Я - ваш король

— Граф Симон Эдмар, встаньте.

— Худощавый мужчина средних лет, одетый в золочёный кафтан, медленно и с достоинством поднялся, отодвинув стул.

— А теперь, — с гадкой улыбкой сказал я, — командор Швейгерт, возьмите графа Эдмара под стражу и бросьте его в тюрьму, судьбу его я буду решать позже.

К столу решительно двинулись четверо гвардейцев и сам командор.

— Да как вы смеете?!! — взревел граф, — какой-то сброд рискует прикасаться к графу? Да я...

— Что?!! — резко крикнул я, меня прямо распирало от злобы и желания взять двуручник и распластать этого хама надвое. — Обнажите оружие в моих покоях? Убьёте меня? Именно за этим вас звал Мелькор? Думаете, я не знаю? Или считаете, что если вас не поймали на месте преступления, то можно делать вид, что ничего не было? Чёрта с два, а теперь покоритесь и следуйте, куда я приказал!

Граф замолчал и покорно отдал меч и позволил себя вывести, может, конечно, взбрыкнуть в коридоре, но четверых пехотинцев точно не одолеет, тем более, что оружия у него нет.

— Итак, господа, — обратился я к ошарашенным гостям, их удивление было понятно, я и сам старался взять себя в руки. — Теперь, когда, вроде бы, все оставшиеся верны мне, можно поговорить о дальнейшем устройстве государственного управления.

Они вяло кивнули, сюжет с арестом графа их сильно смутил, видимо, такое тут в первый раз. Но не в последний уж точно.

— Герцог Абвер, — обратился я ко второму герцогу из двух присутствующих, тот вставать не стал, тут не армия двадцать первого века, но хоть повернулся ко мне и начал слушать. — Теперь, когда Мелькора нет, мне нужен человек, который принял бы его дела. Вы, как наиболее знатный из присутствующих и относительно молодой, в сравнении с дядей Леоном, могли бы взять это на себя.

Герцог какое-то время молчал, он, действительно, был ещё не старым, лет около тридцати, высок ростом, крепок телом, и умирать в ближайшее время точно не собирался. В длинных тёмных волосах не было седины, а чисто выбритое лицо выражало решимость. Немного подумав, он сказал уверенно:

— Разумеется, Ваше Величество, ваше предложение я приму и буду верно служить вам.

— Отлично, теперь остальные.

— А я, значит, недостаточно знатен? — возмутился старый Шридер, — или просто слишком стар для такого?

— Вы, действительно, уже не молоды, дядя Леон, — сказал с улыбкой я, но нужно было как-то поддержать старика. — Впрочем, для вас у меня тоже есть хорошая новость. Как я вам уже говорил, свадьба с Эллиной, дочкой Мелькора, расстроена. А потому можете прямо сейчас отправлять гонца и вызывать в столицу свою дочь. Свадьбу мы сыграем сразу, как только она прибудет, только без всякой роскоши и свадебного пира, отметим в узком кругу.

Старик просиял, видимо, давно о таком мечтал. А мне не сложно, тем более, что дочка его, по слухам, красивая, да и приданое в виде огромного герцогства мне отнюдь не помешает.

— Дальше, — продолжил я. — Граф Майснер, вы известны, как храбрый воин и талантливый полководец, но тоже уже не так молоды, сможете водить полки сейчас?

— Разумеется, Ваше Величество, — густым басом ответил граф, толстый, краснолицый мужчина лет пятидесяти с пышными усами и коротко стриженной шевелюрой, в которой виднелась обильная проседь. — Отдавайте приказ, я хоть сейчас готов вести армию в бой.

— Сейчас не нужно, — заверил его я. — Но в будущем это понадобится. Пока я назначаю вас командовать столичным гарнизоном, а в дальнейшем на вас же возложу командование всей армией.

— Мы будем воевать? — спросил граф Винс, которого я, в своё время, обидел, не отдав на казнь молодого алхимика.

— В будущем, обязательно, — заверил его я, — но этот вопрос требует долгого обсуждения.

Они довольно переглянулись. Ну, да, все они, невзирая на возраст, остаются профессиональными военными, а потому живут, в том числе, с военной добычи, каковая сама собой не появляется. А я продолжил раздавать должности.

— Граф Винс, вам я поручаю заботу об артиллерии.

— Артиллерии? — не понял граф. — Это те громыхающие медные трубы, что испускают дым и смердят серой? Я их терпеть не могу и ничего в них не понимаю. Зачем они вообще нужны?

— Когда мы будем штурмовать чей-либо замок, вы поймёте, зачем они нужны. А пока ваша задача в том, чтобы артиллерийский парк пополнялся новыми орудиями, запасался порох и ядра, на это выделят деньги из казны, но вы должны следить, чтобы они расходовались эффективно. Кстати, — я резко сменил тему, — а что с вашей дочерью?

— Сидит под замком, — угрюмо буркнул граф, это была больная для него тема, — не знаю, что теперь с ней делать, придётся придумать партию попроще. Если дать большое приданое, какой-нибудь рыцарь согласится взять её с изъяном. У меня есть наследники мужского пола, так что дочь можно пристроить и так.

— Кажется, я знаю одного такого рыцаря, — сказал я, мысль только что пришла в голову, но показалась правильной. — Точнее, он пока не рыцарь, но я собираюсь пожаловать ему титул.

— Ваше Величество? — он внимательно посмотрел на меня.

— Алхимик Альрик, тот самый, которого вы так хотели казнить, думаю, и приданое не понадобится, он всё получит на королевской службе, и супружеская пара не будет нуждаться.

Граф выглядел озадаченным.

— Кроме того, теперь Альрик будет работать под вашим началом, он будет отвечать за поставки пороха, а математик... не помню его заковыристого имени, будет обучать артиллеристов прицельной стрельбе, раз в месяц будете устраивать учения, это важно.

— Почту за честь, — буркнул граф, но на лице его отразилась странная гамма чувств.

А я продолжал:

— Барон Аксель.

За столом встрепенулся молодой мужчина лет двадцати пяти, одет он был скромно, имел тонкие черты лица и умные глаза.

— Люди говорят о вашей бережливости, многие даже именуют вас скупым, хотя имение ваше довольно обширно и приносит хороший доход, это так?

— Я просто не считаю нужным тратить деньги на то, что мне не нужно, я противник роскоши, пьянства, увеселений и иного расточительства.

— Это хорошо, потому что я собираюсь назначить вас главным казначеем и вверить заботу о королевской казне. Я вижу, вы согласны, но учтите, любая сумма, размером более десяти флоринов, прежде, чем быть потраченной, должна согласовываться со мной. Первым делом, приступив к своим обязанностям, проведите ревизию и скажите мне, какими средствами казна располагает и какие поступления в неё ожидаются.

— Я всё сделаю, Ваше Величество, — с достоинством кивнул головой барон Аксель.

Следом я назначил печатника и мажордома, который смотрел бы за дворцовым хозяйством. На этом кадровые перестановки закончились, и мы перешли к собственно, застолью. Завершилось оно через пару часов. Распустив аристократов, я некоторое время сидел на кресле один, раздумывая о дальнейших действиях. Потом с кряхтением встал, направившись к выходу, среди прочего, было у меня одно нерешённое дело, которое нежелательно было откладывать.

Выяснив у прислуги местонахождение Эллины, я направился к ней. За мной беззвучно следовали двое пехотинцев в лёгкой броне и с мечами, правда, в отличие от старой охраны, эти двое держали мечи в ножнах. Дочь покойного герцога содержалась в просторной комнате этажом ниже. У дверей стоял солдат с алебардой, который поприветствовал меня сдержанным кивком головы в каске.

Войдя в комнату, я увидел, что девушка стоит, замерев и смотрит в окно, откуда видно было кусок города. Даже со спины видно было, что она сильно напугана. Действительно, ей уже рассказали, что произошло, что её папа, бывший первым министром, пытался убить короля и уже казнён, а теперь, надо полагать, пришли за ней, чтобы вести её на пытку или сразу на плаху.

— Эллина, — тихонько позвал её я.

Она вздрогнула и медленно повернулась.

— Айкон, — она сначала обрадовалась, потом расстроилась, а потом снова испугалась.

Я подошёл поближе.

— Ты в порядке? — спросил я, понимая, что вопрос глупый, девушка лишилась отца, и сама сидит взаперти.

— Да, я здорова, если ты об этом. Только я ничего не помню, а эти люди рассказали страшные вещи. Мой отец мёртв?

Я кивнул.

— Его слишком опасно было оставлять в живых, после попытки покушения на меня, мы быстро провели суд, и я утвердил приговор. Теперь, когда допросили остальных участников заговора, я понимаю, что поступил правильно.

— А я? Что будет со мной? — страх её и не думал проходить.

— Знающие люди говорили, что тебя тоже стоит допросить, — честно сказал я, — но я запретил им это делать, думаю, ты к заговору непричастна. Ведь так?

Последние слова я произнёс с нажимом, никто её в пыточную не потащит, но хотелось бы знать степень вовлеченности.

— Отец говорил, — на глазах её появились слёзы, — что мне нужно потерпеть, он говорил, что ему жалко отдавать меня такому королю, но нужно потерпеть. Только один год, или два, пока не родится наследник, а потом...

— Он бы меня убил, — закономерно закончил я.

— Он сказал, что тебя не будет, что такой король и не нужен, я не знала точно, что он станет делать. И я не знала, что полюблю тебя.

Она подняла заплаканные глаза, сейчас и я расплачусь.

— Ты полюбила меня, но не сделала и попытки предупредить. Любовь к отцу оказалась сильнее любви ко мне.

— Я боялась, что ты его казнишь.

— Не зря боялась, — заверил её я. — Хотя, если бы заговор раскрылся чуть раньше, я бы ограничился одной ссылкой, а теперь слетело полсотни голов, и неизвестно, сколько ещё слетит.

— Я не хотела этого! — она упала на кровать и зашлась в рыданиях.

— Хорошо, забыли, — сказал я, присев рядом. — Тебе я, от своего имени объявляю прощение. Никаким допросам тебя не подвергнут, тем более с участием палача. Это для начала, а что с тобой будет в будущем, я пока не придумал.

— Что со мной будет? — сказала она, подняв опухшее от слёз лицо.

— Планировалось, что ты станешь королевой, выйдя за меня замуж. Теперь, извини, конечно, но свадьбы не будет, в ближайшую неделю я обвенчаюсь с дочерью герцога Шридера. Не то, чтобы она мне нравилась, я понятия не имею, как она на самом деле выглядит, но того требуют интересы государства.

— А как же я?

— Не знаю, раньше я мог бы предложить тебе иную партию, попроще, но теперь, когда твой отец лишён титула и казнён, а твой статус вообще непонятен, сделать это будет куда сложнее, впрочем, думаю, я найду тебе мужа.

— Я не хочу мужа, — сказала она. — Я хочу быть с тобой. Пусть, даже не женой.

— А кем? Наложницей? Так я их только что разогнал. Теперь король будет строгого морального облика.

Она всхлипнула. Вот честно, жалко её было, надо как-то пристроить, но как и куда? В наложницы? Так у меня жена будет. Впрочем, королю тут многое дозволяется, а жена будет беременной, у неё заболит голова, наконец, может, там вообще уродина жуткая, которую трахать только с мешком на голове. Надо будет иногда отдыхать. А незаконные дети тоже не помешают, найду куда пристроить. Немного подумав, я сказал:

— Пока ты будешь жить здесь, твою судьбу я постараюсь решить, может быть, оставлю с собой, может быть, даже наложницей, но тайной. А пока сиди тихо, мои распоряжения до тебя доведут, ты можешь пользоваться свободой передвижения в пределах замка, я отдам охране соответствующий приказ. Всё, мне пора.

Я легонько погладил её по голове и вышел из комнаты. Одной проблемой меньше.

Глава четырнадцатая

Вернувшись к себе в покои, я, наконец-то, расслабился. Тело требовало отдыха, а ещё неплохо было бы поужинать, за пиршественным столом я почти не ел, ограничившись двумя чашами вина, а теперь желудок о себе напомнил.

И не только желудок, девок теперь не вызвать, а жаль, они неплохо подходили для снятия стресса. Сходить к Эллине? Думаю, пока не стоит, она не в том состоянии, лучше уж потерпеть несколько дней, пока не привезут дочку герцога.

— Вы позволите, Ваше Величество? — дверь слегка приоткрылась и в неё заглянула Альпина. — Я принесла вам ужин.

— Да, конечно, проходите, — хотел встать с кресла, но лень одолела.

Альпина вошла в комнату, легко удерживая одной рукой тяжёлый поднос, уставленный различными блюдами, в другой руке она держала небольшой кувшин, очевидно, с вином. Все принесённые кушанья она аккуратно расставила на небольшой столик, стоявший рядом со мной, вино налила в серебряный кубок и поставила поближе, закончив, она встала навытяжку, ожидая следующих распоряжений.

Ужин был, по здешним меркам, скромный, нарезанное мясо неизвестного животного, свежая зелень, хлеб, в виде небольших булочек, и вазочка с фруктами, в которой я узнал красные яблоки, груши и виноград, а ещё спелый персик и два неизвестных мне плода, формой похожих на луковицу.

Отхлебнув вина, я наколол вилкой кусок мяса и начал жевать. Взгляд непроизвольно поднялся на стоявшую рядом Альпину.

— Присядьте со мной, — велел я, указывая на стул. — И тоже выпейте вина, мне много будет этого кувшина.

Она послушно присела, на лице её отразилась усталость.

— Поговорите со мной, — сказал я, наливая вино во второй кубок. — Расскажите о себе. Я хочу знать, кто рядом со мной. Откуда вы родом? Как оказались во дворце?

— На юге есть графство Кеттлер, — начала рассказывать она. — Вассалом графа был мой отец, благородный рыцарь Мидас, он уже умер, а земли, за неимением наследников, отошли графу.

Непорядок, подумал я, надо было, чтобы отошли к королю.

— Два моих брата погибли на войне двадцать лет назад, а вместе с ними погиб юный рыцарь Ажан, которого я любила.

— И поэтому вы не вышли замуж? — спросил я, устраиваясь поудобнее, история становилась интересной.

— Всё сложнее, накануне его отъезда мы встретились с ним и... вы понимаете?

— Конечно, — я понимающе кивнул, — любовь не всегда готова ждать.

— После этого он отправился на войну и пал там геройской смертью, уложив едва ли не два десятка врагов. А я, спустя некоторое время, поняла, что беременна. Я открылась родителям, отец отнёсся к этому спокойно, была надежда, что Ажан вернётся, мы поженимся, и ребёнок не будет считаться незаконным, но пришла весть о его смерти, а через некоторое время я родила мёртвое дитя. Отец долго думал, что со мной делать, о беременности знали, а потому выдать меня замуж было трудно. Тогда он упросил короля, чтобы тот принял меня во дворце.

— Дальше всё ясно, — сказал я, закидывая в рот лист салата. — Странно только, что такая красивая женщина не нашла себе мужа при дворе.

От комплимента она немного смутилась, отхлебнула ещё вина и продолжила:

— Здесь находилось много желающих воспользоваться моей красотой, даже ваш почтенный батюшка, будучи уже в преклонных годах, иногда залезал мне под подол, но вот мужа не нашлось. Я была рада, когда вы родились, свою нерастраченную материнскую любовь я целиком обратила на вас. Ваша мать была женщиной апатичной и нервной, она почти не занималась вами, предоставив всё мне. Мне и воспитателю Алеману. Я тогда и подумать не могла, что этот малыш вырастет могучим воином, который будет безжалостно расправляться с врагами королевства.