| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Нам придётся сражаться друг против друга?
— Согласно условиям жеребьёвки, — магистр лениво щурился, безразлично пялясь куда-то поверх голов юных адептов.
— Но как же так, мы из одной группы! — Аки по своему обыкновению склонила голову на бок, прикусив губу.
— Жеребьёвка. Ничего личного, — пожал плечами магистр. — Начинайте.
Был взмах рукой и лёгкое марево на том месте, где только что стоял распорядитель. Аки отскочила, приняв боевую стойку. Нами ухмыльнулся. В группе всем было известно, что лучшей в теории была она. Только вот практическое использование знаний давалось девушке с трудом. Бой не будет долгим и трудным. Разогнав Ци по телу, парень оттолкнулся от земли, собираясь закончить всё с одного удара. Раз! Кулак Рюко ударил пустоту. Девушка, невероятно изогнувшись, отскочила в сторону, вновь приняла боевую стойку. Парень улыбнулся и подмигнул ей.
Зрители начали откровенно скучать. Нами гонял бедную девочку по арене уже достаточное время. Аки едва успевала уклоняться от его атак. Пару она всё-таки пропустила, теперь на её щеке красовалась внушительная царапина, а край одежды до сих пор тлел.
— Эй, Аки-тян, ты так и будешь от меня бегать? Сил у меня хватит ещё на столько же! — Рюко с насмешкой оглядывал девочку. Она была младше его на четыре года. Малолетний гений. В группе к ней все относились скорее как к младшей сестре, чем как к серьёзному напарнику. К её словам прислушивались через раз. Тихая и скромная, Аки, маленькая Аки, в качестве серьёзной боевой единицы не воспринималась.
Вздохнув, Аки оглянулась в поисках магистра-распорядителя. Он был найден в самом углу арены на большой возвышенности, лениво покуривая. Девочка стремительно бросилась к нему. Нами победоносно ухмыльнулся. Струсила и решила сдаться. Чего и следовало ожить от Аки-тян.
Аки остановилась перед магистром.
— тебе чего? Сдаться хочешь? — мужчина выпустил в небо струйку дыма.
— Нет. Просто хочу кое-что уточнить, — наклонив голову на бок, девочка посмотрела на магистра так, что у закалённого в боях и сражениях мужчины мурашки пробежали по спине. — Цель сражения — победа?
— Ну, допустим.
— Спасибо. Это всё, что мне надо было знать. — Аки хлопнула в ладони... И исчезла.
Нами вздрогнул, когда перед ним в облачке дыма появилась Аки-тян.
— Прости, что заставила тебя бегать за мной. Я просто неверно истолковала суть поединка. Но теперь всё в порядке. — Девочка обезоруживающе улыбнулась.
— Как бы то ни было, лучше сдайся сейчас.
— То же самое могу сказать и тебе.
Несколько неуловимо быстрых движений руками. Земля загудела и ввысь вознеслась внушительных размеров каменная стена. Аки стояла на её вершине, прикрыв глаза.
— И это всё, что ты можешь? — На лице Рюко расползлась широченная улыбка. — Наверняка, ты потратила на эту бесполезную стенку всю свою Ци! — воздух вокруг парня завибрировал от неимоверной силы и напряжения. — Победа моя! — Нами взвился в воздух, занеся кулак...
Аки вытянула руку в его сторону. Открыла глаза. На секунду Нами встретился с ней взглядом... И не увидел там ничего, кроме холодного безразличия вычислительной машины.
— Теневые копья, — произнесла Аки-тян. Тело Нами дёрнулось, когда из тени стены в воздух взвились три черных иглы, буквально распяв парня. Одно из копий вошло в горло, два других а живот и глаз.
Спрыгнув со стены, обернувшись в сторону магистра-распорядителя, Аки, чуть склонив голову на бок, произнесла:
— Я победила. Теперь можно идти?
* * *
Когда рыжий замолк — адепты молчали. Тяжелее всех опять пришлось Хашу. Это его троюродная сестра была там, на залитой солнцем арене. Это он своими глазами видел удивление и обиду на лице её оппонента, пронзаемого теневыми копьями. Кровь на песке. Такая яркая, какой в жизни не бывает. Белый песок и алая кровь. Завораживающее, сводящее с ума сочетание.
Если бы друзья попытались заговорить, Кэйран не ответил бы. Просто не смог. Слова сделали своё дело — его снова унесло туда, почти на пятнадцать лет назад, когда сам юноша ещё орал дурным голосом в колыбели. Или не орал, если верить сну, увиденному в больнице.
Тело снова трясло. Конечно, трансляция воспоминаний свидетелем — совсем не то, что непосредственным участником. Это мягче, намного мягче. Личность не переплетается с проводником. Сохраняется, позволяет думать своими мыслями. Анализировать... Хаш никогда не был дураком. Вернее был, но ровно настолько, насколько хотел им быть. Сейчас адепт об этом жалел. В такой ситуации пригодился бы подход Йору — взвешенный, немного отстранённый.
Боевые чародеи Дзэнсина — воины. Это известно всем. Воины убивают, рано или поздно. Хотя часть выпускников Школы Сёгакко ухитряется отсидеться на курьерских и спокойных должностях всю свою жизнь. Хаш готовил себя к первой миссии лет с двенадцати. Настраивал, рассуждал. Спорил сам с собой. К моменту стажировки юноша хотел только одного — чтобы ожидание неизбежного закончилось. Чтобы это произошло, наконец.
Легко рассуждать о смерти. Особенно в шестнадцать лет. Особенно, если не видел её в глаза. Теперь вот увидел, спасибо Шину. И даже немножечко почувствовал.
Рыжий внезапно понял — широко распахнутые глаза Рюко он будет помнить очень долго. И звук. Мерзкий тихий звук, с которым теневые копья входили в плоть своей жертвы. Такой звук бывает, если метнуть в стену помидор. Мерзко.
— Это только первое воспоминание, как пообещал Ягуро, — наконец прервала молчание Рикко.
— Да. Всё верно, — механически кивнул Хаш. — Всю неделю я буду выполнять его задания. Взамен — он будет показывать мне Аки.
— Послушай...
— Амидо, если ты сейчас начнёшь говорить о том, что возможно лучше всё прекратить и оставить как есть или сообщить в магистрат и забыть — я тебя побью. Всерьёз, не сдерживаясь. Мы вместе вляпались в это. Но я не прошу вас продолжать. Я должен понять, что происходит с моей сестрой. Плевать на степень родства, она мне иногда ближе родной была. Понимаете?
— Дурак ты, Хаш. Я хотел сказать "послушай что мы нашли", понятно тебе?
— Мы? — Йору чуть иронично изогнул бровь. — Я кое-что действительно нашёл.
— Ну, хорошо, я хотел сказать "послушай что Йору нашёл". Теперь все довольны?
Возражений не последовала и Йору начал делиться информацией.
* * *
Магистр Кеншин стоял, привалившись к одному из стеллажей, и наблюдал за тем, как стражи заканчивают выносить нужную документацию из архива. По интересующим его темам здесь могли обнаружиться крупицы информации — но, чтобы найти жемчужину, нужно перелопатить не одну навозную кучу.
Поиски неуловимого шпиона ничего не дали. Окрестности вольного города Дзэнсин — чисты и пустынны. Никого. Даже подозрительных бродяг нет, что довольно странно, если учесть праздник, закончившийся совсем недавно.
Запеленгованные точки ложные. Все десять. Кто-то нагло водил отряд контрразведки Внутреннего Круга Магистров за нос. Ронин начал потихоньку звереть. Когда чародей раздумывал над сложившейся ситуацией, по холодному прищуру глаз становилось понятно — шпиона или шпионов не ждёт совершенно ничего хорошего.
Канран сейчас находился на куполе магистрата — самой высокой точке вольного города и развернул мощнейший поисковый дзинтай. Эта комбинация реагировала на малейшие всплески Ци и чужеродных энергий. Сам Кеншин сомневался в эффективности данного метода, но они должны использовать любую возможность.
Магистр не просто чувствовал, он знал, знал, что в Дзэнсине происходят странные вещи. Внутренний круг напал на след совершенно случайно. Где-то с месяц назад, после выпускной церемонии в Школе Сёгакко, куда-то вовне начали уходить пакеты информации. Их передавали посредством стандартного прибора — транслятора Ци, обеспечивавшего надёжную связь на расстояния до двух сотен километров в любую сторону. Что передавали — оставалось загадкой.
У вольного города и Акиномори хватало врагов. Конечно, открытой конфронтации ни с кем не было, но охотников напакостить конкурентам, либо получить информацию по существующим секретным наработкам всегда находилось немало. За время, прошедшее с момента начала передач контрразведка успела проверить почти всех чародеев, имевших доступ к мало-мальски важным темам. Но результат оказался нулевым. Все, занятые на важных направлениях имели свои огрехи, но... Никто из бакалавров и магистров, работавших на Внутренний Круг и его разработки, не был шпионом. А если и был — то хитрым, осторожным, обладавшим волчьим чутьём и лисьей хитростью.
Ронин решил проверить перемещения всех чародеев, рангом выше адепта, за последние несколько лет. Зацепка должна отыскаться. Обязана. Идеальных планов, равно как и идеальных исполнителей не существует.
— Магистр, — один из стражей-бакалавров склонился в почтительном поклоне, застыв перед мрачной фигурой.
— Вы закончили изъятие документов?
— Так точно, магистр. Все архивные данные по интересующим вас персоналиям перемещены в магистрат.
Кеншин заметил странные эмоции на лице бакалавра. Молодой, чуть за двадцать лет, парень словно не мог решиться сообщить какую-то информацию. Так бывает, когда нет уверенности — кажется, мелочь, но странная, безобидная, беспокоить начальство из-за которой может быть смешно. Но ёкаи скрываются в мелочах.
— Вы что-то хотите сказать, бакалавр?
— Эээ...
— Не тяните. Лучше перестраховаться, чем упустить что-то важное.
— Магистр, в хранилище на третьем подземном этаже обнаружены слабые следы Ци. Чуть выше естественного фона.
— Насколько выше?
— На сотые доли стандартной единицы. Но...
Кеншин вскинул бровь.
— Вы уже начали докладывать. Говорите всё, что посчитаете нужным.
— У меня нет оснований. Но, кажется, что в хранилище, незадолго до нашего прихода активировали дзинтай пути "касо". Очень слабый, если судить по следам. Я не уверен, однако что-то заставляет считать именно так.
— Если бы вы припомнили историю войн, бакалавр, то знали бы, насколько порой бывает важно доверять своей интуиции. Группу магистров-аналитиков — в архив. Помещение опечатать, установить стазисное поле Ши, для сохранения следов. Живее.
В голове у Ронина брякнул невидимый колокольчик. Тихо-тихо, почти не слышно. Зацепка. Магистр почти уверен, что это зацепка. Наконец-то.
* * *
Где— то.
Темнота в этот раз дышала небывалым спокойствием. Бархатным, шуршащим. Что за ним скрывалось — загадка, ответ на которую знала только темнота. Но с чего бы ей делиться ответом?
— Материал... почти соответствует твоим докладам.
Темнота немного насмешливо промолчала в ответ.
— Твои действия начали давать плоды, теперь есть уверенность.
Насмешка темноты стала буквально осязаемой, живой.
— Но у нас начинают появляться трудности.
— Какие?
— Ищейки. Они подбираются ближе. Следят. Чуют.
— Возможно их стоит нейтрализовать?
— Нельзя. Сейчас — нельзя. Они словно знают об этом.
— Какой план действий?
— Продолжай работать по своим методам. Но... если результатов не будет в течение этой недели — придётся форсировать события. Либо уничтожить материал и следы.
— Уничтожение — единственный выход? — тон темноты немного дрогнул.
— Материал показал высокое сопротивление внушениям. Материал имеет высокий уровень противодействия стандартным дисциплинам.
— Принято. Темнота успокоилась, когда те, что были в ней ушли. Темнота не умеет выражать эмоции. Она всегда ждёт их, приходящих в неё. Именно благодаря таким как они темнота приобретает воплощения.
* * *
Праздник, которого не увидел Хаш, был впечатляющим. Об этом ясно говорили груды мусора, объедков, пустых бутылок, обрывков фонариков и бумажных гирлянд, которые не успели убрать до понедельника. Ранее утро, пустынные улицы Дзэнсина. Добротные каменные дома в центре, традиционные деревянные в окраинных кварталах. Булыжники мостовых, пыль улиц попроще. Ветер, шуршащий мусором. Солнце встало совсем недавно, озаряя улицы тёплыми лучами. В городе мало кто вёл натуральное хозяйство — все крестьяне проживали в агломерации, раскинувшейся за стенами. Ремесленники и торговцы, честно отпахавшие неделю до праздника и всё само торжество — отсыпались. Оно и понятно. Гости Дзэнсина уехали, большая часть всех товаров распродана, можно и полениться. Это у крестьян рабочий день начинается с рассветом, а лавку или мастерскую открывать в такую рань без толку.
Появлялись первые команды уборщиков. Обычно — два-три простых жителя и адепт, как главное ответственное лицо. Разнорабочие сгребали мусор, чародей утилизировал его прямо на улице, простенькими огненными дзинтаями, специально построенными так, чтобы цель вспыхивала мгновенно и исчезала без остатка.
Голосили птицы в садах, на внешней стене и периметрах клановых кварталов менялась стража. Начинался новый день.
А пока, по небольшим улочкам, скрытым в утренней тени, держась подальше от центральной улицы Мати, уже одарённой вниманием уборщиков, Хаш торопился на тренировку.
Рыжий закончил свой традиционный комплекс упражнений — странные события и больница не стали препятствием для глубоко засевшей привычки. Выспался адепт из рук вон плохо — вчера вся девятая группа, усиленная Юкионой разошлась по домам крайне поздно. Долго говорили, сравнивали, прикидывали. Если коротко, то решили не делать поспешных выводов. Кусок чьей-то жизни, показанный со стороны, есть кусок чьей-то жизни, показанный со стороны. В конце-концов, никто из адептов не мог точно определить, что значил эпизод с экзаменом для Аки.
Вообще получение степени бакалавра — очень муторный процесс. Каждый год проходит по своим правилам, каждый год — чудовищный отсев. Всем, присутствовавшим вчера на разговоре это ещё предстояло, теоретически. "Золотая тридцатка" создавалась именно для такой цели — адепты, входившие в список, должны двигаться по карьерной лестнице. Должны служить на благо вольного города, должны брать на себя ответственность, должны быть готовы пренебречь личными чувствами по приказу магистрата. Конечно, любой волен отказаться. Но это позор. Позор, который нельзя смыть даже кровью.
Что до Хаша, то он о степени бакалавра пока не задумывался. Времени не было. Едва мысли коснулись проблемы, сразу же пришёл ответ — Кэйран никогда не откажется. Сможет ли пройти до конца — другой вопрос. Но отказ, означает изгнание из семьи. Или чего похуже, учитывая принципиальность деда в таких вопросах.
На перекрёстке, за двести шагов до ворот, неожиданно для себя рыжий обнаружил Амидо и Йору. Лица у всех достаточно сосредоточенные. Видно, что каждый раздумывал о вчерашнем разговоре, о прошлом Аки, о событиях, происходящих с ними. Хаш словил себя на мысли: ему немного неловко от того, что посторонние, в общем-то, люди знают кусочек прошлого его сестры. Однако, мысль быстро ушла — рыжий вспомнил, что друзей, кроме этой парочки у него просто нет. Конечно, остаётся Рикко, но тут всё немного сложнее. С ней он не готов делиться всем, сразу и в полном объёме. С Когаку и Талахаси это происходило само-собой. А теперь их объединяла сопричастность. Вместе впутались — вместе и выпутаемся.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
