Сказка о зеленоглазой колдунье и семи богатырях

На мокром полу ноги поскользнулись, сделала подножку, и мы упали на хрустальный, мокрый пол. Светлобог больно приложился на меня сверху. Дыхание перехватило от неожиданности. Закашлялась.

— Веселина! — Светлобог попытался быстро подскочить, но его нога снова подскользнулась и он точно плюхнулся между моих ног, лицом точно приземлился на моей груди.

— Я так понимаю, что занятия прошли успешно, — грозно произнес отец над нашими головами.

— Папочка, это случайность! — забилась под Светлобогом, — Да уйди же ты! — зашипела него.

До Светлобога тоже дошло, что вид у нас оказался очень компрометирующий. Он быстро встал на ноги и протянул руку, чтобы помочь мне подняться. Стала вставать и теперь уже мо нога на мокром хрустале подскользнулась и шлепнулась на пол, утягивая за собой своего спасителя. При этом еще очень больно ударилась головой, гул пошел такой низкий, глубокий.

— Да что ж за день такой? — простонала, оттолкнула Светлобога, перевернулась на бок и стала вставать сама, больше ни на кого не надеясь.

Отец взял меня за руку и повел обратно в свою горницу.

— Садись, давай поговорим. Объясни мне, что здесь происходит? — сел на другой стул Отец и внимательно стал на меня смотреть.

— Пап, — жалостно посмотрела на отца, — я уже сама ничего не понимаю. Ярил жениться хочет, Светлобог тоже замуж зовет.

— А ты что? — спросил отец.

— А я опять вся мокрая. — Чуть не плача, сказала ему. — Что ж за день сегодня такой?

Встала со стула и позвала друга ветерка своего, он ткнулся в ладошку и стал спокойно обвивать меня, подсушивать одежду. Залетел в волосы и расплел косы, пробежался по локонам, высушил их.

Отец с интересом смотрел на все это и улыбался.

— Научилась, — улыбнулся мне отец.

— С ветерком мы давно друзья и с землей ладим. Светлобог учил с водой обращаться, — кивнула отцу. Мне самой было очень приятно, что мои умения начинают расти.

— А с огнем что? — заинтересовано спросил отец.

— Я же Светлобогу руки сожгла, — захныкала.

— Как так?! — воскликнул донельзя удивленный отец.

— Потом вылечила. Светлобог опять же помог, снова показал, как своей ведьменской силой пользоваться. Конечно, бабушка учила, но вот сегодня полностью в нее погрузилась и вылечила ожоги, — я почти гордилась собой и была очень благодарна Светлобогу за учение.

— Учение — это хорошо, но Веселина, что-то слишком много мужчин вокруг тебя ошивается. Игорь твой в серьез хочет жениться. — Покачал головой отец.

— Знаю, пап. Он мне самой любый. — Вздохнула.

— А что ж ты тогда нагишом перед другими мужчинами шастаешь? — нахмурил брови отец.

— Ну, я же не специально! Ты же сам все видел, — от обиды слезы покатились из глаз.

— Дождя нам здесь не хватало, — поежился отец, потому что обрызгало небольшим дождиком.

— Я сейчас, — обрадовалась.

По рукам пробежался уже знакомый мне прохладный ручеек и спустился к ладошкам. Капли с пола стали собираться вместе, поднялись к рукам и я замерла. А дальше? Девать куда? Оглянулась на дверь, ветерок с готовностью подлетел, распахнул, собранную воду метнула в коридор и попала точно в лицо Светлобогу, который как раз появился в проеме в сухой и чистой одежде.

— Научил на свою голову, — отозвался Светлобог, разглядывая веселую капель на полу.

Быстро метнулась за спину отца и присела там, тот согнул локти и ладони положил на пояс, увеличивая площадь закрывания меня.

— Выходи, — позвал меня Светлобог.

— Неа, — отозвалась из безопасного места.

— Выходи поговорить надо, — голос мягкий, а боязно, просто жуть.

Это же надо самому Светлобогу водой в лицо заехать. По всем приметам выходило, что я ему отказ дала от замужества. Ну не чтобы совсем, просто, когда приходят свататься, а потенциальная невеста выплескивает в лицо потенциальному жениху воду, то, как бы говорит — остынь, красавчик.

И вот теперь я вылила, считай ведро воды, в лицо Светлобогу. Такое ни один мужчина спокойно пережить не может, поэтому сначала сваты идут, потом родственники, потом дружки жениха, а уж потом сам жених, чтобы в доме было столько гостей, чтобы невеста при всем желании не могла доплеснуть до него.

— Светлобог, оставил бы ты Веселинку, — мягко попросил отец, — Любит она Игоря.

В наступившей тишине было лишь слышно, как капает вода с одежды Светлобога на хрустальный пол.

— Веселина, выйди, действительно поговорить нужно, — серьезным тоном сказал Светлобог.

Поднялась на ноги, но из-за спины отца не вышла. С испугом смотрю в ясные голубые глаза Светлобога, он серьезен. Обиду от меня с водой проглотил, но вид у него не внушал ничего хорошего.

— Принес тебе амулет, на случай если вдруг возникнет необходимость снова через грань уйти, — Светлобог протянул мне браслет.

На свадебный не похож, рисунки другие. Пламя сверкало на серебре, как живое. При малейшем движении вспыхивало и переливалось.

— Бери, — повторил мне Светлобог, потому что я так и не решилась выйти из-за стула отца.

— Давай, — встал отец и забрал браслет, понял, как я испугалась.

Светлобог усмехнулся.

— Не бойся, Веселина, обиды не держу, — значит, тоже понял. — Но благословления на брак с Игорем не даю, слишком велика сила в тебе, не сможешь в миру с ней жить. Ярил, думаю, сам в походе определиться с чувствами, — тут Светлобог улыбнулся неожиданно.

Отец обернулся ко мне и протянул браслет, взяла в руки. Пламя переливалось в нем.

— Одевай, — кивнул мне.

Просунула ладошку и браслет сжался по размеру на руке.

— Здесь пламени хватит, чтобы перейти грань, так что не обязательно вблизи огня быть, — пояснил Светлобог, и на его лице снова заиграла привычная теплая улыбка. — А теперь пора, — повернулся к выходу.

— Я сейчас, только косы заплету, — тут же отозвалась.

— Я сам, — снова повернулся ко мне Светлобог и направил на меня свой ветер.

Локоны взметнулись и заплелись в косы, так туго, что невольно ойкнула. Подняла глаза на Светлобога, тот улыбнулся — отмстил за отказ. Не удержалась и показала ему язык, как обычно обидчику Матвейке, и меня тут же дернули за косы.

Так возмутилась, что косы сами вспыхнули огнем, и пламя полетело в Светлобога. Мокрая одежда не сгорела, но задымилась.

— Веселина! — окрикнул меня отец.

— А чего он меня за косы дергает? — обижено надула губки.

— Ребенок, — развел руками отец.

— Вижу. Ничего вырастит наша колдунья. — Улыбнулся Светлобог и закашлялся от дыма, потому что стал по одежде хлопать, чтобы прекратить тление.

— А можно я? Я могу, — с готовностью кинулась на помощь Светлобогу.

— Не надо! — остановил меня жестом, — Тренируйся лучше на ... — и показал жестом себе за спину.

— Ну что отправляемся? — раздался голос Ярила за спиной Светлобога.

— Все в сборе и косы заплели, — улыбался довольный Светлобог, — идемте, отправлю через грань.

Беловато-голубое свечение спокойно обволокло всех нас и понесло по воздуху. Как и в прошлый раз грань мы прошли спокойно, а вот яркая вспышка света, хоть и была ожидаема, все равно резанула по глазам и на какое-то время потеряла ориентацию полета, сбилась и закрыла глаза.

Меня подхватили сильные руки, не позволив приземлиться на землю, губы накрыли поцелуем.

— Очень рад нашему знакомству, — произнес незнакомый мужской голос рядом с моими губами.

Вздрогнула от неожиданности и распахнула глаза. Передо мной был неизвестный мне мужчина. Такой чернявый, глаза тоже черные как угольки смотрели на меня и довольно улыбались как я уже убедилась приятные и нежные губы незнакомца.

— Вы кто? — опешила от такого знакомства.

— Змей Горыныч! — радостно сообщил мне мужчина и снова потянулся ко мне губами.

— А ну-ка поставь ее на место! — раздалось сразу с двух сторон.

Один голос был Ярила, а вот от второго вздрогнула вся в ожидании увидеть его владельца. Игорь.

— Еще чего! — тут же возразил Змей Горыныч. — Она сама мне в руки упала так что теперь моя будет!

— Она моя невеста! — крикнул Ярил

— Она моя жена! — крикнул Игорь.

— Так, парни, погодите. Змеюшка, верни мне мою дочку, — спокойно проговорил Отец, распихивая претендентов на мою руку, сердце и так далее.

— Ярослав, дружище! — Змей опустил меня на землю и протянул руку отцу для пожатия. — Точно твоя дочь?

— Точно-точно! Не сомневайся! — улыбнулся своему приятелю отец.

О нем часто слышали рассказы, об их вылазках в кабачок и чем все это заканчивалось для кабачка, русалок. Береники в те дни вообще боялись на берег выходить, потому, как если отец просто веселился, то вот Змею Горынычу обязательно нужно было на какой-нибудь жениться, а потом покатать в свадебном путешествии, как он это называл. То есть, выглядело это так, Змей Горыныч оборачивался в трехголового, сажал несчастную жертву своих забав на шею и устраивал показательные выступления, часто путая небо с землей.

Мама в те дни разгоняла шумную парочку своей метлой, а несчастную очередную невесту отпаивала успокоительным несколько дней. Русалкам доставалось больше всех, из-за своей чешуи они просто соскальзывали и падали вниз, хорошо, если Горыныч помнил о седоке на своей шее и летал над водоемами, но часто душа требовала развернутого полета и ловили русалок в сочок сердобольные Ягушеньки, уже знающие, чем все эти полеты могут закончиться. Так и ходил наш Змей Горыныч не женатый.

— Хорошааа! — протянул Горыныч, заставив прокрутиться меня вокруг себя. — Все! Решено! Беру! Ярослав, спасибо тебе за такую красавицу, удружил, — снова вцепился обеими руками в руку отца, тем самым дав мне свободу. Чем не замедлила воспользоваться и сделала несколько шагов назад, стараясь отступить от этого темпераментного чернявого мужчины.

Как то он мне не таким красавчиком представлялся по рассказам, или я была ребенком еще? Об этом думать было некогда, со спины меня прижали чьи-то руки и заставили остановиться.

— Эй, парень! — раздался голос Гамаюна, — Ты чего чужую невесту руками трогаешь?

Важная птица, набычившись, переваливаясь на толстых лапах, вышагивала мне на встречу.

— Она моя невеста! — отрезал Ярил, именно его руки меня обняли.

— Тут, между прочим, очередь! — возвестил Гамаюн на весь собравшийся отряд.

— Какая еще очередь? — возмутился Ярил.

— А такая! — раздался свистящий звук откуда-то сбоку и Ярил за моей спиной покачнулся.

Обернувшись увидела Игоря, который как раз убирал кулак после удара, а Ярил летел на землю.

— Здравствуй, Веселинушка! — с улыбкой произнес Игорь и сграбастал меня в свои руки. — Горыныч, ты опоздал, это моя жена.

— Что?! — возмутилась на Игоря, — Опять жена? Не жена я тебе! И слова не давала!

Топнула ногой, попала каблуком Игорю по ноге, тот охнул от боли, отпустил тут же меня. Я же бегом побежала к отцу и спряталась от всех за его спиной.

— Ух, какая! Ярослав, мне такая, точно подойдет, — тут же обрадовался Горыныч.

— Змеюшка, умерь свой темперамент. Веселинке едва восемнадцать исполнилось, рано ей замуж, — улыбаясь старому другу, сказал отец.

— Ой, ладно. Подрастет, а пока в тереме у меня поживет, мы с ней в карты играть будем. Веселина в дурачка умеешь? — уже ко мне обратился Горыныч.

— Что ж ты ей в карты предлагаешь играть? — осуждающе покачал головой отец, а сам все никак не мог избавиться от улыбки.

— Не в куклы же ей предлагать? Во-первых, я не умею, во-вторых, детки пойдут еще наиграется, — сообщил довольный Горыныч.

— Какие детки?! — взревел тут Игорь.

— Известно какие, с хвостиком. Я же Горыныч, значит, и детки у нас с Веселиной получатся хвостатые, — радостно сообщил темпераментный чернявый мужчина.

— Вот и женись на хвостатых русалках! — Игорь разошелся не на шутку. И, сжимая кулаки, стал подходить к старому отцову другу.

— Князь, а ты его это так взъерепенился? — обратил внимание на него Горыныч. — Проморгал красавицу — смирись! Они когда с неба падали, как тефтельки, я самую сладенькую поймал.

На слове "сладенькая" Игорь не выдержал и кинулся с кулаками на Горыныча.

— Ух, ты! Смотри, как умеет! — приговаривал Горыныч и уклонялся от ударов рассерженного Игоря. — Ты гляди, как горазд кулаки распускать.

Пока Горыныч отступал и уклонялся, мужчины подтянулись к месту драки, с любопытством поглядывая на соперников.

— Кто ставит на Игоря? — тут же послышался голос Гамаюна. — Не стесняйтесь, предлагайте ставки. Честную расплату гарантирую после победы одного из драчунов.

Я попыталась достать Гамаюна и дать ее пинка, но тот уворачивался и при этом успевал предлагать делать ставки.

— Горыныч, ты себя покажи. Так сказать товар лицом, чтоб зрители оценили, а то ставки какие-то вяленькие сегодня. — Горлопанил Гамаюн.

Ряды зрителей уплотнились, мне уже не видно стало за спинами богатырей соперников, а Гамаюн стал мне не доступен, потому что находился внутри круга, но вот его комментарии слышались очень хорошо.

— Пап, останови их! — затрясла отца, — Ну что они?

— Так пусть подурачатся. Выпустят пар. Горыныч давно кулаками не махал, — улыбался довольный отец.

— А у нас третий претендент прорывается сквозь ряды и тоже желает принять участие в турнире. Делаем, делаем ставки! Кто ставит на Ярила? Активнее, активнее! — горлопанил довольный Гамаюн.

— Еще и Ярил там! — в отчаянии всплеснула руками.

— Не переживай ты так, доченька, помнут немного друг другу бока и успокоятся. Горыныч не обидит твоих парней, — сказал мне довольный отец и пошел тоже ставить ставки.

Надулась и отошла в сторону. Сердито ногой пинала камушки под ногами и шла от драчунов подальше.

Радостное ржание заставило поднять голову и встретиться с взглядом моего Огонька. Так обрадовалась! Кинулась к нему бегом и повисла шее. Ласковое фырканье было мне ответом, я же причитала о том, как рада снова встретиться.

Морда коня тыкалась мне в руки, ноздри раздувались. До меня дошло что от меня еще пахнет ванилью Светлобога, вот, значит, почему Змей Горыныч меня сладенькой назвал. Так смешно стало.

— Огонек, полетели? — спросила его довольная нашей встречей.

Конь с готовностью подставил свою спину. Ухватилась за уздечку и запрыгнула на красного коня.

— Эй, а ну не трожь чужого коника! — раздалось со мной рядом.

Оглянулась на голос, на полянке стоял паренек лет семи. И такой у него был серьезный вид. Пастушок, догадалась. Смотри, какой ответственный, не побоялся взрослого окрикнуть.

— Мой он, Огонек, — ласково погладила красного коня по шеи и увидела, как немного загрустили глаза мальчишки.

— Веселина, значит, ты вернулась, — со вздохом произнес паренек.

— Вернулась, — кивнула ему. — А что загрустил?

— Подружились мы с Огоньком. Он иногда меня катал, — паренек погладил коня по шее, и Огонек радостно фыркнул ему в макушку.

— Он же никого к себе не подпускает, — удивилась на слова парня.

— Не знаю, меня все лошади любят, — пожал плечами паренек.

Присмотрелась к нему внимательно, так это же постий. Ну правильно, постия все лошади любят, он их холит, выгуливает. Его зовут, если лошади заблудились или от табуна отстали. Постий находит и лошадку в дом возвращает.