Покойся с миром, Лориан!

Потому это был первый, но далеко не последний раз. Правда, однажды Верн видел нас так и, кажется, неправильно понял. Я все собирался поговорить с ним об этом... а потом обнаружил, что мне по-фи-гу.

Мы решили бурно отпраздновать Рождество, хотя я и долго сомневался в этой идее. Но ее приняли большинством голосов — как ни странно. Список гостей решили не ограничивать, поэтому кроме прочих мы пригласили весь "клуб Одна Проблема". Пришли все, кроме Джимми и Манолы — и не по причине последнего месяца беременности, а потому, что у них самих большая дружная семья. Но в конце концов мы всё же встретились после полуночи — с кем вживую, с кем онлайн, и пришлось спешным образом завешивать зеркала. Я это к тому, что наконец познакомился со всеми — и с Дэшилом, мужем Лекси, и с Аддисон, женой Стивена, и с родителями Манолы — Ризом, Элисом и Хоши. И познакомившись, решил, что наш случай — еще не самая патология. Пустячок, а приятно...

Еще специально для Сары мы позвали Паркеров, семью, усыновившую ее сына Малкольма. Она нас чуть не задушила от радости. Правда, поначалу они слегка дичились, но потом влились в общество, будто там и родились. Да и сын Сары оказался просто отличный пацан, сразу плюхнулся в бассейн — наш человек.

А еще пришел Тимми Мори со своей девушкой — это уже чисто Элайджи инициатива. Так что прямо от порога произошла рокировка, в результате которой подружка Тимми досталась мне. Я был ему безмерно благодарен, и не только потому, что ее сногсшибательная красота оказалась соразмерна ее уму, личным качествам и искусству поддерживать разговор. Просто наконец я смог по-настоящему расслабиться и хоть на одну ночь уступить свои обязанности стражника тому, кому доверяю как себе и даже больше.

...Когда они вошли, я уловил лишь мгновение. Элайджа вдруг бросил все и застыл у входа, будто почувствовал, потом открылись двери... кто-то из гостей прошел передо мной, на миг загородив вход, а через миг у дверей уже никого не было. А еще через миг за спиной раздался голос:

— Кажется, мой парень куда-то утащил вашего.

Я не успел повернуться — она уже стояла передо мной, передвигаясь почти бесшумно, как воздух. Платье терракотового цвета с черным рисунком — в тон коже и гладким волосам. На точеной шее — ожерелье из кости с подвеской в виде крыла. На предплечье тату — знак, не похожий ни на что виденное мной прежде. Рост едва мне до плеча, слегка искривленный нос с четко очерченными ноздрями и глаза — стекло застывшей лавы. Она могла бы быть древней жрицей где-то в Южной Америке, когда нога белого человека еще не осквернила тех земель. Она была несовершенна и потрясающа.

— Элайджа не мой парень, — ответил я рассеянно, пытаясь собрать все ее фрагменты в целую картинку, пусть даже она уничтожит меня своим великолепием.

— Я этого не говорила. — Она улыбнулась, и за ее улыбкой вдруг встали нетронутые храмы Куско, опаленные перуанским солнцем. — Я сказала, что он ваш. С этим вы не станете спорить?

— С этим не стану. Устал. — Я протянул ей руку. — Сил Маккензи.

Ее рука — узкая и смуглая, пальцы не длинные, но тонкие, а ногти коротко подстрижены. Ладонь кажется светлее, и на ней почти не видно линий. Ее рукопожатие — порыв ветра.

— Вот мое имя, — она коснулась тату на предплечье, — но вы можете звать меня Кару.

— Это кечуа?

Ее улыбка — тень от крыльев птицы на раскаленной скале.

— Верно. Означает "далеко". Знаете, Тимми говорил, что вы необыкновенный, и он был прав.

— И что еще говорил о нас Тимми?

— Он некромаг, Сил, а это как священник и доктор в одном лице, не забывайте. Я ведь могу называть вас Сил?

— Похоже, вы можете все что угодно.

Это был незабываемый вечер — когда забыть хоть секунду означает потерять бриллиант. И если уж пускаться в эзотерические дебри, то мы с Элайджей вроде вода и огонь, а Кару и Тимми Мори — воздух и земля, так что с позиции распределения равновесия в нашей компании все в порядке. Я убедился, что она в этом хорошо разбирается. Но знал также, что запал бы на нее и безо всякой теории стихий. И мне будет действительно жаль ее возвращать, когда придет время...

Кстати, о времени — оно идет, и повторный ритуал не за горами. И чем ближе, тем больше я нервничаю. Что бы ни говорил Тимми, я опасаюсь, что дело было не совсем в Элайдже, а просто я понял, что никогда не любил Лориан. И если так — то полагаться остается только на некромагию в умелых руках, а этого может оказаться мало...

И это еще не все. Я никому не признаюсь, но иногда просыпаюсь в холодном поту от мысли, что преувеличил, но в этот раз не свои моральные качества стражника, а как раз степень влияния на Элайджу. Иногда я зарываюсь и осознаю это. Может, он и вьет из меня веревки в мелочах, но что касается серьезных дел — во всем уступает и ни разу со мной не поссорился, даже когда я бывал не прав. Он говорит, что любит меня, и не поверить почти невозможно. Но это — до второго ритуала. Вики как-то сказала, что Элайджа бывает мстителен, как сиамская кошка, а если ритуал пройдет удачно, то он просто перестанет во мне нуждаться и... Надеюсь, Лекси права, и они не умеют притворяться, да еще так совершенно. Потому что если в моем предчувствии есть хоть доля правды — за меня останется лишь помолиться. Как и за нас всех.

Одно радует — сколько помню, интуиция у меня всегда была ни к черту.

* * *

энд

nbsp;