входя. Ему нравилось наблюдать за её подрагивающими ресницами, хмурящимися бровями и пробегающей по лицу тени нетерпения.

Денис вошёл резко, без предупреждений, до упора, на всю длину. Девушка под ним коротко вскрикнула и оставила несколько саднящих полос на спине. Он задвигался сразу, не заставляя обоих ждать ещё, размашисто, с нажимом, вдавливая её в кровать и рыча в ответ на её укусы и царапины.

Даша никогда не пыталась сдерживаться, если ей было хорошо. Она впивалась в мужскую спину ногтями, вгрызалась зубами в плечи, сжимала его бока ногами и стонала, открыто, громко, не притворяясь. А его пальцы тискали упругие ягодицы и гладкие бёдра, оставляя следы, которые к утру превратятся в тёмные синяки.

Маркелов вышел из неё так же неожиданно, как вошёл. Переместившись, привалился спиной к стене, садясь на кровати, и потянул Чепаксину на себя, придерживая руками и насаживая до конца. Она обхватила его шею, широко расставляя колени, и задвигалась сама, выгибаясь и подставляя грудь под поцелуи.

Денис поднёс к её рту пальцы и прохрипел:

— Оближи.

Не заморачиваясь причинами, она послушно высунула язык, скользя по фалангам и оставляя мокрые дорожки слюны. Рука исчезла, и чужие губы впились в неё, жадно, нетерпеливо.

Влажные подушечки помассировали копчик и скользнули по промежности, кружа возле ануса.

Даша уже ни о чём не думала, отдаваясь полностью и утопая в ярких ощущениях. Когда сзади в неё что-то толкнулось, она лишь недоумённо хлопнула ресницами, замерев, но её быстро отвлекли, углубляя поцелуй и по-хозяйски изучая её рот языком.

Маркелов медленно двигал рукой, растягивая тугие мышцы, и это сбивалось с общего быстрого ритма, раздражая. Вытащив палец, он вошёл уже двумя, гораздо резче и быстрее толкаясь.

Чепаксина замычала в его губы и заскребла ногтями по шее и плечам, не находя себе места от этого ощущения абсолютной заполненности. Непривычно, туго, но чертовски хорошо.

Она посасывала его язык, втягивая в себя и прикусывая, раскачивалась, стараясь насадиться до упора на крепкий член, а потом рывком на умелые пальцы.

Даша горела, плавясь под властью этого парня, который, казалось, был везде, окутывая её своей волей и подчиняя. Именно это ей было нужно в постели — быть безвольной куклой, которую берут и вертят во все стороны, выжимая все силы.

Её мышцы стали сокращаться в накрываемой эйфории, а Денис, повалив её на спину, всё ещё делал быстрые толчки, растягивая волну настоящего взрывного блаженства. Двинувшись несколько раз, он с силой вдавил её в матрац и клацнул зубами, стискивая челюсти, а потом резко выдыхая из себя тихий низкий стон.

Чепаксина на автомате продолжала водить руками по его влажной от пота спине и отрешённо смотрела в потолок, не веря, что с ней произошло такое.

Маркелов вытер руки о простынь, вышел из девушки и, стянув заполненный презерватив, завязал его, бросив возле тумбочки.

— Охренеть, — Даша просипела сорванным голосом и посмотрела на парня, скосив глаза.

— Ты прекрасна, — наклонившись, он поцеловал её в плечо и улыбнулся.

— Ты останешься?

— Останусь.

— А что ты делаешь завтра?

— Мы с тобой идём на день рождения Ани.

— Мы?

— Моя женщина должна быть со мной, — этот тон не терпел никаких возражений, и Чепаксиной понравилось ощущение подчинённости, которого, как оказалось, ей всегда хотелось.

Она приподнялась на локтях и пристально посмотрела в глаза любовнику:

— Я согласна.

— А я тебя не спрашивал, — пожав плечами, он добродушно усмехнулся и навис над девушкой. — Хватит болтать, ведь есть много вещей куда интереснее.

___

— Доброе утро, — Даша с трудом разлепила глаза и посмотрела на Дениса.

— Привет.

— Кофе будешь?

— Лучше крепкий чай.

— Я быстро в душ и на кухню. Минут через двадцать будем завтракать.

— Как скажешь, — поцеловав девушку, он выпустил её из объятий, с удовольствием наблюдая за плавными движениями гибкого тела, которое ещё несколько часов назад извивалось под ним. Тёмные пятна от пальцев окрасили гладкие покатые бёдра и упругие ягодицы, напоминая о бурной ночи. У него самого чесались спина и плечи от глубоких царапин и укусов.

И все эти метки, возвращающие их обоих в прошедшие минуты удовольствия, приятно обжигали кожу, которая, казалось, всё ещё горела под чужими прикосновениями.

Приняв душ после хозяйки квартиры, Маркелов сидел на кухне и удивлялся её преображению: она умело, отточенными до автоматизма движениями, накрывала на стол, разливала по чашкам чай, не сбиваясь и не мешкая. Чаще всего девушки кормили его с утра яичницей, не подгоревшей, если везло, а тут были горячие бутерброды и пышный омлет с помидорами, который он обожал с самого детства.

Где та распутная девица, отдававшаяся ему в постели?

Улыбаясь, Денис сделал несколько глотков чая.

— Даш, а где ты настоящая?

Девушка удивлённо посмотрела на него, придвигая ближе тарелку с бутербродами:

— О чём ты?

— Ты такая разная...

— Это плохо?

— Нет, мне нравится это.

— Тогда не задавай глупых вопросов. И ещё...

— Что?

— Не вздумай уходить из медицинского.

— Почему?

— Потому что врачи очень сексуальны.

Глава 22

— Маш, спасибо за помощь, я бы не справилась, — Аня с восхищением смотрела на накрытый стол.

— Я люблю готовить, мне в радость помочь вам, — Кленова улыбнулась.

— Так, посторонись! — Савкин внёс в гостиную противень с ароматным куриным филе, залитым благоухающим соусом.

— Ребята, вы меня выручили.

— Милая, я просто боялся отравиться твоей стряпнёй.

— А это куда? — Ярослав стоял в дверях с тремя бутылками вина.

— Поставь на стол.

— Там места уже нет, — Маша покачала головой. — Подожди минутку, я тарелки сдвину, — школьница с ловкостью переставила посуду. — Давай.

— Савушка, прости, что тебе пришлось отпрашиваться с работы, — Валеева обняла друга.

— У тебя день рождения, глупая, меня отец сам выгнал. Кстати, он передал подарок, но я вручу его позже вместе с нашим.

— Спасибо.

— Скоро Макс придёт? — Савкин обратился к старшекласснице.

— Да, сейчас уже должен.

— Денис звонил, они с Дашей на подходе, — Аня сняла фартук. — Я переоденусь.

— Иди, мы тут всё доделаем, — Мартинов неуверенно улыбнулся, зная, что рыжая всегда его недолюбливала.

— Ребят, вы лучшие! — девушка вышла из комнаты и закрылась у себя в спальне.

___

Сегодня ей двадцать два, но ничего особенного не хотелось — приятный ужин в компании близких людей, что ещё нужно для счастья? А ведь нужно...

Аня застегнула пуговицы на тонкой тёмной кофте и закатала рукава.

ЕГО нет. И ЕМУ плевать, что сегодня её день рождения, о котором ОН даже не знает. ЕМУ просто на всё плевать.

Защёлкивая пряжку ремня на свободных чёрных брюках, Валеева поморщилась, пытаясь отогнать мрачные мысли.

Вытащив из шкафа аккуратные балетки, которые по мягкости не отличались от домашних тапочек, она обулась и, поправив растрепавшиеся волосы, вышла из спальни.

В гостиной стало оживленнее с приходом Дениса, знакомившего остальных с Дашей.

— Привет! — он подошёл к имениннице. — С вылуплением!

— Спасибо.

— Подарки мы тебе будем дарить все вместе, поэтому терпи.

— Главное, что вы сами пришли.

— Все любят подарки, — Чепаксина засмеялась и обняла девушку. — С днём рождения!

— Спасибо.

— Ой, это Максим! — Маша бросилась к двери, услышав звонок.

— Теперь мы можем садиться за стол? — Глеб потёр руки.

— Не торопись, мы ещё Антона ждём, — Ярослав одёрнул его.

— Чёрт, мало мне его на работе, — Савкин заворчал и, посмотрев куда-то в сторону, замер: — Как это сюда попало?

Аня недоумённо проследила за его взглядом и вздохнула: