Это хорошо!
Фары, естественно — побитые и, забыли поди — когда светили... Одно радует — они уже электрические, а не на керосине или не приведи Господь — на ацетилене.
Заглядываю снизу — рама лонжеронного типа. Привод задний — цепная передача, а не кардан. Ржавая цепь сильно изношена, здорово провисает и, скорее всего — имеет тенденцию спадать. А если укоротить на несколько звеньев? Если такое удастся — сколько-то там, она ещё послужит.
Рама достаточно широкая, поэтому кузов, хоть и закрытый — довольно просторный. В салоне — "остатки роскоши былой"... Сразу видно — для состоятельных людей делали, любящих ездить не так чтобы "с ветерком" — как с комфортом. Салон, достаточно богатый — но донельзя потёртый и обшарпанный, как впрочем и сам кузов.
Спереди-слева, когда-то была "запаска"... Впрочем, всё "по-человечьи" — если не считать довольно архаичного для меня вида, конечно.
Двери, хотя и расшатаны до предела — но открываются как надо... Стёкла не родные — сразу видно, без резиновых уплотнителей — дребезжат на ходу, наверное... Хм, гкхм... Стеклоподъёмников нет?! Не предусмотрены конструкцией, значит.
Хм... "Праворукий" почему-то "француз", оказался! А почему? Ведь, как будто, во Франции нормальные — "леворукие" производить должны?
Непонятно...
Да! Как и задний диван, переднее пассажирское и водительские сиденья явно нуждаются в замене пружин и переобивке. Руль — конкретный люфт, пол-оборота надо сделать, чтоб повернул... Так ездить нельзя!
На полу три привычные педали, слева от водителя два рычага. Подёргав их, быстро разобрался: первый отвечает за переключение передач, а второй видимо — соответствовал современному ручному тормозу.
Нажимаю педаль сцепления и, отчётливо понимаю — гидравлика здесь отсутствует, как класс! Рычаг переключения передач — четыре скорости вперёд и одна задняя. Вроде, все переключается без особых проблем, хотя чувствуется — всё разболтано донельзя.
В неким подобие бардачка нахожу мятый и весь в масляных пятнах (из-за это видать до сих пор не скурили!) рекламный буклет российского дилера фирмы "Бразье" — торгового дома "Победа", поставщика Двора Его Величества. Реклама, как всегда врёт — аж в двух местах написано: "Самый распространённый автомобиль в России — это Бразье!".
Рисунок 10. Автомобиль "Бразье 30/60 CV", выпуска 1913 года. Естественно, к 1922 году, он должен выглядеть несколько менее притязательно.
Только усмехнулся...
За задним диваном была находка посерьёзней: наполовину видать "скуренное", наполовину изъеденное мышами, руководство по устройству и эксплуатации. Сам я по-французски "нихт бельмес" — поэтому кроме некоторых относительно уцелевших рисунков и схем, оно мне бесполезно...
На стене висит какая-то одёжка — рабочий комбинезон, по ходу... Но, какой он весь замасленный и грязный! Сегодня у меня просто "знакомство", а для работы — надо будет отдать его в стирку и ремонт, не забыть.
Нашёл нечто типа коврика и, хорошенько вытряхнув его снаружи помещения, подстелил под автомобиль... Надо будет поскорее заставить завхоза выкопать смотровую яму. Залез под днище и изучаю.
Так, так, так... Никаких следов от глушителя — какая-то водопроводная труба напрямую, вот и вся выхлопуха. Обычные, "полуэллиптические" рессоры... Да! Гидравликой, здесь и не пахнет — сплошная механика. Тросики от "ручника" на задние колодки и от основного тормоза на коробку передач... Точнее — на дифференциал... Тавотницы на каждом вращающемся узле — как на 21-ой "Волге"... Сцепление оказалось достаточно совершенным — в виде фрикционного конуса с применением кожи, которую придётся заменить. От "родной" — только лохмотья остались. Хм, кхм... По идее, такое конструкция сцепления позволяет передачам включаться мягко и малошумно — а с места трогаться плавно... Хотя, как знать.
Всё ржавое, просто до безобразия!
* * *
Вылез из-под машины, догадался как открыть капот и, вот стою теперь — любуюсь! Здоровенная такая "чугуняка" — об четырёх горшках, с боковыми клапанами. Что характерно, цилиндры не отлиты единым блоком, а объединены попарно — возможно, для удобства ремонта или замены... Объём, даже боюсь себе представить, а "лошадок" поди, совсем немного — как раз под какой-нибудь "сырец" вместо нормального бензина... Заря автомобилестроения, что вы хотите!
От местных слышал: в Гражданскую, бензина почти не было и, тот поручик, заправлял "француза" то керосином — который предварительно нагревал (отчаянный храбрец, однако!), то скипидаром или вообще — конфискованным у кулаков самогоном-первачом.
"Ушатал" значит, движок — напрочь!
Так, так, так...
Аккумулятор не предусмотрен конструкцией — как и генератор, а от магнето только следы креплений остались! Ну, электростартера, здесь и не должно быть — "кривым" заводился.
Осталось лишь присвистнуть с досады: удирая тот недобитый белогвардейский поручик снял с авто всё, что снимается — так, чтоб только "виду" не испортить. Свечи, провода, трамблёр, магнето... Ничего нет — всё электрооборудование отсутствует!
От карбюратора тоже — лишь, воспоминания остались. Больше чем уверен: тот контрик "на память" — ещё и, в картер и цилиндры песку насыпал и в топливный бак насцал!
А где тот сам "кривой стартёр" — рукоятка для проворачивания коленвала с поршневой?
Обыскал-перерыл сам автомобиль, весь гараж...
Да, что там про какую-то рукоятку спрашивать!
Ни ключа гаечного, ни отвёртки или молотка — ни одного инструмента.
— ЗДОРОВО!!!
Из всего "оборудования" — сколоченный из старых железнодорожных шпал, крытый листовым железом верстак, к нему костылями прибиты какие-то самопальные тиски — с в гробину убитыми "губками". Под ним, кроме железяк непонятного мне предназначения и просто бесполезного хлама вплоть до пустых стеклянных бутылок, я обнажил что-то более-менее полезное в хозяйстве — старый "шприц", видимо не рабочий — которым тавотницы набивают. Ещё там были несколько "лысых" напильников разного профиля, да дырявое ведро с ржавыми болтами и гайками. Деревянный ворот с железной "колодезной" цепью над потолком — наверное, им снимали двигатель.
Две керосиновые лампы: одна большая с крюком для подвески под потолком и уже знакомая мне переносная "Летучая мышь" — обе "сухие", как антиалкогольный закон.
И, ВСЁ!!!
Вполне ожидаемо: ведь, будучи "в бегах" — поручику надо на что-то жить!
Глаза боятся, голова думает, а руки делают!
Когда в конце рабочего дня за мной на пролётке заехал товарищ Анисимов, чтоб отвести на вечерний "сабантуй-корпоративчик" в Трактир, на вопрос: "Ну как, посмотрел?", я вручил ему написанный на листочке бумаги план действий по восстановлению этой "лохматины", словами добавив:
— Если всё срастётся как надо, твой "француз" через месяц-полтора забегает.
— А быстрее нельзя? — интересуется вышестоящее руководство.
— Можно, — киваю на председательскую кобылу, — если в него вот эту лошадиную силу запрячь.
Та на меня печально посмотрела слезливым глазом и, вывалила из-под хвоста конское "яблоко" — в знак полного неодобрения такой стрёмной затеи.
* * *
Трактир и одновременно постоялый двор нэпманши Софьи Николаевны Сапоговой, в Ульяновки был единственным заведением подобного предназначения. Поэтому с названием долго не морочились и, так и назвали его — "ТРАКТИРЪ". Что и было написано крупными выцветшими буквами на щите над входом. На первом этаже едят и пьют — в основном местные, на втором — проживают редкие приезжие постояльцы.
Про само "мероприятие" думаю, рассказывать не стоит, да?
Один в один, какой-нибудь наш "корпоративчик" — только вместо идеологически неправильного "вискаря" рюмками, "коллеги по офису" стаканами глушат идеологически выдержанный — но мутноватый самогон от местного производителя. Короче, обычная пьянка-гулянка с мужской трепотнёй "за жизть" да "про баб": футбол, ещё не был настоль популярен в России, рыбалка здесь — всего лишь добыча средств к сосуществованию, а охота — пока не вошла в привилегии правящего "класса"... Здесь я познакомился и скорешился со всей местной большевистской верхушкой. Говоря своими словами — на этой попойке я был принят в круг "своих".
Что, сцуко характерно и, чему я больше всего в этом времени удивлялся: рабоче-крестьян среди представителей партноменклатуры — буквально "раз, два и обчёлся"! В основном, представители так называемого "креативного класса".
"Краснопузые" не стесняясь — кругом свои, вспоминали "подвиги", но чаще — кто, как и где "обос...рался"... "Там" у меня был аналогичный случай — за одну пустяковую услугу, пришлось "накрыть поляну" "правильным пацанам".
Так, "базар" — один в один, как под копирку!
Я тоже рассказал пару "своих" историй — в основном читанные когда-то у Бабеля (но пока им ненаписанные) и, вскоре откровенно заскучал:
"Как тяжко мертвецу среди людей
Живым и страстным притворяться!
Но надо, надо в общество втираться,
Скрывая для карьеры лязг костей[13]..."
Как про меня на этой вечеринке писано!
Тут моё внимание привлекла хозяйка Трактира — нэпманша Софья Николаевна Сапогова, женщина "предбальзаковского" возраста — ещё "довоенная" вдова. Я с ней уже достаточно хорошо знаком: она несколько раз навещала меня в доме названного отца во время болезни, всегда приносила покушать что-нибудь домашненького и вкусненького, жалела — "какой худенький" и, каждый раз интересовалась — "надолго ли большевики".
Хозяйка, часто выходила в зал, проследить за работой двух "половых" — трактирных официантов. Проходя мимо, она незаметно для других пару раз задела меня роскошным бедром, обдала запахом "старорежимных" духов и, так на меня посматривала при этом!
"Мальчик" я довольно уже взрослый и изрядно тёртый жизнью — в том числе и половой и, я "приблизительно" знал — чего хочет женщина, оказывая мужчине подобные знаки внимания. Опять же, для моего биологического тела, она возможно — уже "дама в возрасте", мягко сказано, но для фактического психологического сознания — "баба в самом соку".
Роскошная женщина — мечта поэта!
"Естество" моё естественным же образом "восстало" и я страстно возжелал хозяйку "Трактира" как женщину.
"От добра, добра не ищут" — особенно, когда "на ловца и зверь бежит"!
Поэтому, в ответ на очередной её "маяк", я залихватски "по-гусарски" подмигнул и вопросительно дёрнул головой в направлении "номеров" — комнат для постояльцев на втором этаже.
Софья Николаевна характерно-кокетливым жестом поправила причёску и горделиво — "как пава" какая, прошествовала по деревянной лестнице в указанном направлении, несколько раз оглянувшись на меня — мол, не передумал ли. Свободных номеров, должно быть хватает — как я слышал, постоялый двор при "Трактир", очень редко даже наполовину был занят постояльцами. Там же жила и хозяйка заведения — после того, как её "уплотнили" в пользу трудящихся.
Подошедшая вскоре пожилая женщина, судя по источаемому запаху — кухарка, подав очередное блюдо, шепнула на ухо: "Чёрный вход со двора".
За домом, значит — соображаю.
Рассказав ещё одну историю, в этот раз нагло слямзеную у Шолохова из его "Тихого Дона" (не знаю уже написан этот шедевральный роман, или ещё нет), о том — как лихим штыковым ударом взяв панское поместье, наша рота до рыгочки объелась за приготовленным к какому-то их католическому празднику столом, я типа, вышел "отлить" и больше не вернулся.
* * *
Про мои "половые подвиги", думаю тоже — рассказывать не стоит, да? Кто шибко интересуется — в Сети полно порносайтов с пометкой "18+". Одно скажу: расстались...
Не, не так!
Еле-ели "разлиплись" друг от друга ранним-ранним утром: измочаленные просто в хлам, конечно — но донельзя довольные друг другом! Предварительно накормив на кухне "от пуза" остатками вчерашней корпоративной трапезы, Софья Николаевна так же — через "чёрный ход" проводила меня до порога, по-матерински чмокнув в лобик на прощанье и пожелав почаще у неё бывать...
Глава 5. Лиха беда — начало!
...Казалось, только коснулся головой подушки, как названный отец тормошит меня:
— Вставай, Серафим!
Кто б знал, как был горд за меня Отец Фёдор, когда я сообщил ему — что устроился аж на две "службы"!
Не успел шары продрать и привести себя в порядок, как за мной притарахтела по булыжной мостовой пролётка от товарища Анисимова, чтоб отвести на станцию. Держит он слово, что безусловно радует и позволяет надеяться на кое-какие перспективы.
Хорошо хоть, что кушать почти не хотелось... Впопыхах оделся, на ходу проглотил стакан чаю с куском пирога и выскочил на улицу.
Пролёткой правил молодой, приветливый и крайне разговорчивый парень по имени Федька, в форме милиционера — на год, или может на два младше меня нынешнего. При Анисимове, он был кем-то вроде порученца или ординарца: если вспомнить Петьку из фильма "Чапаев" — то легко себе представить и Федьку... На лицо имеется, даже чисто внешнее сходство на рожу!
— Дорога нонча сухая, домчу вмиг, — пообещал он и, прикрикнул на лошадь, — но, мёртвая!
Вообще то, по дошедшим слухам, Федька назвал кобылу "Интеллигенция" — якобы из-за своей жгучей классовой ненависти к этому сословию... Но при мне он её так ни разу не называл, поэтому думаю это просто фейк.
"Мёртвая интеллигенция", лениво дёрнула ушами, выкатила пару "яблок" из-под жидкого куцего хвоста и потихоньку затрусила.
"Вмиг, не вмиг" — но за полчаса где-то добрались. Вернее, "дотряслись" — такой долгой "местной" поездки у меня ещё не бывало и, меня конкретно укачало — хоть блюй на ходу.
— Товарищ Анисимов просил тебя не долго, товарищ Свешников, — уже не так приветливо, напомнил Федька по приезду до пункта назначения, — час подожду, а если не управишься — придётся тебе возвращаться в город пешком.
— А как узнаешь — прошёл час или нет? — вежливо интересуюсь, — что-то не вижу у тебя на пролётке "ходиков" с кукушкой.
— А я своим классовым чутьём почую!
Вот же, засранец! Ведь, даже самому дебильному лесному ёжику понятно, что принимая дела — я и до обеда навряд ли управлюсь.
С первого на него взгляда — ещё вчера, я понял что этот малый ревнует ко мне товарища Анисимова...
Не в "гомосятском" смысле этого слова, конечно, что вы!
Просто боится за свой статус в случае успешного ремонта "француза"... Очкует холуй, что я займу его место — своими словами говоря. С этим надо что-то делать: врагов в председательском "ближнем круге", мне даром не надо.
* * *
Железнодорожная недостанция — "Разъезд Лукьяновский", произвёл такое же "приятное" впечатление — как и, сам посёлок Ульяновка... Если, не сказать больше.
Рисунок 11. Типичная дореволюционная железнодорожная станция.
Боже, какое жалкое убожество!
Железнодорожная ветка здесь была одноколейная и поезда на полустанке останавливались (зачастую, достаточно надолго — "чугунка" работала отвратительно), лишь чтобы пропустить встречный состав или же для ремонта. Само деревянное здание станции с начальником, с помещением телеграфа, с кассой и залом ожидания... Традиционная водокачка для заправки паровозов водой, железнодорожный тупик, несколько пакгаузов, с десятка два жилых строений — среди которых преобладает тип "изба-пятистенок", с сараюшками — из которых, судя по свежим "лепёшкам", не так давно выгнали пастись скот.
