Другой, (рабочее название) Общий файл.

Скосив глаза на графа я отметил его довольную улыбку. И подхватив Калерию на руки, прошествовал в замок, краем уха слушая ее треп. За мной потянулись и остальные.

Изображать отважного героя становилось все сложнее, потому-то я и ухватил на руки юную графиню. Хоть какой-то обогрев замерзшему организму. Хорошо хоть Вестад, догадался накинуть мне на плечи плащ, правда, сделать он это смог лишь тогда, когда мы вошли в первый зал.

— Организуйте поесть и чего-нибудь выпить. — Распорядился я на правах хозяина, направив процессию в трапезную. Туда же пришлось тащить и мое сокровище, устроившееся на руках и заявившее, что такой герой, обязательно должен донести любимую. Чертыхнувшись, про себя, я не стал уточнять куда, решив, что такого поворота событий ее папаша точно не поймет.

Проходя в дверь трапезной, я отчетливо расслышал голос Млата. — Я же вам говорил. — Произнес он. А я улыбнулся, радуясь, что сделал правильные выводы.

Когда после первого поединка, я увидел среди зрителей барона, то сразу понял, зачем он здесь. Потому и бросил ему вызов, не желая отдавать инициативу. Тем самым показав графу, что согласен играть в его игру, но только на своих условиях. И судя по улыбке, которой он меня одарил, намек был понят правильно.

Теперь следовало обговорить все условия нашей сделки. Но для начала нужно было одеться. Оставив драгоценную ношу, на попечение ее отца, и извинившись перед присутствующими, за небольшую отлучку я отправился на поиски одежды, прихватив в помощники Вестада.

Как только мы вышли из трапезной, десятник, хлопнув меня по плечу, сообщил, что таких поединков он еще не видел и принялся петь мне дифирамбы.

— Вестад, может, хватит? — Мне уже, откровенно, начали надоедать все эти восхищенные возгласы. — Помоги лучше найти, где старый барон гардероб спрятал.

— Хех, да тут все проще простого. — Заверил меня вояка. — Думаю туда можно попасть через опочивальню.

Десятник оказался прав.

Но найдя одежду, принадлежавшую моему лжедядюшке, я столкнулся с другой проблемой. Будучи на пол головы выше меня он имел более скромные габариты. Так что поиск одежды обещал затянуться. И опять на помощь пришел Вестад, откопавший в куче хлама комплект доспехов, почти идеально севший на меня.

— Этим доспехам лет сто, не меньше, — просветил он. — Такие когда-то носили легионеры. — От этих слов я чуть не подавился собственной слюной.

— Кто?

— Легионеры. Пешая Гвардия короля. — Объяснил он.

Мое новое приобретение представляло собой трехслойный жилет, состоящий из двух, ложащихся внахлест, частей, переходящий в юбку из кожаных ремешков, прикрывавшую две трети бедра. Передняя и задняя части, по бокам, скреплялись десятком небольших ремешком, давая возможность точно подогнать панцирь.

По словам Вестада, между наружным и внутренним слоями кожи спрятан стальной каркас, обеспечивающий дополнительное бронирование.

Одев обнову и немного покрасовавшись перед зеркалом, я уныло осмотрел свои босые ноги. Заметив это, десятник, с улыбкой, кивнул на одну из полок, заставленную обувью.

На мое счастье, размерчик у барона, оказался подходящим и через пять минут на моих ногах красовались новые сапоги.

Оставшись довольным своими приобретениями я, уже на выходе, прихватил себе нож, узнав в нем работу дварфов и сунув его в левый сапог, отправился к "гостям".

Как оказалось, присутствующие в трапезной, ждали только меня. Так что стоило мне присесть на хозяйское место, очутившись между Карелией и ее отцом, как "гости" загалдели и принялись толкать тосты в честь меня и моей невесты.

К моему несказанному удивлению, почти весь ужин граф молчал, зато его дочь, осыпавшая нас вопросам?, умудрилась "достать" не только меня, но и своего папашу, который, по окончанию трапезы, сославшись на необходимость сборов, отправил ее готовится к поездке в сопровождении Мирзы.

Разошлись и остальные, получив задание подготовить припасы и ездовых. Выходить граф решил на закате. Так что времени оставалось не так уж и много.

А как только мы остались втроем (граф, Млат и я, Феор ушел контролировать сборы), Рамир Илирский, заглянув мне в глаза, произнес.

— В первую очередь, Барон, я хотел бы извиниться. — На что я согласно кивнул. — А во вторую, предложить вам сделку. — Получив мой очередной кивок, граф продолжил. — Как вам известно, я попал в весьма щекотливую ситуацию, связанную с беременностью моей дочери. И мне хотелось бы, чтобы вы помогли мне ее разрешить.

— Вы хотите чтобы я взял Калерию в жены? Не вижу ничего, что могло бы этому воспрепятствовать. Учитывая то, что вы готовы благословить наш брак.

— Все не так просто. — Перебил меня граф.

— И в чем же сложность. — Данный вопрос был риторическим, поскольку я прекрасно понимал, что будущий тесть хочет чтобы я не просто женился, но и переехал в Империю. А данное обстоятельство не сулило мне ничего хорошего, если учесть гражданскую повинность. Однако мне захотелось услышать, как преподнесет свое желание граф.

— Гражданин Империи может вступить в брак лишь на территории Империи. — Процитировал Млат. — В отношении дворян этот закон непреклонен. Кроме того, брак с гражданами других государств не только не приветствуется, но и откровенно, осуждается.

Теперь мне стало понятно, почему граф так настойчив.

— То есть вы хотите, чтобы я, вместе с вами, отправился в Империю, получил гражданство и уже там женился?

— Совершенно верно.

— Но, насколько мне известно, получить гражданство не так уж просто.

— С этим не будет проблем. Единственное, что от вас потребуется это отслужить пять лет в армии.

— На южной границе, — уточнил я?!

— На южной границе. — Согласился "тесть".

— Я так понимаю, вы хотите нанять меня на пять лет, для службы на южной границе в чине...

— Десятника, — закончил он за меня. И видя, что я молчу, ожидая предложения оплаты, продолжил. — В качестве оплаты я предлагаю вам титул барона, тройной оклад десятника имперской армии и все что вам может понадобиться для службы. Ну и конечно, приданное Калерии.

— Слишком щедрое предложение. — С долей сомнения, протянул я. — А не случится ли так, что мне все эти ваши награды не понадобятся?

— Если бы я хотел твоей смерти, я бы с тобой, сейчас, не разговаривал. — Отрезал граф. — Я готов обеспечить тебя доспехами, оружием и всем что тебе еще понадобится. За то что ты поедешь с нами в Империю. Там ты возьмешь мою дочь в жены и съездишь на южную границу, посмотришь что там и как. Но могу тебя заверить, граница не так страшна, как о ней рассказывают.

— Граф, не стоит мне врать. Я ведь прекрасно понимаю, что стоит мне жениться на вашей дочери, как выбора у меня уже не останется. Так что я принимаю ваше предложение. Однако в оплату я хочу получить пятьдесят тысяч ауров. — Видя, как лицо графа наливается гневом, я поспешил добавить. — Само собой, частично, эту сумму я возьму выбранными мной вещами.

Перекинувшись взглядом с Млатом, лорд Илирский кивнул.

— Только как быть с моими землями?

— За это не беспокойся. Через два дня мы встретимся с людьми, которые тебе за них заплатят. А сейчас собирайся, на закате мы должны покинуть Грамстен.

Итак, моя проблема с выездом из Регны решена. Предложение моего будущего тестя хоть и попахивало неприятностями, но все же было не худшим вариантом. Так что, по большому счету, я был доволен.

Мои сборы свелись к поиску отцовского меча и выбора плаща в дорогу. Так что когда солнце, едва коснулось горизонта, я уже стоял во дворе замка, наблюдая за приготовлениями к походу.

В первую очередь меня поразили "кони", которые, насколько я видел, к лошадям имели отношение не больше чем носорог к птицам. Хотя, к носорогам они, скорее всего, отношение имели. Видя мое недоумение, появившийся откуда-то Вестад, объяснил, что животные называются лакхи и несмотря на свой мрачноватый (и это мягко говоря) вид, являются отличной заменой обычным лошадям. По его же словам, помимо этих представителей животного мира Теродеума, в качестве ездовых, используются еще лакхи и асцедосы.

Однако, уверовать в то, что скотина под два метра ростом и три метра длиной хорошая замена лошади, я не смог.

Десятник же "обрадовал" меня, что ехать мне придется именно на такой животинке и повел знакомиться с предоставленным транспортом.

При ближайшем осмотре, причитавшийся мне, лакх, выглядел еще страшнее. Походя на помесь носорога и крокодила, он вызывал единственно желание — держаться подальше. Но мой "адъютант" был непреклонен.

Надо ли говорить, что я, ни разу не сидевший в седле, отнесся к предложению оседлать чудовище без энтузиазма?

— Неужто ты Ромашку испугался? — Веселясь, спросил Вестад.

— Ромашку? — В обалдении произнес я, ни к кому конкретно не обращаясь и продолжая пялиться на животное.

— Ну да, зовут ее так. Да ты не бойся, она у нас девочка смирная. — На последних словах, десятник, только что по земле не катался от смеха. Хотя и был близок к этому, чем привлек внимание окружающих.

Поблагодарив его, про себя, за то что мы стали центром внимания, "не злым тихим словом", я предложил ему показать как это должно выглядеть.

Вытерев, проступившие от смеха слезы, Вестад, ловко оседлав Ромашку, а пару секунд спустя уже сидел в седле. И уже с высоты лакха объяснил.

— Я ж тебе говорю — они смирные. Вот Смерч Корнета настоящий зверь. От того нужно подальше держаться, асцедосы-то хищники. А лакхи нет.

Эти слова заставили меня с сомнение посмотреть не двадцатисантиметровые когти и пасть буквально утыканную зубами в палец длиной.

— И это НЕ хищник.

— Ну да. — Кивнул десятник. — По крайней мере, не больше чем дикие свиньи.

— То есть от мяса эта скотинка не откажется?! — Уточнил я, а получив утвердительный кивок, добавил, театрально воздев руки к небу. — И за что мне все это? — Чем немного ошарашил десятника.

— Ты это у кого спрашиваешь? — Икнул он.

— У неба. — Объяснил я, с самым серьезным лицом, на которое был способен. Чем вызвал очередной приступ хохота.

Следующие пятнадцать минут мы занимались водружением моей тушки на спину лакха. Это выглядело, по мнению присутствующих, крайне забавно, о чем они, не стесняясь, сообщали заливистым смехом.

И вот, водрузив свой зад в седло, в очередной раз, и получив теоретические знания по управлению лакхом, я попытался проехаться. И к моему удивлению у меня это получилось.

Как оказалось, управлять лакхом, действительно, не сложно. Говоря техническим языком, моя "коняга" имела голосовое управление и по команде "шаг" — шла, "налево" — поворачивала налево, ну и так далее. Опять же, по словам моего "тренера", эти зверюшки эмпаты (интересно, откуда десятник слово такое выудил). И голосовые команды вовсе не обязательны, можно обойтись мысленными. Само собой рисковать я не стал, остановившись на аудио версии.

Восседая в седле и возвышаясь над землей на добрых два с половиной метра, пребывая, некоторое время, в полном одиночестве, я вдруг пришел к выводу, что что-то здесь не так. В какой-то момент я вдруг осознал, что мои представления о замке, взятом штурмом, значительно разятся от того, что я вижу. Ни крови, ни трупов, а ведь дружина у моего "родственника" была и надо сказать немаленькая. А выходило, что укреп точка была взята без боя, что, по моему разумению, провернуть было совершенно нереально. Вот и адресовал я мучивший меня вопрос Вестаду, как раз появившемуся, рядом, верхом на лакхе.

— Слушай, десятник, а как это вы замок так быстро взяли?

— А это ты, малец, лучше у тестя спроси. — Заговорщически подмигнув, посоветовал он, сопроводив свои слова загадочной улыбкой.

Глава 6

— Опять скрепит потертое седло

И ветер холодит былую рану.

Куда вас, сударь, к черту, занесло...

— И в самом деле, куда? — Задал я себе риторический вопрос.

Легкое покачивание, которым сопровождалось движение на Ромашке, убаюкивало не хуже материнских рук, в детстве. А учитывая то, что время уже было позднее или раннее, это смотря с какой стороны посмотреть, до рассвета часа три осталось, спать хотелось немилосердно. Разговоры, еще с самого начала нашего путешествия, запретил граф. К счастью, запрет на разговоры избавил меня от щебетания моей благоверной, хотя и осталось у меня в душе подозрение, что именно из-за несдержанности дочери, граф, распорядился ехать молча. Я же, радуясь тишине, попытался было обмозговать недавние события. Благо, управлять Ромашкой не требовалось. Она самостоятельно шествовала, следом за лакхом Вестада.

Но, в итоге, получилось, что я переливаю из пустого в порожнее, без дополнительной информации никаких новых идей мне на ум не приходило. Ну, а новой информации, как водится, не было. Вот и пришлось плюнуть и петь песенки, чтобы не уснуть, пусть даже и про себя.

Ехать в темноте, при свете звезд, это конечно романтика. Но не после того, как ты почти двое суток не спал, вот и сморило меня, в конце концов, перед самым рассветом.

Просыпаться мне доводилось по-разному. И после жуткого бодуна, и в объятьях пары прелестниц. Но все это не идет, ни в какое сравнение, с пробуждением от того, что твой, горячо любимый, организм встречается с землей, слегка припорошенной снегом, пролетев, перед этим, пару метров. Мат, исторгнутый в мир подсознанием, оказался, почему-то русским. А попытка, спросонья, вскочить на ноги, привела к очередному взрыву хохота, поскольку подсользнувшись, я снова встретился с землей. Да так и остался лежать, продолжая материть всех и вся, включая Империю и Ромашку.

— Ты вставать собираешься? — Поинтересовался Вестад, давясь от смеха.

— Нет, но спасибо за предложение. Я лучше здесь полежу, меньше шансов, что опять навернусь. — Зло выпалил я. На этот раз смех продолжался не так уж и долго, минут пять-шесть. — Ох, вижу, от вашей заботы, друзья мои, я ноги протяну раньше, чем мы до границы дойдем. — Перевернувшись на спину, поделился я, с окружающими, своими мыслями. Про себя же, добавил. — Или вы, от смеху лопнете. — И сложив руки на животе, уставился в небо, затянутое тяжелыми тучами.

— Ну, раз тебе так нравится, то лежи. — Пожал плечами десятник. — Сейчас лежанки организуем, на них бы удобнее, пожалуй, было. Но как знаешь.

— Так бы и сказал. — Пробурчал я в ответ. — А то только и знаете, что смеяться над бедным бароном. Кстати, молодой, растущий, организм требует завтрака.

— Молодому организму, придется немного подождать, покуда Мирза чего-нибудь состряпает.

На этот раз поднимался осторожно и не спеша, соблюдая, так сказать, технику безопасности.

Стряхнув, налипший, снег и обматерив, в очередной раз, Ромашку, что настроения не добавило, я направил стопы свои поближе к разлаживаемому костру, не забыв прихватить обещанную лежанку. Которая оказалась чем-то вроде матраса.

Устроившись, чуть ли не у самого огня, стараясь не мешать повару и пожелав доброго утра Калерии, я собрался провести время, оставшееся до завтрака, с пользой, а именно, немного вздремнуть. Но не тут-то было. Моя красавица, с детской непосредственностью (а какой же еще в четырнадцать-то лет), быстренько уселась на матрас и принялась рассказывать, как ей было скучно без меня, ночью. И все бы ничего, под ее бубнеж я вполне мог заснуть, но тут, рядышком пристроился и папаша, заведя разговор с дочуркой. А у меня появилось огромное желание заткнуть обоих, ибо на темы ими обсуждаемые, можно было бы поговорить и позже.