Хозяин порталов (Спираль миров-2).

— Хогурн, как вы пьёте такую кислятину? — я кивнул на кружку.

— А что? Нормальный настой. Гунур его ставит на лесных ягодах.

— Не против, если мы устроим небольшое соревнование?

— Только без драки, на сегодня хватит.

— Всё будет спокойно и возможно даже весело.

Я поднялся и прошёл к прилавку, на ходу конструируя армейскую фляжку со спиртом.

— Воины, прошу внимания, — дождался, когда шум стихнет и продолжил. — В этом сосуде огненная вода, которая свалит с ног любого рахса, если даже выпить вот такой стаканчик, — демонстрация мелкой посуды вызвала гомерический смех, — Гунур, налей на два пальца, но сам пить не вздумай.

— Как скажешь, чужак, — ухмыльнулся зарданщик.

Едва я отвернулся, как сзади послышалось бульканье, а затем полный ужаса голос прохрипел:

— Отравил, паскудник.

Грузное тело глухо ударилось о пол, народ повскакивал с мест и кто-то с надеждой произнёс:

— Подох?

Я поднял руку, предлагая подождать. За стойкой зашевелились и Гунур с трудом утвердился на ногах, окидывая мутным взглядом рабочее место.

— Ш-ш-то, не уд...удалось, да? — он расплылся в довольной улыбке. — М-меня так прсто не взять. Ир-р-рини, поди с-сюда. М-мне срчно надо па-а-с...пть.

— Живой, зараза, — протянул разочарованно всё тот же голос.

— Ну как, есть желающие проявить молодецкую удаль? Кто выпьет половину стаканчика и не поморщится — получит полную фляжку в подарок.

— А точно не отрава? — из-за стола вылез парень с кольцом в ухе. — Глотни-ка сам, а мы посмотрим.

— Пожалуйста, — я сделал три хороших глотка прямо из горлышка.

— Да у тебя там вода. Сговорился с этим кровососом, — он решительно сделал шаг. — Давай свой стакан, — резко опрокинул его в рот и тут же заорал, бешено вращая глазами. Крутнулся на месте, ринулся к столу и, схватив первую попавшуюся кружку, стал заливать пожар. Судорожные глотки постепенно замедлились, рука неуверенно утвердила посуду на столе:

— Проклятье, — он был очень удивлён своим состоянием, — я что, пья...— ноги подломились и, бесчувственное тело рухнуло на стол, издавая громкий храп.

— Вот это, я понимаю, настоечка, — восхищённо протянул второй смельчак, протягивая руку за порцией.

Тест на стойкость не сдал никто...кроме Хогурна. Все понимающе загудели — это же вождь, а не абы кто и продолжили веселиться, мешая в желудках бражку со спиртом. Победитель получил приз и мы ушли, пожелав всем счастливой охоты. Каюсь, когда вождь взял свою дозу, я понизил содержание алкоголя в пять раз — начальство должно быть вне конкуренции.

Пять женщин, это не просто толпа, а очень большая толпа. В этом мы убедились, едва переступили порог дома. Из открытой двери в столовую доносился смех и несмолкаемая трескотня на разные голоса. Нашим взорам, открылась страшная картина спаивания малолеток местным аналогом дешёвого вина.

— Пьёте, пока отец ненадолго по делам отлучился? — я грозно нахмурил брови.

— Деда, это же как компот, — неожиданно наступившую тишину нарушил неуверенный голосок Хариссы.

— Вот-вот, всё начинается с малого — сначала алкоголизм, а потом и прочие противоправные действия.

— Пап, да хватит стращать,ты же знаешь, что на нас такое не действует, — отмахнулась Катерина.

— Знаю, но предупредить должен, я же всё таки отец.

— А-а-а, так вот почему ты так спокойно глотал эту огненную воду, — вождь почесал пятернёй затылок. — Я то подумал — глотка каменная.

— Что ещё за вода такая? — Саира разглядела фляжку в руках мужа. — Неужели Гунур перестал разбавлять своё пойло?

— Это совсем другая штука. Никто не выдержал, а я смог, — Хогурн самодовольно ударил себя кулаком в грудь.

— Дай попробую, — она требовательно протянула руку.

— Не стоит, дорогая, — мягко ответил муж.

— Мне лучше знать что стоит делать, а чего нет, — прозвенел звоночек зарождающейся бури.

— Вождь, не стоит спорить с женщиной, — я отобрал у него посудину и передал хозяйке, предварительно скрутив крышку.

— Вот слова настоящего мужчины, — она понюхала содержимое и поморщила нос. — Резковато пахнет, даже глаза защипало.

Саира сделала пару глотков, и я тут же перехватил фляжку. Она с силой сжала веки, громко завизжала и затрясла руками. Хогурн было бросился на помощь, схватив кувшин со стола, но...мой совет дать любимой жёнушке прочувствовать всю остроту своего любопытства, принял с понимающей улыбкой. С минуту мы молча наблюдали за происходящими метаморфозами на её лице, а потом женщина расслабилась и открыла слегка затуманенные глаза.

— Хогурн, ты настоящий мужчина, если смог выпить такое и не сказать пару крепких слов.

— Да, дорогая, это так, — польщённый вождь хохотнул довольно.

— Хочу есть, — хозяйка хлопнула ладонью по столу. — Девочки, все за мной на кухню, иначе одной долго возиться.

Ужин, как говориться, прошёл в дружеской семейной обстановке. Я сконструировал три бутылки виноградного вина разных сортов, чем привёл в полный восторг хозяев. Саира правда подозрительно косилась на мои руки, пытаясь заметить, откуда берутся такие чудеса. Немудрёная еда быстро закончилась, грязную посуду убрали и женский коллектив отправился отдыхать в спальню хозяев, предоставив вождю два места для ночлега — узкие лавки в столовой или более удобные топчаны в комнатушке для нежданных гостей. Впрочем на боковую Хогурн особенно не торопился. Он опёрся локтями о стол и положил подбородок на крепкие кулаки.

— Настают тяжёлые времена, вождь? — я пододвинул ему стаканчик из нержавейки.

— Настают, — он втянул запах золотисто-коричневой жидкости. — Что это?

— Напиток богов.

— Шутишь?

— Шучу. Попробуй — думаю, тебе понравится.

Он слегка пригубил, чуть поморщился от острого ощущения во рту и медленно допил до конца.

— Очень даже неплохо, — повертел стаканчик в руке. — Колдун?

— Нет.

— Тогда откуда всё берётся?

— Из воздуха, — я повёл рукой вокруг.

— Значит, колдун. Как ты назвал свой род, там, в зардане?

— Арахеос.

— Так-так. Арахеос — арахос — архос...всё сходится, — вождь внимательно посмотрел мне в лицо. — Непобедимые воины, которым не требуется оружие, потому что они сами и есть оружие. То-то вы вчетвером так легко справились с полуторным отрядом опытных бойцов.

— Победить можно любого. Мы тоже не бессмертны.

— Сергеу, ты...э...не мог бы показаться в боевом виде. Понимаешь...— он несколько смутился от дальнейших слов, — с детства мечтаю увидеть легендарных архос.

Хогурн чувствовал себя сопливым мальчишкой, сгорающим от желания подержать в руках настоящий боевой кинжал, а не туповатый грубый ножик, которым мамка режет овощи. Он с трепетом смотрел как Сергеу вышел на середину столовой, раскинул руки и закрыл глаза. Кожа тела мелко дрогнула и покрылась пластинками чешуи. Волосы скрутились в тонкие жгуты, живя собственной жизнью; на концах образовались маленькие остроконечные головы с зубастыми пастями, которые тут же закрутились в разные стороны, словно выискивая жертву. На костяшках кулаков выросли остроконечные шипы, а от кисти до локтя вылезло по три ножевидных отростка. Гость резко поднял веки и у вождя по коже побежали мурашки — на него чёрными глазами взирала смерть, спокойно разглядывая как какую-то букашку. Чудовище запрокинуло голову и проревело 'Эстауэрро!'. Наверху послышался топот и вся женская компания столпилась у дверей в столовую.

— А-а-а, — осклабилось чудовище. — Еда сама в гости пришла.

— Ой, мамочки! — заверещала от испуга Нари и спряталась за спину матери.

— Деда, ну ты даёшь...— осуждающе покачала головой Харисса.

— Пап, из-за твоих шуток мы прервались на самом интересном месте, — попрекнула Морана.

— Да, пап, Саира только начала рассказывать про палатку, а тут ты со своим 'Э-у-ы-ы', — Катя покачала руками над собой.

— Какая ещё палатка? — не поняло чудовище, вернувшись в прежний облик Сергеу.

— Идёмте девочки, — хозяйка вернула клинок в ножны, погрозила кулаком и увела всех обратно наверх.

— Вождь, про какую палатку они говорили?

— Бабские заморочки, не обращай внимания. Да, архос, умеешь ты повеселить народ, я даже о проблемах забыл, — усмехнулся Хогурн, разжимая пальцы на рукояти кинжала. У него, мало-помалу начала зарождаться идея, что неплохо было бы использовать гостей против наглых недругов. Но вот как? Тут необходим серьёзный и тщательно проработанный план, иначе пришлые обидятся и тогда его роду несдобровать.

Глава 13. Онорикайри

Едва местное светило встало из-за горизонта, а хозяева уже на ногах. Саира подняла брыкающихся девчонок, заставила умыться холодной водой из бочки и потащила к местным торговцам. Оказывается вчера, мы съели все припасы, заготовленные на утро.

— Неудобно получилось, — Роналдо поскрёб отросшую щетину.

— Хей, Руналд, а я было подумал, что ты немой, — хмыкнул вождь. — Не переживай. Сейчас прогуляемся в одно местечко, а по пути зайдём к пройдохе Гунуру — посмотрим, чего он там насчитал за гулянку. Если приписал лишнего, то я его заставлю выпить половину сосуда. — он потряс фляжкой со спиртом.

Угроза отравления настолько впечатлила зарданщика, что тот сразу скосил растраты наполовину да ещё притащил поднос с жареными цыплятами. Гунур подсел ко мне и зашептал на ухо:

— Слушай, арахос, есть одно прибыльное дельце, если выгорит — крупно разбогатеем.

— Ты и так вроде не бедствуешь, — я кивнул на объёмный живот.

— Но и в жиру не плаваю. Разве может порядочный рахса трястись над последними четвертушками монет в тощем кошеле? Нет. А мы ведь порядочные, правильно? Поэтому я предлагаю объединиться и заработать кучу толстых кошелей.

— Четыре пятых — мне.

— Сколько?! — Гунур аж задохнулся от такой наглости. — Без штанов оставить хочешь?

— Ты ничего не попутал? Штаны-то мои.

— Без ножа режешь...три пятых.

— Согласен...

— О чём торгуетесь? — Хогурн сыто рыгнул, вытирая пальцы о кожаные штаны.

— Так, мелочь всякая, — зарданщик ретировался за прилавок.

— Если ты эту мелочь будешь продавать моим воинам, то я спалю твой домишко...вместе с одной жирной задницей.

— Даже и в мыслях не было, вождь, — в знак подтверждения Гунур прижал правую руку к сердцу.

— Смотри. Я предупредил, — Хогурн грузно поднялся и вышел на улицу.

— Постой, арахос, — меня придержали за рукав. — Когда будет товар?

— Да хоть сейчас, — я скинул рюкзак с плеча, для вида пошарил внутри рукой и достал пластиковую бутыль на два с половиной литра.

— Годится, — Гунур бережно прижал к груди необычного вида сосуд. — Подходи дней через десять. Думаю, за это время успею сбыть кому нужно.

Одним местечком оказалась родовая пещера с жилой жёлтого дехья. Я поначалу решил, что это золото — оказывается нет. Внешне металл представлял собой самородки жёлто-дымчатого цвета, достаточно тяжёлые, сравнимые по весу со свинцом. Как объяснил вождь — дехья можно было расплавить только на специальных горючих камнях, до того он тяжело поддаётся обработке. Добавление небольшого количества драгоценной породы в обычное железо, делало последнее нержавеющим и повышало прочность на порядок. Оружие с примесью дехья стоило довольно дорого и ковать его могли далеко не каждые кузнецы, а только те, кто владел сарху — умением управлять духами огня. Прежде, чем войти в пещеру, Хогурн выдал нам по треугольной пластине из серебристого материала — без этих своеобразных ключей обратно не выпустит защитная пелена. Мы прошли с десяток метров по проходу, вырубленному в скале, и оказались в большом помещении идеально ровной формы со светящимся потолком, дальше виднелась круглая диафрагменная дверь с наполовину сдвинутыми лепестками.

— Охренеть, — сказал я по-русски, терзаемый смутными догадками.

— Удивлён? Я тоже выражался разными словами, когда попал сюда в первый раз, — ухмыльнулся вождь. — Это лишь начало. Тут столько помещений, что можно бродить целыми днями.

— Не похоже на пещеру, видна рука человека, — прокомментировал увиденное Реналдо.

— Ты прав белокожий. Не знаю кто такой 'челвек', но природа сотворить подобное точно не могла.

Шагая бесконечными коридорами, пересекая десятки дверей и спускаясь по спиралеобразным дорожкам всё ниже в недра — я окончательно убедился, что вижу очередной погибший звездолёт. В одном из залов стояли две шеренги треугольных летательных аппаратов, удерживаемых специальными захватами. Место, где добывали дехья, больше походило на ангар, забитый искорёженным металлом и горной породой, испещрённой норами, где только возможно.

— Тугор! — проорал Хогурн. — Покажись, червь подгорный!

И тут же с одной из дыр высунулась голова, перевязанная куском ткани, словно сидящий там рахса только и ждал, когда его позовут.

— О, вождь. А я как раз наружу собирался. Сегодня весьма удачный улов, не менее двух мер, — Тугор вылез полностью, держа в одной руке пузатый мешочек, а в другой светящуюся палку. — У тебя гости?

— Весьма уважаемые. Вчера поколотили полтора десятка Барга. Веселье было — всё селение собралось.

— Вот всегда так, где самое интересное — меня нет, — вздохнул он с сожалением.

— Зато ты самый лучший мастер по раскапыванию гор, — Хогурн подмигнул нам, — и всё благосостояние рода висит на тебе.

— А я усыпальницу нашёл, — похвалился Тугор, взбодрённый похвалой.

— Нашёл и нашёл, — отмахнулся вождь. — Что интересного в костях, обтянутых кожей? У нас своих хватает.

— Э, нет. Идёмте покажу, я такого ещё ни разу не видел.

Снова топчемся по бесконечной галерее коридоров и подъёмов. Копатель привёл нас в круглый зал с прозрачными коконами, установленными в вертикальном положении вдоль стены.

— Вот, — он ткнул пальцем в один из них.

— Хм, ничего девка. Её бы в нормальный цвет окрасить и можно в палатку вести.

— Это хорошо, что с нами нет Саиры. Да, Хогурн? Не то за подобные речи небо с кружку покажется, — я оглядел с ног до головы обнажённую фигуру светло-зелёного оттенка. Скуластое лицо, миндалевидные глаза; длинные брови, теряющиеся в фиолетовых волосах пышной причёски; изящное точёное тело с небольшой грудью — всё это висело в густом желе, заполнившем кокон почти до верха. Почему желе? Я из любопытства постучал по прозрачной поверхности — жидкость даже не шелохнулась. Судя по индикатору, расположенному на постаменте устройства — время хранения приблизилось к опасной черте. Не думаю, что он отображал количество энергии, по крайней мере световые панели работали везде, кроме повреждённых при катастрофе.

— Тугорн, а скажи-ка мне, ты давно здесь бродишь?

— Давненько. Не одна зима прошла, как я нашёл проход в горе.

— Попадалась комната, где на стене много окон или одно большое? — меня интересовала капитанская рубка.

— Конечно, но туда пройти нельзя — двери открываются, а дальше что-то не пускает. Даже наши амулеты не помогают.

— Покажешь?

— Конечно — это совсем недалеко.

Пять минут неспешного хода по дорожкам, скрадывающим шаги и мы у заветного входа. Лепестки раздвинулись, а дальше глухая невидимая преграда. Сама рубка ничем особенным не выделялась — большой широкоформатный экран над слегка наклоненным чёрным столом, растянувшимся по всей ширине стены, и пять разноцветных кресел. Я попал внутрь через свой переход, вызвав у копателя искренний возглас удивления. Сел в центральное синее кресло, положил руки на стол и, спустя пару секунд, на экране вспыхнула бегущая строка. Мелодичный женский голос произнёс несколько фраз — мне показалось, что на разных языках, так как между предложениями присутствовала пауза. Следом прозвучал музыкальный аккорд и на экране появилась та самая девушка из капсулы. Она молча смотрела на меня ярко-синими глазами и столько тоски было во взгляде, что даже мурашки пробежали по спине. Панорама немного расширилась, показывая рядом с иномирной красавицей её последнее пристанище. Рука коснулась сферического выступа на правой стороне капсулы. Он засветился красным и тонкие пальцы стали разгибаться через равные промежутки времени, демонстрируя отсчёт. Цвет с красного сменился на зелёный, далее вся процедура повторилась с двумя другими выступами. Насколько я понял, это послание служило учебным пособием по деактивации анабиозной камеры. Тем временем точка съёмки отодвинулась ещё дальше: девушка скинула с себя полупрозрачное сиреневое платье, приложила ладонь к защитному колпаку и шагнула внутрь. Прижалась спиной к стенке — защита закрылась, автоматически запуская подачу специального раствора.