Ласурские хорьки

— Никогда! — воскликнул шут, садясь и глядя в блекло-голубые глаза герцога Трояна рю Вилля, друга короля, бывшего пирата, а ныне ректора Морского университета, известного ресторатора, яхтсмена и по совместительству — начальника Королевской Тайной канцелярии. — Никогда собака не кусает за правду! Это вам не человек!

Редьярд хмыкнул, постучал пальцами по подоконнику и пожаловался:

— С ужасом жду, что подарят местные гномы Кольке на свадьбу! Не принять подарок не смогу в связи с политической обстановкой, а Оридана, по слухам, до жути боится всяких механизмов!

— Почему же, по слухам, Ваше Величество? — любезно осведомился герцог. — В раннем детстве Её Высочество, убежав от нянек, изволили гулять по дворцу в одиночестве и в Тронной зале зацепились краешком платья за фигурку Больших Королевских напольных часов. Фигурка изображала Океанского Творца, коему, как вы знаете, поклоняются гаракенцы, с трезубцем, и менялась каждый час на другую. В положенное время означенная шедевра вознамерилась скрыться во чреве часов, утащив за собой ребёнка. Как поговаривают, от воплей малышки скончалась одна из пожилых фрейлин королевы! Прибежавшая охрана отцепила Оридану от трезубца, и история закончилась благополучно. Но страх остался!

— Печально! — кисло заметил Редьярд. — Теперь я вполне понимаю повышенную тревожность принцессы! Однако проблему это не решает!

В дверь постучали. Вошёл дежурный офицер охраны.

— Ваше Величество, к вам граф Рю Воронн со срочным донесением!

Стрёма открыл один глаз, шумно вздохнул и повалился на бок, откинув лапы.

— Ну, наконец-то! — возвращаясь за стол, воскликнул король. — Пусть войдёт! Дрюня, не позорь меня!

Вздохнув в одной тональности с собакой, шут поднялся с пола и сел в кресло напротив Трояна.

В комнату вошёл граф Ягорай рю Воронн. Одетый по последней столичной моде, он более не производил впечатления бандита с большой дороги, хотя военная выправка и отточенность движений указывали на человека, связываться с которым не стоило, в каком бы 'оперении' он ни был.

— Ты сильно задержался, — проворчал Редьярд, — в чём причина?

— Непредвиденные задержки в пути, Ваше Величество, — склонился в поклоне тот. — Ничего необычного!

Герцог длинным указательным пальцем задумчиво качнул серёжку-месяц. В отличие от холодного блеска обычных бриллиантов, радужники вспыхивали искрами тёплых тонов.

Его Величество открыл секретный ящик стола и выставил странный прибор, сочетающий в себе раструб, лупу и множество бронзовых вентилей. Не глядя на графа, протянул руку:

— Давай сюда!

Ягорай снял с шеи замшевый мешочек, растянул завязки. Вытряхнул на ладонь... самый большой из радужников, нелегально пересёкших границу.

Спустя мгновение камень упал в раструб. Прибор тихо загудел и изошёл световыми лучами. Редьярд принялся раздражённо крутить вентили, сводя лучи в один, однако удавалось это ему плохо.

— Дай мне, братец! — подскочивший с кресла как на пружинках Дрюня подлез к столу.

Спустя несколько мгновений ставший невыносимо ярким луч прошёл через раструб, упал на повёрнутую под углом лупу и высветил на гладкой поверхности столешницы мелкие пузатые буковки. Король, то и дело локтем отталкивая любопытного шута, погрузился в чтение.

Герцог рю Вилль спокойно ждал, разглядывая переливы огня в камнях перстней, в изобилии украшавших его пальцы. Ягорай стоял навытяжку.

— Ах он, кочерыжка колченогая! — воскликнул Редьярд, вскакивая и гневно глядя на Трояна. — Пресвятые тапочки, моего терпения не хватает на этот огрызок!

Волкодав, фыркнув, поднял голову и укоризненно посмотрел на хозяина.

— Ваше Величество, — мягко заметил начальник Тайной канцелярии и ресторатор, взглядом указывая на графа.

— Ах, да! — спохватился король. — Рю Воронн, благодарю за службу! Зайдите завтра в Спецотдел Казначейства за причитающимся жалованьем.

— Благодарю, Ваше Величество! — по-военному чётко кивнул Яго, развернулся и вышел.

— Мы от сердца оторвали десятипроцентное снижение таможенных пошлин по всей границе для экспорта радужников, так? — глядя на Дрюню, принялся перечислять король.

Тот многозначительно показал ему палец и загнул его.

— Мы пообещали использовать для перевоза гномов только корабли, которым не более трёх лет!

Шут загнул второй палец.

— Троян, что ещё?

— Маги, — подсказал тот.

— Точно! Мы ввели беспрецедентные пятидесятипроцентные льготы при оплате гномами магического морского сбора! И знаешь, что они требуют теперь? Нет, это уму непостижимо! Они требуют оптимизировать полагающиеся им каюты и места общего пользования под их размер! Я должен уменьшить гальюны, Аркаеш меня побери, и оборудовать каюты только маленькими бочонками для сидения, поскольку, вишь ты, 'с высоких мои драгоценные подданные могут упасть и получить телесные повреждения, несовместимые с гордым званием мастера!'

Дрюня изменил фигуру из пальцев на непристойный жест.

— А он заботливый, этот гномий правитель, — заметил герцог.

— Вот мне где его забота! — Редьярд ударил себя ребром ладони по горлу и в расстроенных чувствах упал в кресло.

— Налить? — заботливо поинтересовался шут, кивая на массивный кувшин с серебряной крышкой, изображающий обнажённую танцовщицу, судя по величине ушей и грудей явно эльфийского происхождения.

— До завтрака не пью! — мрачно ответил король, косясь на кувшин.

Вытряс из прибора камень, передал рю Виллю.

— Почитай сам. Может быть, ещё что вычитаешь между строк!

— Может быть, — тонко улыбнулся тот и поднялся. — Могу я идти, Ваше Величество?

Тот отпустил его кивком, снова покосился на кувшин и глубокомысленно спросил у шута:

— Раз никто не видит, значит, моя репутация не пострадает?

— Не пострадает, братец король, — успокаивающе кивнул Дрюня.

— А ты? — хитро прищурился тот.

— А я — твоя тень, — пожал плечами шут. — Разве тень влияет на репутацию своего владельца?

Редьярд усмехнулся и подал знак налить вина в чешуйчатый бокал.

— Слава Пресветлой, нет! Впрочем, как и на размер его интеллекта!

Но раздавшийся стук в дверь стёр улыбку с его лица.

— Да что ж это такое! — возмутился Дрюня, становясь одесную короля и пряча бокал за спиной. — Уже и выпить Его Величеству не дадут в собственном дворце!

В открывшуюся дверь заглянул дежурный офицер.

— Ваше Величество, вернулся принц Аркей. Настаивает на немедленном разговоре с вами!

Король и шут переглянулись.

— Впусти через две минуты! — приказал Редьярд, мрачнея лицом.

Когда дверь закрылась, он выхватил бокал из руки Дрюни и вылил в себя содержимое.

— Его Высочество вернулся на пару дней раньше? — уточнил шут, пряча бокал в стол. — Может, случилось что?

— Сейчас и узнаем, — Редьярд сложил руки на животе и посмотрел на дверь.

Стрёма во сне тяжело вздохнул.

Створки открылись, впуская старшего принца...

* * *

Ранним утром Вителья Таркан ан Денец разглядывала своё умытое, сияющее свежестью и красотой лицо в зеркале номера постоялого двора 'Печальный рыцарь и его конь'. Сюда она вселилась вчера, когда 'хорьки', наконец, разошлись кто куда. Гномы отправились в приобретённый Йожем объект недвижимости, Дикрай намеревался навестить знакомых, причём Вита подозревала, что большинство из них женского пола. Дробуш, который напрочь отказался покидать волшебницу, обосновался в соседней комнате, а Кипиш сейчас сидел на краю туалетного столика и копался в баночках с кремами и притираниями, которые девушка приобрела в лавке целителя во время вчерашней прогулки. Божок пробовал всё на себе и, в том числе, на зуб, причём вкусы некоторых средств вызывали у него экстаз.

— О-о-о, попробуй это, мряу-у-у! — подвывала кошачья морда, лакая полоскание для зубов, настоянное на мяте и сосновых шишках. — Действительно, освежает, п-чхи!

Сегодняшний день Вита собиралась потратить на приобретение одежды и предметов первой необходимости, которые она ранее надеялась обрести в поместье дяди. Решительно собрав волосы в хвост, она поднялась и с боем отняла у бога полоскание и крем для рук с экстрактом берёзы и мёда. Баночка уже была пуста наполовину!

— Дробушек, — позвала она, — готов меня сопровождать?

— Охотимся? — уточнил тролль, появляясь на пороге и поправляя сумку-морок.

— Охотимся, — улыбнулась Вителья, — на одежду!

— Купи мне платочек! — вдруг смущённо попросил божок. — Или цепочку с кулончиком!

— Зачем? — удивилась волшебница. — Разве ты не можешь достать из небытия всё, что пожелаешь?

— Могу... — ещё больше смутился тот. — Ну, так это я сам...

Вителья погладила Кипиша по хохолку и пообещала:

— Куплю обязательно!

Бог воссиял.

— А пусть это будет твоим подношением мне?

— Пусть! — махнула рукой волшебница. — Идём!

За порогом было белым-бело. Ночью выпал первый снег, укрыл пушистой ватой скаты крыш, укутал ветви деревьев, подарил городским фонарям смешные белые шапочки, в которых они отчаянно важничали.

Выйдя на улицу, Вита поёжилась от непривычного ощущения — из-за обилия снега, не характерного для Крей-Лималля, холод казался... холоднее. Волшебнице пришлось пойти на обман и использовать магию для обогрева себя. Плетение вспыхнуло тёплыми языками пламени, осыпалось по её телу красивыми искорками, за которыми Вителья наблюдала с изумлением. Она не припоминала случая, когда заклинания становились видимыми для мага, не использующего внутреннее зрение.

— Это галлюцинация? — уточнила она у вьющегося рядом божка, которому на холод было наплевать.

— Я тоже это вижу! — воскликнул Кипиш. — Красивая галлюцинация!

— Главное, чтобы больше никто не видел! — пробормотала девушка, но, судя по тому, что проходящие мимо люди не обращали на неё внимания, визуализация магии осталась незамеченной.

Направляясь вниз по улице, к Торговому кварталу, Вителья размышляла о просьбе божка о подарке и о том, какими важными становятся простые знаки внимания для тех, кто долгое время был их лишён. Она бы тоже не отказалась от каких-нибудь знаков, но, похоже, жизнь свободной женщины-мага подразумевала лишь подарки, сделанные самой себе. Задумавшись над этим парадоксом, Вителья не заметила мужчину, преградившего ей дорогу. Белопенные кружева его дорогой рубашки, живописно торчащие из рукавов и отворотов дорогого камзола цвета топлёного шоколада, оттеняли смуглую кожу. Чёрный плащ был элегантен. В оранжевом шейном платке торчала головка булавки, увенчанная изумрудом... Волшебница хорошо разглядела самоцвет, подняла глаза и... в светском щёголе с изумлением узнала Ягорая!

Черноволосый укутал её плечи принесённым с собой плащом, отороченным белым мехом.

— Прости моё самоуправство, — улыбнулся Яго, когда она недоумённым взглядом окинула одеяние, — но я подумал, что с зимней одеждой у тебя совсем плохо и взял на себя смелость принести это... — он накинул на неё капюшон и нежно отвёл чёрный локон, упавший ей на лицо.

От этой нежности сердце волшебницы забилось, как сумасшедшее.

— Могу я сопровождать тебя, Вителья? — уже официально поинтересовался Ягорай, подав ей руку.

Девушка невольно обратила внимание на контраст его щегольского одеяния с её — дорожным.

— Я знаю несколько портних, у которых одевается моя мать, — одними глазами улыбнулся он, — и могу отвести тебя к ним, если ты хочешь.

— Конечно, хочу! — обрадовалась она.

Не тому обрадовалась, что не придётся самой искать подходящие магазины, то и дело проверяя, не срезал ли кто кошель с пояса, а скорому возвращению черноволосого!

— Только сначала мне надо посетить какой-нибудь магазин магических артефактов. Есть здесь такой?

— Здесь есть целая улица подобных магазинов! — кажется, обиделся Яго. — Она называется улицей Волшебных котят и находится на той стороне реки, у Высшей Целительской школы.

— Волшебных котят? — муркнула голова божка. — Пр-р-релесть! А ты купишь Вите подар-р-рок?

— Какой подарок? — в один голос спросили Вителья и Ягорай.

Божок сделал круг почёта, походя сбив колпак с проходящего мимо мастерового.

— Вита собралась сделать подарки мне и Дробушу, — пояснил он, пристраиваясь в воздухе рядом с вожаком, — а ей кто сделает подарок?

— Действительно, — пробормотал Яго и покосился на покрасневшую девушку, — если ты сочтёшь это удобным, Вита, я куплю для тебя что-нибудь!

Волшебница заметила, как легко он стал называть её настоящим именем. Словно и не было 'Зои', звучавшей то под лесным пологом, то на берегу реки, то на каменных осыпях Крейской пустоши. Ещё больше смутившись, она пожала плечами и буркнула что-то вроде:

— Как пожелаешь!

Яго поднёс её пальцы к губам и, поцеловав, улыбнулся:

— Значит, решено!

— Беспокоится! — подлил масла в огонь доселе молчавший тролль.

— Мне мама рассказывала, — пылая ушами и щеками, перевела тему Вителья, — что у Пресветлой Индари была любимая кошка, которая однажды вместо котят принесла приплод из магических амулетов разной силы и действия. Поэтому улица так называется?

— Поэтому, — кивнул Яго.

Улица Волшебных котят больше всего напоминала карамелевую речку с леденцовыми берегами. На неё, узкую и извилистую, выходили ярко выкрашенные фасады магических магазинчиков, лавок с амулетами и сувенирами на все случаи жизни. Здесь же самые известные городские ведьмы и прорицательницы арендовали первые этажи в домах, завешивали окна пугающим эффектным тряпьём, костями и сушёными насекомыми, вели приём посетителей. Вителья сразу ощутила себя в своей тарелке. Зашла в один магазин, в другой, поспрошала прохожих и твёрдым шагом направилась за очередной поворот улицы, к дому, выкрашенному в степенно-зелёный цвет. Над дорогой дверью из дубового бруса с коваными петлями висела вывеска с надписью: 'Магазин магических артефактов Магистра Остина Фофина', а ниже более мелкими буквами: 'Доктор магии, почётный артефактор Королевской магической ложи, патент на торговлю номер...'.

— Подождите меня здесь! — попросила спутников волшебница и вошла в магазин.

В торговом зале никого не было. В застеклённых витринах поблёскивали драгоценности, чаши, посохи и жезлы. Используй Вителья Взор, она увидела бы сияние Силы, струящееся от этих предметов.

Бархатная украшенная золотой бахромой занавесь за прилавком откинулась, и в помещение вошёл высокий мужчина в круглых очках аптекаря, совершенно не вязавшихся с породистым лицом потомственного мага.

— Хоу, у меня гостья! — заулыбался он, увидев Виту, и даже поклонился слегка: — Я бы сказал — прекрасная гостья! Чем могу служить?

— Доброго дня, мэтр! Мне нужен амулет, — Вителья подошла к прилавку, — неприметный, напоминающий деревенские обереги, знаете?

— Себе подбираете? — удивился мэтр Фофин и снял очки. — Вам бы больше подошла вот эта прелесть...

Жестом фокусника он извлёк из-под столешницы шкатулку, открыл крышку. Выложил на демонстрационную доску, обитую фиолетовым бархатом, брошь в виде полумесяца, усыпанную радужниками.

— Или эта...

Рядом появилась забавная пчела с глазами-изумрудами и крылышками в бриллиантовой капели.