Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Как-как? — недослышивает Алтонгирел.
— Элизабет! — огрызаюсь. Может, на всеобщем лучше усвоится. — Элисавифа! Как хочешь, много вариантов!
Повисает какое-то странное молчание, народ переглядывается.
— Вот оно как, — Алтонгирел задумчиво поглаживает подбородок. — На "э", значит...
Снова кошусь на Азамата, тот смотрит на меня, как будто узнал обо мне что-то неожиданное.
— Ну ладно, — вздыхает Алтонгирел. — Тогда небольшие коррективы. Вы можете выбрать себе мужа сами.
Хотите сказать, что люди с именем на букву "э" привилегированные?. . Ладно, я не внакладе!
— Из всех?. . — уточняю на всякий случай. А то вдруг капитана нельзя. Потому что Азамат — это, конечно, самый очевидный мой выбор, кого ж ещё? Но если его нельзя, то придётся Тирбиша... Бедный парень, он меня настолько младше... Но остальных я просто боюсь.
— Из всех, присутствующих в этой комнате. Кроме меня, естественно, — раздельно произносит Алтонгирел.
— Это мне и в страшном сне не приснится, — бормочу, вызывая пару смешков среди парней поблизости.
— Подойдите ко мне, — велит Алтонгирел.
Я встаю и на нетвёрдых ногах пробираюсь в центр холла, едва не спотыкаясь о чужие коленки. Хоть бы одна сволочь убрала ноги из прохода. Наконец я стою перед ненавистным духовником.
— Протяните правую руку ладонью вверх, — командует он. Я послушно протягиваю. Он берёт со столика рядом один из своих ларцов, открывает его и извлекает нечто наподобие круглой печати. Я не успеваю даже задуматься о возможном назначении этого предмета, когда он стремительно хватает мою руку и прижимает его к моей ладони. Когда он наконец меня отпускает, я вижу у себя на руке отчётливый круг с каким-то знаком внутри, и либо я снова ловлю глюки, либо он и правда светится. Я лихорадочно тру пальцем по краю круга, но он не размазывается. Почему-то именно это окончательно выносит мне мозг.
— Ты не предупредил, что будут татуировки! — ору я не своим голосом.
— Это не татуировка, идиотка, это Круг верности, — шипит он. И никакие заморочки про полубогов не смущают ведь!
— Это ты идиот! — продолжаю надрываться я. — Мог бы объяснить заранее!
— Да как ты смеешь...
— Что мне с этим делать теперь?! — я потрясаю заклеймённой конечностью.
— Хлопнуть по ладони того мужчины, которого ты выберешь!
— А потом?
— Ничего, дура!
— Заткнись, урод! — я, кажется, перешла на ультразвук.
— Как ты меня назвала?!
— Урод ты! Потому что понятия не имеешь, как обращаться с девушками!
На этом бессмысленном заявлении я разворачиваюсь к нему спиной и топаю обратно к Азамату, бережно прикрывая светящуюся руку другой. Вместо того чтобы расступаться, муданжцы, наоборот, заслоняют мне дорогу, подставляют руки, просто-таки тянут свои грабли мне навстречу. Я их почти не вижу, но старательно огибаю и очень боюсь, что кто-нибудь женится на мне силком. Вот я уже почти у цели — Азамат мрачно гипнотизирует экран, всё ещё непонятно зачем притворяясь, что его это не касается. Коршуны окружили меня со всех сторон и ловят мой взгляд. Тут я понимаю, что у меня ещё есть шанс всё запороть дурацкой ошибкой. Приходится окликнуть Алтонгирела.
— Левую или правую? — спрашиваю.
— Кого? — вытаращивается он.
— Руку! Левую или правую руку хлопать?!
— Правую! — орёт он, как будто это самоочевидно.
— Уверен? — дразнюсь.
— Ах ты тварь! — как-то даже удивлённо восклицает он. Именно о такой свадьбе я всегда и мечтала, ага. Но делать нечего — подхожу ещё ближе к Азамату, хватаю его правую руку — он, кажется, вздрагивает — и припечатываю изо всех сил, уж чтоб наверняка. Ещё подержала подольше, чтобы ни у кого сомнений не возникло. Он смотрит на меня, как смотрела мама, когда я в седьмом классе пришла домой с зелёными волосами.
— Ты что там делаешь? — слышу озадаченный голос Алтонгирела сзади. Он, наверное, за моей спиной не видит. Я разворачиваюсь, не отпуская Азаматовой руки. На, любуйся. Духовник оказывается гораздо ближе, чем я ожидала, — видимо, подошёл посмотреть.
— Ты... — икает он с таким видом, будто наступил на гусеницу. — Ты... ты не можешь выбрать его.
Ну вот, так я и знала!
— Ты сказал, что я могу выбрать кого угодно в этой комнате, кроме тебя.
— Да! — охотно соглашается Алтонгирел. — Но не его же!
— Почему? — цежу я, трясясь от гнева. Хорошо, что Азамат такой мощный, кому похилее я бы уже пару костей в кисти сломала.
— Ну ведь он урод! — доходчиво объясняет духовник, нагибаясь к самому моему лицу.
Поскольку правая рука у меня занята, я даю ему пощёчину левой. Он, видимо, совсем не ожидал такой реакции — хотя чего удивляться! — и даже не повернул голову по ходу удара, так что руку я отшибла на совесть, но зато от неожиданности он потерял равновесие и шлёпнулся, приложившись головой об угол одного из столиков.
Азамат молча вскакивает и хватает меня за вторую руку — видимо, чтобы не пошла бить лежачего. Несколько ближайших ребят шарахаются в стороны, никто даже не помогает Алтонгирелу подняться. Он медленно встаёт, потирая за ухом. Хорошо, хоть не по виску пришлось. Мне даже немножко стыдно, что я его так дискредитировала, хотя он качественно нарвался.
— Ты совсем звезданулась, что ли? — устало спрашивает он.
— Оскорбляя моего мужа, ты оскорбляешь меня, — раздельно произношу я и нервно облизываю губы.
Он качает ушибленной головой и ковыляет обратно к своему ларцу, из которого извлекает какие-то металлические предметы. Подзывает нас жестом.
Поскольку Азамат так меня и не отпустил, наше движение по рядам затруднено ещё больше, да и в голове у меня в лучшем случае холодец из мозгов. Я спотыкаюсь, но благодаря новоявленному мужу удерживаюсь на ногах. Когда мы приближаемся, Алтонгирел молча навьючивает нам на шеи некие украшения. Они страшно тяжёлые и состоят из цепи в палец толщиной и подвески в ладонь размером, изображающей двух птиц с острыми клювами и сплетёнными шеями. Немного напоминают заставку из передачи о животных, которую мы с братом смотрели в детстве. Я еле держусь, чтобы не согнуться под тяжестью, а вот на Азамате эта хреновина смотрится неплохо. В правильном масштабе, так сказать.
— Обряд закончен, — уныло говорит Алтонгирел. — Вы связаны браком. Все могут идти.
Но никто не двигается: все сидят и следят заворожённо, как Азамат выводит меня, как старушку-инвалида, под руки из холла.
О господи, неужели мне сейчас придётся с ним спать?! Может, удастся его уговорить повременить с брачной ночью... Нет, я не помру, конечно, но мне почему-то кажется, что это угробит любые надежды на нормальные отношения.
Он подводит меня к двери моей каюты, галантно её открывает — и тут я понимаю, что он вовсе не собирается заходить. Он хочет предоставить мне возможность побыть одной и разобраться в себе. Это, конечно, прекрасно, но, во-первых, теперь, когда всё кончилось и почти благополучно, я опять хочу есть, а во-вторых, могу себе представить, как мучительно трудно мне будет потом с ним заговорить! Ну уж нет, дорогой супруг, никуда ты от меня не убежишь сейчас.
Решительно тяну его за рукав в каюту и захлопываю дверь изнутри.
— Нам надо поговорить, — рявкаю я хриплым и оттого более грозным голосом, чем собиралась.
Он кивает с таким видом, будто мы на похоронах его лучшего друга. Я плюхаюсь на кровать и хлопаю рядом с собой:
— Сядь.
Он послушно садится, матрас подо мной слегка поднимается. А дальше надо собственно говорить, но я не знаю что. Знаю только, что отпускать его так — смерти подобно.
— Насколько я знаю, — вдруг говорит он, тоже довольно сипло, — браки, заключённые на муданжских кораблях, не признаются на Земле. Вы можете просто вернуться домой и...
Забыть всё это как страшный сон, ага. А ты тем временем повесишься, судя по землистому цвету лица и пустоте в глазах.
— Ну уж нет, — заявляю я с не очень искренней бравадой. — Я столько вытерпела, чтобы получить эту работу! Чёрта с два я в ближайшее время вернусь на Землю.
Он выдыхает так долго, что мне кажется, что он этого уже давно не делал. Я рассматриваю свою правую ладонь — от клейма и след простыл. Блямба на длинной цепи теперь лежит у меня на коленях, так что не так тяжело. Надо, надо сказать что-то дипломатичное.
— Я понимаю, что ты был против.
Он рассеянно кивает.
— Я понимаю, что ты не мог его остановить, — продолжаю я. На самом деле, я этого совсем не понимаю, но надо, чёрт возьми, спасать свой брак! Я ведь понятия не имею, какие права и обязанности у муданжской жены. Вот только не хватало сейчас с мужем поссориться.
Он трёт переносицу с болезненным видом.
— Зачем вы меня выбрали... Элизабет?
— А кого я ещё могла выбрать?! — вскидываюсь я. — И зови меня Лиза!
— Кого угодно, в том-то и дело!
Меня посещает нехорошая мысль. А что, если мне тогда под дверью послышалось? Или я всё неправильно поняла? Что, если он совсем не хотел меня... в таком качестве?
Панике только дай волю — вот, уже по всему телу мурашки и слёзы к глазам подступают.
— А ты... — выдавливаю еле-еле, — не хотел на мне жениться?
— Если бы моего мнения кто-нибудь спросил, я бы ни за что не обрёк вас на такую участь, — произносит он, и меня отпускает. Теперь я плавлюсь в разливающемся по телу тепле. И тоже, наверное, очень долго выдыхаю.
Однако ему, пожалуй, надо пояснить мою логику. Боже мой, сколько теперь придётся очевидных вещей проговаривать...
— Это лучше, чем выходить за незнакомого человека, от которого я не знаю, чего ждать.
— А что вам нужно знать о человеке, кроме красоты и достатка?
— Ну как... Что он хороший человек, — беспомощно говорю я.
Азамат впервые за весь разговор смотрит на меня.
— А как вы это оцениваете?
Хороший вопрос, блин. А можно минуту на размышление и звонок другу?
— Ну который не делает ничего плохого, — бормочу я, прекрасно понимая, что определение через отрицание не подходит.
— Например?
— Например... Например, я почти уверена, что ты не будешь меня бить! — выпаливаю я ту конкретику, которая больше всего не даёт мне покоя.
— Почти уверены? — переспрашивает Азамат каким-то странным тоном. — Можно узнать, что я сделал, чтобы заставить вас сомневаться?
Пожимаю плечами.
— Ничего, но тебя я тоже не совсем хорошо знаю. Лучше, чем всех остальных, но не прекрасно.
— И вы что же, по умолчанию ожидаете, что вас будут бить?
Как-то это звучит, как будто я из неблагополучной семьи.
— Нет, но... То есть, знаешь, в обществе, в котором могут насильно выдать замуж, могут и побить.
Он снова трёт переносицу.
— Простите. Это было ужасно и недопустимо. Алтонгирел... Я просто не знаю, что я с ним сделаю, когда приземлимся.
— Зачем ему это было нужно?
— Он думал, что вы выберете кого-то другого и мне станет ясно, что я вам совершенно неинтересен.
— А-а-а... э-э-э...
Как бы это такое сформулировать вопрос? Хоть один?
— Он всё надеется открыть мне глаза на суровую реальность, — Азамат усмехается.
— Я не очень понимаю... А почему его так волнует, интересен ты мне или нет?
— Боюсь, что это я виноват. Это меня волнует, хотя, клянусь, я не просил его вмешиваться.
Он замолкает, и я терпеливо жду, когда он продолжит.
— Я... Со мной случилась неприятная вещь... Я, право, не знаю, как это сказать на всеобщем. Но... понимаете, Элизабет, вы мне нравитесь несколько больше, чем позволяют приличия.
Вот это класс формулировка. Надо запомнить.
— Ну так, значит, ты доволен, что он нас поженил? — говорю и спохватываюсь, что это звучит как обвинение. И он, конечно, понимает именно так.
— Я бы никогда, никогда этого не пожелал! Как вы говорите, мне бы и в страшном сне не приснилось!
М-да, и он думает, что мне приятно это слушать? Ладно, я понимаю, что он хочет сказать, и не буду скандалить.
— Всё хорошо, — говорю, — всё хорошо, я не в обиде. Было бы гораздо хуже, если бы ты отказался и мне пришлось бы выбирать кого-то другого.
Он глядит на меня неуверенно, и, как всегда, меня это провоцирует на громкие заявления.
— Вообще, я бы сказала, что всё сложилось прекрасно. Ты капитан корабля, уважаемый и честный человек. Для меня это важные, престижные качества. Так что я удачно вышла замуж. Я тебе нравлюсь, так что ты тоже получил, что хотел. И вдобавок мы обломали Алтонгирела, что уж вовсе повод для праздника! — я даже улыбаюсь. Он тоже, слегка.
— Спасибо. Я очень надеюсь, что этот брак не сильно испортит вам жизнь, Элизабет.
— Да называй же ты меня Лиза! — мгновенно взрываюсь я. Ну что за формальности? Давай ещё обратно на "юную леди" переключись.
— Но почему? — он делает несчастное лицо. — То есть, конечно, если вы так хотите...
— Потому что это дико звучит, — теряюсь я. Он что, обиделся? Господи, как страшно жить! — Как будто мы друг друга не знаем или поссорились.
— О, — он задумывается. — У вас настоящее имя не используется в быту?
— Лиза — это тоже настоящее имя. Это одно и то же имя!
— Ну как же одно и то же, то на "э" начинается, а это...
— Ой, да, кстати, а что такого особенного в том, что имя начинается на "э"?
Пожалуй, о такой заморочке я впервые слышу.
— Ну как же... Имена на... как это называется... на гласную — элитные. Как бы сказать, — он смотрит в потолок, шевеля губами. Интересно, он очень разозлится, когда узнает, что я понимаю по-муданжски? Если узнает, конечно. — Люди с именами на гласную вроде как аристократы, что ли... Я даже не знаю, как объяснить. У вас не так?
— Ничего подобного, — мотаю головой. — У нас последние века вообще никаких аристократов нет, все равны и имена у кого угодно какие угодно. Их можно укорачивать или удлинять по собственному желанию. От этого они не становятся ложными.
— Вот как, — он поднимает брови, впитывая информацию. — Вот это да. Ну что ж, если вам приятнее называться коротким именем, то всё в порядке.
Действительно, всё в порядке. Разговор про имена вернул нас в русло наших обычных бесед, и всё вдруг стало как раньше, до кутерьмы с женитьбой. Правда, кое-что в пережитом кошмаре всё ещё остаётся для меня загадкой. Алтонгирелова душа — потёмки, чего уж там...
— Слушай, я только не поняла... Алтонгирел ведь не собирался предоставлять мне выбора. А если бы он указал мне, кто станет моим мужем, то какой бы в этом был смысл?
Азамат вздыхает и поджимает губы. Ему, похоже, Алтошины художества уже в печёнках.
— Он просто хотел выдать вас за кого-нибудь, чтобы я о вас и думать забыл. А возможно, он с самого начала знал про ваше имя, он вообще очень хорошо умеет находить информацию, мог добраться до каких-нибудь ваших файлов. Или ожидал, что, когда вас припрут к стенке, я не выдержу и вступлюсь, и тогда он сделает этакую поблажку, чтобы со мной не ссориться... Я могу у него спросить, конечно, но когда он увлекается интригами, от него толком ничего не добьёшься. Тем более сегодня всё сложилось совсем не так, как он планировал.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |